– Мы здесь не для того, чтобы исследовать окрестности, – начала было Ава, но Эсме перебила ее: – Возвращайтесь, если хотите, но я пойду в эту сторону. Когда трое двинулись дальше, Ава последовала за ними. Они плелись мимо еще более странных воронок, ведущих вниз, в темноту. Норы. Темные места, где живут темные существа. Ава вздрогнула и ускорила шаг. Холод усилился, и Ава поняла: они ступили в большую пещеру. На стенах висели керосиновые лампы, и Ноа зажег их своим факелом. Они заполнили пространство мерцающим оранжевым светом. Пещера была полна всякой всячины – старого барахла. Будто кто-то вывернул и встряхнул музей. Предметы были разбросаны по всему полу и сложены в огромные груды. Игры и аттракционы с ярмарки девятнадцатого века. Нечто, похожее на автомат для игры в пинбол, и миниатюрное подобие виселицы: один фартинг – и люк распахивается, а в петле начинает покачиваться ветхая кукла. – Когда здесь начали проводить ярмарки? – удивился Ноа. – Судя по всему, лет сто назад, – предположила Ава. – Балдо был не первым владельцем здешних аттракционов. – Здесь не только ярмарочные штучки. – Ливия подняла тяжелые чугунные наручники. Их были целые кучи. – Как вы думаете, может, тут торговали рабами или что-то в этом роде? – А это похоже на шлем римского центуриона, – объявила Эсме, надевая рассыпающийся металлический головной убор. Она приняла боевую стойку, но шлем тут же свалился и покатился по полу. Ноа повернулся на месте, оглядывая огромную комнату. – Неужели здесь, на Аллхаллоуз-Рок, что-то существует уже тысячи лет? – Может быть, и дольше, – откликнулась Ава, щурясь на бледные изображения, нарисованные на стенах. – Ноа, поднеси факел поближе? Ноа осветил фреску на стене пещеры. На ней были изображены мужчины, пронзающие друг друга копьями. Рядом виднелось черное пятно с десятью вращающимися руками, похожее на какую-то демоническую медузу. Каждая из конечностей тянулась, стремясь обхватить шеи сражающихся людей. – Похоже на Сарлакка с Татуина[10], – заметил Ноа, голос его вибрировал от дрожи и смеха. – Не думаю, что тут хотели изобразить именно это, – фыркнула Ава. – В диком стрессе я всегда вспоминаю эпизоды из «Звездных войн», – пояснил Ноа. Ава обхватила себя руками. Она оглядела пещеру, замечая еще больше странных черных дыр с воронками корней наверху. Они были повсюду: некоторые крошечные, в то время как другие – с человеческий рост. Такое ощущение, словно Ава находилась внутри гигантского куска коралла или заплесневелой губки. Корни, извивающиеся по стенам, казалось, росли из воронок, выползая по черной слизи из темноты. – У меня плохое предчувствие, – заявила Ава. – Ладно, пугливые котята, пошли отсюда. – Эсме указала на туннель, ведущий из пещеры. – Похоже, впереди становится светлее. Этот путь должен вести наружу. Эсме зашагала первой. Ава остановилась, чтобы бросить еще один взгляд на пещерную картину и странное черное существо, похожее на медузу. Рисункам, должно быть, десятки тысяч лет. Неужели все это время на острове что-то находилось? Раздался пронзительный вопль. Ава помчалась за остальными и замерла перед одной из воронок. Эсме сорвалась в яму, скрытую в тени, но зацепилась за липкие корни. Они обернулись вокруг нее, черная жидкость сочилась на ее одежду и кожу. Эсме напоминала Аве марионетку со спутанными нитями. – Я в порядке, – сказала Эсме, не двигаясь с места. – Но стоит мне шевельнуться, и корни сломаются. Ливия упала на живот и попыталась схватить Эсме, но та оказалась слишком далеко. Ноа свесил в дыру длинные руки. Он был ближе, на расстоянии кончика пальца от нее. Эсме потянулась к нему. Один из корней сломался, она дернулась и опустилась еще ниже. Задыхаясь, она медленно покачивалась над кромешной тьмой. – Эсме! – воскликнула Ливия. – Только… только держись. – Потрясающий совет, – хмыкнула Эсме. – Большое спасибо. – Хорошо… хорошо. – Ноа встал, прикрыв рот рукой. – Думай. Думай. – Пещера! – воскликнула Ливия и бросилась бежать. – Там найдется что-нибудь, чем можно воспользоваться. Ноа последовал за ней. Ава смотрела им вслед. – Ава, останься, – попросила Эсме. – Составь мне компанию. Ава медленно кивнула. Она заставила себя опуститься на колени как можно ближе к краю ямы. Посмотрела вниз, мимо Эсме. Темнота имела вес, будто это было нечто, а не ничто. – Если мутантная паукокрыса заберется наверх, чтобы съесть меня, я не хочу об этом знать, – сказала Эсме. – Никаких крыс-пауков, – буркнула Ава. – Или сарлакков. – Обнадеживающе. Может, поболтаем? Отвлеки меня от всей этой истории с падением. Ава тяжело сглотнула. Падение. Падение. Она закрыла глаза. – Ава, побудь со мной, ладно? Ава заставила себя вернуться к реальности и выдавила улыбку. – Я здесь. Просто… держись. – Расскажи мне что-нибудь. Что-нибудь, имеющее значение. Где ты собираешься оказаться через десять лет? – Где угодно, только не в Портгрейве, – ответила Ава дрожащим голосом. Слова выплеснулись, миновав внутреннего цензора. Обычно она не делилась своими мечтами с кем-либо. – Я хочу путешествовать по миру только с фотоаппаратом – и ничего больше. Эсме тихо рассмеялась. – Ничего или никого? – И то, и другое, – призналась она. – А ты? – Университет, как можно дальше отсюда. Работа в большом городе. Юристом, архитектором, банкиром. Что-то вроде того. – Эсме чуть пошевелилась, и корни заскрипели под ней. – Ты хочешь разбогатеть? – Я хочу стать свободной. Не зависеть ни от кого, кроме как от себя. – Эсме глубоко вдохнула, выдохнула и поморщилась. Должно быть, ей было больно. Корни крепко обхватывали ее руки и ноги и опасно хрустели каждый раз, когда она шевелилась. – Вот почему я пришла на этот остров. Потому что какой-то ублюдок пытается мной управлять. Я ему этого не позволю. – Ты одинокая волчица, – повторила Ава слова Ливии. Эсме улыбнулась, вспомнив о чем-то. – Мы смотрели какой-то фильм про лесбиянок-оборотней. Но все закончилось спором о том, позволим ли мы какому-нибудь оборотню укусить нас. Вот откуда вся эта история с одиноким волком. – Похоже на нас с Джоли. Нам нравится спорить о самых глупых вещах. – Но вы, ребята, всегда миритесь. Ава закусила губу и промолчала. Корни, удерживающие Эсме, снова заскрипели. Ава оглянулась через плечо: никаких признаков Ноа или Ливии. Она снова повернулась к Эсме. Несмотря на всю свою браваду, она выглядела испуганной. Корни под ее весом трещали и растягивались. – Я хочу тебя кое о чем спросить, – сказала Эсме. – Почему ты задала мне этот вопрос тогда, в клубе? Смогу ли я убить кого-нибудь. – Думаю, просто из любопытства. – А если честно? Сейчас самое подходящее время для истины. – Ну ладно. – У Авы горели колени, и она плюхнулась на задницу. – Я задумалась, как далеко смогу зайти, чтобы остановить того, кто привел нас сюда. Раньше я верила, что никогда не смогу стать убийцей. Но вдруг я ошибаюсь? – Это твоя точка невозврата. Они есть у всех. – А у тебя что? Единственное, чего ты никогда не сделаешь? – Я не хочу быть ничьей марионеткой. В тот момент, когда я позволю кому-то сделать за меня выбор, я пойму, что проиграла. Хрустнул один из больших корней. Эсме дернулась и сорвалась. Она попыталась упереться ногами в стену норы. Оставшиеся корни по-прежнему обвивали руки, но они растягивались и истирались, один за другим. Комья сырой земли осыпались вниз. – Вот истинная причина, почему я не хочу влюбляться, – продолжала Эсме, говоря громче, словно это помогало ей хотя бы ненадолго отвлечься. – Стоит появиться другому человеку, и твоя жизнь как бы перестает принадлежать только тебе. Не успеешь оглянуться, как ты уже притворяешься кем-то, лишь бы партнер был счастлив. Хруст. Рывок. Затаив дыхание, Ава ждала, когда упадет Эсме. Одиннадцать Затрещали корни. Эсме ухватилась за оставшиеся клубки, но они выскользнули из ее пальцев. Было слишком поздно. Ава отшатнулась от дыры. Она не могла смотреть, как падает Эсме. Только не снова. Но тут появились Ноа и Ливия. Они упали на землю и скинули в яму две длинные цепи. Пальцы Эсме ухватились за одну из них как раз в тот миг, когда оборвался последний корень. Эсме падала, ей не удавалось ни на что опереться ногами. Ноа вскрикнул, принимая на себя весь ее вес. Ава затаила дыхание. Ноа застонал, пытаясь удержать ее. И все же Эсме удалось схватиться и за вторую цепочку. Вдвоем Ноа и Ливии удалось вытащить ее из ямы. Эсме плюхнулась на спину, закрыв лицо руками. Ее кожу и одежду покрывали черные пятна, словно кто-то обрызгал ее чернилами. – Святые угодники, – прохрипел Ноа, пытаясь отдышаться. – О чем мы только думали, спускаясь сюда?