– Ладно, Кен. Перед тем как мы сделали перерыв, я просил вас сосредоточиться на указательном пальце, указательном пальце левой руки, как бы подключенном к вашему подсознанию через руку и голову. Глаза можете открыть или закрыть, это не имеет значения. Главное, думайте о пальце, а я буду отсчитывать ваши годы жизни, начиная с нуля. Сколько вам сейчас? – Двадцать семь. – Двадцать семь. Хорошо. Итак, я начну считать от нуля до двадцати семи и хочу, чтобы вы подняли палец, когда я назову год, в течение которого случилось нечто важное, тесно связанное с причиной, по которой вы сейчас в тюрьме. Начнем прямо с рождения, затем полгода, год, два, три, четыре, пять… двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь. Кен поднял палец на слове «девять». – Оставайтесь в том же состоянии, – продолжал Элли-сон. – Пусть ваше подсознание работает, потому что теперь я начну обратный отсчет, а вы тем временем должны представить, как становитесь все моложе и моложе, а затем, когда я остановлюсь на определенном возрасте, постарайтесь почувствовать себя в этом возрасте. То есть не таким, каким вам следовало быть, и не таким, каким вы хотели бы себя видеть, а таким, каким вы были на самом деле. И тогда вы расскажете мне обо всем, что случилось с вами в этом возрасте, как о совсем недавних событиях, будто я ваш друг и вы со мной советуетесь. Я просто начну медленный обратный отсчет, а вы позволите своему сознанию перемещаться в соответствующие возрастные состояния. Двадцать семь, двадцать шесть, двадцать пять, двадцать четыре… одиннадцать, десять, девять. Я хочу поговорить с девятилетним Кеном, и чтобы вы не стеснялись и не боялись: вам девять лет, вы осознаете мое присутствие, вам никто не мешает и ничто не отвлекает. Станьте девятилетним Кеном и расскажите мне, какие важные события произошли с вами в последние дни. Что случилось, Кен? – Я играл, я слышал, что мама с папой ужасно ссорятся. – Из-за чего? – Она часто меня бьет. – Мама тебя бьет? Это сильно тебя обижает, Кен? – Я не хочу, чтобы она меня била. Ей не за что меня бить. – И как ты с этим справляешься, Кен? – Я хочу убежать и спрятаться. Я бегу на улицу. Я просто хочу удрать. Я пытаюсь ей угодить. Стараюсь изо всех сил. – А когда ты изо всех сил стараешься, что происходит? – Она этого не видит, не ценит. – А что тебе приходится делать? – Я делаю все, что мамочка прикажет. – Какие из маминых приказаний кажутся тебе несправедливыми? – Убрать в комнате. Но ведь не я устроил весь этот жуткий беспорядок. Я хотел поиграть с ребятами. Ребята больше не придут. Они боятся мамочку. – Почему же они ее боятся? Чем она их обидела? – Они видят, что она вечно орет на меня. И боятся ее. Они не понимают. – А что, по-твоему, они должны понять? – Что бояться не надо. Что она их не обидит. – Откуда ты знаешь? – Потому что ее бесим только мы с папой. Не знаю. Она… она все время ко мне цепляется. И к папе тоже. Вечно орет и злится. Нормальным тоном она говорить не может. Она… она только орет и вопит. – Как ты себя из-за этого чувствуешь? – Я просто хочу умереть. Не хочу, чтобы она была моей мамой. – И что ты пытаешься сделать? Как справляешься? – Я… делаю все, что она мне скажет. Не хочу, чтобы она бесилась. – Но есть, должно быть, какие-то вещи, которые тебе хочется сделать, а мама не разрешает. А тебе все равно хочется. Как ты поступаешь в таких случаях? – Я не хочу, чтобы меня били. Когда я поступаю по-своему, меня бьют. Я больше не хочу, чтобы меня били. Она бьет папу и меня бьет. Эллисон стал спрашивать, сколько Кену лет и где он живет. Бьянки назвал улицу в Рочестере и объяснил, что ему только что исполнилось девять. Затем врач поинтересовался, как он отпраздновал свой день рождения. – Я думал, у меня будет торт и много гостей, а мама разозлилась. Никто из друзей ко мне не пришел. Я хотел праздника, а праздника не было. – И что ты делал? – Плакал. – Тебе стало легче? – Нет, я все равно хотел, чтобы ко мне пришли друзья. – У тебя есть особенно хорошие друзья, про которых ты точно знаешь, что они тебя поддерживают и по-настоящему тебе близки? Бьянки назвал соседского мальчика Билли, которого считал лучшим другом. Мальчики были одного роста и вообще похожи, хотя одевался Билли похуже. Эллисон продолжал: – В течение этого года случилось ли что-нибудь такое, что облегчило твое положение или помогло тебе продержаться до следующего года? – Я просто терплю. Мне нравится прятаться. Очень легко спрятаться от всего. – Где ты прячешься? – Под кроватью, в своем шкафу, за домом. Лучше всего под кроватью. – Ты когда-нибудь прячешься у себя в голове? – спросил Эллисон мягко, безо всякого нажима или намека. Множественные личности скрываются в мозге человека, страдающего диссоциативным расстройством, каждая из них является частью фрагментированного сознания и живет своей жизнью. Ответ Бьянки на этот вопрос мог стать ключом к подлинной сути его расщепленной личности. – Иногда, только чтобы сбежать. – И что ты там делаешь? – Разговариваю. – А там есть с кем разговаривать? – С моим другом. – Кто он? – Стив. Мой второй лучший друг. – У него есть фамилия? – Фамилия есть. – Какая? – Не помню… Затем Бьянки назвал фамилию, но так тихо, что разобрать ее не удалось. Эллисон сделал вид, будто расслышал ответ, но впоследствии не мог с уверенностью сказать, действительно ли различил фамилию, или просто не хотел прерывать рассказ Бьянки. – Почему его так зовут? – спросил Эллисон. – Ты знаешь его родителей? – Нет у него никаких родителей. Стив одинокий. – Как ты с ним познакомился? – Однажды я убежал и спрятался под кроватью. Мамочка так сильно меня избила. И я познакомился со Стиви. – Как ты впервые его увидел? – Я закрыл глаза. Я ужасно плакал, и тут вдруг появился он. Он сказал мне «привет», а потом сказал, что мы друзья. Я очень обрадовался, что у меня теперь есть друг, с которым можно поболтать. – Как он выглядит? – Не знаю. – Чем ему нравится заниматься? – У нас со Стивом много общего. – Например? – Мы любим одни и те же игры. Ему тоже нравится прятаться. Вот только одна вещь: он против моей мамочки. Она ему не по душе. Он прав. В чем-то он прав. Он велит мне не бояться. И быть сильным. Мне становится лучше, после того как я поговорю со Стивом. – Он предлагает тебе что-нибудь сделать? – Он предлагал мне сбежать. Сбежать из дома. Говорил, чтобы я не поддавался. Что я не обязан терпеть, когда она орет на меня, дерется и кричит на папу.