– Я готов слышать, Варий. Я ведь пришёл сюда! Пришёл, чуть не подохнув, разве не так? Но не могу быть здесь долго, как ты не понимаешь?.. В десятках миль отсюда полыхает война, погибли мои люди, и я даже не знаю, как выбраться и что теперь с теми, кого оставил… Мне нужна твоя помощь, но не ценой гибели всех, кто мне дорог, иначе к демонам это… такую жизнь. А Варий неожиданно рассмеялся. Светло и по-доброму. – Сейчас ты думаешь, что я невыносимый зануда, который только и умеет, что изводить пустыми словами. Когда настоящая жизнь проходит где угодно, но не здесь. Алекс даже поморщился от того, насколько это оказалось близко. – Но знаешь что, – продолжил Варий всё с той же улыбкой и поднялся, – теперь ты и в самом деле готов. Осталось просто поверить и довериться. Дай мне шанс показать тебе это. И ты узнаешь то, что всегда хотел узнать. Алекс тоже встал и замер на краю крыши, взглянув на монастырь перед собой. Солнце село далеко за горами – где-то там, между южными скалами и океаном. Ветер разогнал остатки туманного сумрака, а тепло отвара больше не грело изнутри, и кожа покрылась мурашками. – Сколько вас здесь? Сколько выживших в этом монастыре? – Пятьдесят три взрослых и тридцать учеников. И только шестнадцать тех, кого раньше звали дарханами, кто хранит знания, знает даори и может быть духовным наставником. – Ты хочешь, чтобы я стал одним из них? Варий покачал головой и усмехнулся: – Увы, нет. Твой путь не так прост, я же говорил, что придётся начинать всё сначала. Пока здесь ты можешь быть только учеником. Посвящаемым. Учеником! Он ведь издевается… Но голос мастера – спокойный и внушительный – был полон силы. Алекс взглянул в его лицо и увидел не простого плотника со слегка косящим правым глазом, чуть хромого, доброго друга, а кого-то другого. Будто даже черты лица изменились и тёплое сияние окутало кожу. Незнакомой, глубокой мудростью светились глаза – глаза человека, который прожил не одну жизнь и постиг что-то неведомое и недоступное прочим. Но не напрасно же Алекс шёл сюда. Обратной дороги нет, как нет и будущего – пока он не найдёт свой путь. Джейна пока в безопасности – по крайней мере, хотелось в это верить. Шагнув чуть назад, Алекс наступил пяткой на острый угол камня и зашипел от боли. – Надеюсь, и ботинки у вас здесь найдутся, – проговорил он на выдохе. – И с этим поможем, – хмыкнул Варий. – Ну, идём. Говорил же, к вечеру холодает. 12 Связь с миром Остров Шинтар, деревня Сагард Влажно, душно. И бесконечное «ж-ж-ж-ж» над ухом. Эрик в полудрёме отмахнулся от назойливой мухи, брыкнул ногой и только потом понял, что попал по кому-то из соседей. Сагиш недовольно замычал, но не проснулся. Зато у Эрика сон как рукой сняло. Он распахнул глаза и уставился на низкий скат крыши, что спускалась к самой двери. Красные ставни, белые стены, солома на полу, рассохшиеся доски пола. Стол, что сдвигали к стене на ночь, чтобы устроить лежанки для матросов. Который раз он уже видит это, просыпаясь на рассвете? Давно он не продирал утром глаза – и всё в одном месте. Уже без малого лет десять, если не подводит память. Только тогда он просыпался в собственной белоснежной постели, на мягком хлопке, под будоражащий запах кофе и улыбки служанок, что приносили завтрак младшему сыну богатого плантатора. Эрик устал лежать на жёстком тюфяке, набитом соломой, и пялиться на унылые доски крыши. Судя по свету в щели между ставнями – до настоящего рассвета ещё долго. Но раз сна как не бывало… Неловко потянув одеревеневшие за ночь мышцы, он приподнялся и наконец встал. Хозяева дома – пожилая пара – ещё спали в своей крохотной комнате за плотно закрытой дверью. Эрик по привычке осторожно ощупал руку, перелом на которой почти сросся, покрутил кисть и, оглянувшись на своих, тихо отворил дверь во двор. После ухода Алекса и половины команды стало даже как-то пусто в деревне. Эрик шикнул на курицу, что попалась во дворе и собралась кудахтать, хлопая крыльями. Хотела, но передумала. Отчего-то довольный своим влиянием, Эрик похромал сквозь туман вниз по дороге, толком не понимая, куда и зачем идёт. На душе оставалось тошно и пусто одновременно. И не радовало даже то, что он шёл на поправку и стал гораздо выносливей, рука почти не болела, и остались только хромота и неловкие пальцы, потерявшие прежнюю хваткость. Но этого было мало. Мало! Он сохранил свою жизнь. Спасся, вырвал у смерти то, чего так отчаянно жаждал, но это не приносило радости. Всё будто отравил яд безнадёжности. И впервые за долгие годы Эрик задавался вопросом: «Зачем?» Похоже, капитан заразил его своим вечным дурным самокопанием и поисками высшего смысла. Эрик остановился в глухих зарослях рядом с горной рекой и замер, прислонившись к стволу широкого лавра. Даже сквозь одежду чувствовалась гладкость коры и её причудливый рисунок. Эрик прикрыл глаза, расслабил лицо, выдохнул, попытался, как и прежде, отпустить себя. Почувствовать свободу и безграничность. Но стоять долго было неудобно, пение птиц и стрёкот насекомых скорее отвлекали, чем помогали погрузиться в привычное состояние. Мир не принимал его, не отвечал ему, и это было больнее, чем переломанные рёбра. Эрик чувствовал себя лишним. Надо хотя бы размять мышцы, отвыкшие от нагрузок за время восстановления. Тихо раскачиваясь, он принялся вспоминать прошлое и плавно переносить вес с одной ноги на другую, временами морщась, но чувствуя, что уже лучше владеет телом. Подхватил с земли толстую ветку и осторожно сделал выпад, замах, отвёл руки назад и снова плавно качнулся. Он повторял движения ещё и ещё, до тех пор, пока мышцы не загудели от напряжения. Но тут от внезапного крика птицы повернулся слишком резко, вскинув ветку, и от боли в запястье стиснул зубы и сполз на землю. Сполз, прижавшись боком к корням дерева, и уставился в густое сплетение ветвей и листьев, сквозь которое уже пробивались первые лучи. Перевернулся на спину. Успокоил дыхание, утихомирил боль. Стая птиц неподалёку вдруг шумно вспорхнула одним разом и с криками унеслась на запад. Эрик нахмурился. Это не просто так. Сделав усилие, Эрик наконец осторожно поднялся и по узкой петляющей по склонам тропе добрался до ближайших укреплений, которые устроил Алекс. Увидел темнеющий силуэт одного дремлющего деревенского у дерева. Видать, тот самый караульный, что должен бдеть и оберегать их от вторжения ивварцев. Ну-ну. Эрик мотнул головой. Та оборона, которую хотел организовать капитан, рассчитана на обученных солдат и воинов, а не на крестьян, которые, кроме плугов и мотыг, и в руках-то ничего не держали. Это как дай работникам на плантациях сахарного тростника задание пойти в джунгли и поймать ягуара. Внезапно впереди раздался глухой стук о ствол. Инстинктивно Эрик среагировал быстрей, чем успел обдумать происходящее. Не очень ловко, но довольно поспешно отступил назад и вжался в широкий ствол лавра с густой кроной. И затих, вслушиваясь. Шумно вспорхнула ещё одна птица из травы, за ней вторая. Замолкли на миг насекомые. Сюда идут. Но кто, свои или враги? Прокравшись как мог до ближайших валунов на возвышении, Эрик опустился на одно колено и принялся вглядываться в заросли, откуда послышался стук. И не напрасно. Спустя минуту уже раздался металлический лязг, а спустя несколько минут в низине, шагах в ста, показался первый человек. Вооружённый саблей и кинжалом, светловолосый мужчина шёл с осторожностью. А вслед за ним вскоре показался ещё один. И ещё. Всё серьёзно – видать, кто-то из выживших сообщил про команду Алекса, а может, и про самого капитана. Эрик откинулся на камень, медленно дыша и не привлекая к себе внимания. Тихо хмыкнул. Похоже, он даже рад видеть врагов, с которыми можно сражаться, кого можно убивать и чувствовать, как быстрей стучит кровь и дикая жизнь бежит по венам. Будто это может вытащить из безнадёги. Ощутив прилив жара и сил, Эрик быстро вернулся и поднял задремавшего караульного. Тот смешно замотал кучерявой головой, словно не понимая, что он вообще здесь делает. Тоже мне вояка, тысяча тупых акул! – Подъём, – зашипел Эрик, поднимая того пинком, и поморщился: – Возвращайся быстро. Я всё равно медленней хожу. Поднимай всех – Сагиша в первую очередь. Скажи, ивварцы здесь. – И-ивварцы? – ошарашенно затряс головой мужик. – И-и-и, они самые. – Эрик хватанул тупоголового за ворот и рывком дёрнул, поднимая на ноги: – Бегом пшёл! До того наконец что-то дошло, и кучерявый, оглядываясь, заторопился в деревню, чтобы обогнать опасность. Эрик, наоборот, притаился у камней, терпеливо дожидаясь и пропуская отряд вперёд. Стиснул зубы и спустился ниже, пропахав часть склона бедром и ладонью, притих в углублении, окружённом скалами и листвой. И увидел из-за листвы лица врагов. Те разошлись во всю ширину долины и двигались молча и насторожённо, только слегка шуршали кожаные доспехи и тихо звякал металл. Эрик насчитал шестерых, не меньше. Ивварцы поглядывали на заросли лавров, озирались по сторонам и карабкались по крутой дороге медленно, словно ждали нападения. Потом кто-то из впереди идущих вскинул ладонь, услышав шум впереди. Остановил остальных, что-то заговорил на своём шипящем ивварском. Из всей этой тарабарщины Эрик уловил только «там» и «быстро». И вытащенные из ножен клинки, и взведённые арбалеты, и короткие кивки не оставили сомнений в намерениях. Он нащупал рукоять ножа в голенище сапога и несколько раз сжал и разжал пальцы. Раньше он бы в два счёта срезал последних, идущих далеко от основного отряда, – так тихо, что даже вздоха бы не раздалось. Но сейчас, пока доковыляет, пока метнёт нож… ещё не факт, что выйдет живым из схватки. Для верности Эрик прождал ещё немного, убедился, что за этими больше никого, и поднялся на ноги, ухватившись за ветки. Ковылял так быстро, как позволяла левая нога, – боль то и дело отдавала от голеностопа в колено. Ивварцы шли медленно. Эрик, даже хромая, почти нагнал замыкающих и шёл, пригнувшись и скрываясь в тени деревьев, вдоль склона ущелья. Оставалось надеяться, что с той стороны долины защитники пободрее. Может, хоть там караулили лучше. Вскоре показался за сгоревшим домом кузнеца староста, спешно хватающийся за топор. А вот и первые крики. Послышались команды и какой-то приказ, раздался вопль. Но Эрик сдержался и не полез в бой: солдаты разделились, один потянулся в сторону дальних домов. Они явно что-то ищут – уж очень бодро ломанулись в деревню. Джейна. Надо дойти до неё, пока не поздно. И найти Сагиша. Эрик осторожно и медленно пошёл к диким зарослям, пытаясь высмотреть противника. Не видать. Сипло и тяжело дыша, Эрик наконец добрёл до одинокого дома Вария и вломился внутрь. Переведя дух и вслушавшись в отдалённые вопли, Эрик обошёл две маленькие комнаты и выбрался во двор. И нашёл Джейну, склонившуюся под кустом. – Эй, ты в порядке? – Эрик присел. Джейна убрала обеими руками волосы с лица и, пошатываясь, привстала с колен. – Кажется… – пробормотала она без сил. На бледных скулах ни следа румянца, губы и пальцы дрожат, штаны перепачканы в земле. – Не знаю, слышала ли уже, но у нас тут гости. – Гости… – повторила она. – Как всегда, незваные? – даже попыталась улыбнуться, а сама встревоженно вскинула голову.