Сэмюел сунул конверт под одеяло и спустился. Семья в полном составе направлялась к выходу. Пер-вым шел дедушка, за ним — бабушка с платочком в руке, а дальше — тетя Эвелин и Рудольф, разодетые во всё черное, как на похоронах. — Простите, — пробормотал Сэм. — Я лучше останусь дома. Вдруг от Тоддсов будут новости, я бы хотел быть на месте, если понадоблюсь... — От того, что ты будешь сидеть здесь, Алисия не вернется, — возразила тетя Эвелин. — Ты сейчас нужнее отцу. — К тому же, если Алисии понадобится с тобой связаться, есть мобильный телефон, — поддержал Рудольф. — Свой-то ты потерял... Кстати говоря, при очень странных обстоятельствах... Но ты ведь пока пользуешься бабушкиным, насколько мне известно? Просто возьми его с собой, и дело с концом. Рудольф никогда не упускал возможности сказать что-нибудь неприятное, вот и на этот раз ухитрился напомнить о том, что Сэм потерял телефон во время посещения музея Сент-Мэри, где в тот же самый вечер произошла кража со взломом. Полиция нашла мобильник на месте преступления, и на мальчика естественным образом пало подозрение в соучастии. Однако из-за отсутствия достаточных улик и мотива преступления (зачем четырнадцатилетнему подростку воровать несколько не имеющих особой ценности старых монет?), а также с учетом ситуации с Алланом следствие по делу до поры до времени прекратили. Бабушка, конечно, сразу же одолжила Сэмюелу свой телефон. Ясно, к чему Рудольф сказал всё это: будущего преступника нельзя оставлять без присмотра, он непременно выкинет еще какую-нибудь глупость. — В палате запрещено пользоваться мобильным, — стоял на своем Сэм. — Я останусь тут. Дедушка вмешался, опередив Рудольфа: — Сэмми три дня почти безвылазно сидел в больнице. Пусть побудет дома. Отдохнет немного. — Жаль, — протянула тетя Эвелин. — В кои-то веки могли прийти к бедному Аллану всей семьей... Сэм не ожидал от нее таких нежных чувств. Ну да ладно — сейчас главное, что его наконец оставят в покое. — Даже если сегодня я не приду, — сказал он решительным тоном, — передайте папе, что я его люблю и скоро проведаю. А главное — пусть не теряет веры... Бабушка послала ему воздушный поцелуй, дедушка подмигнул, а адская парочка резко развернулась, ничего не сказав. Сэм дождался, пока огромный джип Рудольфа скроется за углом, и только после этого поспешил обратно вверх по лестнице. Дорога была каждая секунда. «Книжная лавка Фолкнера» стояла закрытой уже три недели, и обитатели улицы Барнбойм уже наверняка начали поговаривать, что магазинчик закрылся навсегда. Может, кто-то даже этому радовался. У старинного здания, в котором разместился книжный, всегда была дурная слава, о его прежних хозяевах чего только не рассказывали. К тому же открытие магазина на тихой жилой улице с самого начала восприняли в штыки — только лишний шум и неудобства. Обычно Сэм на всякий случай забирался в дом через окно со стороны сада, но Татуированному, похоже, всё равно был известен каждый его шаг, так что скрываться, видимо, не имело смысла. Сэм открыл замок на входной двери, прошел через читальный зал с диванчиками и полками, уставленными книгами, и поднялся в комнату отца. Он изо всех сил старался не обращать внимания на личные вещи Аллана — халат на крючке, любимую ручку на тумбочке у кровати... Сэм направился к шкафу, где выбрал себе один из «древних» льняных нарядов. Такая одежда позволяла перемещаться во времени с максимальным удобством. Затем он спустился в подвал, где отец оборудовал тайную комнату, в которой находился Камень. Обнаружил это Сэм совершенно случайно. Просто однажды заглянул домой узнать, не вернулся ли Аллан. И ему показалось, будто подвал уменьшился в размерах. Исследовав ковер с единорогом, висящий на дальней стене, мальчик обнаружил, что за ним скрывается тонкая перегородка, образующая как бы дополнительную комнату. В тайном укрытии стояла раскладушка, на стене висел тусклый ночник, и единственным ярким пятном был желтый табурет. Вот тут-то всё и началось... Сэм поднырнул под гобелен с единорогом и сложил свои вещи на раскладушке. Зажег лампочку, вынул из сумки с формой для дзюдо конверт Татуированного и носовой платок с Золотым обручем и надел рубашку и штаны путешественника во времени. Переодевшись, он тут же испытал странное и незнакомое чувство: по груди распространился жар, сопровождаемый медленной пульсацией, далекой и словно вторящей биению сердца. Это было не больно и не сказать чтоб неприятно. Просто складывалось ощущение, будто он в комнате не один, будто кто-то или что-то живое обвивает его, оплетая со всех сторон. Но ведь рядом определенно никого не было... Сэмюел повернулся к самой темной части комнаты. Ну конечно, это Камень... Он стоял там, в полумраке, искусно вытесанный кусок горной породы, такой знакомый и такой неказистый с виду, но сколько надежд он дарил! Сэм взял конверт и платок и приблизился к серой глыбе. Прикоснувшись к округлой верхушке Камня, он будто ощутил в ней ту же дрожь, которая продолжала звучать внутри него... Пам... Пам... Тело Сэма словно соединилось с Камнем, уловив его пульс. Мальчик положил конверт на пол и развернул платок с Золотым обручем. В сумерках возник круг света, похожий на нимб вроде тех, что рисуют на иконах над головами святых. Наверняка именно из-за присутствия удивительного браслета Сэм чувствовал теперь новую и такую мощную связь с Камнем. Возможно, именно благодаря этой связи он сможет... Сэмюел достал из конверта Татуированного римскую гравюру и положил в нишу Камня, используемую для перевозки предметов. Он расстегнул обруч и надел на него, как ключи на кольцо брелка, все монеты. Если шести окажется недостаточно, придется отправиться наугад в любую эпоху, чтобы добыть там недостающий диск... Сэм приблизился к солнечному кругу, выгравированному на Камне, и попытался вставить монеты в шесть лучей, расходящихся от солнца. Он боялся, что задача будет не из легких, но каждая монета вкладывалась в свой луч как влитая, едва Сэм подносил ее к зарубке. Египетские боги всё классно продумали! — Так, и что дальше? — громко произнес он и положил ладонь на гладкую закругленную вершину Камня. Поверхность слегка нагрелась. Похоже, должно сработать! Сэм чуть крепче вдавил пальцы в Камень. Откуда-то из ниоткуда раздался назойливый гул, и пол в подвале задрожал. У Сэма возникло ощущение, будто из самого центра Земли взметнулся поток лавы и с головой накрыл его кипящим одеялом. Мальчик разинул рот, чтобы заорать от боли, но был уже далеко... 4 НАЗАД В ПРОШЛОЕ Сэмюел рухнул на землю. Ощущение было такое, будто его только что проглотила и выплюнула вращающаяся на безумной скорости центрифуга. Кожа, плоть, кости — всё его естество — представляли собой один сплошной гигантский ожог, а желудок отчаянно сжимался, чтобы не вылететь наружу через рот. Сэм несколько секунд лежал на земле, пытаясь отдышаться. Предстояло прийти в себя и привести в порядок мысли. Вокруг было совершенно темно, если не считать теплого свечения Золотого обруча — одинокого живого огонька в сумраке ночи. Браслет, видимо, отсоединился от Камня и теперь валялся на пыльном полу, по-прежнему украшенный шестью медальонами. Жрец Сетни не обманул: обруч позволял путешествовать во времени, не теряя дисков Тота! Оставалось только разобраться, почему волшебство сработало без седьмой монеты... Сэмюел поднялся на четвереньки и протянул руку за браслетом. С усилием распрямляя спину, мальчик обнаружил, что двойная пульсация, которую он ощутил еще в подвале, никуда не делась. Скорее наоборот, усилилась. И теперь, помимо собственного учащенного сердцебиения, Сэм чувствовал внутри еще одну — более медленную — пульсацию. Он схватил Золотой обруч и огляделся. — Так вон оно что! Перед ним стоял золоченый саркофаг, помещенный на каменную глыбу, у основания которой было высечено изображение солнца с лучами, опущенными вниз. Эту версию Камня Сэм хорошо знал. Он встречал ее во время одного из своих первых путешествий. Так, значит, его опять забросило в Египет, в гробницу Сетни! Сэмюел вынул из углубления в Камне карту Рима и отступил на несколько шагов, освещая пространство вокруг себя Золотым обручем. Никаких сомнений, он снова попал в последнее пристанище верховного жреца Амона! Стены, расписанные золотом, представляли всё те же сцены с участием любимого бога Сетни — Тота с головой ибиса, покровителя магов и повелителя времени. Обстановка погребальной комнаты тоже была прежней: желтая деревянная лодка для перевоза в мир иной, сиденья, чтобы отдохнуть после путешествия, копье, чтобы защищаться, статуэтки животных, чтобы было не так одиноко, кувшины, полные съестных припасов, чтобы подкрепиться на том свете, и всё остальное... Ну, почти всё. В прошлый раз, когда Сэм был здесь, ему пришлось выбираться через единственный доступный выход — отверстие в потолке, из которого свисала веревочная лестница. Похоже, впоследствии (после похорон Сетни?) отверстие в потолке заделали, но зато в дальней стене теперь появилась огромная дыра, рядом с которой лежали инструменты... Грабители? Сэмюел подошел ближе. Туннель, заваленный строительным мусором, терялся в темноте. К стене были прислонены лопата и кирка, рядом стоял голубой пластиковый мешок. Сэм развязал узел на мешке и отшатнулся от вони, которая вышла оттуда. Мясо, испортившееся или попросту сгнившее... Непонятно, откуда оно здесь, но ясно одно: раз мешок — пластиковый, значит, он не из древних времен! Сэмюел открепил монеты от браслета и ссыпал себе в ладонь. Отодвинул в сторону серую — в ходе временного скачка она потеряла часть покрывавшего ее серого налета — и стал внимательно рассматривать следующую, с арабскими символами. С этой монеты начались путешествия Сэма... Он подобрал ее с пола несколько недель назад, когда обнаружил секретную комнату в подвале. Теперь мальчик догадывался, что это за монета. Видимо, Аллан привез ее из египетского города Фивы, где участвовал в раскопках захоронения верховного жреца, лет двадцать назад... Очевидно, теперь Камень забросил Сэма в ту же самую эпоху! Догадку подтверждало еще кое-что. В статьях, которые прочел Сэмюел, утверждалось, что погребальный зал Сетни сохранялся нетронутым до тех пор, пока в него не проникли археологи. А значит, туннель в стене проделали не грабители, а группа студентов, среди которых был и Аллан! Возможно, отец сейчас где-то рядом, снаружи, и ему лет двадцать, не больше! Сэмюел задумался. Если его рассуждения верны, значит, Камень перенес его сюда не случайно. Он «выбрал» данное направление из шести монет, украшавших Золотой обруч. Шесть монет — шесть возможных пунктов прибытия... Древняя версия рулетки или лотереи! Выходит, если Сэм немедленно отправится дальше, у него один шанс из шести попасть прямиком в Китай, чтобы добыть там информацию, необходимую для спасения Алисии. И пять шансов против одного, что он попадет не туда, куда надо... С другой стороны, Аллан где-то здесь, поблизости. Если бы Сэму удалось с ним поговорить, возможно, он убедил бы отца не связываться с Камнем — и тем самым предотвратил цепочку событий, которые для Аллана закончились госпитализацией, а для Алисии — похищением. Задержаться тут всего на несколько минут — и скольких бед, возможно, удастся избежать! Сэмюел положил монеты в карман и полез в пробитое в стене отверстие. Оно было еще недостаточно широким, чтобы выносить из гробницы предметы. Вероятно, только поэтому все антикварные ценности по-прежнему находились внутри. Сэм преодолел от силы десять метров, протискиваясь между каменными стенами, и наткнулся на канат, конец которого терялся в темноте. Ухватившись за него, мальчик без труда поднялся по колодцу и попал в более просторный коридор. Эти места тоже были ему знакомы. Вон в том зале, справа, он прятался во время своего прошлого визита. Правда, тогда были времена правления Рамсеса III. И писец, замышлявший заговор против сына Сетни, едва его не поймал. Стены зала по-прежнему украшали великолепные рисунки, изображающие людей и животных. Но сейчас и здесь тоже стояли мешки, набитые землей. Видимо, в них складывали то, что выкапывали из туннеля. Сэм пошел по коридору и поднялся по нескольким лестничным пролетам, любуясь звездным небом, нарисованным на потолке, и трогательными сценами повседневной жизни, представленными на стенах. На одной картинке крестьяне собирали пшеницу, на другой — женщины наряжались, на третьей —дети играли с птицами... Фрескам этим было больше трех тысяч лет, но казалось, будто рабочие, которым поручили украшение гробницы, закончили роспись буквально только что! Здесь наконец-то заканчивались следы работы археологов. Вот и хорошо. Преодолев последний лестничный пролет, Сэмюел затаил дыхание. Выход был здесь, за покосившейся деревянной дверью. Он потянул ручку и одним глазом выглянул наружу: стояла темная ночь. Так вот почему в гробнице никого нет! Сэм осторожно вышел, прислушиваясь и стараясь ступать как можно тише... В небе висела луна, круглая и почти оранжевая, воздух был теплый и ласковый. Влево вела тропинка, которая круто спускалась вниз метров на сто. Там, на пологом уступе возвышенности, находился лагерь. Место раскопок ограждали столбы с натянутой между ними колючей проволокой, и Сэм вспомнил, что читал газетные статьи тех времен, где говорилось о кражах, происходивших на раскопках. Причем среди прочего были похищены и древние монеты. За оградой возвышенность снова спускалась вниз. Изрытый оврагами склон вел к просторной долине Нила. Вдали угадывалась темная лента реки. Сэмюел на мгновенье задержался, оглядывая палаточный городок и оценивая свои шансы до него добраться. Похоже, в лагере все спали. Только в одной из палаток горел свет. У Аллана всегда были трудности со сном. Если кто-то из археологов не спал среди ночи, то наверняка именно он! Сэмюел пошел вдоль каменной стены, стараясь не поранить босые ноги. Он собирался уже выйти на тропинку, но в этот момент на краю лагеря возникла движущаяся точка света. Сэм спрятал Золотой обруч под рубашку и застыл на месте. Кто-то шел с фонариком... Человек в просторной белой одежде, с темной сумкой на плече или... Нет, это не сумка. Рядом с ним идет собака! По ночам лагерь охраняет сторож с собакой! Наверное, лучше развернуться и убраться отсюда? Сэмюел успокоил себя тем, что человек наверняка следит, чтобы на раскопки не проникли посторонние снизу, а не отлавливает тех, кто уже и так находится на территории! Мальчик подождал, пока сторож повернется спиной, и, пригнувшись как можно ниже, побежал по тропинке. Он закусил губу, уже в который раз убеждаясь в том, что кожа у него на ступнях очень нежная, а колючки и камешки во всём мире очень жесткие! Тут камни под ногами посыпались, Сэм соскользнул вниз по склону, ухватился за один из столбиков, которыми была обнесена территория раскопок, и, подняв голову, увидел, что сторож и собака смотрят в его сторону. Сэмюел припал к земле, гадая, мог ли легкий ветерок донести до них звук осыпавшихся под ним камней. Несколько бесконечно долгих секунд луч фонаря шарил совсем рядом. Но потом сторож как ни в чём не бывало снова продолжил обход. С огромной осторожностью Сэм поднялся и продолжил спуск. Вскоре он без помех добрался до первой палатки, одной из самых просторных, на пологе которой было вышито нечто вроде молотка. Мальчик выглянул из-за палатки туда, где, по-видимому, проходила центральная аллея лагеря, и увидел вдали сторожа. Тот снова двигался в его сторону. Сэм спрятался за палаткой и достал из-за пазухи Золотой обруч, чтобы оглядеться. Ящики, инструменты, провиант... Что-то вроде склада. Он вжался в батарею ящиков с консервами и постарался привести в порядок дыхание, попутно обратив внимание на то, что дополнительная пульсация в груди немного утихла. Видимо, он слишком далеко отошел от Камня... Через полминуты совсем рядом захрустели по каменистой почве шаги сторожа в сопровождении характерного постукивания собачьих когтей. Поравнявшись с палаткой, пес остановился и тихонько зарычал. Сэмюел в безмолвной молитве сжал руки. — Ну чего ты, Султан? — Сторож, судя по голосу, был человеком пожилым. — Ты ведь уже поел, нет? Подождешь до завтра! А мне пора достать сигаретку... Собака продолжала рычать, но до Сэма донесся скрежет камней. Видно, сторож, натянув поводок, потащил ее прочь. Мальчик досчитал до пятидесяти и только после этого рискнул пошевелиться. Снова взял в руки Золотой обруч, чтобы ни за что не зацепиться и ничего не опрокинуть, и у выхода обнаружил два водруженных друг на друга ящика, на которых лежало длинное серое пальто и стояла тарелка с косточками от фиников и куском хлеба или пирога. Внизу у ящиков он заметил собачью миску, полную разгрызенных костей. Сэм взял пальто. Ткань была жестковата, зато имелся капюшон. А главное, темно-серый цвет идеально подходил для того, чтобы прикрыть белый наряд и раствориться в ночной мгле. Сэм, надев пальто, выскользнул из укрытия. Человека с собакой видно не было... Значит, можно наконец без помех пробраться на другой конец лагеря — к той палатке, в которой до сих пор горит свет. Когда Сэм подошел ближе, он услышал ритмичное постукивание. В палатке тихонько играла музыка! И это был еще один добрый знак, ведь Аллан Фолкнер обожал рок! Сэм на несколько миллиметров отодвинул ткань на входе и сквозь москитную сетку заглянул внутрь. В его поле зрения попадал лишь лист картона, на котором фломастером был начерчен план — может, гробницы Сетни? — с неразборчивыми подписями. Сэмюел приподнял полог чуть больше... Палатка служила одновременно спальней и кабинетом. С поддержанием порядка ее хозяин явно испытывал трудности. Яркие коврики с цветными узорами были усыпаны скомканными листами бумаги, складной стул едва виднелся под ворохом одежды, на раскладушке валялись статуэтки... На столе, который Сэм видел лишь частично, неровными стопками громоздились книги и журналы. Там же стоял включенный магнитофон и пустые бутылки, а рядом... Сэмюел вытянул шею, чтобы разглядеть получше. Привалившись к столу и подложив под голову локоть, сидя спал человек. Сэм присел на корточки и потихоньку пробрался внутрь. Гитары и ударные, пусть и на небольшой громкости, служили неплохим звуковым прикрытием. Что же до песни, то она походила на те рок-композиции, которые нравятся отцу. Только версия была какая-то необычная и слова на непонятном языке. Сэм обошел вокруг стола, стараясь не наступить на два смятых стаканчика и пустой пакет из-под чипсов, и остановился перед открытым чемоданом, стоявшим у стола. В чемодане лежали старые потрепанные книжки, но больше всего Сэма заинтересовал раскрытый фотоальбом с полароидными снимками. На всех фотографиях был один и тот же дом с поблекшими зелеными ставнями и высокой решетчатой оградой. Сад охраняло не менее полудюжины собак, и на двух снимках, сделанных немного сбоку, виднелась оскаленная морда с пеной у пасти — собака яростно вгрызалась в железные прутья забора. Если не принимать во внимание цвет ставней и то, что дом на фотографии напоминал приют для бешеных псов, в нём можно было узнать их дом в Сент-Мэри, запечатленный лет за двадцать или тридцать до того времени, в котором сейчас живет Сэм. Из любопытства он перелистнул несколько страниц. Сплошные виды улицы Барнбойм и больше ничего... Старинные открытки, множество любительских черно-белых фотографий и в конце — еще штук десять цветных моментальных снимков. Похоже, задолго до того, как обосноваться в Канаде, Аллан уже составил подробный альбом своей будущей жизни! Заключительные аккорды песни сменила полная тишина, и Сэм бросил тревожный взгляд на письменный стол. Даже если хозяин — его отец, он вряд ли обрадуется, обнаружив в палатке незнакомого мальчишку, который роется в его вещах. Сэм дождался начала следующей композиции и положил альбом на место. На цыпочках подошел к стулу. На спящем была голубая рубашка, заправленная в брюки соломенного цвета, и белый платок на шее. Заглянуть в лицо никак не получалось. Продолжая передвигаться на корточках, Сэм обогнул стул и уперся взглядом в металлический предмет, висевший на поясе у хозяина палатки. Пистолет... Да здесь у них не археологический лагерь, а какая-то особо охраняемая территория! Сэм медленно выпрямился и нахмурился. Человек, привалившийся к столу, не его отец... Он старше — лет пятидесяти. Щеки заросли трехдневной щетиной, почти седой. Из раскрытого рта тянется нитка слюны, прямо на стопку бумаги, исписанной мелким почерком. Внезапно посреди беспорядка, царящего на рабочем столе, Сэм увидел нечто крайне интересное — книгу, которая стояла вертикально, прислоненная к банке с карандашами, и на ее синей обложке, испещренной тонкой сетью трещинок, красовалось выведенное золотой краской число 13. Ведь именно так должен выглядеть таинственный трактат, который Сэму поручил добыть Татуированный! Сэмюел потянулся к книге. Что, если он найдет здесь не отца, а возможность вернуть Алисию домой быстрее, чем предполагалось? Но в то самое мгновенье, когда он уже приготовился схватить трактат, просторный рукав пальто скользнул по щеке спящего. Тот громко фыркнул и тряхнул головой, чтобы отогнать побеспокоившее его насекомое. В следующую секунду он открыл глаза и в упор взглянул на Сэма. Сонное выражение тут же сменилось гневной гримасой. Человек проревел что-то нечленораздельное и потянулся за револьвером... 5 СОН АРХЕОЛОГА Сэмюел оказался быстрее. Он выхватил у против-ника из-за пояса оружие и прицелился: — Руки вверх! Попробуете встать или закричать — и я стреляю! Мальчик выпалил всё это на мелодичном языке, который звучал приятно и богато, но не имел ничего общего с его родным английским. Арабский? Слова приходили Сэму на ум сами. Так случалось всякий раз, когда он перемещался между странами и эпохами, в этом состояла часть волшебства Камня. Что же до угрожающих фраз, то они оказались в голове у Сэма благодаря регулярному просмотру детективных сериалов. Так или иначе, результат оправдал ожидания: человек поднял руки. Он разглядывал Сэма со смесью удивления и возмущения. Было в его взгляде и кое- что еще — трудно уловимое, будто он одновременно находился где-то в другом месте. — Так это ты являешься в лагерь по ночам, да? — спросил человек на том же языке, на котором говорил Сэм, но с легким акцентом. — И это ты украл монеты из гробницы?