— Конечно. Но мне почему-то кажется, что я все меньше и меньше тебя понимаю. Ты постоянно что-то умалчиваешь, недоговариваешь. Мы будто отстраняемся друг от друга. Нет, ты не подумай! Я ни на что и не рассчитываю, и тот случай, в башне Саленоса… Закрываю ему рот холодной ладонью. — Не оправдывайся. В башне было спонтанное желание, ты в этом не виноват. А сейчас я не отстраняюсь и ничего не скрываю. Но некоторые свои мысли, поступки мне сложно объяснить даже самой себе. Я лишь знаю, что нужно делать так, а не иначе. И как только понимаю причину, сразу тебе рассказываю. Мне очень хочется, чтобы Хэлг поверил, но за его дружелюбной улыбкой теперь прячется холодок недоверия. Я чувствую это, и все же не могу ничего изменить. Утром к нам в комнату стучатся. Один раз, другой… Сначала мне кажется, что это сон, но реальность выдергивает из утренней дремы и теперь уже понятно, что в дверь на самом деле стучат. Вытаскиваю из под головы Хэлга руку — во сне мы умудрились обняться. Встаю, еще мгновение сомневаюсь, не натянуть ли брюки, но открываю дверь в чем спала, в одной футболке. На пороге седой капитан. — Мы все решили. Остальные уже отправились на корабли, я тоже через пять минут ухожу. — И… что вы решили? — Командуй, Вероника. Золотая лань покидает сектор пространства, в котором дрейфовала последние два дня. Но улетать из системы рано. Капитану дано поручение нигде не задерживаться и в то же время оставаться в пределах астросферы Грумбриджа. Я почти сутки валяюсь на койке в своей каюте, то закрывая глаза, то снова открывая, записывая в блокнот то, что считаю нужным. Я прощупываю динамическую сеть эйнеров — осторожно, прерываясь порой на час и даже больше, если подозреваю, что на меня могли обратить внимание. Картина вырисовывается все яснее и яснее: сначала нахожу один источник сигналов с характерным почерком, потом другой, вот их уже с десяток… Это каналы управляющих эйнеров, еще не альфа-биоников, но уже кое что. Линии меняются, но если следить за теми, кто отдает приказы, легко определить точку, в которой они пересекаются — склеп. Нужна сноровка для того, чтобы научиться делать это быстро, однако сам порядок действий настолько прост, что его можно отработать до автоматизма. Перепроверяю все несколько раз, в других районах системы, потом составляю схему, по которой легко использовать эту технологию. Рассылаю ее на разные адреса в трансгалактической сети. Это то, ради чего мы прилетели к Грумбриджу; здесь же очередной поворот судьбы сделал мне новый подарок: вооруженная эскадра и цель. Нет больше смысла размениваться на промежуточные мишени, мы должны нанести удар по главной! Я понимаю, что это дорога, на которую сейчас ступаю, станет последней в нашей борьбе. Не будет больше ни времени, ни возможности отвлекаться на что-то иное. И нарастающее сопротивление, пик которого придется на момент выхода к Некрополю, нужно будет преодолеть во что бы то ни стало. Найти силы и преодолеть, не дрогнуть, не испугаться! * * * Гордон оставил Золотую лань. Я не прощалась с ним и не знаю, куда он полетел. У такого человека может быть много укрытий. Если останемся живы, если сумеем совершить задуманное, то когда-нибудь, возможно, я отыщу его. Скажу спасибо и извинюсь за то, что повлияла на его разум. Это не было преднамеренным поступком, но в какой-то момент я почувствовала, что его симпатия ко мне будто открывает лазейку к чужому рассудку, дает возможность повлиять на него. Стою у зеркала, изможденная долгими часами бессонницы. Под глазами мешки, волосы спутаны. Я вижу перед собой то же отражение, что видела миллионы раз, но почему-то сейчас оно пугает меня. Я боюсь сама себя. Душ, несколько часов сна. Проспала бы и дольше, но сейчас нельзя. Надо убираться из системы Грумбридж-34, мы и так находились здесь дольше, чем следовало бы. — Наша цель? Мы прокладываем курс с Джейкобом, Капитаном Золотой лани. Понятно, что точных координат Некрополя я не знаю, а даже если бы и знала — пройти напрямик не получится. Можно тянуть за ниточки, от одной системы к другой, но это долго и не исключены ошибки. Надо решать эту проблему более радикально. Грубо и нагло. — Актуальное расположение эйнерских сил вам известно? Джей снисходительно улыбается, разворачиваясь к большому сенсорному монитору навигатора. — Мир слухами полнится. Вообще-то в нашей профессии не принято делиться ничем. Кроме этого. Пожалуйста — настоящая пиратская лоция! На экране пестрая схема, в которой великое множество неизвестных мне обозначений. Подозреваю, что все эти знаки и закорючки остаются тайной не только для меня, но даже для военной разведки метрополии. — Нам нужен какой-нибудь форпост, что-то вроде небольшой станции, рядом с которой нет обитаемых миров. Хорошо бы и кораблей рядом было поменьше. — Что ж, посмотрим… Основные магистрали отметаем сразу. А вот вдоль пограничных районов опорные пункты вполне могут быть. Вот здесь, например… Или здесь… Да, кстати — неплохой вариант! В отдалении вообще от всего. Правда, в двух часах лета еще один такой же форпост, но больше ничего. — Прекрасно! Как он называется? Ах, простите! — стучу рукой по лбу — какие могут быть названия у эйнерской станции… — Сколько у нас, если считать все корабли, наберется людей? Капитан почесывает затылок, разыскивая глазами нужную цифру где-то на потолке. — Ну-у… Я так думаю, что тысяча человек наберется. — А этот форпост? Он большой? Сколько там может быть эйнеров? Рот у Джейкоба приоткрывается. Каждый корабль уходит в прыжок в свое время и из своей точки: мы не должны привлекать внимание. Собираемся в стороне от цели, там, куда не должны дотягиваться эйнерские радары. Короткая перекличка, сообщения о готовности. На все про все у нас полтора часа. Может, чуть больше. — Поехали! Совершая маневр, отпускаем часть кораблей вперед — они зайдут к станции с другой стороны. Скоро приходят первые сообщения: запрос о принадлежности сначала на языке менсо, потом на языке акци. Вслед за ними требование остановиться, лечь в дрейф до выяснения. — Огонь по готовности, — Джей расслаблен, он развалился в капитанском кресле и ведет себя так, словно участвует в подобных переделках каждый день. А впрочем, это недалеко от истины. В глубине космической тьмы уже вспыхивают огни первых выстрелов и попаданий. Я слышу, как по закрытой связи приходят сообщения: «Рядом два легких корабля… Один уничтожен… Второй пытается уйти… Уничтожен… Работаем на подавление огневых точек станции…» Мы все ближе. Еще минута и вот уже можно разглядеть контуры вражеского форпоста. Чужой, непривычный силуэт. Корабли нашей эскадры наседают, продавливают защитное поле мощными зарядами, срезая со станции все лишнее: антенны дальней связи, орудийные башни, дюзы маневровых двигателей… «Мы ее почистили… Два входа, но придется резать… Начинаем вскрывать…» Беззастенчиво, не прячась, тянусь к станции своим разумом. Ощупываю ее, хватаюсь за светящиеся линии, мелькающие между эйнерами. Улов небольшой — только один отдает приказы. Он тоже меня почувствовал, в этом я не сомневаюсь. И он боится! — Я пойду с остальными. — Куда? — Джей смотрит на меня удивленно. — Туда. Наши люди не знают, кого искать и где он находится. — А ты знаешь? Оборачиваюсь уже у выхода из рубки, пропустив Хэлга вперед. — Если бы не знала, нас бы здесь не было. Экипировка у пиратов не хуже, чем у армейского спецназа, только шлемы они не носят — видимо, какой-то свой кодекс чести. Мы с Хэлгом надеваем бронепластины, вооружаемся короткоствольными автоматами, встаем чуть позади авангарда абордажной команды, которая цепочкой выстроилась у шлюза. Толчок. Свист воздуха — гибкий переход присасывается к уже вскрытому другой командой входу на станцию… — Вперед, вперед! Бегом! Автоматные очереди, завывание знакомых сирен — «уо-о-о-у-у!», только на этот раз они не нагоняют на меня страх. Теперь мы для эйнеров ужас! Продвигаемся по коридорам, постоянно натыкаясь на группы железноголовых, которые отчаянно сопротивляются. Тот, кто ведет коммандос с Золотой лани, постоянно на меня оглядывается и я жестами даю понять: продолжать двигаться вперед, повернуть направо, или налево… Мне кажется, что эйнеров на станции гораздо больше, чем предполагал Джейкоб, но сейчас уже поздно отступать. Только вперед! — Сюда! — кричу я уже в голос и команда разворачивается, кто-то выбивает несколькими выстрелами дверь. Небольшой коридор, за ним еще одна несколько дверей. Тут я уже не могу сказать, какая именно нам нужна. Проверяем все по очереди. Мельком смотрю на часы — почти сорок минут штурма. Надо поторопиться! Вскрыли почти все, но альфа-бионика нигде нет. Неужели я в чем-то ошиблась? Неужели им опять удалось опередить меня, обмануть? Осталась одна дверь. В ее замок уже выстрелили несколько раз: упрямое бронированное полотно хоть и качается, но продолжает висеть на петлях. Пока стоящий впереди чертыхается, перезаряжая оружие, я отталкиваю его в сторону и с воплем бью по двери ногой. Она не выдерживает, падает внутрь помещения. — Вот мы и нашли тебя, сволочь! Глава 14 Маленькая, ничтожная тварь, забившаяся в угол помещения. Сверкающие конечности-лезвия. Темные, не как у обычных склепников, глаза-камеры. Сучит ножками, стараясь прижаться к металлической стене, но бежать эйнеру некуда. — Мы не убьем тебя, не бойся! — это главное, что я должна ему сказать. Пусть перестанет дрожать за металлическую шкуру, нам нужно, чтобы он повиновался, — Пойдешь с нами. Предупреждаю — церемониться не станем, так что будь послушным. Никто к нему не притрагивается, он идет сам, цокая лезвиями по металлическим плитам, в сопровождении штурмовиков, туда, куда ему указывают. Оказавшись в рубке Золотой лани я командую: — Уходим немедленно! Капитан кивает головой, в то время как я нервно заламываю руки, глядя через обзорное стекло на вражеский форпост. Еще минута и станция, словно огромный цветок, раскрывается в космическом безмолвии огненными лепестками. Заряд был достаточно мощным, чтобы не осталось ничего. — Прочь из обитаемого пространства! Как можно дальше, туда, где никого нет и быть не может! До куда не дотянутся ни радары, ни эйнерская сеть. — Я понял тебя, Вероника, понял. Уходим всей эскадрой? — Нет. Остальным надо рассыпаться. Встреча через три дня в одном из ваших условленных мест. Выберите сами — в каком… Когда-то Андрей собственноручно вскрыл пойманного эйнера. Но тот был лишь телом, набором запчастей. А у меня в руках — живой! Думающий, просчитывающий… Ужасающийся! До сих пор не могу поверить, что мы сделали это. Кажется, что все было так просто! Что это можно было сделать и раньше, но разве хоть кто-то мог посметь… Корабли эскадры расходятся в стороны, исчезая один за другим. Теперь каждый сам по себе и нам тоже пора убираться из сектора, заполненного мелкими осколками. Скоро здесь будут другие корабли, чужие.