– Да, а теперь молитва, – улыбнувшись, Брайан опустился на колени и дёрнул брата за штанину. – Должна же она иметь силу, в конце концов. Уоррен закрыл глаза, чтобы быстрее сосредоточиться и призвал святой символ. Он получился идеальным. Роджер присоединился к молитве последним, но, судя по всему, вложил душу. – Я считаю это победой, – вдруг произнесла красивая девушка, появившаяся из ниоткуда. В сгустившейся тьме её было видно едва-едва. Только холодный свет фонарей с улицы и слабое золотистое свечение креста делали заметными её лицо и фигуру. – Бриар, детка, – поднялся с колен Роджер. – Тебя бог послал в ответ на мои молитвы? Я честно молился ему о его воцарении в этом месте, но потом подустал и попросил у него красивую девушку себе в спасительницы. Правда, я не имел в виду конкретно тебя. Из чего следует, что ты – самая красивая… Она засмеялась, что-то ответила Роджеру и сразу стала живой и настоящей. Роджер схватил её за руку и притянул к себе. Затем поцеловал девушку в щёку и продолжил бы флиртовать, если бы Брайан не решил, что пора представить Бриар Уоррену. – Одна из старших полнокровных. Как и девяносто процентов из них, она – потомок принца Рашингавы. Стояла во главе поддержки его исследований и разработок, большая часть которых на данный момент засекречена и запрещена. – Прекрасно. – А это Уоррен Элайн, чудотворец, который ещё толком не знает ничего о массовом самоубийстве в 56-м, – представил Брайан друга. – Массовом самоубийстве? – Долгая история, – покачал головой Брайан. – Просто не спрашивай, она не прольёт свет на то, что происходит сейчас. – Но ты упомянул об этом. Зачем? – Пытался предупредить Бриар, что ты не будешь лезть к ней с расспросами, даже если уже что-то слышал. – Не буду? – с сомнением переспросил Уоррен. – Не будешь, – твёрдо предостерёг Брайан. – Хорошо, как-нибудь потом. – Ужасно приятно быть с вами в одной компании, маркиз Валери, – мягко сияя, проговорила Бриар, – вы так предупредительны. С вами сразу чувствуешь себя хрупкой принцессой. А с вами, – она повернулась к Роджеру, – косноязычной недотёпой. – Почему это, интересно? – заморгал Роджер. – Вы постоянно подшучиваете, но ваш взгляд так смущает, что отвечать симметрично совсем не выходит. – Ого… в таком случае вы, наверное, не очень хотели встречаться со мной? – С удовольствием встретилась бы с вами, если бы не считала себя недостойной отнимать ваше время. – Отнимите у меня всё моё время, я вас умоляю, – пылко произнёс Роджер, снова завладев руками Бриар и притянув к себе привлекательную полнокровную. – Не сомневаюсь, что вы с удовольствием избежали бы своих изматывающих тренировок с любой подвернувшейся леди, – вывернулась Бриар из настойчивых рук Роджера. – Но я пришла просто сообщить, что чудо совершено и Три-Алле полностью очищен от проклятия. – Не верю, – вырвалось одновременно у Брайана и Уоррена. – Познавшие святость не верят в свои силы? – задрал одну бровь Роджер. – Прошла регистрация необычного типа смены облаков в этом месте. Динамика их движения относительно нормальная, – Бриар некоторое время легко выговаривала череду непонятных терминов. – Но я тоже не верю, что это навсегда. Скорее всего, через некоторое время проклятие вернётся. Я передам вам сообщение о том, когда это случится. – В таком случае, это действительно победа, парни, – улыбнулся Роджер. – Отметим? Бриар, ты пьёшь латкор? Извини, но я не планировал приводить сюда леди, так что у меня тут только дорогая, но достаточно крепкая выпивка. – Я полнокровная. – И? – В некоторых из нас не достаточно крови крылатых и перевёртышей, чтобы пьянеть от ваших напитков. – И ты относишься к таким? – пытал девушку Роджер. – Нет, – с заминкой призналась Бриар. – Но раз вы не даёте мне шанса отказать вам иносказательно, то скажу прямо. Вы опасны, Роджер Кардиф, я не хочу в вас влюбляться, а потому отклоняю заранее все ваши предложения! На лице Роджера отразилось разочарование. – Но ты не уйдёшь от меня просто так! – решил он и быстро поцеловал Бриар в губы. После чего отпустил, ласково и немного стеснительно попрощавшись, чем вызвал у Бриар прилив горячей крови к щекам. – Ты меня дискредитировал, – проворчал Брайан. – В моём присутствии такого быть не должно. – Но я уже изнемогаю… – прошептал Роджер. – Целуй своих сыновей и дочерей. – Мне этого не достаточно. К тому же моя чувственность смутит их и меня самого. – Тогда не знаю. Ничем не могу помочь. – Но ты же не смутишься, если я приду к тебе ночью? Раньше ты не смущался. – Теперь я сплю с женой. – Мы отправим её куда-нибудь… – Пожалуй, сегодня ваша близнецовая близость достигла каких-то запредельных высот! – проговорил Уоррен и отправился на выход, благо ноги уже слушались. – Ты чего? – вдогонку спросил Роджер. Уоррен остановился, чтобы объяснить: – К сожалению, что мне всё ещё нравится смотреть на то, что вы тут разыгрываете. Но я точно не должен это слышать. – Но мне правда не хватает ласки, – возразил, посмеиваясь, Роджер. – А я сто лет скучал по брату, – кивнул Брайан, чуть более успешно сохраняя серьёзность. – Я знал, что ты будешь скучать, – ахнул Роджер, театрально схватив брата за плечо. – Только на твою любовь я всегда мог рассчитывать… – Я рассчитываю на твою признательность, мой сладкий… – Позволь мне выразить её этой ночью… – Придурки. Я ухожу! – уже не скрывая улыбки, повысил голос Уоррен и снова повернулся к близнецам спиной. В этот раз даже действительно далеко ушёл. Когда-то близнецы Си любили повторять, что Единый не мог ошибиться дважды, сотворив их обоих. В одинокие вечера Уоррен очень завидовал им – они были друг у друга ещё до рождения. Но всегда задавался вопросом о том, каким образом вообще другие близнецы находят себе женщин, если для тесной связи у них есть родной, и такой близкий, идеально понимающий брат? На кой Роджеру духовная близость с женщинами, когда ему хватает близости с Брайаном? Но почему тогда Брайан стал таким преданным слугой Единого? Почему Брайан нашёл стоящим духовный рост монашествующего служителя? И неизбежно Уоррен переставал завидовать близнецам. Потому что как минимум один из них уже тысячу лет в поиске того, что могло бы превзойти ту искренность, что была с братом. А ему не удастся найти такую. Жизнь ставит в такое положение, что даже с любимой женщиной нельзя быть искренним до конца. И счастлив тот, в чьей судьбе этот закон ещё не сработал. Проклятие не возвращалось в Три-Алле ещё двое суток. Но когда вернулось, близнецы и Уоррен арендовали летшары и штат операторов, чтобы всегда знать, не появился ли в проклятых местах очередной самоубийца. – Давно надо было это сделать, – сказал тогда Брайан. Подписание брачного контракта с Эссой прошло идеально. Уоррена почти не беспокоило, что всё сорвётся. Он знал, что они с Эссой всё равно поженятся, что бы ни случилось. Она носила его ребёнка вот уже во второй раз, и эта беременность всё продолжалась. На свадьбу, празднование которой состоялось прямо во дворце Точки Соглашения, было приглашено так много гостей, что Уоррен где-то с пару свечей только знакомился или играл в "угадай-кто-это-совсем-не-изменился". Единственная странность была в том, насколько пышным было празднование. Оно показалось Уоррену настолько значительным и ярким, что молодожёны начали подозревать, что происходит что-то более значительное, чем свадьба дочери императора (не первая) и герцога империи. – Отец, – Уоррен подошёл к принцу Мэйну, прибывшему на Пенрин ради торжества, – ты ничего не хочешь мне сказать? Принц с довольным видом засмеялся, вскинув голову: – Ну хорошо, хорошо! Когда Сапфир просил меня не смотреть в сторону Эссы и сказал, что её судьба ходит рядом, он говорил не о Классике, а о тебе. Вам двоим пришлось проделать сложный и долгий путь друг к другу. Но оно того стоило, не так ли? – Да… – Уоррен почувствовал себя лучше, чем когда-либо, но не позволил себе забыть о другом своём вопросе: – А тот большой праздник, о котором ты говорил мне в замке на Соно-Мэйн? – Да, мы теперь здесь, на этом празднике. Не спрашивай, чего мне стоило сделать тебя наиболее достойным претендентом в глазах императора. Тебе лучше не знать. – Что-то ужасное, полагаю, кроется за всем этим. – Не думай об этом. Тебя это никогда не коснётся. И принц Мэйн, улыбнувшись, прошагал к принцам Виру и Макферсту. Уоррен до сих пор даже не задумывался, что он может быть не угоден Эрику Бесцейну как муж дочери. Пребывал в романтических иллюзиях. Но отец обещал расчистить путь, и он сделал это.