…На каменный пол башни Виверванов упала чёрная тень, чернее любой самой чёрной тени. Эту тень отбрасывала фигура мужчины в чёрных одеждах, украшенных белыми звёздами. Он поднял руку и дрожащими белыми пальцами осторожно вырвал из облака кружившихся над ним виверванов одного из них и поднёс к лицу. При этом он сделал вид, будто не заметил, как тот дрогнул от его холодного прикосновения. По его бледной коже скатилась крупная чёрная слеза. Он подавил рыдания. – Крылатая девушка. Я знал, что ты придёшь… Маррилл отпрянула, как будто воспоминание несло в себе физическую угрозу. От страха во рту у неё возник горьковатый привкус желчи. В ушах стучала кровь. – Серт, – прошептала она. Он был жив. И он был здесь, в Монерве. Но самое главное было в другом. Он знал, что она придёт сюда, в эту башню. И он обращался непосредственно к ней. Он знал, что в её голове всплывёт это воспоминание. Но как такое возможно? Ведь Серт мёртв! Он утонул в Пиратской Реке! С другой стороны, в ней же утонул и Капитан Железного Корабля! Но Маррилл точно знала: он жив и сейчас находится в Монерве. Она на миг закрыла глаза. Серт тоже искал Машину Желаний. Доказательств у неё не было, но и сомнений на этот счёт тоже. Анналесса сказала, что Сифон уже засосал огромное количество магии. Возможно, её достаточно, чтобы исполнить любое желание. Горло Маррилл сжала холодная рука ужаса. Ей было страшно даже подумать о том, какое желание загадал Серт. Глава 24. Желания есть у всех – Сюда, – произнёс Король Соли и Песка. Огонь нёсся по сухой равнине. Фин едва поспевал за ним. Время от времени языки пламени вспыхивали во всю мощь, наполняя воздух клубами дыма. А иногда, наоборот, почти полностью гасли и тихо тлели, дожидаясь, когда Фин догонит их, чтобы ожить с новой силой, как только он подбегал ближе. Порой рядом с ним в высокой траве пробегал львиный прайд; иногда, пытаясь ухватить его за пятки, если он отставал, – стая скорпионов. Стоило Фину подбежать ближе, как из высокой травы как будто вырос холм. Камни сами катились вверх, образуя стены огромного здания. Его башни пронзали воздух, словно наконечники копий. – А-а-а, Дворец Воды и Суши, – вздохнул раскалённый воздух. – Когда-то он принадлежал мне. Видишь, как он стремится вернуть былое величие и красоту? Сколько раз я сжигал его дотла в припадке безумия… Фин бросился дальше. Как только он добежал до внешних стен, из земли прямо у него на глазах выросли входные арки, кирпичи сами собой сложились в стены и потолок, скрывавший от солнечного света. Фин шагнул внутрь новопостроенного помещения и тотчас ощутил прохладу. Он жадно втянул ноздрями свежий воздух, пытаясь остудить лёгкие, горящие огнём. – Погоди, – проревел за его спиной огонь. Фин обернулся. Язык пламени застыл прямо у только что появившегося входа. – Возьми со стены фонарь, – велел ему Король. Фин огляделся по сторонам, но никаких фонарей не увидел. Правда, там был крюк, на котором, похоже, когда-то висел фонарь. У него на глазах пыль завертелась вокруг крюка волчком, превращаясь в ржавчину, а та, в свою очередь, – в небольшую стальную клетку. С её верхней перекладины вниз потекло расплавленное стекло и текло до тех пор, пока клетка не превратилась в то, о чём сказал Король, – крошечный фонарь, который удобно носить, прицепив к ремню. Фин тотчас схватил его с крюка. – И что теперь? – спросил он, поворачиваясь к Королю Соли и Песка. Но что это? Прямо на Фина нёсся Король – огромный огненный шар. От неожиданности Фин даже вскрикнул. Впрочем, это было лишнее. Огонь задрожал и почти погас, превратившись в крошечную, парящую в воздухе искорку. Та прошмыгнула в фонарь, где превратилась в пламя свечи. – Вперёд, мой новый друг! – раздался из крошечного пламени голос Короля. Фин посмотрел на дверь. Пылающая Равнина была выжжена до черноты и… пуста. Он не заметил нигде даже крошечного язычка пламени. Следуя указаниям Короля, доносившимся из лампы, Фин зашагал по дворцу. Налево, затем направо, снова направо, затем прямо. Он шёл, а в зияющие в стенах отверстия проникали солнечные лучи. На его глазах отверстия эти сужались, превращаясь в окна, которые, в свою очередь, затягивались блестящим стеклом. Они шли под величественными арками, по длинным коридорам и галереям, через огромные внутренние дворы. – Это был мой зал для пиршеств, где каждый день и каждую ночь на вертеле жарился обмазанный маслом зверь, – сказала свеча. Когда они шли по просторной комнате, и перед Фином из пепла и щепок тотчас выросли длинные столы. – О, если бы ты знал, какой пир я закатил здесь после того, как объединил Бескрайние Равнины и положил конец Тысяча сто тридцатишестилетней войне. Фин нырнул в очередную дверь и оказался в галерее с высокими сводчатыми потолками. – Никто не верил, что такой подвиг возможен, – с гордостью объявило пламя и даже на миг засияло чуть ярче. – Улицы наполнили ликующие процессии, которые двигались под барабанную дробь и завывание волынок. Всё королевство танцевало и веселилось в течение многих дней. – Прямо мегасупервечеринка, – заметил Фин, замедляя шаг на пересечении коридоров. Пламя чуть качнулось вправо, и он шагнул в анфиладу небольших комнат. Он переходил из одной в другую, и из пепла возникали столы, на которых стояли игральные доски и резные деревянные ящички с наборами фигур. – Здесь, играя в биффл-шашки, я выиграл у Волшебника Рассвета его плащ. Ещё один подвиг, в который никто не верил. Ведь, как ты знаешь, это он придумал эту игру. – То есть ты победил Дзанна в его же собственной игре? – уточнил Фин. Пламя замерцало усмешкой. – Не скажу, что я играл честно. Но уговор есть уговор. Более того, я предложил вернуть ему плащ. За некую цену. Фин фыркнул. – Жульничать, играя с Дзанном? Ну ты даёшь! Нельзя сказать, что он много знал про Волшебника Рассвета, но, похоже, тот был не из тех, с кем можно было бы рискнуть торговаться. Пламя почти заплясало внутри фонаря. – Цена была разумной. Всего три желания. – И ради них он построил Сифон Монервы, – сказал Фин. Это многое объясняло. Наследие Короля Соли и Песка. – Именно. Ах да, и ещё ванны, – вздохнул Король. В эти мгновения они проходили мимо пустых каменных чаш, установленных вокруг высохшего фонтана. – Как же давно я нежился в них! Спустя какое-то время, показавшееся Фину вечностью, они достигли внушительного атриума, от которого в разные стороны вели многочисленные коридоры. Пол этого гигантского пространства зарос травой, такой густой, словно это был луг. Вокруг них камни покатились вверх и заняли свое место, образуя огромный купол. – Мой личный сад, – пояснил Король. – Теперь мы уже близко. Тем не менее лучше не мешкать. Трава и без того уже густая. Фин шагнул на мягкий зелёный ковер. – Что не так с травой? Она такая приятная, её не сжигает никакой огонь, и всё такое прочее. Увы, прямо на его глазах трава стала расти быстрее и быстрее. Жёсткие жёлтые побеги рвались вверх между мягкими нежно-зелёными, заполоняя собой весь сад. Вырастая по пояс человека, они закручивались и распускались яркими цветами, наполняя воздух пьянящими ароматами – лаванды, мяты, медвяной росы и свежеиспечённого шоколадного торта. В животе Фина заурчало от голода. На короткий миг он позабыл всё безумие этого путешествия: Расколотый Архипелаг, Монерву, Город Горящих Лестниц, то, что Маррилл больше не помнила его… Он просто наслаждался окружающим его прекрасным садом. Внезапно один цветок рядом с ним раскрылся, и из него вылетел шмель. Покружив над Фином, он с жужжанием полетел дальше опылять следующий цветок. От неожиданности Фин даже издал лёгкий смешок. Между тем вокруг него раскрывались новые бутоны и почки, а среди зелёных листьев с весёлым стрекотом скакали кузнечики. – Не обольщайся, – прошептал из лампы Король. – Всё здесь создано той же магией, которая создала и меня. Пойдём лучше дальше, пока не стало хуже. – Да-да, конечно, – согласился Фин. – Но куда? – Посмотри вверх и следуй за моим мечом, – ответила свеча. Фин посмотрел вверх. Через недавно появившийся потолок проплывало облако пыли, открывая взору древнюю, выцветшую фреску. На глазах у Фина та возвращала себе первозданную яркость красок. В её центре был изображён мужчина с мечом в руке, поднятым к небу, – не то гордый рыцарь, не то сам король. Он не был ни монерваном, ни жуком. Это был человек со смуглой, оливковой кожей, тёмными волосами и круглым лицом – таким же, как и у Фина. Да, они вполне могли принадлежать одному народу. Каких существ только не было вокруг фигуры этого короля! И все они с завистью или благоговением смотрели на него. Под его ногами, на развевающемся стяге крупными буквами было написано: Фин вгляделся в изображение. Изображённый на нем король казался воплощением величия: такой высокий, такой внушительный и такой… живой. В нём не было ничего общего с той согбенной фигурой в рубище, которую Фин встретил на выжженной прогалине. – Так вот каким ты был! Фонарь как будто сделался теплее.