Кучер взмахнул кнутом и резко взял вправо. Последующая дорога не оставляла возможностей для беседы, потому как мы были вынуждены держаться за все возможное — мистер Илнер безбожно гнал лошадей, мы подпрыгивали на ухабах обледеневшей дороги, но никто не жаловался. Никто даже не собирался жаловаться, мы были преисполнены желания успеть к третьей свахе прежде, чем до нее доберется лорд Давернетти, и всецело полагались на кучера. Мистер Илнер не подвел. Срезав дорогу путем проезда по таким закоулкам, о которых едва ли знала даже полиция, он вывернул на главную дорогу и остановился у белоснежного, украшенного серебристыми лианами дома в тот самый момент, когда лорд Давернетти показался на повороте. Старший следователь был вынужден придержать лошадь, я же, гордо вскинув подбородок, покинула карету, опираясь на поданную мистером Илнером крепкую ладонь, после чего мы с миссис Макстон уверенно направились к дому свахи номер три. И… И я остановила нас обеих, едва ступив на порог. Что-то неуловимое, какое-то странное чувство опасности, словно бритвой полоснувшее в миллиметре от шеи… — Мисс Ваерти, стойте! — крикнул стегнувший коня лорд Давернетти. Но меня уже было не остановить. Оттолкнув миссис Макстон подальше, я в мгновение призвала «Praesidium» и, окутав себя щитом, вбежала в дом, на ходу срывая плащ. На дворецкого миссис Томпсон, уже практически бездыханного, я едва ли глянула — помочь человеку, захлебывающемуся вязкой смолой «Etmortuusest», можно было и не глядя — я швырнула в него рассеивающим заклинанием и, услышав надсадный кашель освобожденного, взбежала на второй этаж. И остановилась, с дрожью, с замиранием сердца отсчитывая секунды. «Gehénnam» — адское пламя, за несколько мгновений до активации начинает тикать, уподобляясь часам, отсчитывающим последние секунды жизни… Тихое, пробирающее до костей нарастающим ужасом тиканье я услышала, едва подойдя к первой двери от ступеней. Очень осторожно потянула ручку вниз, краем сознания отслеживая шаги вбежавшего в дом старшего следователя, распахнула дверь и, четко глядя на призрачно-огненные часы, висящие над стремительно седеющей женщиной, произнесла: — Rigescuntindutae! Адское пламя, уже готовое уничтожить жертву, полыхнуло, переливаясь мощью, и… застыло все теми же призрачными часами. Это все, что нам оставалось, — взирать друг на друга: мне, уже шатающейся от применения подряд трех заклинаний, и заклинанию, несоизмеримо мощному в сравнении с моими возможностями, но не способному противостоять простейшим магическим приказам. Воистину у меня не было ни единого шанса его развеять или уничтожить, но вот остановить на срок до четверти часа я могла. Уже в следующее мгновение, лишенная возможности стоять ровно, я начала медленно сползать по двери вниз, стремясь к неизбежному воссоединению с полом. — Да чтоб вас, мисс Ваерти! — оглушил меня крик лорда Давернетти. — Советую вам переступить через меня в прямом и переносном смысле и помочь миссис Томпсон, — сказала я, из последних сил цепляясь за дверь. Не спешащий последовать благому совету, лорд Давернетти призвал «Nuntius» и, назвав имя Арнела, подхватил меня, уже практически удобно устроившуюся на полу. — Меня вполне устраивал ковер, — раздраженно заметила я, едва следователь внес меня в комнату, предназначенную, вероятно, для уютного вечернего чаепития или же для приема особо близких гостей. — Рад за вас, — процедил дракон, невежливо ссадив на диван, после чего я была совершенно забыта, зато мне представилась возможность понаблюдать за работой полиции. И деятельность старшего следователя впечатляла. Первым, что он использовал, стало поисковое «Injuriam», окутавшее бледную, дрожащую, перепутанную до едва ли не поднявшихся дыбом волос миссис Томпсон и не выявившее никаких повреждений. Вторым использованным заклинанием оказалось «Rem», и заклинание яви начало демонстрировать всех, кто сегодня имел счастье или же несчастье входить в эту комнату, — образы вспыхивали и гасли, лорд Давернетти пристально вглядывался в каждое из явленных магией лиц, одновременно оплетая чайную комнату сетью «Semita», заставляющей каждый след, каждое прикосновение, имеющее место в этом помещении, вспыхивать призрачным голубым свечением. Лорд Арнел появился практически одновременно с подоспевшим полицейским отрядом, и, пока подчиненные Давернетти обыскивали все внизу и пытались держать на расстоянии от второго этажа громко возмущающуюся миссис Макстон, градоправитель легко взбежал по лестнице, уверенно вошел в комнату, мгновенно определил уровень опасности «Gehénnam» и, не сбавляя шага, не останавливаясь ни на миг, не размышляя, без толики сомнения на волевом уверенном лице, прошел в глубь гостиной, стаскивая перчатки на ходу, протянул правую ладонь и, прикоснувшись к оформленному, готовому сжечь все здесь, крайне опасному по всем параметрам заклинанию адского пламени… просто поглотил его. Вот адские часы есть… а вот их уже нет, и в черных глазах дракона лишь отсвет алого огня… Я взвыла, в приступе дикого ужаса с ногами забравшись на диван и потрясенно глядя на мгновенно повернувшего голову в мою сторону лорда Арнела. Под его медленно гаснущим, откровенно полным презрения взглядом вой сам собой прекратился, но вот ужас… Я отчетливо осознала, что Арнел при желании может снести весь этот город, просто заставить его исчезнуть с лица земли и карт империи. Об этом было страшно даже подумать, но заклинания подобные «Gehénnam» не впитывают одним прикосновением! Их расплетают, долго и методично, постепенно ослабляя мощь механическими накопителями и… — Все? Ваша ария завершена или нам предстоит и далее испытывать сомнительное удовольствие слышать потуги ваших голосовых связок? — ледяным тоном поинтересовался лорд Арнел. — Я молчу! — мгновенно заверила его. Дракон смерил меня уничижительным взглядом, после чего развернулся к родственнику и получил от него весь тот поток обликов и лиц, что уже выявил сам Давернетти. Это было… невероятное зрелище. Оба дракона обладали магией настолько высокого уровня, что мне оставалось лишь следить за калейдоскопом призрачных картин, потрясенно прикусив губы и стараясь удержаться от возгласов. То, на что у обычных следователей ушли бы недели изматывающей работы, эти двое проделали за несколько минут, и мы все уставились на фигуру тоненькой девушки в черном, надвинутом до самого подбородка капюшоне, застывшей у двери. Призрачный оттиск недавно посетившей эту комнату драконицы оставался все там же у порога, словно знал, что позднее следователи будут искать всех входивших сюда. Не снимая перчаток и не откидывая капюшона, она протянула руку и произнесла повисшие ярким пламенем в воздухе слова заклинания. Одно парализовало миссис Томпсон, лишая ее возможности спастись, второе сформировало призыв того самого «Gehénnam», которое… взял и впитал в себя лорд Арнел. Впитал и даже не подавился. Но в следующее мгновение это перестало иметь для меня какое-либо значение, потому что, вопреки всем доводам рассудка, призывающего сидеть молча и в принципе не двигаться, перчатку призрачной посетительницы я узнала. — Мисс Ваерти, извольте сидеть там, куда вас усадили, и… — начал было старший следователь. Кто бы еще его слушал! Соскользнув с дивана, я быстро, но осторожно приблизилась к призрачной гостье, вглядываясь в перчатку и, в конце концов не выдержав, попросила: — Лорд Давернетти, а не могли бы вы сделать оттиск данной личности несколько… отчетливее? Лорд Давернетти, как оказалось, в данный конкретный момент мог только сквернословить, что и продемонстрировал. Едва ли отреагировав на забористое выражение, я раздраженно высказала: — Если вы не в состоянии работать с образами, так сразу и скажите! Ответом мне было еще одно пожелание провалиться к дьяволу, но после старший следователь приложил все усилия к тому, чтобы выполнить мою просьбу. И в свете утреннего солнца, отчаянно бившего в окна, перчатка несостоявшейся убийцы начала проявляться все ярче… Достаточно ярко для того, чтобы я, извлекшая лорнет, разглядела серебряные нити, поблескивающие в черноте тонкой замши. Ржавый дракон! Определенно именно Ржавый дракон, они единственные, кто усиливал и защищал себя серебром! И я резко развернулась к лорду Давернетти, собираясь сообщить ему об этом, но приоткрытый рот так и остался безмолвствующим, стоило мне увидеть, как на меня взирают оба дракона. Пожалуй, уличной грязи, налипшей на их идеальную обувь, одежду или плащ, явно доставалось меньше презрения, чем мне сейчас. На меня смотрели так, словно именно я, именно сейчас своим назойливым мельтешением привела к тому, что в этом доме едва не погибли два человека — сама миссис Томпсон и ее дворецкий. И, судя по взглядам драконов, да, именно я единственная и была во всем виновата. — Ну, — потеряв терпение, поторопил лорд Давернетти, — и что же вы собирались нам поведать, мисс Ваерти? Мой приоткрытый было рот захлопнулся сам. Во избежание. Потому как до моего сознания вдруг дошла неприглядная истина, заключающаяся в том, что передо мной сейчас два сильных мага. Два крайне сильных мага. Один силен настолько, что призывает и сканирует образы без малейшего на то усилия. Клянусь, лорд Давернетти даже не вспотел, и на его лице никоим образом не присутствовала и бледность, неизменно сопровождающая магическое переутомление. А лорд Арнел… Что ж, при осознании могущества лорда Арнела в моем воображении представилась испуганно орущая и уносящаяся без оглядки вниз по горному склону я, и это было бы забавно, если бы… подобное не соответствовало и реальности, и, по факту, насущной необходимости. Арнел был силен. Силен настолько, что, вероятно, появись он в столице, его силу зафиксировали бы все магзамерители, и лорд получил бы предписание немедленно покинуть густонаселенные территории империи. А теперь вот вам вопрос, мисс Ваерти: чего желают даже наиболее сильные из драконов? Особенно наиболее сильные из драконов? Они желают обрести крылья! Передо мной два сильных дракона, по факту, владеющие всем городом. И могущество их едва ли возможно подвергнуть сомнению — один глава города, то есть фактическая Власть, второй — главный полицейский, то есть фактически Закон. Власть и Закон, обладающие немыслимой магической мощью, я только что видела тому подтверждение… И остается лишь догадываться, на что могут пойти эти двое ради идеи фикс всех драконов в принципе. Просто у обычных драконов для подобного не было ни сил, ни возможностей, а у этих двоих все имелось в наличии и избытке! — Мисс Ваерти, вы побледнели, — ледяным тоном констатировал лорд Арнел. В моем воображении я уже бежала прочь с дикими воплями: «Спасайся кто может!», в реальности же мне оставалось лишь стоять на месте, понимая, что никто тут ничего не может, даже спастись, в смысле, выехать из Вестернадана. — Да, вы знаете, мне всегда дурно в вашем присутствии, — потрясенно отозвалась я, окончательно осознавая весь кошмар своего положения. И в этот момент мне, как никогда, вдруг захотелось сесть и разреветься на месте… Совершенно иррациональное желание, но ужас ситуации определенно был… совершенно ужасен. — И вы уже неоднократно продемонстрировали мне это, — голос Арнела был глухим от едва сдерживаемой ярости. — Мисс Ваерти, позвольте задать вам вопрос: за каким дьяволом вы вообще сюда явились? Вздрогнув, я растерянно посмотрела на него и ответила, едва ли осознавая смысл сказанного: — Устраивать свою личную жизнь, лорд Арнел. Зачем же еще, по-вашему, девушки ходят к свахам?! Высказав все это, я отдышалась, поправила платье и шляпку и сказала, обращаясь к бледной миссис Томпсон: — Мне искренне жаль, что обстоятельства вмешались в нашу встречу. Полагаю, сейчас вы едва ли сможете уделить мне внимание, но искренне надеюсь на встречу и беседу в ближайшее время. Всего доброго, миссис Томпсон. Лорд Арнел, лорд Давернетти, была рада повидаться… и хотелось бы, чтобы это было в последний раз. Всего доброго. И, развернувшись, я покинула комнату для чаепитий. * * * Внизу мистер Илнер подал мне плащ, сброшенный, когда я торопливо поднималась по лестнице, и вместе мы отправились на поиски миссис Макстон, обнаружившейся на кухне и отпаивающей чаем всю прислугу миссис Томпсон. Две бледные дрожащие горничные, дворецкий, кухарка и конюх с трудом пытались пить чай. С большим трудом, потому что после заклинания «Tempus», которому они все подверглись, управлять собственными руками, как, впрочем, и ногами, было довольно проблематично. — Ох, мисс Ваерти, — подавая салфетку не сумевшей ухватить ее с первого раза трясущейся горничной, затараторила миссис Макстон, — они все лежали бездыханные! Бездыханные, как есть, мисс Ваерти! Да что же это такое?! — «Tempus», — рассеянно сообщила я. Под вопросительным взглядом экономки была вынуждена добавить: — Заклинание временного стазиса, которое влияет на способность крови передвигаться по венам, собственно блокируя данный процесс, поэтому прислуга миссис Томпсон и испытывает проблемы с подвижностью. Но это минимальные последствия, к счастью, полиция прибыла вовремя, в иных случаях «Tempus» может обернуться полным параличом.