Он вытащил из сумки тонкую кольчугу и начал натягивать ее через голову. Я нахмурилась. – Что..? Зачем ты надеваешь кольчугу? Линкольн, поговори со мной! Мне становится не по себе. – Мои внутренности сжались от страха. Я ненавидела неизвестность. Вздохнув, он вытащил металлический нагрудник и прикрепил его поверх кольчуги. Он надевал полную боевую экипировку. Какого черта?! – В любом демоническом контракте есть лазейка. Я собираюсь ее найти, – заявил Линкольн. Я слушала его вполуха, задаваясь вопросом: что он будет делать дальше? Снимет штаны? Но в следующую секунду до меня дошел смысл его слов. – И для этого нужна боевая броня? – Он продолжал молчать. – Линкольн! – воскликнула я, когда мы приблизились к контрольно-пропускному пункту. Он накинул футболку с длинными рукавами, чтобы скрыть доспехи. – Я собираюсь сразиться с твоим боссом. Победитель получит тебя, – он сказал это таким тоном, словно речь шла о чем-то повседневном. Я широко распахнула глаза. – Ты? Ты будешь сражаться с мистером Бердоком? Линкольн пристально посмотрел на меня. – Поверь, я умею сражаться. Это не то, что я имела в виду. На границе нас остановил демон-охранник, и я достала свое удостоверение, на котором были обозначены часы работы и доступ к поездкам. – А что насчет него? – спросил демон. Линкольн вытащил какую-то ламинированную карточку. – Дела Академии Падших. Демон нахмурился, рассматривая его карточку, и поднес ее к свету. На блестящей поверхности отразилось голографическое изображение, и он вернул карточку ее владельцу. – Тебе нельзя оставаться на ночь. Линкольн кивнул. – Конечно нет. Демон дважды хлопнул по боку машины, и я нажала на газ. – Значит, ты победишь Бердока, и что дальше? Он меня отпустит? – недоверчиво спросила я. Линкольн поморщился, как будто ему было больно. – Послушай, я могу потратить следующие десять минут, объясняя тебе все подробности, пока мои силы постепенно иссякают, или ты можешь рассказать мне о своем начальнике. Что он за демон, какие у него способности и так далее. Черт. Все это было по-настоящему. Это происходило на самом деле. – Это битва не на жизнь, а на смерть? – осторожно спросила я. Линкольн бросил на меня косой взгляд. – Да. А теперь, если ты не хочешь, чтобы я проиграл, начинай говорить. Боже мой. – Бердок – серный демон. Он может извергать черный дым из рогов и огонь изо рта. Он кивнул. – Ладно. Что еще? – Я слышала, что он может создавать порталы, которые ведут прямо к Люциферу, и что его невозможно убить, если не отрезать ему рога. Они дают ему способность к регенерации или вроде того. Но это лишь слухи. – Стоит попробовать. Мы были совсем недалеко от клиники. Я хотела покружить по кварталу несколько минут, просто чтобы все обдумать. – Разве Михаил не может сразиться с ним сам? Я имею в виду… почему ты? – Я не хотела, чтобы он думал, будто я в него не верю, но… это было правдой. Я боялась за него. Да, Линкольн был селестиалом, но ему было всего двадцать два, и он шел против древнего демона. – Архангелы не могут вмешиваться в некоторые человеческие дела. Это одно из них. Ты подписала этот договор по собственной воле. Проклятье. – И у меня есть благословение всех архангелов. Они выбрали меня, и это большая честь, – с вызовом сказал Линкольн. Ну, тогда ладно. Я заехала на стоянку реанимационной клиники, припарковала машину и сделала глубокий вдох, прежде чем повернуться к нему. – Зачем ты это делаешь? Зачем тебе бороться за меня? – Его могут убить. Это просто глупо. – Просто позволь Бердоку продать меня и спокойно живи дальше, – пробормотала я. Линкольн посмотрел на меня. Его пронзительные голубые глаза практически светились. – Потому что ты особенная. Все мое тело растаяло, а в животе появилось приятое, теплое ощущение. Его глаза немного расширились. – В смысле, для падших ангелов. Для них ты особенная, а я работаю на Армию Падших, и это делает тебя особенной для меня. – Он прочистил горло и отвел взгляд. – Я так и подумала. – Огонь, который он зажег во мне, мгновенно погас. Линкольн пожал плечами. – А еще я прочел твое досье и обнаружил, что ты, возможно, не так плоха, как я думал. Ты и твоя мама принесли огромную жертву, чтобы спасти твоего отца. Это вызывает восхищение. Мои глаза наполнились слезами, а горло нервно сжалось от того, что я попыталась проглотить свои эмоции. – На меня есть досье? Где оно и как мне его уничтожить? На его лице появилась улыбка, которая быстро исчезла. – Я хочу тебе кое-что сказать. Линкольн выглядел невероятно серьезным, и я заранее испугалась того, что сейчас услышу. – Хорошо… Он тяжело сглотнул. – Причина, по которой я возненавидел тебя с первого взгляда, заключается в том, что мои родители и младшая сестра были убиты во время нападения, и ты напомнила мне об этом. Казалось, что из машины выкачали весь воздух и мы оказались в черной дыре. Так вот о какой трагедии говорила Роуз. Я застыла. Почему я напомнила Линкольну о смерти его родителей? – Мы собирались пойти в кафе недалеко от границы, чтобы отпраздновать мой выпуск из академии. Я опаздывал, потому что задержался с Ноем и другими парнями, – продолжил он, уставившись на свои руки. Я положила руку ему на плечо, и он не отстранился. Мое дыхание стало прерывистым, но все же я старалась сохранять спокойствие. Он потерял всю свою семью. Я не могла представить, насколько это тяжело. – Я был всего в двух кварталах, когда взорвалась бомба. Мои мать, отец и младшая погибли, вот так просто, – его голос надломился, и я не смогла сдержать слез. – Линкольн… Мне так жаль. – Я пыталась взять себя в руки, кусая внутреннюю сторону щеки. В меня впились его пронзительные голубые глаза. – Когда мы смотрели записи видеонаблюдения, я думал, что это дело рук демонов… но я ошибался. Это был их человеческий раб, который ворвался в кафе и разрушил мою жизнь, – в его голосе звучал такой острый гнев, что им можно было бы резать стекло. Разве такое возможно? Я не совсем понимала, как работает метка раба, но до меня доходили слухи, что с ее помощью демоны могут контролировать наши действия. Вот почему Линкольн был так груб со мной. – Я бы никогда этого не сделала. Я бы лучше умерла, – серьезно сказала я. Он покачал головой. – У тебя бы не было выбора. Вот к чему я клоню. Я здесь, чтобы дать тебе выбор, – с этими словами он распахнул дверь и повернулся ко мне. – Пойдем. Я слабею с каждой секундой, которую провожу в этом городе.