– Верно, но это только малая часть. Если бы Бриэль боролась за жизнь дорогого ей человека – свет стал бы невероятно ярким. Если бы она защищала себя или других людей, то эффект был бы не таким впечатляющим. Говорят, что свет истинной любви, проходящий через клинок серафимов, может разорвать демона на части без единого пореза. И тогда, по милости Божьей, наконец-то прозвенел звонок. Выдохнув, я направилась вслед за Люком. До обеда оставался всего один урок – боевые искусства. – Остановитесь! – взревел профессор. Весь класс замер. – Вы должны закрепить вашу связь с оружием, напоив его вашей кровью. Я с облегчением отметила, что мои одноклассники тоже не ожидали такого поворота. Тиффани была первой, кто спокойно порезал ладонь о лезвие, словно в словах профессора не было ничего странного. Постепенно все остальные последовали ее примеру. Люк посмотрел на меня и пожал плечами, оцарапав руку одной из своих стрел. Вытащив Сэру, я сделала небольшой надрез на ладони. Я даже не была уверена, что действительно порезалась, пока моя кровь не начала бурлить. Мне не было больно – только холодно, словно я взяла в руку кусочек льда. Голубой свет вырвался из рукояти и закружился вокруг меня, вызывая целую волну мурашек. Все присутствующие, включая профессора, снова уставились на меня. – Хорошо, идите с миром, – наконец сказал мистер Клеймор. Подняв глаза, я увидела, что он наблюдает за мной своими сияющими, серебристыми глазами. Пока мы с Люком шли на урок боевых искусств, я попыталась спрятать свои крылья, но они не желали подчиняться. В какой-то момент мое крыло случайно задело Тиффани – которую я с нежностью называла Стерфани, – и она завизжала, умоляя дать ей святой воды. Все засмеялись, и я невозмутимо подняла подбородок. Я не собиралась становиться жертвой ее нападок. Чернокровки, которым нельзя было находиться на солнце, передвигались по академии с помощью подземных туннелей, поэтому они уже ждали нас в спортзале: том самом, где я пыталась летать. На протяжении следующего часа мы учились правильно держать оружие, и время пролетело почти незаметно. Я не успела опомниться, как мы с Люком и его друзьями уже сидели в правой половине кафетерия. Левая половина негласно принадлежала тем, чьи способности имели ангельскую природу. Возможно, я тоже была благословлена ангелами, но красный полумесяц на моем лбу и черные крылья говорили об обратном. Кроме того, я хотела узнать Люка получше. С нами сидела его старшая сестра, Анджела. Она была некромантом и училась на третьем курсе. – Ох, я до сих пор помню тот день, когда получила свое вечное оружие, – она ухмыльнулась, глядя на лук и стрелы Люка. – Мама будет тобой гордиться. Он кивнул. – И папа? Анджела помрачнела. – Да, конечно. Я имела в виду их обоих. Люк закатил глаза. – Да ладно, я прекрасно понимаю, что ты имела в виду. Я смущенно опустила глаза на свою тарелку. – Мои родители одарены ангельскими способностями, – объяснил он. – Вот оно что. – Некоторые родители мечтают, чтобы их дети были похожи на них. Моя мама хотела, чтобы я стала некромантом и работала в реанимационной клинике вместе с ней. В итоге ее желание не сбылось, но мы все равно работаем вместе. – Отец спокойно воспринял новость о моей ориентации, но при этом устроил настоящий скандал, узнав, что я – оборотень, – тихо сказал Люк, опустив взгляд. Анджела закусила губу. У нее были длинные иссиня-черные волосы, зеленые глаза и высокие скулы. – Ничего, со временем он смирится. Вдруг ее взгляд метнулся мне за спину, и она резко выпрямила спину. – Боже мой, сюда идет Линкольн Грей. Я замерла, быстро проглотив свое картофельное пюре, и повернула голову как раз в тот момент, когда он произнес мое имя. – Что с крыльями? – спросил он. Большинство селестиалов предпочитало прятать свои крылья, за исключением сражений и желания покрасоваться. Я закатила глаза. – И ты пришел сюда, чтобы об этом спросить? – Линкольн приводил меня в бешенство. Он словно хотел унизить меня на глазах у всей академии. – Ты снова не можешь их убрать? – На его лице появилась усмешка. Сегодня ночью я буду думать не о том, как хорошо он выглядит без майки, а где бы я могла спрятать его труп. Я не ответила, и тогда он протянул руку, чтобы коснуться моих крыльев одним плавным движением. По моему позвоночнику пробежало тепло, и крылья сразу же исчезли. Я не могла отрицать, что моему телу нравились его прикосновения, но этот парень был просто невыносим. Судя по всему, ему пришлось пережить горе, но это не оправдывало его раздражающего поведения. – Тебе пора уходить, верно? Я провожу, – сказал он, глядя на моих друзей. Какой грубый способ испортить мне обед. – Да, хорошо. – Я схватила свою сумку и повернулась к своим новым друзьям. – Увидимся завтра. Люк нахмурился. – Ты проводишь здесь только полдня? Прикусив губу, я указала на свой лоб. – Да. Анджела пнула его под столом, и они оба изобразили фальшивые, натянутые улыбки. – Супер, увидимся завтра, Бри, – бодро прощебетала она. Благослови ее Господь. Линкольн потянул меня за сумку. – Мне нужно с тобой поговорить. Конечно, на Линкольна было приятно смотреть, но он уже не на шутку мне надоел. Мы пробирались сквозь толпу студентов, когда Тиффани резко вскочила со своего места, преграждая нам путь. – Привет, Линк. Линк. Так вот как его называют девушки, с которыми он переспал. – Привет, Тиффани. – Неужели в его голосе прозвучало раздражение? Они точно были знакомы! – Сочувствую, что Рафаил заставил тебя нянчиться с архидемоном, – выпалила она, сердито глядя на меня. Во мне закипел гнев. Да как она смеет! Я двинулась вперед, чтобы сделать что-то импульсивное и безумное – например расцарапать ей лицо, – но Линкольн протянул руку, чтобы остановить меня. – Не стоит быть задирой, Тифф. Это непривлекательно. – Он пронесся мимо нее, потащив меня за собой. Последним, что я увидела перед выходом из кафетерия, была Тиффани с надутыми губами и ревнивым блеском в глазах. Ха. Так тебе и надо. Как только мы вышли на улицу, Линкольн отпустил мою руку. – Если ты хочешь выжить здесь – или где бы то ни было, – тебе нужно научиться терпению. Нельзя лезть в драку с каждым, кто тебя оскорбляет, – сказал он отцовским тоном. – Спасибо, пап, но я и сама это понимаю. Она цепляется ко мне с самого утра, – фыркнула я. Остановившись на полпути, Линкольн повернулся ко мне. – Ты когда-нибудь бываешь приятной? Я подняла одну бровь. – А ты? Он закатил глаза и продолжил идти, заставляя меня бежать следом. – Откуда ты вообще знаешь Тиффани? Она твоя бывшая девушка? Линкольн скорчил гримасу отвращения. – О нет. Она… друг семьи, – его слова прозвучали не слишком убедительно. – Ну ладно. О чем ты хотел со мной поговорить? – Мне нужно было идти. Я не могла опаздывать два дня подряд, иначе мистер Бердок спустил бы с меня шкуру. Линкольн развернулся и указал на Сэру, висевшую на моем правом бедре. – Об этом.