– Такого даже от Воронов не ожидала! Поклоняться Злобным! Зачем? – Представь, какая сила окажется в руках у Короносов, если им удастся завоевать расположение Злобных, – произнесла Хекаби. Наконец небо окрасилось серым. Они подошли к трем сонным прудам у подножия бесплодного рыжего холма. До Пирры донесся стук молотов. К берегу спускался горный склон. На его вершине стояла приземистая крепость – простая, без всяких украшательств. Над ней кружили вороны. Воины остановились возле прудов, сели на камни. Сняли с плеч мешки с провизией и, с облегчением потягиваясь, приступили к трапезе. Пирра с жадностью глядела на кожаные винные фляги и сушеные куски тунца. Рот сразу наполнился слюной. Какие-то мальчишки набирали воду в бурдюки. Все как один болезненно худы и с ног до головы покрыты рыжей пылью. Волосы подстрижены коротко – значит рабы. «Должно быть, из шахт», – подумала Пирра. Хекаби велела Пирре тоже пойти и наполнить бурдюк. Но девочка отказалась: лучше держаться подальше и от воинов, и от рабов. Тогда Хекаби прошептала: – Сказать им, кто ты на самом деле? Испепелив женщину взглядом, Пирра схватила бурдюк и, кипя от злости, зашагала к воде. Девочке повезло: проголодавшиеся воины так увлеклись трапезой, что не замечали ничего вокруг. Ей удалось найти на берегу подходящее место – в стороне и от Воронов, и от рабов. Опустившись на колени, Пирра заметила, как один из мальчишек тихонько подкрадывается к воинам. Тут Ворон развязал мешок. Мальчишка подобрался ближе. Но стоило мужчине поднять голову, и паренек остановился, сделав вид, будто просто набирает воду в бурдюк. Воин достал точильный камень и стал водить им по лезвию кинжала. Ну а потом все происходило так быстро, что Пирра и глазом моргнуть не успела. Только что из мешка торчал кусок тунца, а уже в следующую секунду рыба исчезла. Поменяв местами содержимое мешка так, чтобы владелец не заметил пропажи, мальчишка юркнул под иву и, укрывшись среди ее ветвей, накинулся на добычу с яростью дикого зверя. Пирра приросла к месту. Да это же Гилас! Глава 11 Почувствовав на себе ее взгляд, мальчишка вскинул голову. Золотисто-карие глаза округлились от удивления, но всего лишь на секунду. Потом Гилас снова впился зубами в рыбу. Притворяется, будто не узнал Пирру. Но на самом деле сразу понял, кто перед ним. Пирра на четвереньках подползла поближе. – Гилас, это я! – Заткнись! – прошипел мальчик. Тут Пирра сообразила: Вороны же знают, как его зовут! Наверное, он придумал себе другое имя. – Извини, просто… – Думал, на Кефтиу тебе точно ничего не грозит! Как же тебя работорговцы сцапали? – Что?.. Нет, я не попала в рабство. Просто притворяюсь рабыней. Я сбежала с Кефтиу, а сю-да угодила случайно, но теперь вижу, что не случайно… Пирра сама понимала, что тараторит как сорока. Но она была так рада видеть Гиласа, что не могла удержаться. На другом берегу пруда угрюмый мальчишка с крючковатым носом крикнул какому-то Блохе, чтобы не копался. Гилас ответил, что сейчас придет. – Сестру нашел? – шепотом спросила Пирра. – А сама как думаешь? – Что с ухом? – Заплатил, чтобы мне отрезали мочку. Пирра состроила гримасу. – Чтобы никто не понял, что ты Чужак? – Тише! – Гилас огляделся по сторонам. – Мог бы не беспокоиться. В таком виде меня все равно никто не узнает. Гилас прав. Он и раньше был тощим, а теперь лопатки выпирают так, будто вот-вот проткнут кожу. Да и ребра можно пересчитать. Гилас облеплен красной пылью, вся спина в рубцах. Пирра узнала друга только по ловким быстрым движениям, да еще по прямому носу, образующему одну линию со лбом. – Не пялься! Вот уставилась, – проворчал Гилас. Пирру задел его тон. – Хоть бы сделал вид, что рад мне! И кстати, спасибо, что спросил, как у меня дела. Да, я сбежала из Дома Богини. Между прочим, пришлось потрудиться. Гилас фыркнул и сразу стал похож на себя прежнего. – И как же тебе это удалось? – Подкупила одну провидицу. Вот она сидит. Обещала, что поплывем к Белым горам, но соврала и притащила меня сюда. – Пирра перевела дух. – Как же я рада тебя видеть! Гилас нахмурился, но Пирра видела: ему приятно. – Да уж, я весь вшивый и воняю, будто навозная куча. Кто ж такой встрече не обрадуется? – Я сама не лучше. Гилас усмехнулся: – Это уж точно. Куда подевались золотые украшения и кефтийский пурпур? Пирра рассмеялась и разгладила тунику на коленях. – Я сегодня в крестьянском. Наверное, на мальчишку похожа. – Выдумаешь тоже! Какой из тебя мальчишка! – Правда? – оживилась Пирра. Почему-то слова Гиласа ей польстили. Гилас плеснул в нее водой. Пирра обрызгала его в ответ. – Все-таки ловко ты воруешь, – с завистью произнесла девочка. Он пожал плечами: – Со временем натренировался. Ты, кстати, тоже учись. – Но ты здорово рисковал. У Воронов красть опасно. Вдруг узнали бы? – Это вряд ли. Я же раб, а рабов никто не замечает. Солнце поднималось все выше. Остальные мальчишки уже наполнили бурдюки. – Я помогу тебе сбежать, – прошептала Пирра. Гилас посмотрел на нее странным, застывшим взглядом: – Отсюда не убежишь. Два раза пробовал. Добрался до вон того перешейка, но Зан меня выследил… – Кто такой Зан? – Не перебивай! Я раб, поняла? Нас называют пауками. Каждое утро спускаемся в шахту, а на поверхность поднимаемся только после темноты. Под землей обвал – еще не главная опасность. Ловцы гораздо страшнее. Один из них захватил Слюнявого, и теперь… Гилас осекся, сообразив, что Пирра понятия не имеет, о чем он. Один из воинов приблизился к воде меньше чем в пяти шагах от них. Гилас подполз ближе к стволу ивы, Пирра склонилась над водой. Воин окунул голову в пруд, потом вернулся к остальным, выжимая длинные черные косы. – Кто кого захватил? – поторопила Гиласа Пирра.