В четверг 19 февраля на заседаниях руководящих органов ЧСНП, ЧИП и демпартии было принято решение уйти из правительства, если Готвальд не согласится расследовать положение дел в МВД. Готвальду об этих планах сообщили, и коммунисты тщетно пытались уговорить колеблющихся социал-демократов образовать двухпартийное левое правительство (имевшее формально большинство в парламенте, правда, всего в один голос). Лидеры ЧСДП Лаушман (председатель партии), Тимеш (заместитель премьера) и генеральный секретарь партии Вилим посетили Бенеша и рассказали ему о предложении КПЧ образовать левое правительство, в котором социал-демократы получили бы 6 мест. ЧСДП в качестве условия потребовала вернуть на прежние должности 60 офицеров МВД, сторонников ЧСДП. После социал-демократов Готвальд опять посетил Бенеша и тот еще раз заверил, что он против технократического правительства, а в случае правительственного кризиса вновь поручит Готвальду сформировать кабинет министров как лидеру сильнейшей парламентской партии. В этот же день свой отпуск прервал американский посол в ЧСР Стейнгард, срочно вернувшийся в Прагу (причем посол сдал билет на пароход и прилетел из США самолетом). Прямо на аэродроме Стейнгард в беседе с журналистами выразил уверенность, что Чехословакия присоединится к «плану Маршалла». В этот же день на приеме в американском посольстве (где присутствовали и подавшие позднее в отставку министры) Стейнгард заявил, что правительственный кризис в ЧСР «очень кстати» и выразил сожаление, что он не произошел годом раньше. Стейнгард обещал американский кредит в размере 25 миллионов долларов, если коммунисты будут вытеснены из правительства. В Вашингтон Стейнгард сообщал, что «коммунисты агрессивны, смелы и достаточно организованы, чтобы извлечь выгоду из ситуации». В этот же день 19 февраля в Прагу прибыл заместитель министра иностранных дел СССР В.А. Зорин с целью обсуждения вопросов поставок советского зерна. Он предложил Готвальду попросить СССР о помощи, но лидер коммунистов сказал, что рассчитывает справиться с кризисом своими силами и в рамках законности. 20 февраля на заседание правительства, на котором должен был отчитаться министр внутренних дел, явились только министры от КПЧ и ЧСДП. Остальные письменно проинформировали Готвальда об отставке, даже не захотев выслушать Носека. Министр юстиции Дртина заверил своих коллег от ЧИП и демпартии, что президент их поддержит, так как в противном случае он предаст сам себя. Зенкл в районе полудня позвонил Бенешу, сообщил об отставке и начале правительственного кризиса и тот якобы ответил: «Наконец-то! А теперь осторожно. Никаких ошибочных шагов». Однако сотрудники канцелярии Бенеша, присутствовавшие при разговоре, утверждали, что ничего подобного президент не говорил. Положив трубку, он в сердцах произнес: «Идиоты! О таких важных вещах они сообщают по телефону!». Лидеры ЧСНП, ЧНП и демпартии решили воздерживаться от любых демонстраций, чтобы правительственный кризис «решался не на улице». Примечательно, что согласовав отставку, ЧСНП, ЧНП и демпартия не проинформировали о своем намерении министров от ЧСДП и беспартийных министров, которых известие об отставке застало врасплох. Постфактум лидеры ЧСНП пытались убедить социал-демократов последовать их примеру, но безуспешно. Министр иностранных дел Масарик прямо отказался уйти в отставку и выразил свое возмущение. Таким образом, получалось, что кабинет покинули только 12 министров из 26, т. е. меньшинство. Это давало Готвальду право просить президента принять отставку министров и поручить ему сформировать новый кабинет. Премьер немедленно (в 15.40 20 февраля) посетил президента вместе с министрами обороны и внутренних дел, предложил ему принять отставку 12 министров и поручить ему пополнить состав правительства новыми членами. На встречу позднее прибыли два офицера госбезопасности, которые подробно рассказали Бенешу о «деле Мост». Пока Готвальд был у Бенеша, в резиденцию президента (Пражский Град) прибыл генеральный секретарь ЧСНП Крайина с письмом министров ЧСНП об отставке. Так как глава государства был занят, прошение отдали начальнику канцелярии президента. Затем прошения об отставке доставили и представители демпартии и ЧИП. Бенеш, по словам Рипки, твердо поддержал министров-некоммунистов: «Конечно же я не приму вашу отставку. Коммунисты должны капитулировать. На этот раз они просчитались. Сейчас важно ускорить выборы. Потери коммунистов на них будут более серьезными, чем предполагается. Можете на меня полностью положиться, я не уступлю». КПЧ в своем воззвании требовала от президента принять отставку 12 министров. Причем коммунисты в отличие от своих противников как раз решили активно привлечь на свою сторону общественность. Компартия и РПД организовали в поддержку этого требования многочисленные массовые митинги на заводах. Рабочие крупнейшей военной фабрики ЧСР «Збройовки» в Брно приняли резолюцию, в которой говорилось: «Изменники и покровители шпионов не смеют вернуться в правительство!». Рабочая милиция на заводах была приведена в повышенную готовность. Причем предполагалось использовать ее бойцов и вне своих предприятий в случае необходимости. По всей стране Национальные комитеты по инициативе компартии стали формировать комитеты действия на случай обострения ситуации. 21 февраля в 10.00 КПЧ и РПД собрали на Староместской площади в Праге многотысячный митинг (100 тысяч участников). На нем требование принять отставку 12 министров поддержали и некоторые выступившие перед манифестантами члены ЧСНП и ЧСДП. Бенеш принял 5 делегатов митинга на 15 минут и подтвердил, что он против технократического кабинета и правительства без коммунистов. Правда, в ответ на мнение главы делегации, что президент должен считаться с волей народа, Бенеш высокомерно ответил: «Ну, так далеко мы еще не дошли, чтобы улица решала, принимать мне или не принимать отставку членов правительства». Компартия продолжала переговоры с левым крылом ЧСДП и заручилось поддержкой двух депутатов ЧИП, изъявивших готовность войти в новый кабинет. Пока на Староместской площади шел митинг, Бенеш принял делегацию руководства ЧСДП (Лауш-ман, Тимиш и Билим), которые охарактеризовали решение об отставке 12 министров как большую политическую ошибку. После социал-демократов к президенту приехал Готвальд, передавший резолюцию митинга в Праге. Бенеш решил после этого вообще уехать из столицы, сославшись на «усталость». Президент передал через своего сотрудника Дртине, что некоммунистическим партиям следовало бы тоже организовать массовые митинги в свою поддержку. Дртина был удивлен и просил передать президенту что кризис надо решать не на улице. В этот же день 21 февраля части заводской стражи были преобразованы в отряды Рабочей милиции (позднее Народной милиции). Части милиции формировались по производственному принципу и больше всего их образовали на столичных предприятиях (примерно 6–7 тысяч бойцов). 22 февраля в Праге открылся запланированный заранее съезд заводских советов, на котором присутствовало 7914 делегатов со всей страны. Готвальд под овации закончил свое выступление словами: «Вперед, ни шагу назад!». Съезд не только поддержал позицию КПЧ, но и потребовал скорейшего принятия новой конституции и национализации всех предприятий с количеством занятых более 50 человек. На съезде было решено провести 24 февраля 1948 года одночасовую предупредительную всеобщую забастовку. В 14.00 часов съезд закончил работу пением «Интернационала» и послал приветственную телеграмму Бенешу. В этот же день прошел съезд Общества советско-чехословацкой дружбы, на котором с «кислыми лицами» (как писал один из очевидцев) присутствовали и подавшие в отставку министры. Министр транспорта Питор (член демпартии) демонстративно и громко аплодировал при всяком упоминании Советского Союза и Сталина. В канцелярию Бенеша начиная с 21 февраля пришло 5327 телеграмм (в том числе 1037 21 февраля), из которых только 150 выражали поддержку некоммунистическим партиям. Вернувшийся в Прагу Бенеш принял лидера ЧСДП Лаушмана и лишний раз убедился, что социал-демократы не примкнут к отставке. Президент Бенеш поручил после встречи с Лаушманом сообщить лидерам ЧСНП, что готов принять отставку 12 министров. Бенеша интересовало, как к его такому решению отнесется ЧСНП, не поддержит ли партия такую позицию президента. Собравшиеся на встречу лидеры национальных социалистов были потрясены. Рипка кричал, что Бенеш, конечно, волен принять отставку, но не может требовать от них полной капитуляции. Бенешу написали письмо, в котором признавалось право президента принять отставку, но подчеркивалось, что ЧСНП с таким решением не согласна. ЧСНП обещала в письме организовать после всеобщей забастовки 24 февраля собственные массовые уличные акции. Лидеры ЧСНП также просили президента немедленно принять их. Между тем по приказу министра внутренних дел в Праге были взяты под охрану мосты, радио, телеграф и некоторые правительственные здания. 22 февраля 1948 года был создан Главный штаб Рабочей милиции, а на следующий день при поддержке органов госбезопасности с военных заводов Брно в Прагу для вооружения милиционеров было доставлено 10 тысяч винтовок и 2 тысячи автоматов. Однако оружие (около 6 тысяч винтовок и по 10 патронов на винтовку) было выдано милиционерам в Праге лишь 25 февраля. Уже после окончания политического кризиса части милиции 26 февраля стали формироваться централизованно по всей стране. Например, в Словакии в конце февраля было 6700 рабочих милиционеров, только треть из которых была вооружена. Примечательно, что политическим комиссаром Рабочей милиции стал один из самых активных деятелей «Пражской весны» 1968 года член ЦК КПЧ Смрковски. Милиция, начиная с 23 февраля, помогала сотрудникам полиции нести патрульную службу, главным образом в столице. Между тем социал-демократы все еще колебались, но в понедельник 23 февраля заявили о своей поддержке планов дальнейшей национализации и отказались примкнуть к отставке 12 министров. Одновременно из рядов ЧСДП были исключены члены партии, выступившие на митинге в Праге 21 февраля. Вечером 23 февраля национальными социалистами была организована 10-тысячная демонстрация студентов и школьников, которая прошла к резиденции президента на Пражский град. Президент принял пять делегатов демонстрации, но отказался, как они того требовали, публично поддержать некоммунистические партии и высказаться против коммунистов. Студенты были шокированы безволием Бенеша и один из них позднее сказал, что демократия умерла в кабинете Града на их глазах. На очередной встрече с Готвальдом Бенеш маневрировал. Он предложил, чтобы новое правительство Готвальда получило вотум доверия парламента перед своим формированием указом президента. Готвальд логично отвечал, что вотум может голосоваться только в отношении уже приведенного президентом к присяге кабинета. Бенеш был вынужден согласиться с этим доводом. Готвальд назвал президенту имена членов ЧСНП и ЧИП, которые уже выразили готовность войти в новое правительство. После Готвальда Бенеш принял представителей ЧСНП (всех подавших в отставку членов кабинета) и сообщил, что коммунисты не готовы идти на уступки. Бенеш сравнил ситуацию в стране с Мюнхеном 1938 года. Как вспоминал Рипка, президент опять обещал, что не примет отставку министров, а в крайнем случае подаст в отставку сам. То же самое услышали от Бенеша и представители ЧИП, которых президент принял сразу же после национальных социалистов. В полдень 24 февраля в стране началась всеобщая забастовка, в которой участвовали более 2,5 миллионов человек. Из 24 тысяч предприятий ЧСР к стачке не присоединились только 32. Бенеш был потрясен, что в забастовке приняли участие все сотрудники его канцелярии, а забастовочный комитет МИД возглавил сам министр Масарик. По решению профсоюза печатников был прекращен выпуск газеты ЧСНП. Были арестованы некоторые функционеры партии (которых быстро отпустили). Рабочая милиция вместе с левыми социал-демократами заняла штаб-квартиру ЧСДП. Левое крыло партии во главе с бывшим премьером Фирлингером грозило расколом и предлагало войти в кабинет Готвальда. В конце концов социал-демократы завили, что готовы участвовать в обновленном правительстве Готвальда. 24 февраля 1948 года ЦРУ в своем анализе «очень быстро развивавшейся обстановки» в ЧСР отмечало, что чехословацкие коммунисты останутся на почве законности, и будут избегать насильственных действий. Согласие на компромисс с буржуазными партиями означало бы для них «политическое самоубийство».[255] Госдепартамент сообщал в порядке инструкции послу США в Париже 24 февраля, что «захват власти коммунистами» в Чехословакии принципиально не меняет международную обстановку сложившуюся после 1945 года.[256] «Чехословакия верно поддерживала советскую политику в ООН и где бы то ни было и установление коммунистического режима лишь кристаллизует и утверждает на будущее прежнюю чешскую политику». Американцы опасались, что «чешский пример» окажется заразительным для стран Западной Европы, прежде всего, Италии. Американцы попытались сподвигнуть Францию и Англию на демарши в Праге, но те отказались, так как не видели для этого никаких правовых оснований. Министр обороны Свобода издал 24 февраля приказ по армии, требовавший от военнослужащих невмешательства во внутриполитические процессы. Министр иностранных дел Масарик приехал к Бенешу, чтобы узнать, как президент отнесется к его решению войти в новый кабинет Готвальда. Бенеш отставил вопрос на усмотрение самого Масарика. 25 февраля 1948 года Бенеш отказался принять представителей ЧСНП и получил от Готвальда список нового правительства, обещав принять по нему быстрое решение. В это время комитеты действия из левых членов ЧСНП и ЧНП заняли штаб-квартиры этих партий. Уже утром Бенеш дал указание своему личному секретарю подготовить документ о принятии отставки 12 министров. После этого, в 11.00 Бенеш принял Готвальда, который передал ему новый состав правительства, попросив не откладывать решение в долгий ящик. Примечательно, что Бенеш заявил, что ни в коем случае не грозит своей отставкой. Готвальд закончил беседу фразой: «Результаты нашего предложения могут быть только хорошими». КПЧ готовила мощную демонстрацию на главной площади Праги — Вацлавской. В случае отказа Бенеша утвердить новый состав правительства демонстранты были готовы идти к Пражскому граду. В 16.30 Бенеш принял Готвальда и сообщил, что согласен с отставкой 12 министров и одобряет предложенный премьером список нового кабинета. Готвальд сообщил о победе ликующим манифестантам на Вацлавской площади. Против КПЧ правые партии смогли лишь организовать 5-тысячную демонстрацию студентов, учителей и журналистов. Демонстранты пришли к Граду, но Бенеш отказался их принять. Армия сохранила нейтралитет в ходе февральских событий. 23 февраля Готвальд прямо спросил министра обороны Свободу, с кем он. Генерал ответил, что он с народом. После победы КПЧ в течение двух недель из армии было уволено 27 генералов и 344 офицера, позднее в апреле 1948 года — еще 469 офицеров. В основном речь шла о тех военнослужащих, которые в годы войны боролись в составе чехословацких частей на западном фронте. Всего до мая 1949 года из рядов армии было уволено 10 % офицерского состава. США, Великобритания и Франция 26 февраля 1948 года осудили события в Чехословакии как государственный переворот и установление «замаскированной однопартийной диктатуры». Трумэн потребовал от конгресса немедленного одобрения «плана Маршалла», для «помощи Европе против коммунизма». Посол США Стейнгард в шифровке госсекретарю Маршаллу потребовал прекратить любую моральную и материальную помощь ЧСР, которая была бы «диаметрально противоположна нашим интересам». Посол даже предложил, чтобы американские оккупационные войска в Германии и Австрии задержали все грузы, предназначенные для Чехословакии, но госдепартамент отверг эту инициативу как «неуместную». Американцы ожидали громадного потока чешских эмигрантов после февральских событий, но в этом месяце границу американской оккупационной зоны в Германии перешло всего 153 гражданина ЧСР. В марте было обнаружен уже 1151 перебежчик, в апреле 1948 года — примерно 1800. Половину перебежчиков составляли судетские немцы, и их переход границы с Германией был никак не связан с событиями в Праге. С мая 1948 года поток эмигрантов-чехов практически прекратился. В сентябре 1948 года под влиянием кризиса в Чехословакии американская армия провела крупнейшие военные маневры в Европе со времени окончания войны. В учениях «Операция Нормальность» прияли участие 70 тысяч американских и 1 тысяча британских военнослужащих. В новом правительстве Готвальда по-прежнему были представлены все партии Национального фронта (13 коммунистов, 3 социал-демократа, по 2 представителя ЧСНП и ЧНП, 1 демократ и трое беспартийных). В Словакии 26 февраля 1948 года ушел в отставку председатель Словацкого национального совета Леттрих (затем он эмигрировал). Председателем СНС стал коммунист Шмидке. В новом составе Корпуса уполномоченных КПС получила 11 мест из 15.[257] 9 мая 1948 года, в годовщину освобождения страны от нацизма, парламент одобрил новую конституцию, провозглашавшую ЧСР страной народной демократии. На парламентских выборах 30 мая 1948 года партии Национального фронта выступили с единым списком, за который проголосовали 89,2 % избирателей. Абсолютное большинство мест в парламенте получили коммунисты и социал-демократы. 2 июня 1948 года Бенеш подал в отставку и его пост занял Готвальд. Таким образом, коммунисты одержали победу с опорой на народные массы (прежде всего, рабочих) и при полном соблюдении тогдашнего чехословацкого законодательства. После февральских событий 1948 года Чехословакия стала на путь построения социализма. О событиях 1956 года в Венгрии: правда и мифы После свержения диктатуры Хорти и освобождения Венгрии в 1945 году Красной Армией (в боях на территории страны погибло более 140 тысяч советских солдат и офицеров) республика добилась больших успехов в социально-экономическом развитии. Аграрная реформа 1945 года дала 642 тысячам крестьянских семей 1881 тыс. га земли[258]. Среднегодовые темпы прироста промышленного производства составляли в 1951–1955 гг. 13,2 %, в то время как до войны они никогда не превышали 2 %. Из аграрной страны Венгрия превращалась в индустриальноаграрную. До начала 50-х годов рос жизненный уровень населения. В 1947–1949 гг. потребление мяса на душу населения увеличилось на 78 %, сахара — на 171 %, обуви — на 200 %[259]. Были впервые в истории страны введены длительные отпуска для рабочих и служащих, а также курортное обслуживание населения. После секуляризации системы народного образования удалось добиться реализации на практике принципа обязательного школьного обучения для всех детей республики независимо от социального положения. В конце 1948 г. в Венгрии была отменена карточная система, а в 1949 году сняты все ограничения на торговлю промышленными и производственными товарами. В результате нескольких волн национализации к 1950 году госсектор занял преобладающие позиции в экономике. В политической сфере после парламентских выборов 15 мая 1949 г., проводившихся по единым спискам Венгерского национального фронта независимости (получили 95,6 % голосов), фактическая власть оказалась в руках Венгерской партии трудящихся (ВПТ), образованной в 1948 году путем слияния коммунистической и социал-демократической партий. Остальные партии, хотя и не были формально распущены, свернули свою деятельность. В ВПТ насчитывалось около 1 млн. членов, или 10 % населения страны. В 1949 году под нажимом из Москвы первый секретарь ЦК ВПТ М. Ракоши (настоящая фамилия Рот; член правительства Венгерской советской республики в 1919 году, провел 16 лет в хортистских тюрьмах, после 1940 года находился в эмиграции в СССР) организовал показательный процесс против венгерских «троцкистов» и «югославских шпионов», жертвой которого стал популярный в стране министр иностранных дел Л. Райк, казненный 1 октября 1949 г. Следует отметить, что до этого Ракоши противостоял давлению советских советников, утверждая, что в ВПТ нет троцкистов. В начале 1950-х годов в Венгрии прошла волна репрессий против представителей частного бизнеса, бывших хортистских офицеров и чиновников, зажиточных крестьян и некоторой части интеллигенции. Только в ходе принятого ВПТ курса на массовую коллективизацию на селе перед судом предстало около 800 тысяч крестьян, правда, более половины из них отделались штрафами[260]. Справедливости ради следует отметить, что венгерская реакция при поддержке Запада (прежде всего США и Ватикана) активно сопротивлялась социально-экономическим преобразованиям в стране. В ноябре-декабре 1948 г. была разоблачена группа саботажников на американо-венгерской нефтедобывающей фирме «МАОРТ» — дочерней компании «Стандард Ойл». Различные клерикальные организации пытались оказывать давление на родителей и учеников, чтобы побудить их к бойкоту государственных школ. В конце октября 1949 г. радиостанция «Голос Америки» распустила слухи о предстоящей девальвации венгерской валюты — форинта, что привело к массовой ажиотажной скупке населением промышленных товаров. Одновременно распространялись ложные сообщения, что ВПТ запретила выпечку белого хлеба (т. к. есть белый хлеб якобы «недостойно для настоящих пролетариев»). В некоторых городах люди покупали «про запас» 10–15 кг белого хлеба, что подорвало систему снабжения этим товаром в целом по стране. В 1949 году правительство США наложило эмбарго на вывоз в Венгрию и другие социалистические страны важнейших товаров. В декабре 1949 г. Государственное собрание (парламент) Венгерской Народной Республики (ВНР) утвердило первый пятилетний план экономического развития на 1950–1954 гг., по которому предусматривался рост промышленного производства на 86,4 %. Показатели плана были очень напряженными, если учесть устаревшее в целом оборудование венгерской индустрии и отсутствие в стране сырья для черной металлургии, и, следовательно, для машиностроения. Тем не менее, путем крайнего напряжения всего народного хозяйства, в 1950 году удалось добиться внушительных результатов: промышленное производство выросло на 35,1 %, национальный доход — на 20 %. Копируя опыт СССР по преимущественному развитию тяжелой промышленности, руководство ВПТ в феврале 1951 г. приняло решение о пересмотре показателей пятилетнего плана в сторону их резкого повышения. Так промышленное производство предлагалось увеличить уже на 210 % (в частности, машиностроение — на 290 %). ВНР на порядок увеличила закупки по импорту угля и черных металлов и, чтобы обеспечить импорт этих товарных групп, существенно нарастила вывоз продовольствия, оголив внутренний рынок. В результате жизненный уровень населения в 1951–1953 гг. сократился примерно на 20 %, а в начале 1951 г. были снова введены карточки на сахар, жиры, муку и т. д. Война в Корее, вызвавшая нарастание международной напряженности, заставила ВНР в несколько раз повысить военные расходы. Все это сопровождалось жестким административным давлением на частных предпринимателей и курсом на форсированное кооперирование в сельском хозяйстве. В 1952 году в стране сократилось производство основных видов сельхозпродукции (крестьяне, задавленные обязательными госпоставками по низким закупочным ценам, не видели стимула к расширению посевной площади) и примерно в два раза выросли розничные цены на продовольствие. Весной 1953 года более 10 % пахотных площадей Венгрии осталось незасеянными. После смерти Сталина советское руководство приняло срочные меры по корректировке социально-экономической политики социалистических стран. 13–16 июня 1953 г. в Москву была приглашена делегация руководства ВПХ которая выслушала резкую критику в свой адрес. По инициативе Л.П. Берия М. Ракоши был освобожден от обязанностей главы правительства (он занял этот пост в августе 1952 г.). Высший партийный пост был за ним оставлен. Новым премьер-министром стал Имре Надь, выступавший в конце 1940-х годов против форсированной коллективизации и обвиненный в «правом оппортунизме». Берия считал Надя полностью подконтрольным, т. к. последний, будучи с 1929 года в эмиграции в Москве, был в 1930 году завербован НКВД (кличка «Володя») и поставлял информацию о венгерских сотрудниках Коминтерна. Надь провозгласил в Венгрии «новый курс», состоявший в сокращении расходов на развитие тяжелой промышленности, прекращении давления на частнокапиталистические элементы и свертывании массовой коллективизации (точно такой же «новый курс» по требованию советского руководства стал тогда же осуществляться и в ГДР). В стране была объявлена амнистия, расширялось жилищное строительство, снова стала развиваться частная торговля. Но из-за резкого сокращения капиталовложений в экономику национальный доход Венгрии в 1954 году по сравнению с 1953 годом впервые в послевоенное время несколько снизился. По распоряжению Надя было законсервировано строительство нескольких важных промышленных объектов, что привело к структурным диспропорциям в народном хозяйстве. Производительность труда падала, а зарплата, не обеспеченная товарами, необоснованно повышалась. Популистские меры правительства Надя по сути привели венгерскую экономику в состояние дезорганизации. В специальном секретном докладе американской разведки «Современная ситуация и возможное развитие событий в Венгрии» от 29 марта 1955 г. констатировалось, что «введение нового курса в 1953 году не смогло решить проблемы в промышленности и сельском хозяйстве», и что «условия жизни населения в 1954 году не улучшились». Венгрия оценивалась как «наиболее проблемная» (для СССР) страна Восточной Европы[261]. Группа М. Ракоши в центральном руководстве ВПТ использовала неудачи правительства для устранения Надя с поста его главы в апреле 1955 г. (до этого в январе 1955 г. Надя подвергли критике за «правый оппортунизм» в Москве). После XX съезда КПСС группа Надя, идейно возглавив широко распространенное в среде венгерской интеллигенции недовольство мелочной опекой партийных органов, начинает борьбу за возвращение к власти. Инструментами этой борьбы стали Союз писателей (шесть членов его президиума подали в отставку из-за несогласия с отстранением Надя) и кружок им. Петефи, созданный венгерским комсомолом в 1955 году для пропаганды политических знаний. Имре Надь в своих статьях 1955 — начала 1956 года (тогда они не были опубликованы) уже требовал выхода Венгрии из Варшавского Договора и придания ей статуса постоянного нейтралитета, по образцу австрийского. Одновременно США, оценив Венгрию как наиболее слабое звено социалистического содружества, начиная с 1954 года резко активизировали подрывную деятельность против ВНР. Эта деятельность против Венгрии и других стран соцлагеря осуществлялась на основе директивы Совета национальной безопасности США (СНВ) № 174 (NSC 174). Основным инструментом этой психологической войны стала финансируемая ЦРУ радиостанция «Свободная Европа» (штаб-квартира в Мюнхене), в которой работало 2 тыс. сотрудников. Из 29 передатчиков станции 6–7 были постоянно нацелены на Венгрию[262]. 8 сентября 1954 г. руководство «Свободной Европы» утвердило «Директиву № 15, Венгрия, операция “Фокус"» в соответствии с которой была разработана программа «движения национального сопротивления» из 12 пунктов (свободные выборы, денонсация Варшавского Договора и т. д.). 1 октября 1954 г. миллионы листовок с этой программой посредством сотен воздушных шаров были заброшены в ВНР. «Свободная Европа» с помощью специального цикла радиопередач разъясняла программу «национального сопротивления» различным категориям населения. Нота протеста ВНР правительству США от 12 октября 1954 г. была фактически отвергнута Вашингтоном. Стратегия США в отношении Венгрии была двойной. С одной стороны в самих США и в ФРГ при поддержке американцев были созданы эмигрантские венгерские организации, ставившие целью реставрацию капитализма. Причем базировавшийся в ФРГ «Союз венгерских братьев по оружию», объединявший бывшиххортистских офицеров, с весны 1955 года приступил к организации и обучению в военных лагерях «добровольцев» для засылки в Венгрию. Американцы финансировали и тренировали венгерских эмигрантов в ФРГ в рамках созданного еще в 1953 году Добровольческого корпуса свободы (Volunteer Freedom Corps, учрежден по директиве СНБ США от 20.05.1953), куда входили в основном бежавшие вместе с немцами в годы войны эмигранты из социалистических стран. За корпус отвечали госдепартамент и министерство обороны США, которые предполагали довести его численность до 30 тысяч бойцов.[263] Цель создания корпуса была определена СНБ как «создание кадрированных частей из антисоветских добровольцев, которые можно было бы быстро увеличить в случае чрезвычайных обстоятельств или широкомасштабной войны».[264] С другой стороны, сознавая привлекательность многих завоеваний социализма для широких слоев населения Венгрии, пропагандировалась концепция «национального коммунизма», т. е. социализма без советского влияния в духе югославской модели. На заседании Совета национальной безопасности (СНБ) США 12 июля 1956 г. было прямо подчеркнуто, что США поддерживают «национальный коммунизм» не как таковой, а как средство отрыва социалистических стран от Советского Союза. Характерно, что члены СНБ сами признали эту линию «лицемерной»: если бы хотя бы часть директивы СНБ просочилась в печать, то эффект для администрации США был бы «смертельным». На том же заседании СНБ вице-президент США Р. Никсон заявил, что было бы неплохо, если бы «железный кулак Советов снова бы опустился на советский блок». Американцев очень тревожила новая линия советского руководства на налаживание по-настоящему равноправных отношений с социалистическими странами, которую Москва начала проводить особенно активно с 1955 года. В своей телеграмме в Вашингтон от 13.12.1955 дипломатическая миссия США в Будапеште рекомендовала усилить антисоветскую радиопропаганду на Венгрию. Предлагался даже конкретный лозунг: «Неужели режимы-сателлиты должны отбирать хлеб изо рта своих граждан и отправлять его в Советский Союз?». «Опасностью для Запада» миссия считала возможное «примирение» большинства венгерских граждан с социализмом.[265] Американская миссия в Будапеште еще в своем сообщении от 12.04.1956 предлагала использовать «дело Райка» (который был публично реабилитирован) для «эскалации» борьбы против лидера Венгрии Ракоши как «сталиниста»: «Тщательно подготовленное дипломатическое наступление вместе со скоординированной пропагандисткой эксплуатацией (дела Райка) не только даст его (Ракоши) оппонентам ценные боеприпасы, но и возможно сделает его позиции неудержимыми в глазах Москвы».[266] 27 апреля 1956 года миссия США в Будапеште направила в Вашингтон развернутые рекомендации по действиям США с целью добиться скорейшей отставки Ракоши. Причем в этом документе признавалось, что Ракоши удалось добиться стабилизации и даже улучшения социально-экономического положения Венгрии по сравнению с периодом правления И. Надя. Теперь же, на волне борьбы со сталинизмом, отмечали американские дипломаты, «…костяшки домино в Восточной Европе стали падать. Ситуация в Венгрии ухудшается быстро, бесспорно быстрее, чем это предвидели в Москве». В этой связи срочно рекомендовалось «усилить внутрипартийную оппозицию Ракоши», то есть поддержать группу Надя и идущую за ним творческую интеллигенцию. Подчеркивалось, что «соответствующие» действия США могут прямо повлиять на будущее Венгрии. В самой Венгрии тем временем шли публичные и массовые дискуссии интеллигенции и студенчества, на которых со ссылкой на решения XX съезда КПСС звучали требования отставки Ракоши, как ответственного за репрессии конца 40-х — начала 50-х годов. На дискуссиях доминировали представители группы Надя, требовавшие продолжения «нового курса». В Москве росла озабоченность положением в Венгрии. 13 июля 1956 г. по поручению Президиума ЦК КПСС в Будапешт был направлен член Президиума А.И. Микоян. При его поддержке на пленуме центрального руководства (ЦР) ВПТ 18–21 июля 1956 г. Ракоши был снят с поста генерального секретаря и заменен Эрне Гере, представителем «центристского крыла» ЦР ВПТ.[267] Но это не устраивало ни группу Надя, ни Запад. Первый рвался к власти, а США беспокоили признаки начавшейся стабилизации венгерской экономики. В 1955 году на 6,1 % по сравнению с 1954 годом выросла производительность труда, неплохо развивалось сельское хозяйство. В этих условиях, используя открытие австрийско-венгерской границы, США и другие западные страны еще в 1955 году наращивали заброску в ВНР шпионов и диверсантов. Если в 1954 году Управление государственной безопасности (УГБ) Венгрии вело расследование 53 дел о шпионаже, то в 1955 году — уже 162. В первом квартале 1956 года пограничники ВНР зафиксировали 191 случай нелегального перехода границы из Австрии, а в августе того же года — 438 случаев[268].