– Мы так и поняли. Я бы и раньше приехала, но Эрик сказал оставить тебя в покое. Типа, тебе нужно разобраться в себе и все такое. – Но ты его не послушалась. – Если б не послушалась, давным-давно бы приехала. Я не такая здравомыслящая, как он. Иногда смотрю на него и думаю: «Как я умудрилась родить этот сгусток холодного разума?» Компьютерщик, чего от него ожидать. – Как вы узнали, где я? – Эрик позвонил твоей маме. Она сказала, что ты уехала в Саратов или еще куда-то, в какую-то глушь. Тогда он начал расспрашивать ее о местах, где ты когда-либо бывала, и, услышав о Репьевке, догадался, где ты можешь находиться. В каком бы состоянии ты ни была, ты бы вряд ли рванула в полную неизвестность. Хм. Неприятно, когда кто-то считает тебя предсказуемой. Тем более неприятно, если он оказывается прав. – Так что он нашел в Интернете телефонный справочник Репьевки, сделал несколько звонков местным, вышел на твою старушенцию и все узнал от нее. – Баба Феня, старая партизанка, ничего мне не сказала… Но как это Эрику удалось выстроить внятный диалог с моей мамой? – Он пригрозил, что, если она не перестанет орать, он назовет ее первого внука в честь Карла Сассенрата29. – Карл вполне сносное имя. – Не Карлом. Сассенратом. – Очень самоуверенно с его стороны. Я бы никогда не согласилась на такую жестокость к ребенку. – Послушай, – неуверенно начала Аля, – если это все из-за Жанны, то это не то, что ты думаешь. – Ты не знаешь, что я думаю. – Только две недели спустя эта мерзавка вдруг «припомнила» о твоем визите, что несколько прояснило причины твоего исчезновения… но все же не стоило так сбегать, все и всех бросив… мой сын хоть и делает невозмутимый вид, на самом деле очень чувствительный … хотя ты была зла на него, я понимаю. Так вот, эта штакетина крашеная пропалилась с каким-то итальянским политиком, и теперь его жена недовольна, и вся Италия недовольна, потому что они ценят семейные ценности и ненавидят политиков. Жанне нужно было пересидеть скандал в безопасном месте, и она не нашла ничего лучше, чем ввалиться в квартиру моего сына, где он прекрасно жил без нее. Но сейчас она уже уехала… Я выслушала Алю с самым внимательным видом, ничего не комментируя. – И у него с ней ничего не было, – закончила Аля. – Вот. Она вопросительно посмотрела на меня и, чтобы что-то ответить, я сказала: – Понятно. – Ты не вернешься к нему? – Нет. – Но он тебе не изменял. – Я знаю. Эрик слишком умный, чтобы снова сойтись с такой девицей. Когда я остыла, я поняла это. Любовные романы меня все же кое-чему научили. Например, тому, что если бы главные герои не хлопали дверьми и не разъезжались бы «навсегда», а сели и спокойно все обговорили, никаких коллизий в их отношениях вообще бы не было. – Ты не любишь его? – поразилась Аля. Действительно, разве может кто-нибудь не любить Эрика. Только те, которые его не знают, и мужчины, слишком высоко ценящие свою гетеросексуальность. – Люблю. – Тогда почему? – Потому что пока еще недостаточно подумала. Это мои «Семь лет в Тибете». Только у меня месяц в навозе. Человек не сможет быть счастлив с кем-то, пока не научится быть счастлив один. Истасканная фраза, но я только недавно поняла ее смысл. – Но ты вернешься к нему? – Если достигну правильного состояния. – Что значит «правильное состояние»? – Это значит, что я перестану бояться, что упущу свой шанс и останусь одна. Это значит, что я перестану сравнивать нас с другими и размышлять, получится ли у нас «нормальная семья». Это значит, что я начну ощущать себя в своем теле, здесь и сейчас. Если я пойму, что он – тот человек, которого я хочу себе и для себя, а не потому, что возраст, или мама, или что-нибудь еще… тогда я вернусь к нему. – Но, если ты будешь тянуть слишком долго, он может действительно тебя не дождаться. – Тогда он не моя судьба. Аля расхохоталась, но быстро притихла. – Знаешь, я тебя поняла. Мы уже добрались до Мирного. – Пошли, что ли, булок к чаю купим, раз ты приехала, – предложила я. – Как Игорек? – тихо спросила я Алю, когда мы стояли у прилавка и ждали, когда говорливая Нюра отпустит предыдущую покупательницу. Мне было тяжело говорить о Деструкторе. Почему-то, гладя бархатные уши Сократа по вечерам, я всегда вспоминала его и начинала плакать. – Он, наверное, был вне себя от радости, что Жанна приехала? – Да он едва терпел ее. Я думаю, для него это было тяжелое переживание. Но Эрик счел это полезным, – Аля дернула плечом. – Он отец. Не мне с ним спорить. Я кивнула, не понимая, что сейчас чувствую. Горечь и радость одновременно – странная смесь, как шампанское и красный перец. – Пошли за Дианкой. – И она приехала? – Да вроде уже должна была. Диана действительно ждала нас у остановки, нетерпеливо топая ногой. – Ну раз мы все собрались, можно идти в деревню, – объявила я. Диана посмотрела на свои аккуратные ботильончики из натуральной кожи. – Даже не думай, что я пойду пешком. – Куда ты денешься, – нежно возразила Аля. – Должна же быть какая-нибудь маршрутка. – Должна, – пожала я плечами. – Ни разу ее не видела. Это мифическая маршрутка. Как Несси. – Хм, – Диана скосила на меня свои и без того раскосые глаза. – Ты в курсе, что тебя до сих пор не уволили? Проверь карту, тебе зарплату начисляют. – С паршивой овцы хоть шерсти клок. Это я про «Синерджи». – Не знаю, что произошло у тебя с Ярославом, но он все еще верит, что ты можешь вернуться. – Стоит сбежать, чтобы узнать, сколько народу станет ждать твоего возвращения. Диана, мы помирились? – А мы и не ссорились. Я просто самоустранилась до завершения острого периода твоей дурости. – Если то был острый период, то до этого у меня была дурость в хронической форме? – Хорошо, что ты все понимаешь. – Какая же ты вредина, так бы и придушила, – вздохнула я и набросилась на Диану и Алю с объятиями. – Девчонки, как мне вас не хватало! – Ты только сейчас это осознала? Пока мы шли к деревне, посыпал снег. В марте! Русская природа определенно не без сумасшедшинки. Баба Феня встретила нас с предсказуемым дружелюбием: – Что, понаехали, шлюхи из города? – Мы не шлюхи, – возмутилась Диана. – Говори за себя, – вставила Аля. – Бабуля, я сына родила в пятнадцать. А забеременела в четырнадцать! – Пошли в хату, расскажешь. Стягивая сапоги, Аля подмигнула мне. Я сняла шубу, и у Дианы вырвалось удивленное восклицание: – Вот ты отощала! Килограмм семь скинула! – Скинешь тут, нянчась с коровами да отбиваясь от козла. Ой, у нас такой теленочек! Потом покажу! – Пять с половиной, – прищурившись, уточнила Аля. – Отличная фигура, но матерь божья, какая же отстойная на тебе кофточка. – Зато я купила ее за сто пятьдесят рублей.