– Не бойтесь, это не заразно, – улыбнулась я. Ее испуг меня позабавил, а служанок мой ответ заставил сдержанно смеяться. Леди Юриета насупилась моей насмешке. Ну уж извините, больше глупости меня раздражают чопорность и жеманство. Да, у меня синяки, и черт с ними. Есть волнения поважнее. – Вы будете снимать обручальный браслет, госпожа? – тихо спросила Зарина. Так тихо, что речь шла, видимо, не только о сегодняшнем купании. Я подумала, посмотрела на застегнутое на запястье золотое украшение – по всему, подарок умершего супруга. Кивнула и стащила его с руки. Все наблюдали за этим действием со священным трепетом. Наверное, это символично и нужно было сделать раньше. Я положила ажурный браслет на каменную скамью и отвернулась. Муж умер, брак завершен. Аминь. Я осторожно коснулась воды – горячая, но не обжигающая, – ступила вниз на широкую ступень, которую было почти не разглядеть в густом пару. Шаг за шагом я погружалась в воду, расплела собранные в пучок волосы и погрузилась с головой в божественно приятную воду. Мышцы отозвались благодарностью. Зарина и еще двое служанок, скорее всего таких же местных, спустились вслед за мной с легкими смешками и разговорами, следом хмурая леди. Как же тут восхитительно! Казалось, удовольствие и расслабление перетекают во мне горячими волнами, отступают прочь все тревоги и страхи. Самое приятное, что случалось со мной в этом дурацком средневековом мире! – Почему мы не ходим сюда каждый день? – разомлела я окончательно. – Прямо чувствую, как вся хворь покидает мое измученное тело. – Я могу сделать вам массаж, госпожа, – предложила Зарина, подплывая ловкой русалкой. И хихикнула: – Помню себя после первых тренировок. Плечи просто отваливаются. Я не возражала и подставила плечи. Пальцы у Зарины оказались на диво сильными и ловкими, и я то и дело пищала с просьбами о пощаде. Особенно когда она пыталась разбить окаменевшие плечи и верх спины. Так чудно было чувствовать жар воды и прохладу горного воздуха одновременно. – Что у вас за ожог, ваша светлость? – тихо осведомилась Зарина, убирая мои волосы и касаясь шеи. – Ожог? – Вот тут, – она очертила пальцами то место, где вчера мне жгло кожу. Но я щупала вечером и перед сном – ничего не было, кожа была ровной и гладкой. Зарина прошла пальцами еще раз. Я потянулась и коснулась шеи. Зарина оказалась права… Под подушечками пальцев едва уловимо почувствовалась неровность, будто ряд царапин. Это появилось от касания меча? Черт. Словно меня в самом деле током шарахнуло или молнией. И те страшные слова… – Не болит? – с легкой тревогой спросила служанка, опуская ладони обратно на плечи. – Нет, – мотнула я головой, чувствуя нарастающую жуть от происходящего. – Оставь. Сделав шаг на глубину, я с головой нырнула в горячую, будто дымящуюся воду – выгнать прочь этот леденящий ужас, что всё быстрее подбирался к сердцу. Что за чертовщина меня окружила? Может, у леди Найрин и впрямь были основания покончить с собой? Глава 16 Любишь не меня Я пообещала себе не касаться шеи и не думать об этом. Может, и правда ободралась случайно во время тренировки и не заметила? Один раз всё равно пробежалась пальцами, и показалось, что ничего на коже и нет – всё в порядке! К счастью, днем пришли хорошие новости с рудника, что добыча восстановлена в прежнем объеме и всё идет спокойно, без происшествий. Советник за обедом предложил за это выпить, и я впервые после того коньяка взяла в руки бокал с алкоголем. Это может помочь забыться… Я старалась не обращать внимания на взгляды советника и его весьма неловкие попытки флирта. После турнира вести о гибели герцога скоро дойдут до столицы, и наверняка появятся желающие прибрать богатый месторождениями Нейшвиль к рукам. Леди Юриета при чьейто шутке о моем завидном теперь положении нервно рассмеялась, и я тоже натянуто улыбнулась. Да уж, знать бы вам правду о моем положении и происхождении… Но тем не менее обстановка спокойствия позволила немного расслабиться, только периодические взгляды Эльда с дальней стороны стола казались тревожными. К чёрту! Будем выживать как получается. В конце концов… в конце концов, если я умру здесь, может, меня снова перекинет в какоето другое… приключение, а? Похоже, во мне уже заговорило выпитое вино. Я откланялась, попросила Зарину проводить меня до покоев и с удовольствием вытянулась на постели. Потянулась к старинным книгам, пролистала несколько страниц в поисках чегото полезного, но сама не заметила, как задремала. Очнулась я ночью от шепота. Сначала показалось, что со мной снова дежурит полная служанка со свечой и вышивкой. Свеча и правда стояла на столе, даже вышивка лежала, но самой служанки нигде не было. Отлучилась в туалет? Какойто дурацкий шепот снова привиделся. Я по раздражающей меня привычке потрогала шею, успокоилась и перевернулась на другой бок. Не буду верить в проклятие! Это наверняка как приметы – работает, когда ты в этом убежден, и наоборот. Но стоило сомкнуть глаза, как мне начали сниться кошмары. Упомянутый многократно Зверь привиделся темным демоном из глубины пещеры – получеловек, рогатое полуисчадие ада. Он ждал меня, а я шла как зачарованная на его Зов. «Ты должна мне коечто». «Что?» До ужаса хотелось вырваться из кошмара, но тело не слушалось, тело подчинялось демону с огненногорящими глазами. «Ты знаешшь». Нет, не знаю, я ничего не понимаю, я чужая в этом мире! «Уже нет». Зверь был скуп на слова, и от отчаяния хотелось вцепиться в волосы. Сделать хоть чтото, лишь бы вырваться из леденящих душу лап. Он хочет моей смерти. «Ты будешь богата и счастлива, я дам защиту ото всех». «Это обман!» «Просто ты должна заплатить». Провались в бездну, откуда ты вышел! Нет! Я очнулась снова от собственного крика, едва дыша от ужаса и скованных легких. Где я? Что это было, сон или… Вокруг непроглядно темно, ни свечи, ни окна! – Дышите, леди Найрин. – Эльд?! Какого чёрта ты тут делаешь? Верный страж обхватил меня в объятия и держал изо всех сил, боялся, что я вырвусь. Но что он себе позволяет! Снова пришел в мои покои, услышав крик? Эльд не отвечал почемуто. Я успокоилась, выдохнула и выбралась из могучей хватки, пытаясь чтонибудь разглядеть. Глаза понемногу привыкали ко мраку… Мы были не в моих покоях. Это был темный коридор, гдето в замке. Рядом винтовая лестница, какие вели на крышу. Что я тут делаю? Эльд привел меня?! – Вы брели, точно в бреду, – едва слышно произнес страж. – Ты врешь, я спала! Это ты увел меня сюда, зачем? – Не кричите, ваша светлость. Вас услышат. – Мне всё рав… – Эльд оборвал мой крик, подхватил меня на руки, прошел по коридору и затащил в какуюто комнату. Положил на постель и приготовился защищаться от моих ударов. – Если вас услышат, по замку снова пойдут слухи. – Он опустил голову и уставился в пол, с силой сжав челюсти, тени пролегли под скулами. – Если нас застанут в этой комнате, пойдут слухи! Как ты выманил меня… Эльд вдруг присел передо мной, перехватил взгляд, и вот тут стало понастоящему страшно. Он не врет. И ему тоже теперь страшно. Я резко подтянула к себе оголенные колени, будто от прикосновения к полу Зверь легче пройдет по следу, найдет меня здесь. Он найдет меня, это не сон, я и правда сама шла… «Вы снова слышали Зов Зверя, ваша светлость? – прозвучал внутри вопрос леди Ансиель, служительницы Всепрощающей Матери. – Снова слышали Зов…» «…снова…» Эхо нарастало, и я зажала уши, захотелось выть от затопившего ужаса. У леди Найрин было это проклятие?! Но когда душа умерла, моя оказалась не связана. И прикосновение к мечу покойного герцога вернуло эту связь?! Я сойду с ума… – Я здесь. Я с вами, – тихо, проникновенно, всепонимающе говорил Эльд. – Слышите? – Осторожно, будто боясь, что я снова закричу, коснулся моей руки. За что это мне? За что, почему? Ужас отступил, хоть было попрежнему темно, холодно и страшно, но вымораживающий душу ужас стихал от прикосновения и от живого тепла. Я заторможенно поняла, что плачу, что теплые слезы жгут щеки и хочется судорожно всхлипывать, а лучше кричать от несправедливости! За что?! – Как мне помочь вам, леди Найрин? Что угодно! Я сделаю всё, что прикажете. Я… сам отправлюсь на Зов. Я отдам свою душу взамен вашей. – Это проклятие, Эльд? Это оно?! – Я за руку притянула его к себе, заставила сесть на постель и смотреть мне в глаза, наверняка жуткие от этих слов. – Ты знаешь!