– Не верю в призраков, но нехорошие у меня предчувствия там. Вот как! Если уж у несуеверного стойкого стража есть страх… Я немного помолчала, размышляя о проклятиях, голосах и переселении душ, но все же сказала: – Не думала, что вы чегото боитесь. – Просто предпочитаю не лезть туда. – Теперь мне стало еще интереснее. – Иногда мне кажется, вы нарочно ищете неприятностей, ваша светлость. С тех пор как едва не расстались с жизнью, вы то и дело в поисках опасностей. Простите меня за прямоту, но я… это не может не вызывать во мне беспокойства. – Я не ищу способы покончить с жизнью, Эльд. Я просто хочу её понять. Именно после того, как едва не умерла. Страж вздохнул обреченно – понял, что спорить со мной не в силах. – Хорошо, я пойду с вами. – Кстати, я бы ещё хотела почитать историю этих земель. – Надеюсь, леди Найрин достаточно грамотна! – Традиции, летописи, может чтото осталось? – Записи тоже были в покоях герцога. Он перечитывал чтото незадолго до смерти, я помню. Вы чтото подозреваете, госпожа? – Нет, просто хочу освежить коекакие знания. Давно стоило это сделать, но за время пребывания в замке не видела ни одной книги, а спрашивать было страшно. Слава богу, некоторые записи и впрямь существовали. Эльд проводил меня наверх, в другую сторону от моих покоев и, видимо, женской половины замка. Мы поднялись на несколько этажей наверх, прошли по коридору, и впереди показались большие деревянные створки в зал. Прямо королевская роскошь, у леди Найрин было гораздо аскетичнее, несмотря на любовь к украшениям. Хотя герцог – высокая ступень на лестнице титулов, насколько помню, первый после короля. Даже в такой глуши он наверняка хотел казаться важным. Внутри было мертвенно тихо и пустынно. Всётаки в комнатах умерших людей витает некая обреченность. Помню, как вошла в квартиру покойной бабушки, всё было на своих местах, вроде привычно, попрежнему светило косыми лучами солнце, разве что более пыльное, но при этом комната потеряла душу. Так казалось и здесь. Вещи лежали брошенные небрежно, прислуга, видимо, тоже опасалась чтолибо трогать. Я глубоко вдохнула, успокаивая неожиданно взволнованное сердце. Эльд остался стоять на пороге, точно боялся потревожить дух хозяина. На столе и правда лежал ворох бумаг, прошитых тонкой красной веревкой. Я посмотрела, убедилась, что прекрасно понимаю слова, и решила забрать их к себе. Читать в этой комнате совсем не хотелось, хотя было светло и удобно. – Возьму к себе, – проговорила я вслух для Эльда с запинкой, пытаясь не забыть, как скорблю о погибшем муже и как трудно видеть его вещи. На спинке стула висел камзол, наверняка еще хранящий запах герцога. Я осторожно коснулась его рукой, задумчиво сжала в руках край ткани и тяжело выдохнула. Больше всего, пожалуй, я боялась снова услышать жуткий голос. Но было тихо, только Эльд нахмурился и перенес вес с одной ноги на другую. Мы переглянулись молча, и я продолжила осматривать комнату, делая вид, что вспоминаю. Чтото подтолкнуло дойти до стены возле окна. На ней были крючки, но меча не висело… Я опустила взгляд и увидела клинок внизу, на полу. Меч валялся небрежно, словно ктото хотел его взять, снял со стены, но передумал. Или… не смог. Я наклонилась и подняла оружие. – Осторожней, госпожа, он очень тяжелый. – Эльд подошел ближе. Да уж, не чета моему кинжалу. Я такой даже поднять толком не смогу, не говоря уж о том, чтобы держать на весу и более того – сражаться! Должно быть, мой муж был силен! Рукоять была украшена хитрыми письменами, я рассмотрела ее внимательно, но ничего не смогла понять, какието колдовские значки. – Работа Альберта, герцог очень высоко оценил тогда оружейника. Это было тринадцать лет назад, а меч до сих пор как новый. – Да, он любил его, – рассеянно подтверди ла я. И потом осторожно потянула за рукоять, второй рукой держа ножны – зачемто мне нужно было увидеть сам клинок. Вдруг он и правда светится, как на картине? Но ножны вдруг соскользнули так легко, что я их не удержала. Показалось, будто клинок хочет на свободу и стремится изо всех сил. Что за чёрт! От неожиданности я даже отшатнулась назад, намертво вцепившись за рукоять. – Леди Найрин! Эльд попытался подхватить меня, но я вдруг легко подняла меч, словно он стал весить в разы меньше. Может, он казался тяжелым изза ножен?! Я вдруг почувствовала себя сильной, легкой, всемогущей. – Смотри, я уже чемуто научилась, – улыбнулась я Эльду, махнув клинок восьмеркой перед собой, но лицо стража было сильно удивленным. И вдруг лезвие и правда будто засветилось неуловимо синевой, а через руку словно разряд тока прошел – такой резкий и болезненный, что мышцы рефлекторно еще сильнее сжали рукоять. Так, что и не разжать самой. – Ай! – Положите его, госпожа! – взволнованно сказал Эльд. – Бросьте же! Я хотела сказать, что не могу, но даже заговорить была не в силах. «Теперь это твое», – прошипел жуткий голос. Жгучая боль ошпарила шею – как раскаленным металлом. Я тихо взвыла, Эльд бросился ко мне и разжал ладонь с мечом, откинул его прочь, а меня прижал к себе. Боль стихла, кожу перестало жечь, и я осторожно вдохнула. – Я же говорил… – прошептал Эльд, бережно держа меня в руках. – Ты говорил, что никакого проклятия нет, – напомнила я бессильно. – Я буду защищать вас от всего, госпожа. От видимого и незримого. Хотите, прикажу уничтожить этот клинок и выковать для вас новый? «Уже поздно», – из ниоткуда пришла ко мне фраза. Уже всё случилось. Не знаю что. Просто всё. Будто через это касание я неведомо как связалось с душой умершего и теперь от этого не отмыться, не отделаться. Чтото привело меня сюда. – Со мной всё в порядке, – упрямо сказала я. В первую очередь споря сама с собой. Эльд сидел, упираясь в пол коленями и носками, и поддерживал меня, но не удерживал силой. Был опорой, но позволял действовать, и мне на миг стало стыдно. На сколько еще хватит его терпения, прежде чем я доведу до белого каления и он пошлет сумасшедшую герцогиню прочь? Но боль ушла, голос сейчас казался просто бредом уставшего мозга, в комнате больше не витал мистичный дух погибшего герцога, и я почувствовала, что пришла в себя. – Думаю, мне просто надо отдохнуть. Помоги мне отнести записи в мои покои, будь добр. И еще вон те две книги, почитаю перед сном. Просто… наверное, это усталость и всё пережитое. Ещё слишком свежо… – Как прикажете, ваша светлость. – Эльд помог мне подняться. Глава 15 Ожог Устроившись поудобнее на подушках, я попыталась выкинуть из головы странные ощущения в комнате герцога и взялась за записи. Половина из них оказалась скучной донельзя – отчеты по хозяйственной части замка, доходы, расходы, которые, наверное, подшивал герцогу советник. Я перевернула несколько стопок и из интересного нашла на полях пометки другого почерка, наверное, супруга. Некоторые слова разобрать было невозможно, коегде показалось слово «ущелье», «душа» и «отдать долг» – корявые, стремящиеся вниз строки. А вот пара книг оказались полезнее. В одной от руки чьимто до невозможности красивым почерком были вписаны исторические события. Мне было трудно разобраться в датах, я даже не знала, какой здесь день сегодня – разве что погода казалась поздней летней. Я полистала из конца в начало и открыла первую запись. «Новая история замка Нейшвиль. В этот славный день следует отметить особенный праздник – освобождение Киранийских земель от власти колдовских чар. Отныне династия Тэмхас, овеянная мрачной славой, канула в небытие. Следует чествовать и отдать дань уважения герою последних событий лорду Ангарет из Окстинии, освободителю и спасителю. Отныне злые чары рассеяны над горами и снова воссияло солнце – король Эмар Великий даровал титул герцога славному победителю…» Ох уж эти летописи, которые пишут победители. От сладострастных речей автора этих строк аж зубы свело. Такое небось зачитывали герцогу вслух, чтобы он мог почесать Чувство Собственного Величия. Смертельно клонило в сон. Несмотря на убеждения летописца о рассеянных злых чарах, мне всё еще было не по себе. Я попросила одну из служанок – молчаливую полнотелую девушку, судя по изяществу и изнеженному виду сопровождавшую леди Найрин из тех прикоролевских землей некой Мацуры, посидеть со мной рядом эту ночь. Та понимающе кивнула, принесла с собой вышивку, обмолвилась со мной ничего не значащими фразами о на удивление холодном вечере и оставила гореть свечу. Слава богу, мне ничего не снилось, не жгло шею и не звучало больше страшных голосов. На следующее утро я снова тренировалась с Эльдом. Будто это могло внезапно подарить мне мастерство и неуязвимость против некоторых бандитов со шрамами. Ему хватило взгляда, чтобы понять, что я не воин. Но наперекор всему я снова бралась за рукоять меча. Теперь уже – настоящего. По крайней мере, было приятно ощущать усталость и боль забитых мышц. Такая иллюзия растущей силы… Эльд уже не возражал и будто сам ждал каждое утро нашей встречи. Еще бы. Ему явно было приятно рассматривать меня в боевом наряде и быть в тесном контакте: мягко поучать, придерживать и испытывать раз за разом мою ярость. Похоже, он рос с боевой и властной мамашей, раз получал удовольствие от того, что я его бью и срываю на нем свой страх, свою злость и свою беспомощность. Каждому из нас становилось лучше. Нездоровые отношения, но очень даже типичные для нашего мира – встретились два травмированных человека, называется. В конце уже, наверное, десятой нашей тренировки ко мне подбежала Зарина и с поклоном осведомилась, изволю ли я отправиться на горячие источники. С меня текло в три ручья, я уже давно мечтала о полноценной горячей ванне, а не обтирании нагретой водой, и лучшего предложения быть не могло. – Вы держитесь очень хорошо, ваша светлость, – задорно пела девушка, провожая меня по горной дороге. Вслед за нами шли еще несколько служанок с тюками какихто полотенец, увязалась молчаливая леди Юриета, которой, видимо, невыносимо было оставаться совсем одной. Но и я не спешила с разговорами ей на помощь. Мне было о чем думать и беспокоиться. Мы поднялись чередой крутых ступеней, снова спустились и оказались в чудном месте – отовсюду валил густой пар, пахло влагой. Прохладный ветер продувал, и тем скорее хотелось погрузиться в теплую воду. В небольшом каменном укрытии с отделанным камнем полом служанки помогли расшнуровать и стянуть корсет, блузку, освободили от плотных штанов. Еще немного странно было чувствовать себя знатной особой с кучей свиты, но, как говорится, к хорошему быстро привыкаешь. – У вас синяки, леди Найрин! – воскликнула с удивлением Юриета, указывая пальцем на мои ноги.