– Я не знаю. Не знаю точно, но я видел вашего мужа незадолго до смерти. Он всегда отрицал, но это… это похоже на проклятие. Но во мне больше нет страха. Страж сидел рядом, так, словно важнее моего касания для него не было ничего в жизни. В полумраке я видела его лицо – спокойное, уверенное в своих принципах. Я заговорила сквозь слезы: – Я – не она, Эльд. – Он не удивился и ничего не сказал, только чуть крепче сжал мои пальцы и слушал со всей серьезностью. – Я не знаю, что ты сделал, что сделал твой колдун, но не я должна быть в этом теле. Это переселение душ, пересечение миров, я не знаю. Меня зовут Полина. Звали… Я жила в другом мире. Совсем другом, это ничуть не похоже на ваш, и я понятия не имею, как это вообще возможно. Повисла долгая тишина. Я молча кусала губы и отворачивалась. Он вправе не поверить, решить, что это силы демона захватили его госпожу, или отдать меня местным священникам на пытки. Мне было так плохо, что плевать. Я больше не могу! – Значит, Полина… – Он будто попробовал имя на вкус, пытаясь понять, подходит ли оно бывшей леди Найрин. Он всё еще смотрел на меня внимательно, будто разглядывал в первый раз, но не торопился обвинять во лжи или черном колдовстве. – Я не знаю, зачем притворялась, мне было страшно. Никто бы не поверил. От безысходности меня тихо трясло мелкой дрожью и всё казалось уже таким не важным. Пусть он расскажет всем, пусть меня прогонят, пусть. Уже не важно, уже нет сил играть роль той, кем я не являюсь. «Ты вдова своего мужа и наследница его грехов», – насмешливо прозвучал во мраке глубокий голос разбойника. Пошли вы все! Я не хочу наследовать ни чужие грехи, ни чужие проклятия! Это чертово дурацкое совпадение, ужасный, ужасный сон… Эльд так и не выпустил мою ладонь, сжал еще крепче. – Мне очень жаль. Неужели поверил? Вот так?! Невероятно. Я посмотрела на стража, ожидая подвоха, но тот не сходил с ума изза моих слов. – Я… не знаю, что мне делать, – обреченно выдохнула я. Секунды ночной тишины тянулись вечностью. Я еще дрожала, чувствуя уходящий кошмар, такой настоящий и близкий, что сходила с ума. И ждала, что теперь будет. Что решит Эльд, потребует вернуть свою Найрин, завоет, как я, понимая, что наделал… Отправит на костер?.. Или в Средневековье легче поверить в переселение душ? Он осторожно разжал пальцы, и я лишилась этого тепла. Внутри пульсировала такая черная пропасть, что казалось, она сейчас уничтожит всё вокруг. – Не уходи, – глухо проговорила я, хотя хотелось просто выть без слов. Осознание, что произошло на самом деле, постепенно накрывало нас обоих. Эльд остался сидеть на постели рядом со мной, на миг закрыл лицо ладонями и глубоко вздохнул. Меня попрежнему колотил уходящий мрак, и при одной мысли, что останусь одна, хотелось умереть. Вот почему леди Найрин мечтала о смерти! – Это моя вина. Полина… Я не мог. Не могу и сейчас отпустить её. Он посмотрел на меня снова, явно раздираемый противоречивыми чувствами, страхом и желанием, мистическим ужасом и преданным служением. Благоговейным трепетом и священной верой в чудо, которое здесь куда реальнее, чем в нашем современном материальном мире. Он поверил с первых моих слов, потому что знал это с самого начала. Эльд склонился над моими щиколотками, которые я, отчаянно дрожа, обхватила ладонями. Положил свою ладонь – огромную, горячую – поверх моей. Осторожно, изучающе, будто за много лет изучил меня вдоль и поперек, но теперь знакомится заново. Я прикрыла глаза, чувствуя нарастающее спокойствие от его близости. И больше не заставляла его убрать руку, только ощущала мягкое, нежное касание моей кожи. Мозолистые ладони обняли мои, так же трепетно коснулись лодыжки. Забирая дрожь, прогоняя холод. Он и сам, должно быть, чувствовал, как ко мне возвращается жизнь и уходит тень ночного кошмара. Хотелось просто уткнуться и рыдать и ничего не делать. Какая это всё дикость. Это проклятие. Переселение душ, чужой мир, просто сумасшествие, и хуже всего – голос Зверя! Этого всего не может быть, однако совсем недавно я брела без сознания и в любой момент могу сорваться в пропасть, как погибший проклятый герцог! Мы больше не говорили. Ни слова, только тихое дыхание в темноте. Эльд потянулся ближе и молча прибнял меня за плечи, провел ладонями, унимая озноб. От него пахло разгоряченной кожей, запах был чужой. Не первый раз я оказывалась в его объятиях, но сейчас всё было подругому. Теперь мы оба знали правду, мы оба были незнакомые друг другу чужаки. Эльд касался меня осторожно, будто изучал отклик. Как, должно быть, странно держать в руках ту, о которой давно мечтал, и знать, что она больше не прежняя… И всё равно он будто был готов выполнить свои обещания. Забрать всю боль себе, закрыть собой как стеной от тысячелетнего подземного ужаса. Он медленно вздохнул. Я подняла к нему голову, невольно поймав его дыхание, и ощутила на своих губах резкое прикосновение его. Такое порывистое и отчаянное. Сжав его мягкую рубаху в горстях, я позволила Эльду себя целовать, чувствуя себя куском льда и исчадием ада, раз сам демон вел меня… Сознание туманилось от происходящего, единственным ярким, перекрывающим всё чувством было тепло, живое, перетекающее ко мне от стража, дарящее снова жар и заставляющее сердце стучать. Губы стража были твердые, обветренные, сухие, но от моей реакции он обхватил ладонями под спину. Остаться одной было смертельно, в его объятиях я смогла почувствовать, как бьется сердце, и бессовестно принимала жар стража, его огромную жажду, похожую на одержимость. Но всё же остановила. – Просто обнимай меня, – отчаянно просипела я, наконец отстранившись. – Просто обнимай! До ужаса хотелось чувствовать тепло, будто только оно могло меня спасти из бездны. Эльд глухо проворчал, прижимая меня к себе со всей силы, но больше не пытался целовать: желание леди Найрин для него до сих пор закон. Мы сплелись в клубок отчаяния и жажды, и каждый из нас хотел найти свое успокоение. И одновременно хотелось царапать в ответ, будто причинить ему боль становилось облегчением. За всё, что он сделал. Но всё это наваждение и бред!.. Мы проснулись рядом, и гигантской волной нахлынули воспоминания ночи. Нет, ничего не было, кроме отчаянных поцелуев, царапин и объятий, словно одно это и удержало меня от призыва Зверя. Слава богу, я не была обнажена, накрыта одеялом, но чувствовала рядом жар стража. Эльд не спал, лежал на боку и с силой сжимал губы. Наверное, он ни на минуту не сомкнул глаз. – Не знаю, как поверить. Ты не она… – Он осторожно провел костяшками пальцев по моей щеке. – Но ты так похожа. Чудовищно. Ты так пахнешь. Это всё было слишком странно. Мне был нужен Эльд, нужно его тепло ночью, и я приняла его с жаждой того, кому осталось мало жить. Должно быть, сущее издевательство над мужчиной. Но он сам выбрал эту мучительную пытку. У меня не было сожаления, но остался легкий привкус чужой боли. – Ты любишь не меня, Эльд. – Я поднялась и села прямо, глядя ему в глаза. – Ты любишь ту, которой больше нет. Мне жаль. – Знаю, – хрипло отозвался он. – И мне с этим жить. – Послушай… Ты не убил ее, она ушла. Это был её выбор. Эльд откинулся назад на подушку, открытый и беззащитный, и смотрел на меня долго, пронзи тельно, будто хотел достичь души той, которую упустил. Но мне нечего было ему сказать. Нечего дать. Ему проживать свою боль, как мне – свою. Глава 17 Маленькая армия Я натянула на себя смятое одеяло, сидя на постели и чувствуя спиной взгляд стража. Ох. – Как теперь будем отсюда выходить? Губы невольно скривились в улыбке. Мне не было плохо или стыдно, скорее сейчас почемуто – смешно. Может, то было облегчение после ночного ужаса. Я жива, я в безопасности. В окно светило солнце, озаряя скромную обстановку комнаты, согревая холодные каменные стены. – Могу пойти первым, – тоже хмыкнул Эльд. – Принесу для вас одежду. – В вашем мире и после… такой ночи обращаются на «вы»? Я обернулась через плечо, глядя, как Эльд собирает волосы и натягивает на себя рубаху. В душе шевельнулось тепло благодарности. Спас меня, несмотря ни на что. Эльд взглянул мне в глаза и кивнул. Качнул неверяще головой, будто смотрел на меня и снова видел призрак леди Найрин. Немудрено. Я выгляжу, как она, пахну, как она, только говорю и думаю иначе. – Для остальных лучше всё оставить, – он запнулся, – как было. Ещё бы. Узнай другие про чужую душу в теле герцогини – и точно соорудят ещё один погребальный костёр. – Для нас, думаю, тоже, – проговорила я медленно. Грудь стража, вставшего передо мной, поднялась от глубокого вздоха. Тишину нарушили слова: – Я буду нужен тебе, Полина. – Да, – подняла я к нему голову, разглядывая внушительный силуэт, очерченный солнечным светом по контуру, даже глаза заслезились… Взлохмаченные волосы стража касались плеч, глубоко посаженные глаза смотрели проницательно, но пальцы он с силой сжимал в кулаки, будто удерживал себя. – Будешь нужен, – повторила я. Но лучше не любить меня. Не желать. Я не та и ею больше не буду. Эльд только кивнул снова и направился было к двери, но я сказала: – Подожди. Тогда, в лесу, у рудника. Я не сказала тебе сразу, но меня схватил разбойник. У него темные волосы и два маленьких шрама, – я провела пальцем по брови и скуле, – вот тут. Ты знаешь, кто он? – Два шрама? Нет. Думаете, он не простой разбойник? – Он чтото знает. И скрывает. Я видела его на турнире. – И снова не сказали? – дернул он краешком рта. – Говори со мной на «ты», прямо неловко, – усмехнулась я нервно. – Не сказала, потому что он както почувствовал, что я – не я. И мне хотелось в этом разобраться. И еще он угрожал рассказать о моем проклятии… Думаю, стоит ждать нападения. Он обещал вернуться. – Я вчера услышал, что это, скорее всего, «Дикие». Крупная шайка, не так давно вернулись с северных областей. Называют себя борцами за справедливость, сражаются против тех, кто поддержал прошлого короля, Кровавого. Но королевской страже сейчас не до них.