– Мы уезжаем! Прямо сейчас! – Куда? – Объясню все потом. – Да?! – Я не поверила своим ушам. – Ты хочешь меня ликвидировать без помех в каком-то другом месте? Это тебе чем-то не подходит? Можно меня сбросить со скалы: очень удобно! Я якобы попыталась сбежать и прыгнула из окна, не рассчитав свои силы. Чем тебе эта версия не подходит? По-моему, она вполне удобная. Во всяком случае, не возникнет слишком много вопросов… Он ударил меня по щеке. Я схватилась за нее, а через секунду набросилась на него с кулаками. – Подонок! – визжала я. – Убийца! Он схватил меня и поволок из комнаты. Я упиралась и кричала, но он крепко прижал меня к себе. – Тише! Пожалуйста, тише! Я прошу тебя. Дай мне время разобраться со всем этим… Кристиночка, Кристи… – Он пару раз чмокнул меня – в волосы и в щеку… Я замерла. Убийцы не разговаривают так со своими жертвами – так ласково-просительно. И зачем он мне все это говорит… Хочет усыпить мою бдительность? Мы ввалились в мою комнату, и он кратко сказал: – Собирайся! Мы уезжаем. – Ты еще не ответил мне куда. – Я пока не могу тебе этого сказать. Могу пообещать только одно: скоро все это закончится. – Да? – Мне стало как-то все равно. – Я… не поеду с тобой. – Поедешь! – Он опустился передо мной на корточки и заглянул в мои глаза: – Кристиночка! Я тебя прошу: поверь мне. Я тебе не враг. Но все так запуталось… Сейчас не время для каких-либо объяснений. Нам нужно срочно уехать. Понимаешь? Здесь оставаться слишком опасно. Прошу тебя… Звук его голоса проникал в мои уши медленно, как утонченная ласка, и он обволакивал меня, еще этот взгляд… Наверное, я круглая идиотка, но я подумала… если мне суждено умереть, пусть я умру от рук человека, которого люблю. И потом… может быть, он говорит правду и действительно хочет спасти меня? А как же эти письма? Я произнесла эти слова вслух, сама того не заметив. – Я все объясню потом. Обещаю тебе. Не сейчас… У нас просто нет времени! Надежда робко вползла в мое сердце… Я шмыгнула носом. – И почему я должна тебе верить? Он взял мою руку в свою: – Придется поверить. А потом поднес мою ладонь к губам. Он поцеловал ее, едва коснувшись губами, но и этого было достаточно, чтобы черные небеса, нависшие надо мной, разверзлись и вновь показалось солнце. Жизнь опять перевернулась с ног на голову, и я подумала, что все не так уж страшно и беспросветно. Ведь я не одна… – Что ж! – сказала я, вставая. – Поехали! И не будем терять время! Мне придется тебе поверить… хотя, возможно, это самый глупый поступок в моей жизни. Он поднялся с корточек и теперь стоял напротив меня и сверлил взглядом. Руки он засунул в карманы, а выражение его лица стало неожиданно сердитым. – Поехали! – бросил он. – Переоденься, я подожду тебя внизу. Одежда, приготовленная для тебя, висит в гардеробе. Надень какое-нибудь платье, больше ничего не бери. Через двадцать минут прилетел вертолет, и мы поднялись в воздух. Приземлились мы на ровной площадке на окраине какого-то города. Я не задавала никаких вопросов, просто смотрела в окно и думала, что я – клиническая идиотка и способна верить этому человеку, несмотря ни на что. Да, я – безнадежно влюбленная идиотка, и я ничего не могу с этим поделать… Покинув вертолет, мы сели в серебристый седан, который Андре взял напрокат, и вырулили на широкую трассу, ехать по которой было одно удовольствие. Вскоре мы въехали в большой шумный город, застроенный невысокими светлыми зданиями; улицы его то стремительно сужались, то расширялись, и наша езда напоминала американские горки – крутые спуски и повороты. – Что это за город? – Нравится? Я пожала плечами и ничего не ответила. – Нам нужно скрыться ото всех, чтобы нас какое-то время никто не мог найти. – Андре уверенно лавировал между узкими, похожими на хорошо заточенные карандаши домами. – Сейчас мы заедем в магазин, купим тебе самое необходимое. Белье, одежду, разные там мелочи… Идет? Я кивнула головой, отрешенно смотря в окно. Меня выманили из норки и обманули. И вообще, я похожа на глупого белого кролика, которого везут непонятно куда. Я кашлянула, чтобы нарушить это впечатление собственной пушистости. Кроликом мне быть не хотелось. – А куда мы едем? Андре захохотал, демонстрируя все великолепие своих зубов: – Целый час ты об этом не спрашивала! – А что в этом особенного? – рассердилась я. – Раньше мне было недосуг спрашивать. – А теперь – решилась? – У тебя такая странная манера разговаривать… – И тебе она не нравится, – констатировал он. – Не нравится, – согласилась я. – И почему я вообще должна тебе верить? – Не должна. Но придется. Голос Андре зазвучал строго и холодно. – Не придется. Я могу в любой момент выйти из машины и уйти куда глаза глядят. – Без денег, без документов и без знакомств? К тому же за тобой охотятся. Не забывай… Я опустила окно, и он сердито сверкнул глазами: – Закрой окно! Я же сказал: нужно принять все меры предосторожности. – Ты чего-то боишься? – Я боюсь за тебя… – Это я уже слышала… В первом попавшемся магазине мы купили белье и разные мелочи и вернулись к машине. – Долго нам еще ехать? – Нет, – кратко бросил Андре. Судя по тону, он, похоже, за что-то на меня сердился. Я даже развеселилась. Он меня обманывал с самого начала, преследовал свои цели, и даже сейчас он не до конца откровенен со мной – в этом я была твердо уверена, и все-таки вел себя так, словно это я была виновата перед ним. Мы затормозили около дома, розово-желтого, и я вскинула на него глаза. – Выходим? Он смотрел куда-то мимо меня. – Выходим. Только иди за мной и старайся не отставать. Мы поднялись по лестнице на третий этаж, и Андре открыл ключом дверь. Квартира была трехкомнатной – спальня, гостиная, еще одна небольшая комната с двумя окнами, угловая, и кухня. – Это твоя квартира? Он покачал головой: – Съемная. Здесь мы поживем, пока… – он не окончил фразу, подошел к окну и задернул шторы. – Так лучше. – Так и будем сидеть в потемках? – вырвался у меня краткий смешок. – Если понадобится – будем. Он был мрачен, небрит и выглядел очень усталым. У меня возникло искушение – погладить его по щеке, и я… испугалась за себя. Неужели я такая тряпка? Этот человек практически все время водил меня за нос, выдавал мне минимум информации в строго отмеренных дозах, а я готова все ему простить? И притворяться, что ничего не произошло? – Есть хочешь? – Не знаю. – Так хочешь или нет? – Хочу. – Я приготовлю. Иди в комнату, располагайся, прими душ, если хочешь. На какое-то время эта квартира станет твоим домом. Так что обживайся.