— Выпускной курс. Однозначно. Жаль, что мы не познакомились раньше, монсеньор бы многому мог тебя научить. У тебя на удивление правильное понимание баланса. Хотя здесь и не место для таких разговоров Я понимал почему экзорцист вначале понял меня так, как понял — в нас слишком сильна культурная парадигма «Не убий». Но за последнее время я узнал и увидел слишком многое, чтобы и дальше стыдливо закрывать глаза и отворачиваться от творимых мерзостей. Моя вторая половина души — последователя водун — становилась во мне все сильнее, и я чувствовал за собой Право воздавать творящим зло их же монетой, как бы пафосно это ни звучало. Барон как-то говорил, что «каждый, кто идет путями силы, должен быть готов к смерти. Если ты взял на себя право забирать чужие жизни, будь готов, что и твою жизнь могут забрать в любой момент» — Он едет с нами, Фера? — с загадочным видом перебила монаха Ева. — Пожалуй, я готов его послушать, но мне казалось, что не я хозяин «штаб-квартиры» с рябинами. — О, я помню этот дом, — неожиданно произнес Иезекииль заставив меня опешить. * * * Уже привычно припарковав машину у больницы, мы выдвинулись к дому Евы. Иезекииль сказав, что догонит и забежал в какой-то магазинчик — я почему-то был убежден, что за алкоголем. На пороге нас ждал сюрприз. Гато аж присвистнул. — Смотрю ты прям радикально изменил облик, — глядя на тролля, я с трудом сдерживал смех. Дворецкий Евы выглядел просто «шикарно». Окладистая борода была заплетена в косичку, перетянутую двумя массивными серебряными кольцами. Вместо привычной майки на нем была явно дорогая белая сорочка, заправленная вместо привычных кожаных штанов в брендовые треники. «Вот реально с выдумкой подошел к делу.» — Да ладно ты, шмотки огонь! Четкий же парень! — Gato, в отличие от меня, даже не пытался скрывать свой смех. Глядя на наши улыбающиеся физиономии, Кридан понял, что с его обликом что-то не так. На мгновение задумавшись, он окинул взглядом свои обновки. — Ориентировку на себя я прочитал. Сказано — борода окладистая, теперь уже нет. Одежду я тоже сменил. Стоимость рубахи и штанов сопоставимы, значит для одного сословия. — И под какое такое «сословие» ты вырядился? — рассмеялся я. — Что не так-то? — тролль явно не понимал причину нашего веселья. — Хватит издеваться над моим дворецким, — резко вступилась за тролля Ева. — Я помогу тебе позже, Кридан, боюсь, сейчас ты привлекаешь еще больше ненужного внимания. Калитка скрипнула, и во двор зашел экзорцист. В следующую секунду лицо Кридана превратилось в маску языческого идола. В руках в то же мгновение материализовался двуручный молот. — Убирайся, — голос разъяренного троля напоминал грохот горного обвала. — Этого я точно не пущу в дом, — пятка вскинутого молота указывала на Иезекииля. — Он будет моим гостем. Не спорь, — совершенно спокойно произнесла Ева. — Твой отец будет в бешенстве, если узнает, что ты якшалась с ним! — похоже, мне было о чем поговорить со здоровяком. — Ты притащила сюда тролля? — монах посмотрел на Еву. — Он сам меня нашел. — А он умнее, чем кажется. Тогда неудивительно, что ты стала таким отличным мастером маскировки. С таким-то хвостом. Он не выдаст нас твоему старику? — Клятва, — одним словом Ева словно закрыла все вопросы. Было похоже, что этот разговор ей очень не нравился. Монах в ответ лишь кивнул. — Тебе придется его пустить, Кридан. — Я не собираюсь тебя слушать в вопросах безопасности, — тролль пригнул голову и, казалось, что он бросится на храмовника прямо сейчас. — Мне будет безопаснее, если он будет здесь, — неожиданно очень нежно и двусмысленно произнесла фэйри. «Ну и тайны мадридского двора» — мелькнула мысль. Войдя в дом, Кридан встал, перегородив собой проход в комнаты и указал на дверь прямо по коридору, куда мы и проследовали. Помещение оказалось кухней со стареньким советским гарнитуром и схожей обстановкой. «Бабушкины» обои в цветочек местами были ободраны, но сохранялось это странное для такого домика чувство уюта и чистоты. Выбивались из общей атмосферы только огромный металлический антикварный кубок, украшенный крупными камнями, и прозрачные баночки с травами и какими-то лапками. Пока мы с Котом осматривались, монах уже, словно привычно, развалился на стуле, а Ева. — Время обсудить наши дальнейшие планы. В дверях показался Кридан. — Ты не забыла никого вывести, прежде чем «планы» обсуждать? — Это тебя не касается, Кридан, — жестко произнесла фэйри. Экзорцист, вальяжно сидевший в своем углу, только нагло ухмылялся, наблюдая за сценой. И тут мне в голову пришла неожиданная мысль. — Кот, дай мне ключи от машины. Я кое-что там оставил, — сказал я и, взяв их, вышел из дома. Глубоко вздохнув, я очистил мысли от всего. Холодный воздух прокатился волной по дыхательным путям. Закрыв глаза, я попытался прочувствовать весь окружающий мир. Я больше не был чем-то отдельным, я был частью потока жизни, и начал слышать незримый шепот духов на самом краю сознания. Туманные жгуты силы шамана шли вслед за течением моей крови. Я словно воспарил и в тот же миг почувствовал — пора. «Духи, укажите мне путь» **** Вернувшись, я обнаружил Кридана, сидящим на полу у входа, злобно потирающего молот. — Чуть позже я бы хотел переговорить с тобой, Кридан. — Ага, только прибей этого ублюдка-монаха, и я весь в твоем распоряжении, — зло бросил тролль. Подходя к кухне, я услышал разговор Евы и Иезекииля о словах сектанта. Из их размышлений было понятно, что раз Банши, скорей всего, работает в этой детской больнице врачом, то есть шанс найти там ее личное дело, в котором, возможно, есть адрес ее проживания. «Интересно, зачем она маскируется под врача?» — в моей голове возник вопрос — и тут я вспомнил слова Евы про глаза маленьких детей. «А что если именно поэтому она там работает? Похищает у маленьких детей силу их источников?» — Больница, говорите?. Это значит, нас ожидает один-два сторожа, сигнализация и куча камер, — сказал я, заходя на кухню и бросая ключи Коту. Иезекииль поднял на меня взгляд, а Ева слегка улыбнулась. Гато в этот момент сгребал ключи, похоже, мое появление выбило его из каких-то своих мыслей. Вспоминая разработанный мною план ограбления оружейного магазина, мне показалось что проникнуть в поликлинику будет куда проще. — Предлагаю следующий вариант. Я такое уже проворачивал. Рассказав, как я провернул свою операцию с магазином, я получил удивленный взгляд Евы и легкий присвист монаха: — А ты не мелочишься. — Проблема в том, что оружие конфисковали. — Это неважно. В архивы пойдет Кридан, — неожиданно сказала Ева — А он справится? — я недоверчиво посмотрел на фэйри. — Как-то же я выследил вас. А это посложнее, чем ограбить почти не охраняемую больницу, — тролль появился из-за двери, я даже не ожидал от него такой рассудительности. «А ведь реально, он же следил за нами, и мы его не смогли даже засечь». — И план мне твой глупый совсем не сдался, — посмотрел он обиженно на меня. «Его что, огорчило, что я не прибил экзорциста?» Прозвенела трель телефона. Кот чертыхнулся и полез в карман за мобильником. Что-то посмотрев на экране, он сбросил вызов. — Фера мне надо свалить на пару-тройку часов. Ты тут не чуди. Если что, я на связи. Кридан вышел выпустить из дома Кота. Как оказалось, дверь запиралась какой-то особой магией. «Интересно, почему я смог беспрепятственно выйти?» Ева поднялась и вышла, из коридора послышался ее звонкий голос: — Пойдем, помогу тебе с твоим обликом, Кридан. **** Мы с Иезекиилем остались в комнате вдвоем. Повисло неловкое молчание. — Я так понимаю, нам стоит поговорить, — произнес с улыбкой посланец Ватикана. — Похоже. Слушай, объясни мне, пожалуйста, почему она зовет тебя «храмовником». Ты же, вроде, говорил, что истинный католик, и видеть тебя тут в компании нелюдей — ну, как минимум, странно. — Ох как все запущено, — н взял громадный кубок, а потом жестом фокусника извлек из сумки бутылку вина, ополовинил ее в кубок, передав его мне, а сам отхлебнул из горла. — Тут без вина не разобраться. Для начала тебе, пожалуй, стоит узнать побольше о настоящей истории мира. Вся история, которую ты знаешь века до семнадцатого, почти полностью ложь. Сотни раз переписанная, чтобы вымарать любые упоминания о них, — Иезекииль кивнул на заглянувшую в комнату Еву, державшую в руках макбук. Увидев, что мы с храмовником не пытаемся убить друг друга, она, улыбнувшись, ушла. Фэйри и макбук, макбук и фэйри — в моей голове от осознания, что мифическое существо пользуется ультрасовременной техникой творился, полный раздрай. А тут еще и храмовник продолжил. — Мир куда сложнее, чем принято думать, и мало кто из людей помнит истинную историю нашего мира. Одни из таких мы — зилоты Первого Храма. Мы храним знания, которые могли бы повернуть все развитие человеческой расы совершенно по другому пути. — А как это совмещается с тем, что ты католик? — задал я вопрос, который давно меня интересовал. — Все просто, «храмовник» я больше, чем католик. Ты должен понимать, что в мире все подчинено балансу, который необходимо поддерживать. То есть никакая из сил не должна превалировать в этом мире, — монах задумчиво перебирал левой рукой четки. — Понял. Добро и зло — вечная битва и все такое. — Добро и зло это размытые понятия. И на них действует как общественное понимание, так и понимание божественного покровителя. — То есть? Если с первым тезисом все логично, то со вторым ничего непонятно, — я отхлебнул вина. «Ммм, отличный букет.» Крутанув бутылку, я посмотрел на сорт винограда и регион. — Как бы это попроще-то. О! Придумал, — он отсалютовал мне бутылкой. — Смотри, берем, к примеру твоего покровителя, Барона Субботу. В разных традициях его функцию выполняют разные боги с разными именами. Азраил, Нергал, Аид, Анубис, Яма, Миктлантекутли, Чернобог — все они боги смерти. И все они один и тот же дух. Понятно объясняю? — Погоди, а почему тогда для меня он Барон, а не тот же Азраил? — Традиция. Ты же не верил ни в кого, но при этом прошел посвящение, вот поэтому к тебе и явилась духовная сущность смерти в облике Самеди.