— И чем будем заниматься весь день? — Хм-м-м… — многообещающе протянул Хидден — Тебе что, совсем не нужен перерыв? — усмехнулась Сага. — И что ты обо мне подумаешь, если вдруг нужен? — шутливо выгнул бровь Хидден. — М-м… Что ты живой человек? А то я уже начинаю подозревать ещё одну допрошивку. Весьма специфическую… — Её не-е-ет. Но есть отличный допинг. — М? — Ты. Сага улыбнулась. — А если серьёзно? Что будем делать весь день? — А если серьё-о-озно… — Хидден поставил локоть на подушку, подперев кулаком голову, изобразил задумчивый вид. — Ближе к полудню возьмём еды и проведаем Гренку, а потом пойдём обедать в бар. Идёт? — Сыграешь мне на рояле? — Если поцелуешь. Сага прищурилась — лукаво и многообещающе. Убрала со лба Хиддена упавшие пряди. — А меня играть научишь? — Я не против, но учитель из меня никудышный… Да и за один день это не делается. — Сколько успеем, — прошептала она ему в губы. *** Провожать Гейт до её нового дома Профессор отправил Тэлли, и та с радостью согласилась. — Ну что, крошка-кудряшка, — Гейт по-свойски закинула руку на плечо Тэлли, — твои желания Город тоже выполняет по щелчку? — Бывает… Но не все, — вздохнула Тэлли. — Самое главное пока не выполнил. Не потому, что не хочет, я думаю. Просто это желание слишком… особенное. Но я верю, что он поможет. Руками людей, которых забирает, например. — Тэлли многозначительно посмотрела на Гейт, та ухмыльнулась. — И что же особенного хочет такая принцесска? Я тут, видишь ли, новенькая, надо дружбу заводить. С правильными людьми, разумеется. Поэтому если чем помочь смогу — говори. Тэлли долго молчала, глядя себе под ноги. Гейт не торопила, но и руку с её плеча не убирала. Шли в тишине. — Мне нравится один человек, — наконец начала Тэлли, — но он влюблён в другую. — Хм. Взаимно влюблён? — Нет. Она его значительно старше и сейчас с Хидденом. Но это его (не Хиддена, а того человека… Корнета) как будто ещё больше распаляет. — Ну, а ты хотела! Мужики любят недоступных. Взять того же Хиддена: девки на него сами вешались, а он ещё и не с каждой ляжет, да и чтобы с одной дважды — не бывало. Стоит только получить своё — всё, интерес пропадает. Мотай на ус! — Но у Корнета ко мне интереса и не было, — печально вздохнула Тэлли. — Так он, поди, отвоёминтересе знает? Где ж тут недоступность? А стоит тебе переключиться на другого — да хоть бы на того же Хида, раз уж он и так его бесит, — вмиг прибежит. И даже если Хид отрицать что-то будет — не поверит. Мы ж не верим тем, кто нас бесит, так? — Ну я намекала ему, что дружу с Хидденом, и это Корнета, действительно, расстроило, но и только… — Чего-о-о? — протянула Гейт и звонко расхохоталась. — «Дружу»! — выдавила она, вытирая выступившие слёзы одной рукой, а другой — упершись в колено, словно после долгого бега. — «Дружу»! Ну ты, кудряха, повеселила! Тебе лет-то сколько? Девять? Тэлли обиженно поджала пухлые губы. — Да не дуйся! — Гейт хлопнула её по плечу так, что Тэлли пошатнулась. — Все мы дурами бываем, чего уж! Но для твоих целей, — она вдруг посерьёзнела, — тебе никак не «дружить» надо. Особенно с такими, как Хид. Поняла? Тэлли насупилась ещё сильнее: — Вы мне что предлагаете? — Добиваться, чего хочешь, а не ворон считать, кудряшка! Ты чего ждёшь? Когда Город этому твоему Кадету любовный порошок вместо зубного в пасть насыплет? Так не дождёшься! Тут только самой работать надо, и не одними глазами красивыми, а ещё и головой! — Корнету, — всё ещё хмуро, но уже без негодования поправила Тэлли. — Чо? — Корнету. Он Корнет, не Кадет. — Да и чёрт с ним! — отмахнулась Гейт. — Как бы ни назывался — он должен думать то, что тебе выгодно, кудряха. Но тебе ведь вовсе не обязательно делать то, что он думает. Смекаешь, м-м? — Гейт заговорщически ухмыльнулась и легонько толкнула Тэлли бедром. Тэлли продолжала смотреть себе под ноги, но на её губах заиграла тонкая усмешка. — И знаешь, Тили-Вили, лучше сыграет, если не ты ему расскажешь, а слухи сами дойдут — так правдоподобней получится. А уж если увидит потом чего подозрительное — то вообще чики-пуки! — Гейт прищёлкнула пальцами у виска. — Заревнует? — Коне-е-ечно! Он привык, что ты под ногами вьёшься, как запасной вариант, и никуда не денешься. Но если вдруг попытаешься с кем замутить, да ещё и с тем, на кого у него и без тебя зуб — то держи-и-ись! Включится собственнический инстинкт, и поехали. — А может, нет у него такого инстинкта, — сказала Тэлли, поглядев на Гейт. — А нет, так допрошьём, — как-то слишком серьёзно пошутила та, хищно дёрнув фиолетовой бровью. — Не ходить же ему всю жизнь увечным, в самом-то деле! *** — Ох, чует моё сердце, эта коза фиолетовая нам ещё поднасрёт, — задумчиво уронила Раисмихална, опершись локтем о край стола доктора Стали. Та посмотрела на неё поверх своих узких очков и ничего не сказала. — Особенно парню новенькому, — добавила Раисмихална. — Его зовут Хидден. И он уж давно не новенький. — Больно сложно. Сталь помолчала. — Меня больше беспокоит, что с её появлением ни он, ни я, ни Сага Городу больше не понадобимся. И тогда он нас… — Убьёт? — скептически хмыкнула Раисмихална. — Не дури, мать! Неужто не видишь, что эта Плесень с год как поменяла стратегию и сама теперь убивает редко? Обросла, так скажем, исполнителями. Делает грязную работу чужими руками. — Ты о Варваре? — Не только. Гриб сляпал тут свою экосистему, которая теперь может регулироваться почти самостоятельно, неужели не видишь? — Догадываюсь, — напряжённо отозвалась Сталь. — «Спасибо» Профессору. — Во-о-от. Всё взаимосвязано. Любое действие одного отзывается на других. Да и Профессор тут не дирижёр, хоть и воображает про себя многое. Его самого, глядишь, не сегодня завтра мицелием через колено да в… — Раисмихална! — …и ойкнуть не успеет. Город вынудит, но так, будто тот сам согласился. Подгонит обстоятельства. Не оставит выбора. Ну или поднажмёт через окружение. А если новенький Грибу не товарищ, Гриб просто запускает в экосистему фиолетовую срань, а уж она, помяни моё слово, устроит процесс уничтожения лишних элементов. И как будто естественный отбор. Ишь, усыпляет бдительность! И вроде как не Гриб плохой, а жизнь такая… — Для естественного отбора Гейт должна быть сильнее прочих, — пробормотала Сталь, задумчиво постучав шариковой ручкой о столешницу. — А то как же! — Значит, нам нужно подумать, как её ослабить. Или как усилиться самим. Если хоть что-то из этого возможно, конечно… — Может, у Города на всех вас ещё планы, а ты тут паникёрствуешь! — Может. Но пока, Раисмихална, пригляди за Хидденом. На всякий случай. — Да гляжу я, гляжу, — проворчала Раисмихална, тяжело поднявшись со стула и хромая к двери. — Теперь за ними обоими удобно глядеть — точно сиамские близнецы. Сталь, не отрываясь от бумаг, улыбнулась себе под нос.