Она поднялась из-за стола, давая понять, что разговор окончен, но у дверей окликнула Хиддена. — Хидден… Ещё одна просьба. Когда… м-м… В общем, посмотри́те за меня на закат, пожалуйста. Ладно? Хидден пару мгновений молчал, сжимая дверную ручку, потом покачал головой: — Я уверен, вы это сделаете сами, доктор Сталь. Этим вечером Хидден особенно торопился домой. Сегодня — день почты, и за входной дверью на первом этаже его уже поджидает посылка, а в ней, как всегда, заказанное им пиво, на обратной стороне этикетки которого, возможно, он наконец-то найдёт добрые вести. Хидден так торопился, что даже не стал забирать наверх всю коробку, просто вытащил из неё две бутылки «Чёрного шмеля» и в три прыжка поднялся в квартиру. Аккуратно, чтобы не порвать, отклеил первую этикетку — ничего. Со второй пришлось повозиться дольше — приклеена она оказалась крепче. Но когда Хидден отогнул её край, его сердце сделало кульбит, едва не стукнувшись о кадык. Два слова. Всего два слова хитроумными значками, в которые Хиддену даже не понадобилось вчитываться, чтобы расшифровать. «Посылку приняли». Хидден сел прямо на пол, откинувшись спиной на холодный металл барной стойки и тяжело дыша, словно после марафона. Всё! Теперь, даже если Город узнает об их диверсии, что бы он ни предпринял, ему уже не отыграться! Хидден перевёл дух, взъерошил волосы. Надо сказать Саге. Немедленно! Он сунул пивную этикетку в карман и распахнул дверь, едва не сшибив стоящую на пороге Сагу. — Сага? — опешил он. — Там три могилы, Хидден, — каким-то не своим, более хриплым и решительным голосом сказала она. — И две из них наверняка наши. — Даже если так, — усмехнулся он, доставая из кармана послание от госбезопасности, — мы всё равно победим. Варвар справился. Сага уставилась на шифр на обратной стороне этикетки, не понимая, о чём речь. Её настолько занимала мысль, которая привела её сюда, что Сага не сразу смогла переключиться, поэтому пару секунд просто тупо смотрела на бумажку в руке Хиддена. А потом до неё дошёл смысл его слов. Она зажала рот обеими руками, поймав вскрик радости и облегчения. — У нас получилось! — шёпотом выдохнул Хидден. Сага опустила руки, и в её взгляд вернулась тень того странного выражения, с которым она сказала ему про три могилы. Переступив порог, она закрыла дверь и пристально посмотрела на Хиддена. — Город закончил копать, — сказала она. — И достроил новый дом. Завтра что-то произойдёт… Ты прав, Хидден. — В том, что мы победим? Сага едва заметно улыбнулась. — В том, что у нас есть время. — Она сняла косуху и отбросила её в сторону. — Как минимум — до утра. Рваное дыхание путалось в пылких поцелуях и глухих стонах; сильные руки и горячие губы прикасались то дразняще-нежно, то обжигающе-требовательно. Головокружительные, исступлённые ласки пьянили осторожной неторопливостью, сменявшейся голодной и несдержанной страстью на грани боли и удовольствия, а потом обратно — вновь неспешными и трепетными касаниями, долгими поцелуями и волнующими покусываниями. …И уже без сил, они всё равно не могли оторваться друг от друга… Тяжело дыша, Сага прижалась спиной к груди Хиддена, и он ласково потёрся носом о её шею. Зарывшись в чёрные волосы, вдохнул, насколько хватило лёгких, запах дождя и заброшки, и винного осадка. Он обнял её крепче, целуя татуировку на задней стороне шеи, спрятанную под волосами. До этой ночи он не знал об этом раскидистом вязе. Его левую половину покрывали листья, а справа чернели лишь голые ветви, с которых улетало прочь множество птиц-«галочек». Может, и слева на вязе вовсе не листья? — Что она означает? — чуть севшим шёпотом спросил Хидден, покусывая Сагу за ухо. — Что всё не то, чем кажется на первый взгляд, — так же шёпотом ответила Сага. — И что всё временно. Но даже засохшее дерево продолжает жить, пока на нём поют птицы… Она развернулась лицом к Хиддену и обняла его, уткнувшись ему в шею. — А у тебя не было? — Тату? Нет. Пирсинг был. — Снял, чтобы избавиться от «особых примет»? — Снял, потому что делала его не та, о которой хотелось бы вспоминать. — Ясно. — Сага чуть слышно вздохнула. — Любил её? — Я так думал, но… нет. Теперь понимаю — что нет. И хорошо: если бы любил, не уверен, что пережил бы её предательство. — Изменила? — Хуже. Она из тех, кто тайно допрошил меня, а потом использовал в своих целях. — Хидден поцеловал Сагу в губы неторопливо и горячо. — Однако я ей благодарен за то, что сдала меня фараонам, иначе я не попал бы сюда. Но не будем больше о ней, хорошо? — улыбнулся он, зарываясь пальцами в короткие чёрные кудри. — Ты же не сбежишь посреди ночи? — спросил, спустя пару минут тишины и неги. — Я думала, это ты сбегаешь от девушек. И «никаких вторых свиданий». — Не в этот раз. — Хидден усмехнулся лениво и утомлённо. — Да и куда бежать — ты в моей постели. Он перекатился на живот, подмяв под себя Сагу. Их взгляды пересеклись. — Устала? — Он лукаво выгнул бровь. — М-м-м… — задумалась Сага, пряча улыбку. — До утра ещё полно времени. Она обвила шею Хиддена руками, притягивая его ближе: — Мне жаль тратить его на сон… Проводишь в свой космический душ? Я боюсь путешествовать меж галактик одна. …Они заснули уже под утро, а часом позже силовое поле вокруг Творецка протаранил автозак[1]. Трое — водитель и два охранника — погибли моментально. Четвёртая — женщина с асимметричной фиолетовой стрижкой — осталась невредима, лишь потеряла сознание. [1] Автозак — фургон для перевозки заключённых и подозреваемых. Глава 28 — Яви-ились! — пробухтела Раисмихална, встретив Сагу с Хидденом на первом этаже Каланчи. — Дово-ольные, вы только гляньте! А мы их потеряли, с ног сбились, искамши! А они дово-ольные! Где и были… — Не поверю, что вы можете здесь что-то не знать, — усмехнулся Хидден и тут же получил от Саги незаметный шлепок по заду. — Проспали, Раисмихална, с кем не бывает, — сказала Сага. — У тебя, что ль, сегодня и поспать время нашлось? — Раисмихална многозначительно сдвинула очки на кончик носа. — Вас Сталь обыскалась, марш к ней! У нас новый человек и три трупа. — Чьи? — одновременно спросили Хидден с Сагой, и Раисмихална смерила их за эту синхронность ещё более многозначительным взглядом. — Неместные, — сухо ответила она. — С новенькой довеском шли. Когда они вошли в кабинет Стали, та окинула их быстрым холодным взглядом, который вдруг словно запнулся на Саге и уже с явным одобрением переместился на Хиддена. Уголок губ Стали дрогнул, не позволяя показаться полуулыбке больше, чем на одну сотую процента, но и этого оказалось достаточно для того, чтобы Сага нервно повела плечами. — У нас новенькая, — сообщила Сталь. — Пока без сознания. Очередь дежурить Профессора. Я провела осмотр, взяла анализы — они ещё не готовы. И хотела бы, чтобы вы на неё взглянули. — Я должен взглянуть, потому что она допрошита? — предположил Хидден. — Нет. Допрошивок я не нашла. Так же как и чипа личности, и его остаточных следов. Знакомая история, Хидден? — Сталь собрала со стола кучу бумаг и пошла к дверям. — Жду вас в смотровой, господа. В белых халатах, разумеется, — бросила она напоследок. — Да, нужно переодеться, — кивнула Хиддену Сага. — Пойдём. У меня такое чувство, — сказала она шёпотом, свернув в пустой коридор, ведущий к её кабинету, — что Сталь всё про нас поняла. Ладно — Раисмихална, от этой вообще ничего не утаишь. Но Сталь не из тех, кто по глазам прочтёт такие вещи. Хидден позади неё глухо хмыкнул. — Что? Ты видел, как она на нас посмотрела? — Ага. — Недвусмысленно. — Точно! — И как догадалась? — Ну-у… Засос над твоей ключицей весьма красноречив, — протянул Хидден. — Что?! — Сага резко крутанулась к нему. — Серьёзно?! И ты молчал?