— Есть одна мысль. Я когда-то читал на бумажном носителе, — Арт Ти заискрился оранжевым и трижды повернулся вокруг своей оси. — Делай, чего хочешь, — Гитик безнадёжно махнул манипулятором и поднялся. — Пойду ещё бутылку возьму. Когда он вернулся, альфероид неподвижно стоял пред яйцом. — Не хо-чет? — с издёвкой в голосе спросил Гитик, откупоривая ультрасмазку. Арт Ти не ответил, продолжая гипнотизировать взглядом пификус. Кибероид сделал большой глоток и, довольно крякнув, выпустил зелёный блинд. Изнутри яйца послышался глухой стук, по скорлупе поползли трещины, и она рассыпалась на мелкие кусочки. Посреди инкубатора стоял блестящий чёрный дракон. Глаза существа были закрыты, маленькие крылья сложены и нервно вздрагивали. — Мать честная! — Гитик всплеснул захватами, выронив бутылку. Его визуаторы бешено завращались, испещрив стену красными лазерами. Дракон открыл большие жёлтые глаза, тряхнул головой и огляделся по сторонам. Потом начал принюхиваться и, неуклюже ступая, подошел к альфероиду. — Ма-ма, — дракончик ласково потёрся головой о манипулятор. — Я ма-ма? — удивлённо спросил Арт Ти. — Ма-ма, — подтвердило существо. — Нет! Так не пойдёт! — кибероид схватил гвоздобит. — Он мой! Дракон повернулся к Гитику и, открыв пасть, с громким шипением выпустил струю пламени. Кибероид резко отпрянул, потерял равновесие и грохнулся прямо в ящик с инструментами. — Не на-до, — остановил дракона Арт Ти. — Он свой! Существо захлопнуло пасть и послушно улеглось рядом. Альфероид ласково провёл по голове дракона манипулятором и тот довольно заурчал. — Ма-ма! — Мы так не договаривались! — обижено пробормотал Гитик, выбираясь из ящика. — Но мо-жем, — предложил Арт Ти. — Я погашу твой кредит, выплачу деньги за пификус и открою секрет, как его активировать! Гитик размышлял ровно двадцать семь секунд. И ровно через двадцать семь секунд вычислительная система выдала положительный ответ. — Согласен, — вздохнул кибероид, махнув манипулятором и потирая ушибленный корпус. Арт Ти подключился к Киберсети и через мгновенье утвердительно мигнул. — Все средства переведены. Кредит погашен. Он повернулся и побрёл к выходу. Следом, покачиваясь вправо-влево, шёл юный дракон с планеты Каменного Огня. — Эй! А секрет? — опомнился Гитик. Альфероид повернулся и отправил в потолок фейерверк оранжевых блиндов. — Погладить. Его нужно было погладить. Вот так! Он нежно провёл захватом по гладкой чёрной шее существа. Дверь захлопнулась, с визгом включилась внешняя защита, а Гитик продолжал неподвижно стоять на месте, бормоча волшебное слово: — Погладить, погладить, погладить… Чёрт! Как я сразу не догадался! Он хлопнул захватом по мозгокапсуле, воткнул в гнездо штекер Киберсети и отправил короткий запрос: «Аукцион, пификус, покупка, продажа…» Без связи Андрей Кокоулин Ирка Телегина всегда выходит на связь со мной по рабочему графику. Это Анька Глебова или Жорик Сапковских могут напоминать о себе, когда им заблагорассудится, или вовсе откликаются лишь по запросу. Необязательные ребята. А Ирка — нет. У Ирки сказано: связь с оператором каждые три дня стандартного времени, все, связь с оператором. Лететь к ней в тмутаракань, куда-то в сектор у созвездия Рыб, около двух месяцев дежурным транспортом центра. Сектор малоисследованный, устойчивых переходов к планетным системам кот наплакал. Можно на полгода застрять из-за флуктуаций и звездного ветра. А связь благодаря эффекту Гойца-Майрика и квант-ретрансляторам — мгновенная, с миллисекундной задержкой. Словом, мы мило общаемся. Я сажусь у монитора. Настраиваю камеру. Загорается зеленый огонек абонента. — Это Игорь, — говорю я. — Код ноль-ноль-один, ЦСО «Кембер», системный оператор. — Это ноль-один-два, автономный исследовательский модуль, «Гиба», — отзывается Ирка. — Прием. — Как дела? — спрашиваю я. — Хорошо, как всегда, — отвечает Ирка. — Прими отчетность. Раньше мы обменивались, в основном, текстовыми сообщениями. Но это оказалось совершенно некомфортным для нас обоих. Ирка пишет быстро, я успеваю строчку обдумать и набрать, когда у нее уже готов текст на полстраницы. А потом печатные строчки часто не могли передать то, что мы друг к другу чувствовали. Поэтому мы задействовали голосовой и визуальные модули. Визуал часто барахлит, но я привык, что Иркино лицо во время сеанса замирает или забивается полосами помех. Главное, я ее видел. И слышал. Голос у Ирки — с легкой картавинкой. Картавинка то пропадает, то появляется, и это придает ее речи особенную прелесть. — Какой массив? — спрашиваю я. — Семьдесят петабайт, если округлить, — отвечает Ирка. — В основном, исследования почвы, минеральный состав приполярных областей, наброски к морфированию. — Хорошо, принимаю. Загрузка выскакивает в отдельном окошке на мониторе. Петабайты проносятся из конца в конец окошка пучком зеленых электронов. — А как сама? — спрашиваю я. Ирка приближает лицо к объективу камеры. Ее глаз на мгновение занимает все доступное пространство. Глаз — серо-зеленый. — Что, плохо выгляжу? Я улыбаюсь. — Нет. Вижу даже, постригла челку. — А, это, — Ирка кокетливо взбивает волну рыжеватых волос, — внесла некоторое разнообразие. Тебе нравится? — Очень, — говорю я. Ирка смущенно краснеет. — А у нас здесь одни базальты, — говорит она. — Вулканической активности миллионов двести как нет, почва состоит из кремнезема, оксидов железа, алюминия и магния, в избытке фтора и фосфора. — Скучно? — Ну, немного, — вздыхает Ирка. — Но ты не думай, что я совсем уж скучаю. У меня два десятка проектов. Три лаборатории, спасательная станция, энергетика, роберы, оксигенные микроорганизмы, наблюдение звездной активности… Я снова улыбаюсь. — Я знаю. — Ах, да, — Ирка поворачивается в кресле, демонстрируя панель с датчиками во всю стену у себя за спиной, — тогда я покажу тебе вот что. Откуда-то снизу она достает планшет и направляет его экраном ко мне. На планшете — картина: темно-оранжевые горы, красный песок, резкие тени и ползущий вдалеке желтый модуль. След от гусениц похож на выдавленные в песке ступеньки. Небо — серо-стальное, голубоватое, мятое, словно летящий по ветру шарф. Цвета избыточно ярки, линии густы и не имеют строгости. — Экспрессионизм? — спрашиваю я. — А похоже? — спрашивает Ирка, с удивлением заглядывая в планшет. — Наверное. Не силен. Настроение души?