Юля сбилась с шага. Повертела головой. Улица была пуста. «Очень нужна». Юля потрогала наушники, посмотрела на плеер. Музыка стояла на паузе. Да и не было таких слов ни в одной из песен… «Я без тебя не я…» Девушка торопливо вытряхнула мусор в бак и, не оглядываясь, поспешила к подъезду. Курить уже расхотелось. 15.02.2013 9:20 После завтрака подготовительную группу обычно выводили на прогулку. Но сегодня нянечка выходная, поэтому Мира Михайловна затеяла урок. Артём уныло уселся на своё место, раскрыл тетрадь, в которой они рисовали карандашами скучные крючки, круги и квадраты. От старших ребят он слышал, что на самом деле школьники занимаются более интересными делами. Да у них там даже стрельбовый кружок есть! — Мира Михайловна, а можно я из шкафчика свой пистолет принесу? — Тёма, ты не перестаёшь меня удивлять, — вздохнула воспитательница. — Ну, зачем он тебе сейчас? — А мне так будет спокойнее, — уклончиво ответил Артём. Мира Михайловна рассмеялась и разрешила, но при одном условии — никакой стрельбы во время урока. На самом деле она ещё в раздевалке уточнила у папы, что пулек в пистолете нет, и он может стрелять только воздухом. Артём бросился к шкафчику, предвкушая веселье. Конечно, в пистолете пулек не было. А вот в шортах они были. И буквально прожигали карман. Пулькам очень хотелось попасть куда-нибудь. Например, в ленкино колено. А то она слишком много о себе воображает… Вернувшись на место, Артём аккуратно положил игрушку на стол и склонился над тетрадкой. Сегодня велели рисовать треугольники. Причём так, чтобы одним непрерывным движением вернуть карандаш в исходную точку. Но это утомляло и превращало рисование из развлечения в тоску зелёную. Артём быстро вспомнил навык и заполнил строку шалашиками из печатной буквы Л. А потом прошёлся нижним подчёркиванием, замыкая треугольники. Поднял голову, огляделся с победным видом. Остальные дети ещё сопели, старательно замыкая кривые линии. Рука Артёма выронила карандаш и потянулась к рукоятке пистолета. Пулька покоилась в стволе, затвор был передёрнут ещё на выходе из раздевалки. Оставалось подловить момент, когда кто-нибудь в группе зашумит, и выстрел для всех останется незамеченным. Для всех, кроме Ленки, конечно… Наверное, его выдало мечтательное выражение лица. Мира Михайловна всегда была настороже. Она резко встала и направилась в его сторону. Артём запаниковал, хотел убрать пистолет под парту, но предательская рука словно примёрзла к столу, а пальцы лишь крепче стиснули рукоятку. Однако воспитательница почему-то смотрела не на мальчика, а в окно у него за спиной. Там, сквозь прорезь в плотных шторах, что-то мелькнуло. И сверкнуло. А потом ещё раз сверкнуло… Мира Михайловна вдруг замерла, её глаза расширились, лицо стало бледным, как бумага. Не оборачиваясь, Артём с усилием потянул пистолет на себя. И случайно зацепил пальцем спусковую скобу. Механизм сухо щёлкнул. Пулька попала чуть выше колена. Примерно под край юбки Миры Михайловны. Артём съёжился, втянул голову. Но воспитательница даже не вскрикнула. Зато встрепенулась и очень спокойным голосом скомандовала: — Дети! Новая игра! Все лезем под парты! Быстро! Мира Михайловна ласково коснулась плеча Артёма, заставляя подняться, взъерошила его волосы и почему-то шепнула: — Спасибо, Тёма! Группа радостно зашумела, отодвигая стулья. Артём присел, продолжая сжимать пистолет. Под соседней партой шумно возилась не подстреленная Ленка. Артёму вдруг стало стыдно. Захотелось немедленно попросить прощения у Миры Михайловны. А она дотянулась до штор, задёрнула их поплотнее и побежала в раздевалку. Распахнула первую стеклянную дверь, бросилась ко второй, за которой был общий коридор. И тут снаружи бабахнуло так, что окно заскрипело, выгнулось внутрь и рассыпалось. Его осколки запутались в шторах, никого не задев. Но воздушный поток прокатился по комнате и догнал воспитательницу на пороге, швырнув всем телом на прозрачную дверь… * * * — Мира Михайловна!!! — Тихо, дети! Я сейчас встану… — Вам нельзя, у вас кровь… Ленка заревела, за ней остальные девчонки. Кто-то из мальчишек кинулся за аптечкой в группу, кто-то за взрослыми в коридор. Артём неожиданно для самого себя взял воспитательницу за липкие пальцы и, глядя в её сузившиеся глаза, тихо попросил: — Вы только живите, ладно? Мы вас любим… Мира Михайловна улыбнулась и дала честное слово никогда не умирать. 14.02.2013 20:09 Бабушка Нюша всегда приходила проинспектировать Артёма перед сном. Папа почему-то кричал при этом: «Атас, братва! Шмон идёт!», а бабушка на него злилась и ругалась вполголоса. — Зубы почистил? Покажи щётку. Так, вижу, мокрая… — Игрушки в шкаф убрал? Открой, проверю. Хорошо, всё по полочкам… — Одежду сложил? Где? Почему носки в штанине? Вытащи при мне… — Подушку переверни, засыпать надо на прохладной стороне… Вопросы и команды были всегда одни и те же. Артём иногда ощущал себя как в тюрьме. А бабушка Нюша всю жизнь там и работала. Это она сейчас на вахте где-то сидит, скучает, а раньше бандитов сторожила… Инспекция уже подходила к концу, когда бабушка заметила пистолет под подушкой. — Это ещё что за новости?! В шкаф, немедленно! — Ну, ба! Это чтобы от плохих снов отстреливаться! — Дай сюда, болтун… Бабушка Нюша быстро проверила обойму, щёлкнула затвором, убеждаясь в отсутствии пулек. И сама положила игрушку на полку. Артём попробовал поныть, заранее зная, чем всё закончится. Просто он ещё не наигрался этим пистолетом. Выпросил его у папы на днях, когда возвращались с кладбища. — А если плохие сны снятся, я тебе сейчас пустырничка принесу! Ну, вот, придётся теперь эту горечь пить. — Да это так, на всякий случай… — Знаю я эти случаи! Мамка, наверное, опять сниться стала. Она пошла на кухню и по дороге крикнула в гостиную, где папа смотрел телевизор: — Ну, что ты за остолоп! Зачем пацана с собой брал? У него теперь опять нервы… Папа что-то неразборчиво ответил. Бабушка Нюша проворчала: — Эх, зять, нечего взять! Толку с тебя… Хлопнула дверцей холодильника, зазвенела посудой. Артём вздохнул, послушно ожидая противное лекарство. На самом деле мама теперь снилась ему редко. Намного реже, чем Ленка из группы или Мира Михайловна. Наверное, это совсем неправильно. Стало тоскливо, Артём непроизвольно шмыгнул носом. И вдруг словно увидел себя со стороны. Маленький несчастный мальчик, которого никто больше не любит. Только мама его любила. А теперь он не нужен никому… «Мне нужен!» Артём затих. Повертел головой. В комнате он был один. «Очень нужен». Артём с подозрением покосился на шкаф. Пистолет даже не аккумуляторный. Да и не бывает говорящих пистолетов… «Я без тебя не я…» Это было похоже на сон. Артём почему-то не испугался, а напротив, разозлился. Заткнул уши, помотал головой. Голос исчез. Мальчик быстро вытер мокрые глаза, покорно выпил принесённый пустырник и залез под одеяло. Бабушка разрешила ему заснуть с включённым ночником, а, выходя, оставила дверь приоткрытой. И хотя говорили они с папой совсем тихо, Артём расслышал: