— Ну давай, — ответила Зеноби. — Возможно, ты думаешь, что мы волнуемся из-за твоих оценок, — добавил отец, — но это совсем не так. Для нас важно, чтобы ты поняла, чего ты хочешь в жизни и что тебе нужно делать, чтобы этого достичь. — Ты как будто намекаешь, что я должна взяться за ум и учиться. — Нет, я не об этом. Твои тройки и четверки вовсе не означают, что ты не сможешь получить высшее образование. Сможешь, если сама захочешь. — Ну да. — Если тебя устраивают твои оценки, значит, тебя устраивают твои оценки. Но я хотел бы узнать, как ты относишься к своей успеваемости. — Ты спрашиваешь, довольна ли я тройками и четверками? Думаю, да. Вполне довольна. Пятерки я не могу получать, так зачем стараться? — Наверное, обидно понимать, что ты не можешь получить пятерку, когда хочешь. — Ну да, обидно. — А сама ты понимаешь, что мешает тебе стать отличницей? И не забудь, Зеноби, меня совсем не волнуют твои оценки. Мне просто интересно. Зеноби и ее отец перешли к обсуждению учителей: с кем-то из них у девочки были хорошие отношения, с кем-то не очень. Поскольку с учителем естествознания отношения у Зеноби не складывались, у нее совершенно не было желания учить его предмет. Отец искренне посочувствовал, и они продолжили разговор о том, какие причины учить естествознание можно найти, если не брать в расчет натянутые отношения с учителем. Потом Зеноби рассказала, что и по истории она накопила много хвостов. Отец снова выразил сочувствие. Он продолжал задавать дочери вопросы, чтобы она поняла, почему ей стоит или не стоит пытаться наверстать упущенное. После этой беседы с отцом многое изменилось: Зеноби не превратилась мгновенно в отличницу, но она чувствовала себя в большей безопасности, разговаривая с родителями о том, как трудно ей учиться в школе, а родители, в свою очередь, помогли ей найти внутреннюю мотивацию, чтобы учеба не казалась такой непосильной. Девятилетний Тедди страдал тревожным расстройством. До переезда в новый дом у Тедди и его старшего брата была общая комната на двоих. Когда семья переехала, братья получили по отдельной комнате. Старший брат был вполне доволен новой комнатой, а Тедди категорически отказывался оставаться в комнате один, поскольку не мог засыпать без родителей. Родители хотели, чтобы ребенок полноценно высыпался, а потому согласились в первые несколько ночей сидеть в его комнате, пока он не заснет. Они считали, что, когда Тедди привыкнет к новому дому, он спокойно будет засыпать без них. Когда Тедди лежал в постели, родители уверяли его, что ему нечего бояться, ведь они будут внизу или в соседней комнате, но ничего не помогало. Родители подбадривали его и говорили, что многие девятилетние дети засыпают самостоятельно. Но и это тоже не действовало на Тедди. Затем родители вместе с Тедди попытались найти какой-нибудь способ, с помощью которого мальчик перестал бы бояться. Тедди слушал музыку и аудиокниги, пробовал осознанное дыхание и управляемую медитацию, считал звезды на потолке — проекцию от ночника. Однако все эти стратегии, отлично работающие с другими детьми, оказались неэффективными для Тедди: когда родители хотели уйти из его комнаты, у него начиналась истерика. Несмотря на то что родители продолжали караулить Тедди в его спальне, пока он не засыпал, его тревожность росла, а вовсе не снижалась. Родители признали, что этот новый ритуал превратился в огромную проблему для семьи, поскольку даже приглашенная няня не исправила бы ситуацию. Родители не могли никуда уйти вечером из дома, а страхи Тедди продолжали усиливаться. К счастью, мама Тедди прочитала, что иногда дети больше всего боятся необходимости побороть свой страх, и, судя по всему, в случае Тедди дело было именно в этом. Однажды, когда Тедди играл в своей комнате, родители вошли к нему, и мама сказала: — Мы знаем, что ты боишься засыпать один. Многие дети в твоем возрасте тоже боятся этого. И все же мы думаем, что для тебя будет лучше, если ты научишься засыпать сам. Мы сидим с тобой в комнате, но твоя тревожность не уменьшается. Наоборот, она только растет. Итак, начиная с этих выходных мы не будем сидеть в твоей комнате, пока ты засыпаешь. Мы будем проверять тебя каждые полчаса, пока ты не уснешь, но сидеть с тобой мы не будем. Мы знаем, что ты смелый мальчик, и мы уверены, что ты сможешь уснуть без нас. — Нет! Я не смогу! Я не засну без тебя или без папы! — закричал Тедди. — Да, тебе кажется, что ты не заснешь, но мы поможем тебе справиться с твоим страхом. Родители разрешили Тедди спать возле открытой двери их спальни, а ночью он мог уйти в свою комнату. Первая ночь прошла не слишком удачно: Тедди плакал и кричал, что не сможет уснуть. Несколько раз он спускался в гостиную, где родители смотрели телевизор, и требовал, чтобы с ним посидели, пока он будет засыпать. Мама сказала: — Тедди, раньше твои страхи пугали и меня, но теперь я знаю, что ты можешь справиться с гораздо более сильным страхом, чем тебе кажется. Мы с папой останемся в гостиной и будем смотреть телевизор. Как и договаривались, мы будем проверять тебя каждые полчаса. Тедди настаивал на своем, но родители сохраняли спокойствие, давая ему понять, что могут контролировать его тревожность. Тедди упорно отказывался ложиться спать, пока не лягут родители, но в конце концов заснул в коридоре под дверью их спальни и проспал так до утра. На следующую ночь все повторилось, хотя Тедди кричал и плакал уже не так активно. Родители проверяли его каждые полчаса, но он все равно дождался, пока они лягут спать, и только после этого заснул в коридоре под дверью их комнаты. Прошло еще несколько дней, Тедди и его родители по-прежнему не могли по-человечески выспаться. Однако родители похвалили Тедди и сказали, что гордятся тем, что он пережил эти ночи, потому что он смелый. Они разрешили ему спать за дверью их спальни до тех пор, пока в этом будет необходимость. Всю неделю Тедди спал на полу под дверями родительской спальни. Наконец он ушел в свою комнату и впервые заснул в своей кровати, осознав, очевидно, что спать в кровати намного удобнее. Родители увидели, что в комнате горел ночник — значит, Тедди считал звезды на потолке. Судя по всему, он научился справляться со своими страхами. Помните, что главное — это ваш ребенок Мы знаем, как трудно общаться с беспокойным или не­уверенным в себе ребенком, который к тому же не хочет меняться. Когда мы видим, как близкий нам человек страдает, но понимаем, что ничего не можем поделать, мы испытываем самый сильный стресс. Утешайте себя мыслью, что кое-чем вы все-таки можете помочь своему ребенку, просто эта помощь выглядит иначе, чем вы представляли раньше. Запомните: иногда не делать что-то для ребенка может быть столь же важно, как и делать. Сила заключена не только в том, чтобы молчать, но и в том, чтобы слушать. Сила заключается в том, чтобы не дать ребенку ходить по замкнутому кругу, а позволить ему самому что-то изменить в своей жизни. Храните молчание и оставайтесь сильными духом, посылая ребенку сообщение: «Я всегда рядом с тобой, и мы никогда больше не будем ссориться из-за твоего страха». Глава 6 «А если я не хочу использовать свой потенциал?» Транслируем здоровые ожидания Они все время диктуют, что ему следует делать, не спросив, хочется ему этого или нет, и поэтому он потерял всякую охоту к чему бы то ни было[10]. Туве Янссон. Летняя книга Много лет назад Нед консультировал девушку по имени Мими. В свои семнадцать лет Мими ощущала полнейшее моральное истощение. Родители, по ее словам, ожидали от нее отличной успеваемости и высоких баллов по стандартизированным тестам, а также следили, чтобы в ее резюме для поступления в университет упоминалось как можно больше внеклассных занятий. Мими считала, что и учителя придерживались такой же логики. Чтобы хоть как-то сдвинуть ситуацию с мертвой точки, Неду было необходимо выяснить, что же интересует саму Мими, и он спросил ее об этом. Мими на минуту задумалась и сказала: — А знаете что? Понятия не имею. — Никакого? — удивился Нед. — А я не думала об этом, — ответила она, пожав плечами. — Я слишком занята, потому что стараюсь оправдать ожидания, которые на меня возлагают все вокруг. На ум сразу приходит наш любимый мультфильм (мы серьезные поклонники смешных историй, как вы, наверное, уже поняли). В этом мультфильме родители начинают важный разговор с дочерью-подростком с таких слов: «Мы много думали о том, что мы хотим сделать с твоей жизнью». — Ну что ж, — сказал Нед, — я не буду ничего добавлять в твой список обязательных дел, но, может быть, ты все-таки подумаешь, что интересно тебе самой. После этой беседы прошло несколько недель, и Нед узнал, что в школе, где учится Мими, намечается модное дефиле, и Мими будет в нем участвовать. Ученики школы, в числе которых была и Мими, придумывали костюмы, шили их и даже сами выходили в этих костюмах на подиум. Нед присутствовал на этом показе. Прямо перед ним сидела мать Мими. Пока демонстрировались работы Мими, ее мать ни на секунду не подняла глаз от своего смартфона. Неда мучил вопрос: замечала ли когда-нибудь мать Мими интерес дочери к дизайну одежды? Мими все-таки смогла найти свое призвание в жизни, хотя для этого потребовалось определенное время. Она поступила в университет, который выбрали ее родители, отучилась там один год и перевелась в колледж моды и дизайна, где начала изучать индустрию моды. Мир моды всегда привлекал Мими, но никто не обращал на это внимания, и даже сама Мими. Неумолчный гул всевозможных ожиданий заглушал ее внутренний голос. В этой главе мы разберемся, что мы, родители, подразумеваем, когда говорим о наших родительских ожиданиях. И что подразумевает ребенок, когда говорит: «Родители ждут от меня очень многого». Подразумеваем ли мы, что уверены в способности нашего ребенка достичь целей, поставленных нами, родителями, или что уверены в способности ребенка достичь тех целей, которые он сам себе поставил? Подразумеваем ли мы, родители, что убеждены в способности нашего ребенка хорошо учиться или что настаиваем на его обязанности хорошо учиться? Подразумеваем ли мы, родители, что всегда знаем, что лучше для нашего ребенка? И если да, то до какого возраста ребенка мы будем всё за него решать? Мы задаем все эти вопросы потому, что очень часто родительские ожидания абсолютно не совпадают с тем, чего хочет и ожидает сам ребенок. Два вида ожиданий: две истории о свитшотах Журналист и лауреат Пулицеровской премии Рон Саскинд в своей книге «Надежда в невидимом» описывает показательный случай: одна женщина, проживавшая в бедном городском районе, купила своему сыну свитшот с принтом Гарвардского университета. Этот свитшот был символом ее надежды и, более того, уверенности в том, что сын добьется своей цели. Своим поступком мать демонстрировала сыну, что признает его способности, и показывала, что нужно бороться со стереотипами или предубеждениями, которые могут встать на пути к его мечте. Конечно, в других обстоятельствах подобный шаг может оказаться сомнительным. Недавно мы посетили независимую школу на юго-западе США, в которой учеников младших и средних классов призывали носить свитшоты с логотипами тех колледжей и университетов, куда дети надеялись поступить. Школьные консультанты не без оснований выразили свою обеспокоенность по поводу возможных последствий такой акции для психического здоровья детей, которые носят свитшоты с принтами Йельского или Стэнфордского университета (где когда-то учились родители некоторых из них), ибо эти дети, скорее всего, не смогут поступить в столь престижные учебные заведения. Иными словами, ожидания могут быть как здоровыми, так и токсичными. Родители и учителя должны уметь распознавать, поддерживать и транслировать детям здоровые ожидания. Купив сыну свитшот с принтом Гарварда, мама транслировала ему здоровые ожидания, и существует немало исследований, подтверждающих, что такие ожидания обладают невероятной силой1. Выяснилось, что, если родители регулярно выражали детям свои ожидания относительно их успеваемости формулировками типа «ты можешь хорошо учиться» (а не «ты должен хорошо учиться»), это влияло на оценки детей гораздо больше, чем любое другое поведение родителей, в том числе строгий контроль за тем, как они выполняют домашние задания или проводят свое свободное время. Чтобы понять, с чем это связано, вспомните об эффекте плацебо. Исследования показывают, что вера в благоприятный исход или соответствующие ожидания играют важную роль в физическом и эмоциональном исцелении2. Кроме того, известно, что дети в возрасте до четырнадцати лет реагируют на плацебо лучше, чем взрослые, — например, после использования крема-плацебо дети чаще сообщают об уменьшении боли3. Исследования также включали изучение ожиданий учи­телей — так был открыт эффект Розенталя, или эффект Пиг­малиона, показавший, что ученики добиваются лучших результатов, если учителя ожидают от них большего. Исследования проводились еще в 1960-х годах, однако сделанные тогда выводы не потеряли актуальности и в наши дни. Когда мы опрашиваем родителей из числа представителей небелого населения, многие из них отмечают, что учителя нередко относятся предвзято к способностям их детей, что, естественно, огорчает родителей. Один из родителей сказал нам: «Учитель считает, что моему сыну достаточно и четверки, хотя мой ребенок может получить пятерку, если его поддержать. Мне не нравится такой подход». Мы понимаем озабоченность родителей и поэтому рекомендуем учителям руководствоваться двумя допущениями: во-первых, каждый ученик делает все, что в его силах, а во-вторых, каждый ученик способен на большее. Нед в своей работе часто использует эффект Розенталя, ведь его задача — помочь школьникам улучшить результаты тестов. Несколько лет назад Нед занимался с одиннадцатиклассницей, учившейся в школе с очень высокими требованиями. Несмотря на то что у девочки была хорошая успеваемость, она пришла к мысли, что все ее друзья и ее сестра, лучшая ученица школы, намного способнее, чем она. Как-то раз Нед дал этой девочке очень трудную математическую задачу, которую она успешно решила. Нед как бы между прочим сказал: — А задачка-то была заковыристая. — Что? — переспросила девочка. — Ну, просто мало кто понимает эту задачу правильно. Я думаю, в тебе скрыт огромный потенциал. Девочка смущенно улыбнулась и продолжила работу над тестом. Девочка окончила школу и поступила в университет. Однажды Нед получил от нее письмо, в котором она сообщала ему, как ей нравится учиться в университете, и благодарила его за то, что он помог ей раскрыть ее потенциал. В действительности она прилежно училась и сама раскрыла свой потенциал. Мимоходом сказанные Недом слова просто передали этой девочке его позитивные ожидания. Задача Билла — на основе серии тестов как можно точнее определить когнитивные и академические способности ребенка, так что к использованию эффекта Розенталя Билл подходит с особой осторожностью. Билл знает, что, если бы он завышал результаты тестов, дети поневоле думали бы, что способны на большее, и, вероятно, могли бы достичь большего… Однако он вынужден сопротивляться желанию немного завысить баллы. Если же Билл хочет, чтобы ребенок приложил максимум усилий к решению трудного задания, он говорит: «Я почти уверен, что, если ты постараешься, ты сможешь это сделать». И кстати, это работает. И тут-то начинается игра слов. Если ребенок боится потерпеть неудачу и отказывается от сложных тестовых заданий, Билл говорит прямо противоположное: «Вообще-то тема, над которой ты работаешь сейчас, предназначена для детей постарше. Все задания, которые рассчитаны на твоих ровесников, ты уже выполнил. Я не жду, что ты справишься с этим тестом, но ты можешь попробовать, а я с интересом посмотрю, как ты будешь это делать». Услышав эти слова, все ученики Билла очень стараются решить предложенную задачу, хотя никто не ожидает, что эта задачка окажется им по зубам. Нед тоже прибегает к подобному приему, когда консультирует детей, которые испытывают сильный страх перед неудачами, поэтому Неда часто называют психотерапевтом по подготовке к экзаменам. На первый взгляд кажется, что, разговаривая с ребенком в таком ключе, мы занижаем планку ожиданий, не так ли? На самом деле таким образом мы уменьшаем у ребенка чувство тревожности. Наш многолетний опыт показывает, что лучше всего дети учатся тогда, когда они находятся в среде с высоким уровнем требований и низким уровнем угрозы: если ребенок чувствует, что ему предлагают сложные, но интересные задачи, а родители и учителя при этом выражают уверенность в его способностях, и если ребенок знает, что может безбоязненно совершать ошибки, не понимать чего-то или сталкиваться с определенными затруднениями, то успешно справляется с поставленными перед ним задачами4. Если же ребенок боится, то главное, что необходимо сделать, — устранить источник угрозы. Выражайте свою уверенность в способностях ребенка, но не предъявляйте жестких требований к успеваемости или иным достижениям. Подчеркивайте оба аспекта: «Я верю в тебя» и «Ты в безопасности — с тобой все будет хорошо, даже если ты допустишь ошибку».