— А как же я? — Ты уже получил свою порцию. Теперь моя очередь, — цедит она. — Как там твой ученый? — Знаешь, наука на самом деле очень скучная штука, — бурчит он. На станции Грин-Парк мы прощаемся. Я пересаживаюсь на Юбилейную линию до Центра, а Виктория и Том на — Пикадилли. Глава 17 — Доброе утро. — Знаю, что разговариваю, как жалкая корова, но прикладываю все возможные усилия, чтобы не быть ей. Том отрывает взгляд от номера «Интерьерс Уикли» и опускает очки на кончик носа. — Дорогая, почему у тебя такое вытянутое лицо? — спрашивает он. Я даже не могу собраться с силами, чтобы изобразить фальшивую улыбку. Резко опускаюсь на стул, а Том уже растягивается на моем столе, как разросшийся плющ. — Вот, это поднимет тебе настроение. Он показывает мне статью, которую читал, и там на развороте я — небрежно сижу на бархатной кушетке в «Луссо». — Замечательно, — вздыхаю я. Даже не утруждаю себя чтением. Мне нужно выкинуть из головы все, что связано с «Луссо». Он смотрит на меня с сочувствием — Проблемы с мужчиной? Нет, не проблемы с мужчиной. Нет никакого мужчины, с которым могут быть проблемы. Я дуюсь. Я знала, что это будет моя последняя встреча с ним. Когда он ушел, в глубине души я знала, что больше никогда его не увижу. Я не проверяю свой телефон каждые десять минут, не гляжу на него хмуро и не тереблю волосы. Нехотя признаю... мне действительно его не хватает. Какая нелепость! Он был просто восстановительным трахом. — Я в порядке. — Нахожу в себе силы улыбнуться. — Сегодня пятница, и я с нетерпением жду завтрашнего вечера, чтобы напиться. Мне нужно хорошенько оторваться. — Неужели мы и вправду напьемся? Потрясающе! Услышав пронзительный визг Виктории, я переключаю внимание на вход в офис. — О... мой… бог! Вы не поверите, что я только что видела! Она на грани обморока. Мы с Томом тупо смотрим на нее. — Что? — спрашиваем мы в унисон. — Короче, я сидела в «Старбаксе», ожидая двойной капучино с шоколадом, и тут вошел этот парень — я откуда-то знала его. Не знаю точно, откуда, но он очень горячий. В общем, он просто стоял там, думая о своем, а эта женщина с важным видом входит и опрокидывает на него фраппучино. — Виктория замолкает, чтобы перевести дух. — Итак, женщина начинает кричать на него, называя лживым эгоистичным засранцем, а потом просто уходит, оставляя всего облитого холодным кофе со сливками. Все это было очень драматично. Сижу и наблюдаю, как Виктория приходит в себя после своей тирады о событиях в «Старбакс» в пятницу утром, произнесенной между двумя вздохами. Ничего подобного не происходит, когда там нахожусь я. — Звучит так, будто кто-то был непослушным мальчиком, — ухмыляется Том. — Насколько он горяч? Я закатываю глаза. Без сомнения Том поспешил бы ему на помощь. Виктория выставляет ладони вперед. — Скажем, как в мужском «Воге». — О нет! — Том снимает очки. — Он еще там? Ее хорошенькое личико морщится. — Нет. О, это просто смешно. В офис с грохотом врывается Патрик. — Народ, поработаем в пятницу или будем протирать штаны? Он быстро проходит мимо нас, уходит к себе кабинет и закрывает дверь. — Вы двое, давайте займемся делом, ладно? — Я отгоняю их от своего стола. — О, совсем забыл. — Том резко оборачивается. — Ван дер Хаус звонил и сказал, что вернется в Лондон в понедельник. Позвонит тебе по возвращении. Он отправил тебе по электронной почте все подробности и прислал это. — Он многозначительно вскидывает брови и протягивает мне конверт. — Он сексуальный? Том самая большая гейская шлюшка, но я подыгрываю ему. — Невероятно. Беря чертежи, я для эффекта широко распахиваю глаза. Том морщится. — И как так получается, что все шикарные клиенты достаются тебе? — Он возвращается к своему столу. — Чего бы я только не отдал, чтобы сюда вошел тот Адонис и перебросил меня через плечо. Я вздрагиваю от упоминания Томом о шоу, устроенном Джесси в последний раз, когда я его видела, и вытаскиваю телефон из сумки, когда тот начинает пищать, напоминая о событии календаря. О, завтра в полдень у меня назначена встреча с парикмахером. Я совсем об этом забыла. Ну, это немного улучшит мне настроение. И я буду выглядеть ухоженной для важного вечера. Идеально. Штудирую груды предложений, графиков поставок и требований подрядчика, затем обзваниваю нынешних клиентов, чтобы проверить, все ли в порядке. Все нормально, если не считать драмы миссис Питерс с ламбрекенами. Приходит электронное письмо от Микаэля. Быстро просматриваю его, решив изучить более подробно в понедельник. Салли торопливо подходит к столу с посылкой. — Думаю, это может быть для тебя, Ава. — Она переминается с ноги на ногу с коробкой в руке. — Возьмешь? Что? Да, возьму. Если это доставка для меня, то полагаю, я хочу ее получить. О, Салли ужасно встревожена. Беру коробку из ее рук. — Спасибо, Салли. Не приготовишь Патрику кофе? — Не знала, что он хочет. О, паника на ее лице заставляет меня захотеть сделать кофе ей. — Ну, он какой-то сам не свой. Давай присмотрим за ним. — С ним все в порядке? Он ведь не болен? — Нет, но думаю, ему не помешает выпить кофе, — настаиваю я, изо всех сил стараясь не терять терпения. — Конечно. Она убегает, ее коричневая клетчатая юбка шуршит вокруг туфель-лодочек. Даже не могу предположить, сколько ей лет. На вид около сорока, но интуиция подсказывает, что она шокирует меня и окажется ближе к моему возрасту. Открываю коробку и обнаруживаю образцы материалов, заказанные мною для «Здания жизни». Бросаю коробку под стол. С ними я тоже разберусь в понедельник. *** Когда приближается шесть часов, я заглядываю к Патрику в кабинет. Он действительно выглядит как-то не очень. — Патрик, я ухожу. Ты здоров? Он отрывает взгляд от компьютера и улыбается, но в его взгляде нет обычного блеска. — Просто чувствую себя немного не в свой тарелке, цветочек. — Тебе лучше пойти домой, — обеспокоенно говорю я. — Пожалуй, так и сделаю. — Он поднимает свое грузное тело из-за стола и выключает компьютер. — Проклятая женщина накормила меня чем-то сомнительным, — ворчит он, беря портфель. — Все выключено. Тебе осталось установить сигнализацию. — Хорошо. Желаю хорошо провести выходные, цветочек. Увидимся в понедельник. Он вытирает тыльной стороной ладони вспотевший лоб. Здесь определенно что-то не так. — Ладно, увидимся в понедельник.