Финн качает головой: – Вам нужно обсудить планы. Я встречусь с Кейном. Надо закончить обсуждать детали поездки в горы. Вы будете готовы к утру? Мы с Себастьяном киваем, но я чувствую, что он этого не хочет. И как можно его винить? Он будет навсегда связан с женщиной, которая любит другого мужчину. Не только мы с Финном идем на жертвы. – Через некоторое время я вернусь с гоблином. Он перенесет нас во Дворец Полуночи, чтобы мы могли навестить твою сестру, – говорит Финн. Он целует меня в макушку и вылезает из нашей кровати на крыше. Я смотрю Финну вслед, а потом перевожу взгляд на Себастьяна. Его белокурые волосы собраны в низкий хвост, одет он в красивую черную тунику, как будто весь день ходил на собрания. – Спасибо, – говорю я. – Спасибо, что привел меня к Финну, чтобы я могла исцелиться. Его глаза расширяются. – Это я должен тебя благодарить. Ты спасла меня из того саркофага. Я думал, что умру там. – Не преуменьшай своих заслуг. Оба мы знаем, что ты не хотел, чтобы все обернулось вот так. Мы долго молчим – и молчание это напряженное из-за наших чувств. Я не отгораживаюсь от наших уз. Напротив, я открываюсь ему и с радостью чувствую, что он открывается мне. Его горе, душевная боль и одиночество окрашены чем-то более светлым. Облегчением и… – Ты благодарен, – шепчу я. – Я обещал, что буду тебя защищать, – говорит он, засовывая руки в карманы. – Я держу свое слово. – Сила твоей матери перешла к тебе. Ты обладаешь силой трона Благих. Но ты не в Благом дворе. Почему? Себастьян опускает голову. – Я никогда не хотел быть просто королем, Бри. Я хотел быть великим королем. Тем, кто положил бы конец войнам и спасал невинных. Тем, благодаря кому этот мир стал бы лучше. Я хочу этого из-за тебя – еще с тех пор, как мы были в человеческом мире. Ты все время твердила, что существующие системы не работают как надо, что все направлено против слабых и бедных. Если бы я отправился в золотой двор и занял трон моей матери, я стал бы королем. Но для двора теней все бы вернулось к исходной точке – он был бы ослаблен, без лидера на троне. Я желаю блага этому народу. Хочешь – верь, хочешь – нет, но это правда. – Я верю в это, Баш, – шепчу я. – Все это меня не удивляет. Он почти сразу поднимает щит, но мгновение я чувствую, что мои слова и моя вера в него ранят его сильнее, чем когда-либо ранил мой гнев. – Мы пойдем к Ледяной реке и попробуем еще раз, – шепчу я. – А потом мы будем разбираться со всем остальным. – Ты уверена, что хочешь этого? Я отвожу взгляд. – Я как-то сказала тебе, что великими королей делают их жертвы. Что они готовы отказаться от того, что хотят, ради блага их народа. То же касается и королев. – А если бы у тебя была возможность вернуть все как было? Обменять свою силу на смертную жизнь в Элоре со своей сестрой и отменить то, что я сделал, заставив тебя заключить со мной узы и принять зелье? – Я не вижу смысла зацикливаться на прошлом. Что сделано, то сделано. Его взгляд устремляется к небу, как будто он ищет по звездам правильный путь. – Мне нужно знать ответ. Я качаю головой, удивляясь тому, насколько другим был бы мой ответ всего несколько недель назад. – Я хочу, чтобы моя жизнь имела значение. Здесь я могу что-то изменить. Служить моему народу – для меня не просто обязанность. Для меня это величайшая честь. Себастьян снова смотрит мне в глаза и кивает: – Я понимаю. * * * Джас спит в роскошной гостевой спальне во Дворце Полуночи. Ее дыхание ровное, но прерывистое, сама она очень бледная. Кажется, что она не выздоравливает, а скорее медленно приближается к смерти. Финн стоит по одну сторону от меня, а Себастьян – по другую. Я смотрю на сестру и глотаю слезы. – Мы должны ее спасти, – шепчу я. Финн кивает, глядя мне в глаза. По другую сторону от меня Себастьян прочищает горло. В его глазах стоят слезы, он берет руку моей сестры и гладит ее большим пальцем. – И мы это сделаем, – бормочет Себастьян. Почему-то я ему верю. * * * Финн не преувеличивал, когда говорил, что в горы с нами отправится целый батальон. Попытки скрыть наше присутствие остались в прошлом. Вместо этого мы на весь мир заявляем, что мы здесь. Мы говорим: давайте, нападите на нас. Попробуйте, если осмелитесь. Никто этого не делает, и мы добираемся до реки с относительной легкостью. Кейн предложил место, где река протекает под землей через огромную пещеру, и остальные согласились, что это будет наименее уязвимое для нас место. Когда мы направляемся ко входу в пещеру, Себастьян останавливается и смотрит на остальных: – Вы позволите нам сделать это вдвоем? Лицо Финна вытягивается, и он переводит взгляд с одного на другого и кивает. – Кейн и Джалек войдут первыми, чтобы убедиться, что там безопасно. Как только мы в этом удостоверимся, мы отправим вас внутрь. Если что – кричите. – Спасибо, – тихо говорит Себастьян. У меня болит сердце. Я не могу смотреть на Финна дольше нескольких секунд. Мы поступаем правильно. На наших плечах лежит судьба целого двора, а что наша жертва по сравнению с тем, что уже было потеряно? Не такая уж она и большая. И… у меня есть надежда. Возможно, сегодня мы не знаем, как это обойти, но есть шанс, что магия даст нам эту возможность – возможность быть вместе с ним – в будущем. Магия коренится в переменах, так сказал Финн. В возможностях. Когда Кейн и Джалек возвращаются и сообщают, что все чисто, Себастьян берет меня за руку и ведет в пещеру. – Ты передумал? – спрашиваю я. – Нет, – говорит он. – Я знаю, что должен сделать. – Наконец он улыбается мне. – Я просто хотел на минутку остаться с тобой наедине. – Хорошо. Он поворачивается ко мне и держит мою руку в своих. Эта поза напоминает мне о той ночи, когда мы произнесли клятвы, заключая узы. Это так уместно – сегодня мы делаем эти узы неразрывными. – Ты лучше меня, – говорит он, – и заслуживаешь эту корону больше, чем когда-либо буду заслуживать я. Я вздрагиваю. – Не говори так. – Это я во всем виноват. Я поставил нас в такое положение. Я должен был найти способ. Должен был… – Он сглатывает. – Я стольким тебе обязан. Ты… ты научила меня любви и дружбе. Настоящим. До встречи с тобой я не знал, что это такое. Спасибо тебе за… – Он смотрит на потолок пещеры, изучая свисающие с него многочисленные сталактиты. А может, и не изучая. Может быть, вместо этого у него перед глазами проносится наша история. Хорошие моменты и плохие, радостные и болезненные. – Ты будешь потрясающей королевой. Для меня большая честь сыграть роль в твоем становлении. И я прошу у тебя прощения. – Он тяжело сглатывает и крепко зажмуривается. – Прости меня за все секреты, которые я хранил, и за всю боль, которую я тебе причинил. Ты заслуживала лучшего. Мое сердце сжимается. Потому что я чувствую его. Я чувствую, что он говорит искренне. Он очень сильно хочет, чтобы я поняла его слова, и отчаянно хочет, чтобы я поверила в его любовь. – Себастьян, все в порядке. Я хочу это сделать. Я делаю шаг к реке, и он идет за мной. – Они будут видеть во мне ее, – говорит он. – Неблагие будут видеть во мне королеву Арью. Они тоже заслуживают лучшего. – Мы докажем, что ты будешь достойным правителем, – обещаю я. Мой живот скручивает от горя, которое я чувствую через наши узы. Он так крепко сжимает мою руку, что мне было бы больно, если бы я не отвлекалась на исходящие от него волны эмоций. Он протягивает руку, проводит кончиками пальцев по моей шее и вытягивает из-под моего платья зеленый камень огня. – А я думал, ты его уничтожишь. Я изо всех сил пытаюсь уловить его переменчивое настроение, но могу лишь покачать головой. Странно, что не уничтожила его в те первые дни, когда мой гнев, казалось, мог спалить меня живьем.