– Хорошо, – бормочу я, заставляя себя передвигать ноги. Две минуты назад я бы радовалась, что нашла место для лагеря, и была бы невероятно счастлива, обнаружив что-то, от чего исходят хотя бы слабые волны тепла, но теперь я не могу найти себе места. Мы спали в одной комнате вчера и у Джулианы. Сейчас все будет точно так же. Только – совершенно по-другому. Мы одни, и между нами не будет уз, которые связывают меня с Себастьяном. И это изменит все. Финн останавливается и свистит, подзывая своих волчиц. Они возвращаются к своему хозяину и следуют за ним, когда он пробирается сквозь подлесок на краю тропы. – Сюда, – говорит он, кивком показывая мне, чтобы я следовала за ним. Несколько минут мы идем через заросли и наконец добираемся до входа в пещеру. Волчицы заходят первыми, возвращаются к отверстию и садятся, счастливо дыша и глядя на Финна. – Молодцы, – говорит он, наклоняя голову, чтобы заглянуть внутрь, и одновременно почесывая обеих волчиц за ушами. – Это подойдет. – Ты хочешь спать там? – съеживаюсь я. – Мы не знаем, что может там жить. Финн усмехается. – Абриелла, дитя Мэб, убийца фальшивого короля и будущая королева двора теней, боится маленькой пещерки. – Я не боюсь. Я… осторожничаю. – Я расправляю плечи. – Ты правда думаешь, что ни одно существо не сделало это место своим домом? То, что сейчас там ничего нет, это не значит, что так будет всегда. Его взгляд скользит по мне. – Обещаю, я буду тебя защищать, – мягко говорит он. Что-то шевелится у меня в животе. Его взгляд, кажется, обещает что-то совершенно другое. Нечто гораздо более захватывающее, чем просто защита. – Я сразу после тебя, – говорю я. С его губ снова срывается смешок, и он ныряет внутрь. Я следую за ним, благодаря богов за свою способность видеть в темноте. Хотя вход расположен низко, своды пещеры достаточно высоки, чтобы я могла пробраться к задней ее части, почти не наклоняясь. Я ищу признаки того, что мы врываемся в дом какого-то существа, но ничего не вижу. Финн, не выпрямляясь, сбрасывает рюкзак и расстилает свой спальный мешок на земле. Потом он хватает мои вещи и кладет их в единственное подходящее место – прямо рядом со своими. – Будет ли безопасно развести костер? – спрашиваю я, дрожа от холода. Финн осматривает скалы над нами и качает головой: – Не здесь. Такое сильное локальное нагревание может привести к расширению известняка, от чего скала может треснуть и упасть. – Он кивает в сторону входа. – Если я сделаю костер прямо возле входа, пещера должна удерживать часть тепла. – Скорее всего к утру он потухнет из-за снегопада, – говорю я, наблюдая, как падает густой снег. – Я тебя согрею, – говорит он. У меня сводит живот, но прежде чем я успеваю придумать ответ, Финн выходит из пещеры и начинает собирать дрова для костра. Я снимаю свою промокшую одежду и надеваю сухие чистые вещи. Закончив, я снова могу чувствовать пальцы на ногах, а прямо за входом в пещеру потрескивает огонь. Финн стоит сразу у входа, глядя на огонь и дующий за ним ветер. – Удивительно, что дерево не слишком промокло, – говорю я, уже чувствуя, как в пещере становится теплее. – Масло для фонарей, – говорит Финн. – После магии – лучшая вещь для разжигания огня. Уголок его рта чуть приподнимается в ухмылке. – Почему улыбаешься? – спрашиваю я, пододвигаясь ближе к нему. На мгновение я замираю, задаваясь вопросом, каково было бы обнять его сзади, прижаться щекой к середине его спины и почувствовать его силу. Вместо этого я встаю рядом с ним и держу руки при себе. Но Финн, похоже, не разделяет моего трепета по поводу прикосновений. Он тут же поворачивается и притягивает меня в свои объятия. Я выдыхаю и расслабляюсь. Как же с ним хорошо. Мы подходим друг другу. И мы во многом не позволяли себе исследовать это. Он подтягивает мою голову к своему подбородку и гладит меня по спине. – Это дар, – хрипло говорит он. Я отстраняюсь и смотрю на него снизу вверх. – Эта ночь. – Он изучает мое лицо, затем проводит большим пальцем по линии моего подбородка. – Ночь с тобой. Когда тебя не нужно ни с кем делить. Он наклоняет голову и касается губами моих. Это очень легкий поцелуй. Можно даже сказать, невинный. Дружеский. Но я понимаю, что это прелюдия, и мое сердце начинает колотиться у меня в груди. – Подарок, – повторяет он. Я дрожу. Солнце садится, и мои пальцы онемели от холода, а я ведь простояла здесь всего минуту. – Пойдем. – Он берет мою холодную руку в свою теплую и ведет меня обратно в пещеру. Я сажусь на нашу кровать, обхватив колени руками, и он сбрасывает свою влажную верхнюю одежду, прежде чем улечься на подстилку. – Можно? – спрашивает он, протягивая одну руку, как будто собирается обнять меня. На этот раз я дрожу сильнее, мои зубы стучат. – Отказываться было бы самоубийством, – говорю я, но это не шутка. Мы оба знаем, что я хочу, чтобы он обнял меня, по причинам, которые не имеют ничего общего с холодом. Мы ложимся рядом друг с другом, и он натягивает на нас одеяла, прежде чем положить руку мне на живот и прижать мою спину к своей груди. Мои мышцы расслабляются от его тепла. – Никогда не думал, что буду рад, что отправляюсь в Подземный мир, – хрипло говорит он, поглаживая большим пальцем мой живот. – Но я благодарен… что мы одни. Без него. И я могу сделать вид, что ты моя. Сердце бешено колотится у меня в груди. Я поворачиваюсь так, чтобы видеть его лицо. – И сделать вид, что ты мой? – спрашиваю я. Он качает головой. – Я всегда твой. Это ничего не меняет. Я чувствую, как от этих слов – от того, как легко он их произнес, – в моем животе появляется какая-то приятная тяжесть. – Наверное, не очень-то мы и притворяемся. Что ты, что я. Он вздыхает. – Там между нами всегда стоит он, – говорит он. – Вне зависимости от того, как хорошо ты будешь от него отгораживаться, он всегда будет тебя чувствовать, так или иначе. А ты всегда будешь чувствовать его. Но здесь… – Он закрывает глаза. – Здесь мы только вдвоем. Даже если так будет только сегодня. – Нет, – шепчу я, поднимая руку. Его щека ощущается как бархат под моими кончиками пальцев. – Я хочу отправиться к Водам Новой жизни. Я знаю, ты хочешь, чтобы я обдумала это, но думать тут особо не о чем. Заключать узы с Себастьяном было ошибкой. А поскольку он не желает освобождать меня от них, я хочу сделать это сама, пока у меня есть такая возможность. – Я провожу пальцами по его кудрям. – Я хочу сделать это для себя, но я хочу тебя, и когда придет время, я хочу быть свободной не только для себя, но и для нас. Он пристально изучает мое лицо. Его глаза блестят в свете костра, отражающегося от стен пещеры. Он проводит подушечкой большого пальца по моей нижней губе и делает прерывистый вдох. – Как ты можешь быть здесь со мной, когда я не сделал ничего, чтобы заслужить тебя? – Любовь – это не то, что нужно заслужить. Когда мы любим, мы открываем свое сердце, а не осуждаем. Но, Финниан, даже если бы я тебя осуждала, я бы все равно сочла, что ты этого заслуживаешь… этого и даже больше. Твой народ следует за тобой не из-за того, кем был твой отец. Они следуют за тобой из-за того, кто ты. И они твои друзья не из-за того, что ты можешь им предложить, а потому что знают, что рядом с тобой они становятся лучше, а их жизнь наполняется смыслом. – Абриелла, я совершал ужасные ошибки. – Как и все мы, – шепчу я. – Но твои ошибки – это часть тебя, а я принимаю тебя таким, какой ты есть. Так уж случилось, что я влюблена именно в тебя. И это не имеет никакого отношения к тому, что мы привязанные. – Я прикусываю нижнюю губу и пытаюсь собраться с духом. – Какая бы волшебная связь между нами ни была, в ту первую ночь, когда мы встретились, меня привлекло именно то, кто ты и какой выбор ты делаешь. Именно поэтому я в тебя и влюбилась. Он закрывает глаза и прижимается своим лбом к моему, делая глубокий, прерывистый вдох. – Я тоже тебя люблю. И отчаянно хочу показать тебе, как сильно. – Тогда почему ты не целуешь меня? – спрашиваю я. Едва я успеваю договорить, как его рот накрывает мой, и он перекатывает меня на спину и ложится так, чтобы одна моя нога оказалась между его бедрами. Его поцелуй – словно клеймо, которое будет гореть на моей коже гораздо дольше руны, символизирующей узы с Себастьяном. Каждое движение его языка уносит беспокойство, сковывающее мои мышцы, прочь, и я чувствую, что могу расслабиться, хотя бы на одно мгновение. Он прерывает поцелуй, но не отстраняется. Его рот так близко к моему, что я чувствую его улыбку. – Я говорил тебе, что на вкус ты такая же, как и на запах? Я смеюсь. – После такого дня сомневаюсь, что он приятный. – Как вишни и лунный свет.