Она заговорила тем укоризненным тоном, которым обратилась бы к младенцу: — Сер Вафф, сам себя спроси, почему ты, один из олигархических правителей Тлейлакса, прибыл на эту встречу? Все также твердо контролируемым голосом, Вафф возразил: — А почему ты, Верховная Мать Бене Джессерит, прибыла сюда? — Усилить нас, — мягко ответила она. — Ты не сказала, чем ты с нами поделишься, — обвинил он. — Ты все еще надеешься оказаться в выигрышном положении. Тара за продолжала внимательно за ним следить. Ей редко доводилось ощущать столько подавленной ярости в одном человеке. — Спроси меня в открытую, чего вы хотите, — сказала она. — И вы дадите нам от вашей великой щедрости! — Я буду вести переговоры. — Переговоры ли это, когда ты приказываешь мне… ПРИКАЗЫВАЕШЬ МНЕ, чтобы… — Ты прибыл сюда с твердой решимостью нарушить любое соглашение, какое бы мы заключили, — сказала она. — Вы ни разу и не пытались по-настоящему договариваться! Сидя перед кем-то, желающим заключить с вами сделку, вы способны лишь… — Сделку? — Вафф сразу вспомнил, как при этом слове разозлилась Преподобная Черница. — Я сказала это, — промолвила Тараза. — Сделка. Что-то, похожее на улыбку, тронуло углы губ Ваффа. — По-твоему, у меня есть полномочия заключать сделку с тобой? — Поострожней, Сер Вафф, — сказала она. — Ты обладаешь верховной властью и полномочиями. Все это основано на твоей способности полностью уничтожить соперника. Я этим не угрожала, но ты угрожал, — она взглянула на его рукава. Вафф вздохнул. Ну и загвоздка. Она ведь Повинда! Как можно вести переговоры с Повиндой? — У нас есть проблема, которую нельзя разрешить рациональными средствами, — продолжила Тараза. Вафф скрыл свое удивление. Те же самые слова, которые употребила Преподобная Черница! Он внутренне съежился, думая о том, что это может означать. Не заключили ли Бене Джессерит и Преподобные Черницы общий союз? Резкость Таразы говорила об обратном, но когда можно было доверять этим ведьмам? И опять Вафф подивился, осмелится ли он пожертвовать собой, чтобы уничтожить эту ведьму? Чему это послужит? Наверняка, не ей единственной среди ведьм известно все. Ее смерть только ускорит приближение катастрофы. Да, среди ведьм действительно существовали внутренние разногласия — но вдруг и эти разногласия тоже просто ловушка? — Ты просишь нас поделиться чем-нибудь, — сказала Тараза. — Что, если я предложу тебе некоторые из наших селекционных родов? Не было сомнения, насколько живой интерес пробудился в Ваффе. Он сказал: — С чего бы нам обращаться к вам за подобным? У нас есть наши чаны, и мы можем добывать генетические образцы почти повсюду. — Образцы чего? — спросила она. Вафф вздохнул. Никак нельзя избежать этой проникающей вкрадчивости Бене Джессерит. Это — как пронзающий меч. Он догадался, что его поведение было для нее достаточно разоблачительным, чтобы она не зря завела разговор на эту тему. Ущерб уже нанесен. Она правильно вычислила (или ее шпионы ей доложили!), что дикие садки человеческих генов содержат мало интереса для тлейлаксанцев с их более изощренным знанием самого сущностного языка жизни. Никогда не стоит недооценивать ни Бене Джессерит, ни продукты их Программы выведения. Господь Бог знает, они ведь вывели Муад Диба и Пророка! — Что еще вы потребуете в обмен на это? — спросил он. — Наконец-то торг! — сказала Тараза. — Мы оба знаем, конечно, что я предлагаю Выводящих Матерей атридесовской линии, — она подумала: «Пусть надеется на это! Внешность у них будет Атридесов, но они не будут Атридесами!» Вафф почувствовал, как у него участился пульс. Возможно ли это? Имеет ли она хоть малейшее понятие, что тлейлаксанцы могут выведать, получив такой материал для исследований? — Мы хотели бы первую селекцию их потомства, — сказала Тараза. — Нет! — А дубль первой селекции? — Возможно. — Что ты имеешь в виду, говоря «возможно»? — она наклонилась вперед. Напряженность Ваффа подсказала ей, что она напала на горячий след. — Что еще вы потребуете от нас? — Наши Выводящие Матери должны получить беспрепятственный доступ к вашим генетическим лабораториям. — Ты с ума сошла? — Вафф в раздражении покачал головой. Неужели она думает, что тлейлаксанцы вот так, запросто, возьмут и отдадут свое сильнейшее оружие? — А еще мы получим акслольтный чан, полностью, в рабочем состоянии. Вафф лишь безмолвно на нее поглядел. Тараза пожала плечами. — Я должна была попробовать. — Да, конечно, должна была. Тараза откинулась на своем сиденье и мысленно пересмотрела открывшееся ей. Реакция Ваффа на пробный камешек дзенсуннитского изречения была интересной. «Проблема, которую нельзя разрешить рациональными средствами». Эти слова произвели на него какой-то странный эффект. Он как будто обратился куда-то внутрь себя, в глазах его появилось вопрошающее выражение. «Господи, сохрани всех нас! Не тайный ли дзенсуннит Вафф?» Неважно, какими бы это ни угрожало опасностями, это стоило расследовать. Одраде на Ракисе следует вооружить каждым возможным преимуществом. — Пожалуй, мы сделали все, что могли на данный момент, — сказала Тараза. — Подошло время завершить нашу сделку. Единый Господь в своей бесконечной милости дал нам бесконечное мироздание, где что угодно может произойти. Вафф хлопнул в ладоши, не успев даже подумать. — Дар удивления — есть величайший дар из всех! — сказал он. «Не просто дзенсуннит, — подумала Тараза. — Еще и суфи!» Она начала перестраивать свой взгляд на Тлейлакс. «Сколько же времени эта вера по-настоящему владеет их сердцами?» — Время не считает само себя, — пустила пробный шар Тараза. — Надо только взглянуть на любую окружность. — Солнца являются окружностями, — ответил Вафф. — Каждый космос есть окружность, — он затаил дыхание, дожидаясь ее ответа. — Окружности замкнуты, — ответила Тараза, выхватывая нужный ответ из своих Иных Памятей. — Все, что замкнуто и ограничено, должно выставлять себя перед бесконечным. Вафф поднял руки, показывая ладони, затем уронил руки на подол своего облачения. В его плечах исчезла напряженность, они обмякли. — Почему ты не сказала всего этого с самого начала? — спросил он. «Я должна проявлять величайшую осторожность», — предостерегла себя Тараза. За словами и поведением Ваффа открывалось такое, что требовало тщательного рассмотрения. — В общении между нами не утаивалось бы меньше, говори мы более открыто, — сказала она. — Ведь даже, будучи откровенными, мы пользовались бы лишь словами. Вафф изучал ее лицо, стараясь прочесть за этой бенеджессеритской маской какое-нибудь подтверждение истинности слов и поведения. Она повинда, напомнил он себе. Повинде никогда нельзя доверять… но если она разделяет Великую Веру… — Разве Господь не послал своего Пророка на Ракис, чтобы там испытывать нас и учить нас? — спросил он. Тараза глубоко погрузилась в свои Иные Памяти. «Пророк на Ракисе? Муад Диб? Нет… это не сходится с верованиями ни суфиев, ни дзенсуннитов… Тиран!» Она плотно сжала губы суровой линией. — То, что нельзя контролировать, ты должен принять, — сказала она. — Поскольку, наверняка, это есть деяние Божье, — откликнулся Вафф. Тараза достаточно видела и слышала. Защитная Миссионерия снабдила ее знаниями о всех известных религиях. Иные Памяти подкрепляли это знание. Она почувствовала великую необходимость безопасно выбраться из этого помещения. Надо предостеречь Одраде! — Могу я сделать предложение? — спросила Тараза. Вафф вежливо кивнул. — Может быть, мы заложили здесь более крепкие узы, чем воображали, — сказала она. — Я предлагаю тебе гостеприимство нашего Оплота на Ракисе и услуги нашей тамошней Настоятельницы. — Она Атридес? — спросил он. — Нет, — солгала Тараза. — Но я, конечно же, подготовлю Выводящих Матерей для твоих нужд. — А я соберу все, что вы требуете в уплату, — сказал он. — Почему сделка будет совершена на Ракисе?