Догнали быстро. Два новых «Лэндкруизера» черного цвета, явственно напомнивших пресловутых фармкоровцев, быстро обошли нас по левой полосе. Машины уже были заметно переделаны – кенгурятники, решетки на окнах, дополнительная защита, самодельные багажники на крышах, за каждым – по прицепу, в общем, «Мародер-Мобиль». Внутри сидели несколько человек в разномастной одежде, все больше в кожаных куртках, все средних лет, крепкие, с автоматами. Однако враждебности они не проявили, а сидевший справа, рядом с водителем, крепкий блондинистый мужик, похожий на актера Меньшова, даже помахал рукой. Затем они приняли вправо, снова смещаясь в средний ряд, и вскоре красные огни габаритов ушли от нас вдаль, а потом резко свернули с трассы, пошли по развязке как раз на Рублевку. Мы же неторопливо прокатили дальше, чуть притормозив возле поворота на Минское шоссе. Там наше внимание привлекла небольшая колонна в составе БТР, «бардака», бронированного «Урала» и автовышки. Возле машин стояла кучка военных с автоматами и несколько мужиков в униформе эмчеэсовских спасателей. – Прижмись, поболтаем, – попросил я Шмеля. Не думаю, что военных опасаться стоит, а вот узнать от них что-то новое можно. Однако, когда мы остановились, особого дружелюбия не встретили – башни брони развернулись на нас, а люди рассредоточились, готовые открыть огонь при малейших признаках угрозы. Все верно, такие теперь времена, мать их ити. Я привычно натянул на лицо уже натренированную за последние дни дружелюбную лыбу, поднял маску на лоб – без масок я вообще запретил своим на боевые ходить. Мало ли кого кто узнает и запомнит. Не нужно это все. Только вот в таких ситуациях, как сейчас, маска мешает, не доверяют люди человеку с закрытым лицом. Когда я подошел ближе, навстречу мне вышел капитан с потертым АКМ, висящим наискосок на груди, с зажатой в зубах тлеющей сигаретой. – Здравия желаю, – поприветствовал я его, подходя. – Тебе не болеть, – кивнул он. – Чего хотели? – Да больше информацией интересуемся, – ответил я. – Мы в «Пламени» квартируем, в Солнечногорске, на эту сторону пока не забирались, вот и хотим узнать, где какие проблемы и чего ждать следует. – А куда направляешься? – уточнил он. Похоже, что упоминание о «Пламени» немного прибавило нам доверия с его стороны. У военных между собой контакт был налажен, наврать здесь сложно. – На Каширку, – ответил я. – С Кольца заехать и там уже неподалеку. В Бирюлево, фактически. – Дикая земля, – коротко ответил он. – Опорные пункты с той стороны есть только в Капотне, на НПЗ, ну и дальше, Реутово, Балашиха, сам понимаешь, в общем. А с Кольца в город – проблемное место. Кто только не шарится, постреливают вокруг и друг в друга. – А с мертвяками как? – спросил я. – В жилой застройке до черта, и мутантов хватает, – ответил капитан. – Туда сдуру лучше не соваться, только на транспорте и с прикрытием. Сверху кидаются часто. А по промзонам спокойней вроде как. Сам туда не ходил, но слышал. – А вышка зачем? – полюбопытствовал я. – Как зачем? – чуть удивился капитан. – Спасательная вышка. Народу еще по квартирам в городе много прячется. В подъезды лезть теперь самим дороже, мертвяков полно везде, а вот через окна людей эвакуируем. Меньше чем десять-двадцать человек за один выход не привозим. – Да ну? – удивился я. – А я думал, что все, живых в городе нет. Я вчера в рейде с «пламенными» был, никого не видел… Хотя… из одного офиса людей эвакуировали. – Это программистов, что ли? – усмехнулся капитан. – Слышал, читал сводку по гарнизону. На самом деле таких, застрявших, еще много, мы их все время находим. Хуже другое – мутанты завелись, которые через окна лезут. Своими глазами видел – люди из окна нам махали, а пока мы телились и вышку подгоняли, прямо с крыши по балконам такая зараза спустилась и к ним в окно махнула. – И что? – Что, что… – поморщился капитан. – Мы вышку подальше от окна подняли, через прицел заглянули, а там уже одни клочки остались, и эта зараза кого-то жрет. Не удержались, шарахнули из граника, а толку-то? В минуту всех порвал. – Ты скажи… – покачал я головой. – На вас не кидались? – На нас нет, – ответил он. – Они теперь умные, броню видят – сразу прячутся. Пару раз таких удавалось доставать из КПВТ, издалека причем. – И как эффект, кстати? – заинтересовался я. – Спорный, так скажем. Как попадешь. Ладно, извини, мы выдвигаемся, – добавил он, когда его позвали от головной машины. Мы попрощались, и каждый двинул туда, куда собирался. Он – спасать выживших, и мы – склады дербанить. Впрочем, все теперь этим промышляют, и без всякого стыда. Не оставлять же добро мертвецам бродячим? Его все же люди и для людей сделали, а мертвякам оно даже без надобности. Снова попались на глаза несколько групп вооруженных людей, и одна из машин – бортовой «бычок», размалеванный из пульверизатора яркими красками, был весь, как решето, пробит пулями, непонятно даже, как при этом он продолжал кататься. Вывод из этого следовал простой: действительно, при добыче оставшегося в городе добра можно нарваться на неприятности. Перед развязкой с Каширкой на связь вышел Степаныч, сказал: – Нам надо к железной дороге свернуть. В город предлагаю не соваться, попытаемся у железнодорожного моста напрямую съехать и вдоль рельсов пойдем. Там дорога накатанная, я помню. Дорожная техника ездила, по крайней мере. – А дальше огородами, что ли? – спросил у отца Мишка. – Именно так, – подтвердил Шмель-старший. – Машины у нас где хочешь пройдут, а если кто ненужный у складов, то с этой стороны нас не ждет. – Согласен, – сразу ответил я после этой фразы. Не надо нас никому ждать, всегда лучше появляться с неожиданного направления. Наша колонна резво проскочила до развязки, крутанулась по ней в обратную сторону, переехав Каширку поперек движения. Мы заметили, что прямо на мосту, ведущем из города в область, стояла белая «Газель», возле которой замерли пять человек в разнотипном камуфляже и с автоматами. Причем до боли и зубовного скрежета знакомого типа – бороды, вязаные шапки, героические позы. – Серый, чехи! – показал на них Леха. – В натуре, чехи! – Похожи… – ответил я. – Ладно, не до них, просто иметь в виду. Они или грабить выбрались сюда, или ждут кого-то. Поосторожней. Я навел на них бинокль и столкнулся взглядом с молодым чеченом, уставившимся, в свою очередь, в бинокль на нас. Лицо у него выражало словно некое сомнение, как будто он размышлял, есть смысл связываться или нет. Хотя какое там «как будто», именно об этом он и думал. Подготовленный простой джип и два вездеходных грузовика с кунгами – великая добыча в новые времена. Богатство, считай. Мы выбрались на Кольцевую, справа замелькали деревья зеленой зоны, которые пока, правда, красовались голыми серыми ветками, за ними мелькнула дрожащая под ветром поверхность пруда. Снова оживился Степаныч: – Впереди поворот будет, там магазин какой-то. Вот к нему давай. И сразу стой, поговорить надо. – Понял, – ответил Мишка и свернул на боковую дорожку, которая вела к стоянке перед разгромленным и сгоревшим магазином. Остановились. Я вышел из машины, огляделся. Белая «Газель» за нами не поехала, «садок» с «буханкой» не отстали, так что все в порядке вроде бы. Грузовики подъехали, из «садка» выбрался Степаныч, в бронике и каске, что я со вчерашнего рейда замылил. Специально ему все отдали и заставили надеть. Вид у Шмеля-старшего стал очень воинственный, учитывая наличие автомата еще, который он в кабине не забыл, прихватил с собой, за что ему плюс и пятерка. – Какие идеи, Степаныч? – спросил я его. – Идея такая: пойдем отсюда полями да лесами, – сказал он, указав при этом на бетонный забор прилегающего гаражного кооператива. – Мишка, слышишь? – Ну понял, – кивнул Шмель. – Даже на Загорьевский проезд не лезь, понял? Там грунтовок хватает, так и чеши по ним вдоль Кольца до самых путей железных. И там направо сворачивай, проезд есть. Ищи переезды через пути и перебирайся на другую сторону. – А где переезды? – уточнил Мишка. – Увидишь, тут их много, – отмахнулся Степаныч. – И дальше старайся держаться ближе к железке. Дойдем до Бирюлево-Товарной, проскакиваем ее, и слева будет пивзавод «Эфес». Знаешь такое пиво? – А кто не знает? – усмехнулся Мишка. – Во-во, морда у тебя с пива… – пробормотал Степаныч и продолжил: – От пивзавода, если направо по диагонали смотреть, будут склады, несколько корпусов. И забор вокруг них. Вот туда нам и надо. – Тогда у пивзавода следующая остановка, – решил я, а попутно у меня еще одна идея мелькнула, полезная, если я не ошибаюсь, как пивзаводы выглядят. – Двинули? – спросил Мишка. – Ага, по машинам, – скомандовал я. С этого момента пошли с опаской. Я стекло опустил, которое раньше закрыто было, автомат держал наготове. Сергеич тоже пулемет на крышу поставил, Леха головой по сторонам крутил. Я оглянулся на грузовики и увидел, что Маша появилась из люка, причем винтовку держит наготове. Правильно соображает, но у меня на нее теперь отдельные планы. Действительно, совсем скоро путаница каких-то грунтовых проселков вынесла нас к железной дороге. Степаныч и тут был прав: вдоль путей тянулось множество грунтовок, вполне проходимых. По ним, видать, ремонтная техника ездила, да и вообще они нужны были для обслуживания виднеющейся впереди станции. Затем двойная стальная колея на стрелках разбежалась на целую путаницу путей, отжав нашу колонну уже к левому краю. Степаныч и здесь прав оказался. Слева мелькнули какие-то жилые здания, бывшим жильцам которых я искренне посочувствовал – жить в такой близости от железки и станции точно не сахар. Затем мелькнуло какое-то огромное автохозяйство, во дворе которого стояли дальнобойные фуры, вызвав во мне смутное желание там пошариться на предмет всяких ништяков. Еще одно автохозяйство показалось слева, на этот раз удивительно запустевшее. Привлекла внимание эмблема МЧС на главном здании. А вскоре я увидел слева же современный фабричный корпус, возле которого возвышались три огромных танка или цистерны, не знаю, как назвать, с эмблемами известной марки пива. Так и есть, я не ошибся. И на каждый бак, на самый его верх, вела снизу металлическая лестница. То, что доктор прописал. – Шмель, давай помалу прижимайся к пивзаводу, – скомандовал я. – К пандусу? – Ну да, примерно. По путям на территорию, между забором и составом заруливай. Не знаю, с какой стадии на этом заводе начинали производство пива, но очень высока вероятность того, что здесь были крысы. Много. Крысы – это такие твари, что при любом пищевом производстве пристроятся, как их ни гоняй и ни трави и какую чистоту ни соблюдай. А в наше мрачное время из крыс получаются мертвые крысы. А еще там, где много крыс, всегда бывало много бродячих собак. Делаем выводы. Нашелся еще один переезд, по которому нам удалось прижаться к большому складскому цеху, втиснувшись между ним и стоящим на втором пути составом из шести вагонов. Получилось, как в тоннеле, скрытно и надежно. Теперь отсюда по сторонам оглядеться можно будет. – Стой, – скомандовал я. – Леха, ружье возьми с патронами. Сергеич, Маша, прикрываете нас. По крыше «Патруля» проскрежетали сошки пулемета – Сергеич устроился поудобней. Маша просто доложила: – Вся на страже. – Ну и умница, – похвалил я рыжую снайпершу, после чего сказал Лехе: – Пошли, что ли. Вскарабкались на пандус и тут же увидели через полуоткрытые ворота стоящие на складе многочисленные поддоны, уставленные ящиками, обтянутыми пыльным полиэтиленом. Я подошел к одному из них, стер пыль с мутного пластика: – Ох… Леха… Мечта детства сбылась… – Найти склад пива и, кроме тебя, чтобы там никого? – усмехнулся Леха. – Ну типа того, – подтвердил я. – Если даже резину не возьмем, пивом загрузимся под крышу. – Куда нам столько? – удивился Леха. – Как куда? Выпьем, сколько сможем, а остальное выльем, – хихикнул я. – В столовку отдадим, доброе дело сделаем. Там кроме нас любителей пивка хватает.