Вдруг Эсмеральда разревелась: – Мое время пришло! Я вижу своего двойника! Все потеряно… А-а-а! – Тише, Эсмеральда! – сердито воскликнула Брода Пай. – Это не твой двойник, взгляни на ее обувь. Эсмеральда уставилась на коричневые сапожки Дженны и презрительно наморщила нос. Все-таки яблоко от яблони не далеко падает. – Обычные коричневые сапоги, – сказала Эсмеральда, как будто Дженны тут и не было. Дженна опустила взгляд на свои сапоги. А они ей нравились, вот уж не чета глупым туфлям, которые носила Эсмеральда: какие-то жуткие блестящие красные калоши с такими длинными мысами, что их за ленточки привязывали к ноге, чтобы девочка не спотыкалась на каждом шагу. – Кто ты такая? – Брода прервала размышления Дженны по поводу обувки Эсмеральды. – Меня зовут Дженна, – ответила девочка. – По твоему золотому обручу и твоей красной одежде можно судить, что ты принцесса, если не считать сапог, – сказала Брода. – Но как такое возможно? – Я и есть принцесса, – сердито буркнула Дженна. – И в моем времени мы носим сапоги. Брода Пай привыкла к разным происшествиям, которые случались у нее в сторожке, так как Болота Песчаного Тростника были еще более дикими, чем во времена Дженны. Здесь жили всевозможные духи и существа, и иногда они забредали в Домик смотрительницы. Брода решила, что Дженна одна из них, – дух давно умершей принцессы, который бродит по Болотам, возможно в поисках лодки-дракона. Брода видела, что Дженна принадлежит к почти материальным призракам – она вспыльчива, и поэтому ее следует ублажить, предложив кушанья и напитки. Женщина исчезла на кухне, оставив Эсмеральду и Дженну вдвоем. Между ними возникло неловкое молчание, а потом Эсмеральда, которая была очень практичной и поняла, что Дженна выглядит слишком реально для призрака, сказала: – Ты и вправду принцесса? Дженна кивнула. Эсмеральда что-то слышала об опытах Марцеллия. – И ты из времени, которое придет? – спросила она. Дженна снова кивнула. Эсмеральда крепко задумалась и поинтересовалась: – Поведай мне… А моя мамаша еще правит в том времени, которое придет? Дженна отрицательно мотнула головой. – Не правила, когда я уходила, – сказала она. – Но в прошлом месяце вдруг явился ее дух. Теперь я опасаюсь, что если не вернусь, то она станет королевой. – Тогда ты должна вернуться, – заключила Эсмеральда, как будто словами можно все решить. – Смотри же, Брода принесла нам свои мясные сладости. Она оказывает тебе большую честь. Брода вернулась с подносом, на котором стояли высокие стаканы с горячим мутноватым напитком и золотая тарелочка с изящными розовыми и зелеными сочными сладостями под сахарной пудрой. Она предложила угощение Дженне, и девочка взяла что-то розовое. Дженна никогда не ела ничего подобного. Гладкое, но вязкое, это угощение одновременно сочетало ароматные вкусы розовых лепестков, меда и лимона. Мутноватый напиток оказался не таким вкусным. Он был горький и горячий. Дженне понравилось сидеть у огня с Бродой. Она чувствовала себя в тепле и безопасности, как всегда бывало в Домике смотрительницы. Но она знала, что скоро должна уйти. Здесь она не найдет Септимуса. – Теперь я вынуждена вас покинуть, – сказала Дженна, привыкая к официальному языку. – Но я благодарю вас за гостеприимство. Брода Пай склонила голову, испытав облегчение, что дух принцессы доволен. А потом, как полагалось при визитах духов, она произнесла прощание. – Прошу, прекрасная принцесса, не уходи из этого дома с пустыми руками. Проси у меня чего хочешь, и для меня будет честью исполнить любое твое желание, – сказала Брода, надеясь, что Дженна не попросит ее новое чудесное ожерелье из жемчуга, которое недавно прислал ей Марцеллий. Эх, надо было спрятать в карман, пока была на кухне… Но теперь уже поздно, и Брода затаила дыхание в ожидании ответа призрака. Было кое-что, чего Дженна хотела больше всего на свете (кроме того, чтобы найти Септимуса), и она знала, что только здесь это можно получить. – Я желаю… – медленно произнесла она, пытаясь подобрать нужные слова. – Да? – Брода Пай уже сидела как на иголках, нервно теребя ожерелье. – Я желаю знать, как оживить лодку-дракона. Брода Пай громко и облегченно выдохнула. – Воскресить? – переспросила она. – Не совсем. Он еще жив. Он дышит, но не движется. – Он говорит? – Очень слабо. Как будто шепот на ветру, – ответила Дженна, понемногу осваивая старомодную манеру общаться, которая ей уже начинала нравиться. – Останься здесь еще на несколько минут, и я принесу тебе снадобье, – сказала Брода и, пока Дженна не передумала, бросилась в кладовку. Дженна услышала, как Брода открыла люк и спустилась по старой лестнице, которая вела к лодке-дракону в темный и пустынный подземный храм. Наступила тишина, и Эсмеральда сказала: – Мамаше не нравится лодка-дракон, но мне она понравится. Я знаю, что она будет со мной говорить, когда придет время. Пусть даже сейчас она не говорит с мамой, хотя та кричит и подлизывается каждый День середины лета. Дженна улыбнулась. Она знала, что лодка-дракон хорошо разбирается в людях. Вернулась запыхавшаяся Брода, от нее пахло затхлыми подземными коридорами. Она поставила на стол старую потрепанную коробку и подозвала к себе Дженну. На коробке было написано: «Последнее средство». Брода пробормотала отпирающее заклинание и подняла крышку. Внутри лежал знакомый кожаный мешочек. – Это «Растроение», – разочарованно сказала Дженна, – мы уже пробовали. Брода впечатлилась ее словами. – Ты мудрый дух для твоих нежных лет, – заметила она и достала три золотые чаши с голубой эмалью по краям. Она разложила чаши на столе и, к удивлению Дженны, принесла еще какую-то зеленую бутылочку. Дженна взяла ее в руки. На ярлычке было написано: «Тройное Оживление». – Не видела его раньше, – сказала она. – Значит, ты не видела и растроение, – усмехнулась Брода. – Без этого ничего не получится, хотя сильной магикой можно чего-то добиться. – А можно мне взять только бутылочку? – спросила Дженна. – Конечно можно, – кивнула Брода. – В королевской кладовой таких еще много. Бери на здоровье, принцесса. – Благодарю. Брода ждала, когда дух принцессы покинет их. Она боялась, что дух попросит что-нибудь еще. Иногда попадаются жадные духи. Однажды Брода повстречала духа купца, и он забрал у нее всю коллекцию наперстков, а потом еще вернулся за лучшими иголками. Дженна понимала, что Брода ждет ее ухода, но сказала: – Есть еще кое-что… Брода сникла. Ну вот, и этот дух – жадюга. С виду вроде и не скажешь, но с духами не угадать. – Что? – резковато спросила она. – У вас есть Водяной? – сказала девочка. Брода удивилась. – Ты хочешь взять Водяного? – не веря своим ушам, спросила она. Но духу принцессы нельзя отказывать. Брода распахнула входную дверь. Снаружи запахло сыростью и болотами, и Дженна вдохнула любимый запах. А потом испуганно подскочила. На пороге столпилась дюжина, если не больше, маленьких водяных, и все смотрели на нее коричневыми глазками, поблескивая в свете фонаря грязными носами. – Какого ты хочешь? – спросила Брода. – Мне никто не нужен. Я просто хотела его повидать, – объяснила Дженна. – Они ведь милые, правда? Посмотрите на их большие глаза и огромные плавники! Терпение Броды лопнуло, и она начала трясти головой, чтобы избавиться от сумасшедшего призрака. – Шу-у-у! – шипела она, бешено размахивая руками и прогоняя малышей-водяных. – Шу-у-у! Водяные, не мигая, уставились на Броду и даже не собирались уходить. – Они безжалостно пользуются моим расположением, – заявила Брода, хлопая дверью. – У них период размножения, и, держу пари, они уже весь остров загадили! – В моем времени только один Водяной, – сказала Дженна. – Тогда тебе очень повезло. А теперь прощай, принцесса, – сказала Брода и открыла дверь в кладовую с нестойкими снадобьями и особыми ядами. Дженна намек поняла.