– Но тебе я сказала правду. Надеюсь, ты придешь. Снорри неуверенно кивнула. – Вот и хорошо. Склад номер девять. Это на пятой улице слева от старого дока. Лучше всего приходи до того, как стемнеет: в старом доке ночью небезопасно. Войдешь в синюю дверь, возьмешь свечу из бочки и иди через нижний склад. Поднимешься по железной лестнице наверх. Дверь всегда открыта. Там есть хлеб и сыр в шкафу, вино в кувшине. Да… меня зовут Алиса. – А меня Снорри. – Увидимся, Снорри. С этими словами Алиса ушла к маленькой лодке, что дожидалась ее у причала. Снорри проводила взглядом лодку, на которой Алиса уплыла к большому судну, стоявшему на якоре в полумиле от Порта. Уллр потерся о ногу хозяйки и мяукнул. Он проголодался, и тогда Снорри поняла, что тоже хочет есть. Зажатая между Гостиным двором в Торговом доке и заброшенной голубятней стояла пекарня «Гавань и док». Из запотевших окон лился гостеприимный свет, а из открытой двери доносились чудесные ароматы горячих пирогов. Ни Снорри, ни Уллр не смогли перед этим устоять. И вскоре они встали в очередь из голодных рабочих, ожидавших свой ужин. Очередь двигалась медленно, но наконец настал черед Снорри. Из кухни вышел юноша с подносом свежеиспеченных пирогов, и Снорри радостно потерла ладошки. – Мне два, будьте добры, – сказала она. Молодая женщина за стойкой улыбнулась Снорри: – Шестнадцать пенсов, пожалуйста. Снорри протянула четыре серебряные монеты. Морин, бывшая кухарка, бывшая служанка в «Кукольном домике» и новая владелица пекарни «Гавань и док», завернула пирожки и добавила несколько кусочков разломленного пирога. – Для твоего кота, – сказала она. – Спасибо, – поблагодарила Снорри, прижала к себе горячий сверток и подумала, что Порт все-таки не такое уж плохое место. Уходя, она услышала крики Морин: – Крысы! Скорее, Кевин, Кевин! Лови их! Снорри и Уллр сели у стены гавани Торгового дока и начали есть. Уллр, который всегда становился очень голодным к вечеру, быстро заглотил куски от Морин и доел пирог, который Снорри купила ему. Небо постепенно темнело, с запада стягивались серые тучи, а Снорри и Уллр смотрели, как «Альфрун» тащат на буксире из Торгового дока в Карантинный, который находился в заболоченных водах по ту сторону от устья реки. И даже несмотря на то, что пирог был теплый, рядом сидел Уллр и Алиса Неттлс предложила ночлег, Снорри почувствовала себя одинокой, когда увидела, как «Альфрун» покидает охраняемую гавань и кренится в стороны, уходя в черные воды прилива. И ей вспомнились слова матери: «Глупышка ты, Снорри Сноррельсен, если думаешь, что можешь торговать в одиночку. Что в тебе такого особенного? Это не жизнь для женщины, не говоря уже о четырнадцатилетней девочке. Твой отец Олаф, да упокоится душа его с миром, был бы в ужасе. В ужасе, Снорри! Бедняга не понимал, что делает, когда оставил тебе Торговую грамоту. Обещай мне, ради Фрейи, что не поедешь. Снорри, Снорри… Вернись сейчас же!» Но Снорри не пообещала и не вернулась сейчас же. И вот теперь она здесь, одна в незнакомом порту и смотрит, как все ее надежды на торговлю уходят на буксире, где их оставят гнить в каком-нибудь глухом зараженном доке. Снорри вздохнула и встала на ноги. – Komme[3], Уллр, – сказала она. С первыми каплями холодного осеннего дождя Снорри отправилась в путь. Найти дом Алисы было несложно, но Снорри по-прежнему была погружена в раздумья и скоро заблудилась среди лабиринта одинаковых ветхих складов и хилых призраков. Снорри никогда не видела таких мерзких призраков. Улицы кишели старыми грабителями и бандитами, ворами и пьяницами. Они толкались, ругались, плевались так же, как и при жизни. Большинство из них не замечали Снорри, потому что были слишком заняты своими перебранками, чтобы заинтересоваться живым человеком или явиться ему. Но один или двое, поняв, что Снорри видит их, начали ходить за ней по улицам. Им жутко нравилось, когда девушка испуганно оборачивалась проверить, идут ли они за ней до сих пор. Дождь зарядил сильный, и Снорри еще больше огорчилась. Она чувствовала себя в западне. Ни компаса, ни карты, и все выглядит одинаково: на каждой улице одни и те же черные глыбы возвышаются впереди, загораживая небо. Снорри скорее предпочла бы плыть в серых волнах северного моря на «Альфрун», чем потеряться среди зловещих старых складов. Озираясь по сторонам, она отчаянно искала синюю дверь в зеленой стене. Или зеленую дверь в синей стене? Снорри начинала паниковать. Она остановилась, чтобы собраться с духом, но призраки тут же окружили ее плотным кольцом, и Снорри уже не могла понять, где находится. Вокруг были кривые лица с гнилыми зубами, расквашенными носами, огромными ушами и слепыми глазами. – Уходите! – прокричала Снорри. Ее крик разнесся эхом по расщелине улицы и бумерангом вернулся к ней. – Потерялась, душечка? – пропищал голос рядом с ней. Пытаясь увидеть, кто говорит, она прошла насквозь круг призраков под хор ругательств и возмущений. Молодая женщина, одетая во все черное, стояла недалеко в тени проема. Это была синяя дверь большого зеленого склада. На кирпичном своде над дверью была вырезана цифра девять. – Нет, я не потерялась, спасибо, – ответила Снорри и благодарно направилась к двери Алисы. Увидев, куда направляется Снорри, молодая женщина шагнула вперед и положила руку на дверь, преградив девушке дорогу. И тут Снорри с ужасом заметила, что у женщины были черные глаза с оттенком синего. Это была черная ведьма. – Тебе не стоит туда ходить, – сказала ведьма. – Я пойду, – возразила Снорри. Черная ведьма улыбнулась и покачала головой, как будто Снорри не поняла ее слов. – Нет, дорогуша, никуда ты не пойдешь. Ты ведь хочешь войти со мной, не так ли? Глаза ведьмы сверкнули, и Снорри вдруг почувствовала слабость. В самом деле, зачем ей идти на какой-то жуткий старый склад? – Прекрасно, а теперь возвращайся с Линдой. Иди. Линда, исполняющая обязанности Матери шабаша Портовых ведьм, взяла Снорри за руку, и девушка почувствовала стальную хватку, от которой у нее чуть не сломались кости. – Ой, – возмутилась Снорри и попыталась выдернуть руку, но Линда сжала ее еще крепче. – Ай, больно же! – С чего бы? Такая сильная девочка, как ты, разве сравнится со мной, развалиной? – хихикнула Линда, зная, что теперь Снорри в ее власти. Линда вышла на так называемую вечернюю охоту. Нужно было найти замену для их служанки, с которой сегодня случился неприятный инцидент в котле. В конце концов они выловили девчушку, но было уже слишком поздно. Теперь Линда решила привести какую-нибудь крепенькую служанку, которая протянет дольше чем пару месяцев. Однако Снорри оказалась не такой сговорчивой. Линда резко потащила ее от двери, и Снорри засопротивлялась. Линда сильно сдавила ей руку. Снорри охнула от боли, но тут Линда ослабила хватку, и Снорри увидела в черных глазах ведьмы ужас. Девушка проследила за взглядом злодейки и чуть не засмеялась от облегчения. Уллр начал превращение. Тощий рыжий кот, которого Линда исподтишка пнула ногой, больше не был тощим и тем более рыжим. На глазах у Линды, которая не хотела выпускать свою добычу, Уллр начал принимать ночной облик. Черное пятно на кончике рыжего хвоста начало растекаться по всему коту, точно темнота во время солнечного затмения. Шерсть Уллра стала гладкой, короткой и блестящей. Она покрывала его новые мускулы, которые заиграли под кожей, и кот постепенно вырастал, превращаясь в настоящую пантеру. Но Линда по-прежнему держала руку Снорри. Завороженная увиденным, она не могла оторвать глаз от Уллра, и у нее в голове начал зреть коварный план. Если рядом с ней будет такое черное чудовище, то никто не будет спорить о том, что ей по праву принадлежит место Матери шабаша. Еще бы – с таким компаньоном! Она без труда избавится от старой Памелы, не говоря уже о других ведьмах, которые доставляли ей неприятности, и – только подумать – даже от старой соседки-няньки. Пускай шабаш забирает и комнату няньки, которая ей досталась за то, что эта ведьма подожгла мост. Линда улыбнулась. Вот она позабавится! Тем временем кот завершил свое превращение: его глаза стали глазами Ночного Уллра. Линда заглянула в эти хищные глаза, и что-то у нее внутри похолодело. Она поняла, что ей с этим зверем не совладать. Нечто черное, чернее всего, что видела Линда, выглядывало из Уллра. Она бросила руку Снорри, как будто та укусила ее, и отпрянула, бормоча: – Хорошая киска, хорошая киска… Долгий, низкий и зловещий рык поднялся из горла Уллра. Губы черного кота расплылись в оскале, обнажив острые белые зубы. Линда развернулась и побежала, прорываясь сквозь толпу наблюдавших за всем призраков. Она не останавливалась, пока не добежала до шабаша Портовых ведьм, где ей пришлось колотить в дверь не меньше получаса, пока хоть кто-то удосужился ее впустить. Прижимая к себе заболевшую руку, Снорри открыла синюю дверь, и они с Ночным Уллром вошли в склад номер девять. 29 Склад номер девять Было очень поздно, и Снорри крепко спала, когда тем вечером вернулась Алиса Неттлс. Советник Гостиного двора замерзла, устала и промокла после тяжелых переговоров с владельцами судна, которые оказались очень несговорчивыми. Но, открывая маленькую синюю дверь, Алиса улыбалась, потому что вместе с ней в дверь вошел призрак Альтера Меллы. У Альтера сегодня был трудный день во Дворце. К полудню Марсия ушла к Джилли Джинн в Алхимическую лабораторию со словами: «Нет, Альтер, я сейчас никого не хочу видеть, даже тебя. Нет, я не знаю, когда я оттуда выйду. Может, только через несколько месяцев. А теперь иди». Альтер продолжал по всему Дворцу разыскивать Дженну и Септимуса, но их и след простыл. Новые версии того, куда они могли запропаститься, продолжали возникать. Альтер был почти уверен, что в этом замешан и Огнеплюй, тем более что дракон и сам исчез, но, кроме этих фактов, все остальное было непонятно. Альтер не мог себя убедить в том, что записка, которую нашла Марсия, действительно от Септимуса. Он все еще надеялся, что Дженна и Септимус ушли навестить тетушку Зельду, хотя день сменился вечером, сгущались сумерки и Альтер понял, что хватается за соломинку, потому что тетушка Зельда не разрешила бы детям гостить так долго. А Сайлас тем временем все больше приходил в отчаяние. С приближением ночи Альтер окончательно признался себе, что письмо от Септимуса настоящее. Он сказал Сайласу, что у него есть еще несколько зацепок и он вернется завтра утром. Альтер оставил Сайласа и Макси, которые уныло сидели у дверей Дворца в ожидании Гринджа. Призрак имел в виду, что должен поговорить с Алисой Неттлс. Этим вечером, когда Алиса плыла назад через зыбкие темные воды к гостеприимным огням Порта, она увидела призрак Альтера Меллы, который терпеливо стоял на стене причала, как было однажды много лет назад, когда он еще был живым Архиволшебником. В тот памятный день Алиса возвращалась с ежегодного пикника для судей «Загадочная зима». Альтер выяснил, где состоится пикник (на открытом всем ветрам Песчаном острове в нескольких милях южнее от Порта), и пришел туда специально увидеть ее. Алиса еще никогда в своей жизни не была так счастлива, как в тот момент, когда узнала Альтера в пурпурной одежде, – он пристально смотрел на море, ожидая ее. Через две недели Альтер погиб от пули убийцы. Алиса взяла из бочки свечу, ударила кремнем и зажгла ее. Альтер шел за Алисой по складу, а та осторожно ступала через узкие щели, оставленные между высокими и шаткими башнями старого груза. Свет от свечи Алисы бросал пляшущие тени на груды старых деревянных сундуков, мебель, различную рухлядь и даже на резную телегу с огромными красными колесами, запряженную двумя чучелами тигров. При виде блестящих звериных глаз Альтер подскочил, потому что ему показалось, что они укоризненно смотрят на него, как будто винят в собственной судьбе. Склад, где жила Алиса, был одним из многих таких же складов в старой части Порта. Они были набиты до отказа грузом давно сгнивших кораблей уже умерших моряков, которые не удосужились или отказались заплатить пошлину за товары. А теперь за груз никто не заплатит, так как большая часть лежала здесь уже не первый век и неустойка давно превысила стоимость вещей. Преодолев множество поворотов, Алиса и Альтер оказались у лестницы в дальней части склада. Цоканье каблуков Алисы эхом отражалось от крутых железных ступенек, пока она проходила этаж за этажом, заставленные до потолка пыльным и обвитым паутиной собранием из сокровищ и безделушек. – Ума не приложу, почему ты живешь в этой дыре, Алиса, – поддразнил ее Альтер. – Ты же могла получить приличное место в доке номер один для советников Гостиного двора. – Я тоже ума не приложу, – сказала Алиса, немного запыхавшись, так как они поднялись уже на пятый этаж, а впереди было еще много ступенек. – Наверное, это связано с одним старым призраком, который вечно ходит за мной хвостом. Алиса остановилась на шестом этаже, чтобы отдышаться, прислонилась на минуту к ужасающе высокой груде китайских циновок, но быстро пожалела об этом. – Жаль, что ты никогда не ходил на праздники в Гостином дворе, – пропыхтела она. – Было бы проще. – Ты бы не была такой стройной, – с улыбкой ответил Альтер. – После таких упражнений ты выглядишь замечательно, Алиса. – Ну, спасибо, Альтер. Мне кажется, сейчас ты говоришь мне комплименты даже чаще, чем когда был… ну, сам понимаешь. – Жив, Алиса. Все нормально, ты можешь произносить это слово. Тогда я был дурак. Не понимал, что имею, пока не стало слишком поздно. Алиса Неттлс не осмелилась ничего ответить на это. Она повернулась и взбежала по последнему пролету на седьмой этаж, распахнула дверь в свое гнездышко и начала растапливать огромную печь посреди комнаты.