— Они всегда странно влияют на людей, — буркнул Третий. — Да и не только на них, если уж на то пошло. Что же необычного конкретно в этих? — Я пока не готов сказать точно, — уклончиво ответил аналитик. — Но мне не нравится их циркуляция в экономике. Она слишком нестандартная. Даже для «бусин». — Ладно, готовьте доклад. А второе дело? — Похоже, картель «Мыловарни» скоро лопнет. — Это судьба любого картеля. — Но этот в себя вовлек слишком много кандидатов. — Сколько? — Суммарно от семи до двенадцати. Мастер повернул голову. На мгновение Радиму показалось, что глазной имплант его повелителя гневно блеснул. — Откуда такой прокол? — Несколько проколов и стечение обстоятельств тяжелой степени. — Насчёт стечения обстоятельств пусть мне рассказывают провинившиеся кураторы. — Виноват. — Да. Почему ранее не сообщили? — Ситуация не выходила из рамок обычной опасной. — Допустим. Итак, что вы предлагаете? — Троих кандидатов нужно выводить быстро. Минимум троих, потенциально в поле события окажутся до девяти человек. Неважно куда выводить, но крайне срочно. — Их дела у вас с собой? Так… любопытно. Очень любопытно. Тот, что в самом центре бури, так или иначе, но переживет. А вот ещё двое — совсем на грани. И все трое — связаны. Любопытное сочетание судеб, очень любопытное… Радим молчал. Как и всегда в таких случаях, он успокаивал себя — судьбы этих людей не в его руках. В руках Мастера. Остальное делают они сами или ведомые кураторами агенты. Но все равно — ожидание развязки где — то в глубине души нервировало. Кто знает, может в один день разговор состоится и по поводу его, Радима, истории. — Радим, ты свободен. Сообщи моему помощнику, чтобы тот вызвал Баттла. — Принято. Радим с облегчением собрал те папки, что Мастер отложил на журнальный столик, выточенный из цельного куска красноватого кварца. Коротко кивнул и быстрым шагом направился к гермоворотам. Баттл — это серьёзно. Вероятно, прежде чем вытащить, он даст бедняге вдоволь покувыркаться в крови и дерьме. Но если в итоге кандидат сохранит остатки разума — окажется отличным приобретением для Организации. Хорошо всё — таки, что кураторы очень редко применяются для отбора аналитиков. Увлечённый своими мыслями Радим не заметил, как Третий задумчиво перелистнул очередную страницу дела «Мыловарни» и пробормотал себе под нос: — Кто — то, похоже, заигрался в демиургов. Ну ведь предупреждали же… * * * Место: Старый Город. Локация: Район пирса № 9 Время: Вторник. 24:15. Пирсы Города тянулись по обе стороны реки. Тяжелые баржи занимали нишу, всё ещё не занятую монорельсом, летающим и стратосферным транспортом — перевозки большого объема очень дешевого товара на любые расстояния. Они двигались вверх и вниз по реке, между обеими берегами и вообще — в любую точку, покрытую достаточным количеством водной глади. Стальные коробки людей, аналогичные, но более рубленные «хозяйские», обтекаемые гиганты урдалебов и мелкие, непропорциональные корабли наммунгов и асакку. Все так или иначе нарушали спокойствие воды великой реки. Кораблями, своими телесами или же — трупами, привязанными к песчаниковому блоку. В общем, река была такой же частью ежедневной жизни в Городе, как восход Трио из — за горизонта или постоянная угроза бунта арахнидов. Кто — то просто привык, кто — то — даже любовался водной гладью. Гильдеш Цагеров же не имел ничего против реки. В конце концов, он же был докером, и чем больше кораблей — тем лучше для его семьи. Сын и красавица — дочка плюс жена на восьмом месяце. Однако сегодня Гильдеш имел все шансы присоединиться именно к тем, кто корабли видит где — то из района водорослей. Не стоило ему ставить на того велоцераптора. Ой не стоило… Собственно, слишком активное вливание денег в ставки на скачки давно подрывали семейное благополучие. И обычно Гильдеш возвращал долг. Однако в тот раз речь шла о кроватке малыша, и, скрепя сердцем, он попросил отсрочки. Судя по забитым электротату мутным личностям, привязавшим докера к стулу часом ранее, букмекер его заявку отклонил. Десяток быков. Кто — то покрепче, кто — то — более хилый. Но все — забиты тускло светящимися электротатуировками и имеют в глазах неестественно злой блеск. Отморозки, одним словом, даром что у каждого второго нейрохлыст в руке. — Значит так, папаша, — заявил тот из них, что выделялся откровенной худобой. — Ты возвращаешь уважаемому букмекеру Дадаину две с халфом тысячи марок. И никто больше не пострадает, усёк? — У меня нет таких дефег, — прошипел Гильдеш сквозь свежую щель на месте выбитого зуба. — У меня фемья, её кормифь нуфно! — Так привлеки к делу, — проникновенно под тихий гогот заявил тощий. — Сынок твой вполне может чистить обувь, а девочка… — он встал и подошел к шипящей и брыкающей Раухе, — девица уже вполне на выданье. Сочная, как «хозяйский» фрукт. Можем пристроить в хорошие места. Рауха плюнула в лицо худому. Банда загоготала. — Тощий, а кошка — то с коготками! Вожак повернулся к отцу и состроил одобрительную рожу. — Знаешь, папаша, а ведь такие тоже кое — кому нравятся… — он легко провёл ногтем от шеи и ниже, до ночной рубашки, оставляя красный след. — Неужели мне нужно её забрать, чтобы ты оторвал жопу от стула и нашел проклятые две с халфом тысчонки? Цагеров поднял взгляд. В нём не было смирения — только ярость, но это совсем не смутило Тощего Барри. Юный вожак смотрел в пасть джосеру, едва унёс ноги от самого злого безопасника на всех Мыловарнях, и какой — то там докер не мог его напугать. Особенно — теперь. Ударить нейрохлыстом, настроенным на страх? А может, по дочурке? Вон как судорожно дергается папашка. Модная ухающая мелодия прервала складывание фирменной неприятной усмешки Барри. Он показательно облизнулся прямо перед Раухой, пояснил: — Извините. Деловой партнер, — дождался, пока усмешки подчинённых стихнут. И, наконец, принял «улиткой» вызов. Этот абонент был слишком важен для текущей ситуации. Даже несмотря на все косяки предыдущего сотрудничества в то время, когда от «кислых» было куда больше нынешних двух дюжин. — Да. — Рад слышать, что ты ещё жив, тощий, — сухо буркнул мужской голос по ту сторону соединения. — А уж я как рад, дружище, представить себе не можешь, — протянул Барри. — Могу. — Да неужели? — Именно. На три сотни урдалебских жетонов. Барри едва не поперхнулся. Это было куда больше, чем весь его осколок банды заработал за прошлый месяц. — Четыре сотни, говоришь?.. отличное предложение, дружище, просто отличное. — Говорю триста двадцать, болван. — Триста восемьдесят — это верхняя граница самоокупаемости, герр… — Без имён! — рявкнул собеседник. — Что ж, герр Безымянный, триста шестьдесят меня вполне устроят. — Триста тридцать и порция армейского оружия. Тощий Барри отошёл к окну и почесал покатый подбородок. Оружие в этом районе значит даже побольше, чем наличка. В отличие от Мыловарен, массовая торговля и столь же массовое разложение сил правопорядка пока не получили на Пирсах широкого распространения. Достать ствол без связей было очень тяжело. И очень дорого. — Что ж, дружище, твой бонус заставил меня крепко задуматься. Триста пятьдесят. Кстати, что за дело хоть? — Нужно пришить одного доходягу так, чтобы дело списали на уличную банду. Триста тридцать пять. — Что ж, ты обратился по адресу, — растянул Барри, проигнорировав весьма щедрое предложение. — Мы одни сможем выполнить задание достаточно чисто. Но учти — «хозяина» мы не тронем. — Это не хозяин. — А кто ж тогда? — Ты его знаешь. Шапочно, — Тощий не видел собеседника, но по манере говорить догадался, что тот криво усмехается. — Как — никак, два раза едва ли не отправил тебя на тот свет. Эрнест А. Н. У Барри задергался уголок рта, и он мог только прошипеть: