— Ревнивцы всегда есть. Группка рассмеялась. — Говорю банальности, да, — усмехнулся в щетину Эрнест. — Нет, просто так бесит — о покойных либо хорошо либо ничего, — процедила, затягиваясь, «звёздочка». — Как будто не было удлинения ног у палочников, как будто не было пушерства и мужиков на дорогих авто. — Голодрама какая — то, — покачал головой А. Н. — Я о том же. Зато теперь — портрет в траурной синей рамочке. — Мужики, говорите… у вас тут хоть педофилов не особо много? — Нет, что ты. Несколько безобидных стариков, которые издалека передергивают около тропинки, ну и залётные щеглы из Нового Города. — Любители молодого мяса, — цинично буркнула молчавшая до сих пор блондинка с «неоновым» макияжем сдержанных цветов. — Куда без этого, — энергично кивнул холёный. — На самом деле Лесли даже не приближала их к себе на расстояние ближе плазмагана. — Лесли? — Ну, та девушка. — Запутали меня, молодежь. То «не приближала», то говорите про мужика. — Да странный там был перец. Дорогая машина, дорогая одежда — аж кожа на пальто скрипит. А вторая сабурбия, зачем она ему? Выше вас на голову такой и шире раза в полтора — а я таких как вы, встречаю редко даже в зале. — Ну и чёрт с ним, — скорчил сомнительную гримасу Эрнест. Слабое чувство узнавания буркнуло где — то в глубине мозга и заткнулось. Ну и ладно. Впоследствии можно было провести адресную дознавательную работу. Официальную, с протоколами и психологами. Но — не сейчас. Сейчас детектив нуждался в общей информации. — У вас тут ксеносов особо не водится, смотрю? Хоть где — то с ними всё спокойно. — Мы их просто жгём, и все дела. — В смысле агрессивных? — Да вообще всех. Заводят магазин — жгём, предприятие в пределах сабурбии — поджигаем. Самих тварей — никогда. Асакку, например, не трогаем, они убирают тут дорожки, как и везде. А. Н. едва не поперхнулся дымом. Прямое нарушение Хартии в сабурбии было самым большим сюрпризом за день. — Наверное, район не подойдёт моим клиентам, — скорчил он грустную рожу и выбил пепел из трубки. — Почему? — Потому что лет через пять «хозяева» нашинкуют его обитателей на кебаб хуртукулями. Подростки засмеялись. Молодость и веселый настрой помешали им заметить — говорил Эрнест очень и очень серьёзно. Детектив приподнял шляпу, удостоился сдержанных кивков парней и тёплых взмахов девичьих рук. И ушёл, не оглядываясь. Перед ним стояла возможная группка экстремистов. Или же — живые трупы, которые ещё пострадают из — за круговой поруки. Если подобная ситуация сохранится год — два — реакция «хозяев» будет жёсткой. Лэндинг: Деловые новости Заголовок: Маргинализация рынка дешевых мотелей достигает угрожающих масштабов. Одобрено Хозяевами: да Как сообщают наши источники в городском магистрате, чиновники крайне обеспокоены ростом преступлений в мотелях. Причиной тому может быть рост использования данного типа гостевых заведений в качестве дешевых квартир лицами, не имеющими право на резидентство. Господин Хартстоун из службы безопасности «Ao_Ao Group» в беседе с журналистом «ДВ» отверг подобные подозрения. По его словам, на вверенной его СБ «зелёной» зоне проводятся регулярные рейды, направленные на поиск нелегальных мигрантов, рецидивистов и нарушителей депортационного законодательства. <…> А. Н. всё больше склонялся к идее Нахта спустить с цепи герра Тиммермана сразу же по возвращению из пригорода. В лучшем случае за столь масштабное нарушение «хозяева» применят децимацию. А выживших — расселят по Пустошам. Но скорее всего район ждёт массовое поражение в правах, распродажа смутьянов по биолабораториям. И конечно же, резня. Обновление Стены Черепов, так сказать. В «улитке» раздался тревожный зуммер. Глянув на экран коммуникатора, Эрнесту оставалось только в бешенстве стиснуть зубы. Биобот был отозван в связи с низким уровнем заряда. Оставалось только застегнуть тренч. Схватить шляпу в руки, взять разбег. Пробежать квартал. Другой. Ближе к концу третьего — запыхаться, но успокоиться, увидев нужный сквер. Надо поменьше курить, недовольно отметил Эрнест, слушая шум наполняющего лёгкие воздуха пополам со стуком в ушах. Бродяга так же беззаботно валялся, укрывшись драной шинелью. А. Н. бесцеремонно сорвал «одеяло», окатив себя мелкими комками засохшей грязи. Негромко приказал: — Вставай, отец. — А? Что? — в лицо пошло крепкое облако застарелого перегара. — Я уже платил в этом месяце, отвяжись! — А месяц уже прошёл, — не растерялся Эрнест. — Не может того быть, как бы я забыл — то?. — На погоду посмотри, дурак старый. Бродяга встал. Он выглядел изрядно побитым жизнью. Сбитый нос, бурая кожа. Растрескавшиеся губы и сальные волосы. — Как же так — то… Ну как знал, не нужно фазис со спидолой и виски мешать, не молодой уже… — Так будешь платить или как? — Шеф, шеф, не хочу в участок, ну их к чёрту! — поднял голос и накал эмоций бродяга. — Но денег ни монеро нету! Зубы свои оставшиеся даю на это! — Ладно — ладно. Найдётся чем расплатиться, отец. — В Подбрюшье не пойду, — насупился старик. — Что? — Что слышал, наммунг глухой. Не пойду. Лучше уж в Ямах поживу. Там народ как — то подобрее. — Чёрт с ним, Подбрюшьем, — быстро произнёс Эрнест. — Ты же был недалеко, когда Лесли грохнули? — Лесли? Аллен? Даа, хорошая девочка была, дааа… Но подожди, я ж уже кому только как не рассказал о ней, а? — Не понял? Видел? — Ну да, видел её. Где — то около полуночи, а может и попозже часа на пол. — А может, и раньше часа на два, — не удержался А. Н. — Нет, — серьёзно покачал головой бродяга. — Не раньше. Оттенок у неба совсем другой был бы. — И какой она была? — быстро вставил Эрнест вопрос. Глупый вопрос, заданный не к месту. Но вызывающий нестандартный ответ. — Да как обычно. Ноги до ушей, юбка скрывает только то, что скрывать совсем уже нельзя, господин детектив. Озиралась. Понимаю — сам бы озирался. Иметь таких родственников и такую ораву ревнивых мужиков — лучше уж сразу в Ульи, аккурат посередине между арахнидами и палками. — Она шла с кем — то или одна? — Эрнест достал блокнот и спешно набросал полученные данные. — Да, с кем — то, как же иначе. Амбал в чёрном кожане. Вроде твоего тренча, но дороже раз в сто. — Белые волосы? — Длинные. Проверяешь что ли? — насупился собеседник. — Только догадку. Они спорили? — Нет, абсолютно спокойно говорили. Ну, девочка менее спокойно, а тот высокий — тише травы. Но не шептал, нет. Уж я‑то шёпот хорошо знаю, после стольких лет рядом с ксеносами… а они повсюду, господин офицер, ой повсюду! — Неважно. А что с родителями? Все говорят, что они заботились как ни в себя. — Я мало что знаю. Особо не понаблюдаешь, когда в желудке мясо по — джосерски переваривается, тут бы куст найти и место, где в жопу пыль не задует. Но часто бегала та девка, припоминаю. А такое же не просто так, да? — Ты прав, — медленно кивнул Эрнест и достал комок марок сотни в две. Бродяга принял их недоверчиво, слегка касаясь банкнот. Видимо, за недостаток информации его в основном били. А. Н. криво усмехнулся и развернулся. Остановился в пяти шагах как вкопанный, вспомнив важную фразу разговора. — Отец? — Ась? — Скажи, а кому ещё ты это говорил? — Ясно кому, как же. Офицеру «Агни Корп», офицеру «Чаото» — на их территории я тоже сплю иногда, имел право. А, да. Такому же детективу как ты. — Старше, чем я? — торопливо вставил реплику Эрнест. — Да что ты, нет. Совсем молодой ещё. Он как будто не привык к тренчу, не то что ваши коллеги.