— Фурии могут летать, — напоминаю я ему. — Они сюда не полетят, — он делает паузу. — Мы возле Элизия. — У меня нет… Я не успеваю закончить, он вытаскивает руку из кармана и раскрывает ладонь. Там лежит дюжина черных и коричневых точек. Семена. Он указывает мне, и я протягиваю руки, сложенные чашей, под его ладонью, и он высыпает туда семена. Он старается не задевать меня. — Подойдет? Я пожимаю плечами. Наверное. Переместив семена в левую ладонь, я опускаюсь на колени, провожу правой по потрескавшейся серой земле. Она сухая, безжизненная, как все тут. Каждый год в начале весны папа и Мерри брали меня и Бри в садовый центр на одном из островов побольше, где я могла запастись всем, что было нужно для грядущего года. Инструменты, новые семена и подставки для рассады, леска, прутья, удобрения, почва. Землю продавали в больших баках, и можно было наполнить мешки любым количеством. Эту часть я любила больше всего, и, пока Бри уходила в кафе за пирожным и заигрыванием с работниками, а папа с Мерри смотрели на наборы для барбекю, я запускала ладони в землю и ощущала ее. Нужно было использовать лопату или хотя бы перчатки, но я никогда так не делала. Всегда голые руки, чтобы сжать почву. Я не знала, как, может, это было в моей голове, но я могла понять по ощущению между пальцами, была ли земля хорошей. Подходит ли она для роста. Потому я знаю, что земля тут непригодна для роста. «Но зернышко выросло из камня», — шепчет голос в моей голове. Я разглядываю семена. Несколько черных, как то, что я посадила в Эребусе — базилик, наверное. Или лаванда. Круглые и коричневые, скорее всего, кориандр. Я встаю и начинаю ходить по месту, решая, где их посадить. Обычно я учитываю положение солнца, где будет тень в какое время дня, но это тут не важно. Тут нет времени дня. Нет тени, ведь нет солнца. — Зараза, — бормочу я, проходя к центру сада. На коленях я использую пальцы, чтобы рыть землю, делаю ямки на пару дюймов глубиной, пускаю внутрь черное семечко и накрываю его. Я отхожу, оставляя место, и делаю это снова. Я не делаю это в каком-то порядке, не придерживаюсь ровных линий, не думаю о месте для корней. Это бессмысленно, учитывая, какие препятствия их ждут тут. Я просто делаю ямки, опускаю семена, закапываю их и двигаюсь дальше, пока все семена не посажены. Когда я встаю и смотрю на землю, едва видно, куда я их посадила. Я ищу камешек, чтобы отметить место, но замираю. Зачем? Если они вырастут, мы их увидим. Они будут единственным пятном цвета тут. — Что теперь? — я поворачиваюсь к Аиду. — Нужно сделать то, что ты делала, чтобы это произошло. Я вспоминаю прошлый день, мои щеки вспыхивают. — Я плакала, — говорю я. — Он вырос после того, как я плакала. Аид отводит взгляд и хмурится, словно ответ его смущает. — Что сделало тебя несчастной? — спрашивает он. — Это место, — он сжимает зубы. — То, какое оно. То, как оно работает. Фурии взяли меня с ними на наказания. — Знаю. Я говорил, что знаю все, что тут происходит. Я хмуро смотрю на него. — И тебя устраивает видеть меня такой? Или ты думаешь, мне это нравится? Судя по напряжению на его лице, я попала в цель. — Я думал, ты этого хотела, — сухо говорит он. — Работать с ними. — Нет, я не хочу этого. Они даже не слушают теней, они просто наказывают их. Мне нравится, когда они добры со мной, но… — я умолкаю. — Но ты не так бы это делала. — Не важно, как бы я это делала. Я не должна быть тут. Я должна быть со своей семьей. — Они не горюют по тебе, — говорит Аид. — Что, прости? — я возмущенно смотрю на него. — Кори, — Аид мягко произносит мое имя. — Они знают, что ты не мертва. Потому они не горюют по тебе. Я качаю головой. — Где я, по их мнению? — С твоей мамой. Они верят, что тебе нужно время вдали от Острова после произошедшего, так что ты уехала к ней. — Как такое возможно? — но я уже знаю ответ. — Ты сделал это. Зачем? — зачем он помогал мне? Почему проявлял доброту? — Было не честно, что они переживали за тебя. — О, но честно держать меня тут? Его глаза сверкают. — Ты выбрала остаться. Ты могла в любое время попросить выпустить тебя. — Я просила! — я поворачиваюсь к нему. Он говорит тихим голосом: — Я запомнил бы, если бы ты приходила ко мне. Я подавляю румянец. — Ладно, не лично, но Алекто приходила к тебе раз шесть, чтобы попросить вернуть меня домой, и ты отказал. Аид глядит на меня. — Кори, Алекто не приходила ко мне. Ни разу. — Приходила. Говоря это, я ощущаю знакомый трепет. Я ощущала такое, когда убежала от Оракула во второй раз, потому что она сказала то, что я не хотела слышать. Я подавляла это чувство, когда бежала домой из бухты в день, когда Али порвал со мной, а Бри не отвечала на телефон. — Зачем мне врать тебе? — Аид шагает ближе, впиваясь в меня взглядом. — А ей? — говорю я. Но я знаю, зачем. Они сказали прошлой ночью. Они думают, что у меня есть сила, и я могу стать одной из них. Я закрываю лицо руками, грудь сдавило так, что я не могу вдохнуть. Она врала мне. Притворилась моей подругой. Все они. Это снова произошло. Глаза и горло горят от слез. Я не могу дышать. Я дрожу так сильно, что кажется, что земля движется под ногами. Это снова произошло. этосновапроизошлоэтосновапроизошло — Кори, — говорит Аид, тянется ко мне, и я мотаю головой, глядя на него, мысленно прося не трогать меня, ведь, если он сделает это, если он будет добр со мной, я разобьюсь. Он смотрит в сторону, и его лицо становится таким, каким я его еще не видела. Открытое и беспечное. Он похож на человека. Он нежно берет меня за плечи и разворачивает. — Смотри, Кори, — его дыхание задевает мое ухо. — Посмотри на свой сад. Я забываю, что расстроена. Забываю обо всем. Двенадцать зеленых ростков тянутся из земли, и пока я смотрю, крохотные листики раскрываются, стебли медленно двигаются к пустому небу. — Ты сделала это, — говорит Аид, и, когда я смотрю на него, его глаза ярко пылают, глядя на меня. Я сделала это. 21 ПРОРАСТАНИЕ Я тихо подхожу к росткам, боясь, что если я буду громкой или тяжелой, они спрячутся в землю. Я осторожно опускаюсь на колени. Я хорошо умею выращивать. Это мой навык, как некоторые хорошо учат языки, могут рисовать или петь. Я не могу такое, но умею выращивать. Все, что я садила, вырастало. Все. Я всегда думала, что правильно учитывала все условия, обращала внимание. Теперь я задаюсь вопросом.