Вот почему они не атакуют, важно пленить нас живыми. «Он искренне в это верит? – презрительно заметил Орш на последнюю реплику. – Что мы ради пленницы войдем в клетки? Добровольно вернемся в плен? И что исход предопределен?» Безусловно, такой легкости в осуществлении планов мы преследователям не обеспечим. Скорее наоборот, будем противостоять им бесконечно долго, не способные оценить чужую логику. «Они сделали выводы из нашего побега и вчерашней атаки, – спокойно констатировал я, мысленно примеряя к ситуации разные варианты развития событий. Для меня вопрос, нужно ли вернуть свою добычу или нет, даже не стоял. – Действуют на дистанции, не подпуская к нам тех, кем мы сможем восполнить растраченную энергию. А атакуй мы – это случится неизбежно». «Возможности для нападения у нас нет – корабли слишком высоко, а летать мы не способны, – возразил Шох. – Не похоже, что сегодня будет наземная атака. Если хотим выманить их на поверхность, лучше уйти вглубь подземных пещер. Если так важно нас заполучить, они пойдут следом». Шох мыслил верно. Но я был намерен уйти с Троей – другого варианта в моем сознании не было. Собратья это улавливали, но пока не комментировали, ожидая разъяснений. «Они угрожают и эдаити в женских оболочках!» – Зак отметил значимое для всех. «В этом есть опасность, – согласился Орш. – Судьба укрывшихся в зиянии непредсказуема: где и когда они вернутся, мы доподлинно не знаем. Если врагу повезет оказаться в нужном месте в нужное время, это приведет к неизбежному столкновению». Он, конечно, думал о Риш. Шансы эдаити в менее функциональных женских оболочках при контакте с преследователями значительно ниже. Но рассуждать о неведомом и гадать, что только может быть? Нет, мы так не умеем. «Как почувствуем их, так и решим, как действовать. Щег и другие тоже ощутят близость врага и не станут легкой добычей», – выразил общее мнение Шох. Наши мысли вспыхивали и исчезали с такой скоростью, что вряд ли незнакомец, чье обращение нам транслировали, успел перевести дух. Непрерывные мысленные вопли Трои – не верьте им, оставьте меня, уходите сами, – я игнорировал, воспринимая как фон и подтверждение ее текущей жизнеспособности, больше сосредоточенный на диалоге с эдаити. Решение по моей добыче было принято сразу, едва я ощутил ее рядом, и обсуждению не подлежало. Знал, что собратья поймут, пусть пока с толикой недоумения отмечают мое целеустремленное желание вырвать Трою из плена. Потому подтвердил: «Да, на данный момент они в безопасности. Но мою добычу заберем с собой. Она тоже часть нашей группы. – Заблокировав общее восприятие, последнюю фразу адресовал исключительно Оршу: – Как Риш!» Для нас этого было достаточно: если кто-то признавал пленницу частью общности, остальные принимали это – так происходит в нашей многомерности с новоявленными сущностями, таким останется для нас и в мире, куда мы попали. Признав среди своих значимость для меня Трои, я немедленно расположил к ней всех эдаити, не оставив сомнений: раз одному из нас необходимо вернуть добычу, другие помогут. План действий уже оформился в моих мыслях. Эдаити погрузились в оценку и распределение функций, принимая на себя свою зону ответственности: каждый из нас знал, что необходимо действовать сообща, во всем поддерживая других. Нельзя получить оптимальный результат, если нет слаженности и согласованности. А потому… Потому мы начали действовать: разделились на две группы, которыми привычно руководили мы с Оршем, и стали спускаться с холма. Утренний холод сменялся дневным зноем. Двигались мы неторопливо, скорее медленно, желая создать у врага нужное впечатление покорной исполнительности и смирения. Одновременно совершали неявные маневры, чтобы разделиться. Восемь эдаити во главе с Оршем понемногу отставали, делая вид, что ранены, изнурены и не могут быстро идти. Кто-то поскользнулся на клочке мягких кристаллов, кто-то запнулся, преодолевая глубокую рытвину, оставленную взрывом. Неявно, но их продвижение замедлилось. Моя группа сохраняла прежнюю скорость, двигаясь к практически беснующейся Трое – она то подскакивала, хватаясь за голову, то плюхалась вниз, закрывая лицо ладонями. А уж как вопила в своих мыслях… «Маленькие корабли неотрывно следуют за вами, транспортники начали движение к платформам», – сообщил Риз, оставленный наблюдать за происходящим с вершины холма. Острой необходимости в контроле со стороны не было – каждому из нас достаточно бросить сканирующую волну, чтобы вмиг обозреть окружающее пространство. Но мы берегли энергию. Для реализации замысла ее потребуется много. К чему напрасно расходовать, если можно получить информацию менее затратным способом? Тактический ход… Наше преимущество – внезапность и непредсказуемость. Враг не может просчитать наши действия просто потому, что они не укладываются в его понимание наших возможностей. А когда осознает, будет поздно. «Кин, что ты делаешь?! Остановись, умоляю! Не надо! Уходи!» Беспокойная женщина. Ее мысли никогда не бывали монотонно-размеренными, но сейчас в голове Трои, следящей за нашим приближением, нарастала паника. Даже отчаяние. Ее мысли мне не нравились: чтобы нас вновь не захватили, она готова… погибнуть? Слово со столь же загадочным смыслом, как и пресловутое «размножение», но ставшее более понятным после исчезновения Таса из навязанной оболочки. Оно вызывало отторжение и желание упорно противодействовать тому, что могло спровоцировать ту самую гибель Трои. Тело реагировало – в горле вновь рождались перекатывающиеся гортанные звуки. Кажется, я догадываюсь, они означают недовольство. Несмотря на протесты женщины, следовать ее советам я не собирался. Она – моя добыча! Конечно, я ее не отдам, не позволю украсть или забрать у меня. Моя группа почти бегом приблизилась к платформе. Песок под ногами сменился запыленным искусственным покрытием, под которым скрывались наполненные энергией устройства. Бессмысленная попытка не дать нам увидеть то, что содержит в себе энергию, даже если это не живой организм. Когда-то для нас это вообще не играло роли… – Кин! Ну зачем?.. – обреченно всхлипнула Троя, едва я шагнул на платформу. Она уже не делала попыток дозваться мысленно, отбросив намерение утаить наше одностороннее общение. – Я обещал вернуться. Глаза добычи ошеломленно распахнулись, словно она не доверяла своему слуху. Я же, отвечая Трое, действовал стремительно, чтобы успеть преодолеть разделяющее нас расстояние и оказаться рядом до того, как сработают механизмы, рождающие энергетические прутья, и разделят нас по отсекам, как на станции. Важно было очутиться в одной ячейке с добычей. Собратья обеспечили мне необходимые для этого мгновения, отвлекая внимание и заставляя противника медлить: они зашли в ловушку позже, не одновременно переступив границу будущей энергетической клетки. Возможно, запаздывала реакция у державшего руку на пульте управления, или же преследователям важно было заполучить всех нас, или нужно было проследить за нашей с Троей встречей. Или была иная причина заминки, только мне этого хватило. – Троя! Рванул добычу на себя. Сгреб в охапку, наблюдая, как под действием направляющего механизма пронзают воздух потоки энергии, формируя непреодолимую преграду и отрезая добровольных пленников от свободы. Внешне все выглядело как полное осуществление планов врага: первая группа оказалась пленена и разделена. Разрознена, разобщена, дезориентирована… Так полагал враг. Мы не спешили его разубеждать, покорно замерев там, где нас застали выстрелившие вверх потоки энергии. – Задушишь, – тихо пискнула Троя. Я не рассчитал усилия, с которым прижал женщину к своему телу. Ее сердце билось в ускоренном темпе, пальцы крепко вцепились в мои плечи, взгляд лихорадочно шарил по моему лицу. Реакция ее тела противоречила словам, которые Троя говорила ранее, – выходило, что она рада нашей встрече! – Ты обманывала, – вслух отметил очевидный сейчас и возмутивший меня факт. Добыча медленно сфокусировала взгляд на моих губах. – О чем ты? – выдохнула и умолкла, поверх моего плеча со страхом глядя на медленно надвигающуюся на нас громаду транспортника. – Когда просила не приходить за тобой, – спокойно пояснил, покосившись на корабль. Вздрогнув, словно кто-то невидимый хлопнул ее по затылку, Троя резко переместила взгляд на мое лицо. В ее глазах отражались уже легко узнаваемые мной недоумение и ужас. – Проклятье! – с нервным смешком, исказившим губы, прошипела почти в ухо. – Ты же не можешь говорить это всерьез?! «Чертовы несмышленые младенцы с рефлексами киборгов, которых облапошить – как пирожок съесть», – билась непонятная мысль в ее голове. Вроде она и рада, и не рада моему появлению. Как такое понять? Как вообще можно одновременно испытывать столь противоречивые устремления? Не поняв сути ее вопроса, отвечать не собирался. Неуловимо-гневное сопение – Троя явно пыталась совладать со своими страхами и усмирить дыхание – меня не отвлекало. Привычно заинтересованный всем, что касалось поведения моей добычи, и обдумывая возникшую дилемму, я вместе с тем фиксировал действия и оценивал скорость, с которой опускалась вражеская техника. Транспортнику придется сесть на поверхность, иначе не поднять платформу с нами, а группа Орша, двигаясь с отставанием, еще только подходила к расположенной рядом и скрытой пока платформе. «Приготовиться», – предупредил эдаити, хотя знал, сейчас никто из них не позволяет себе отвлекаться. Концентрация на первом месте. «До контакта с платформой три… – облегчая нам задачу, начал отсчет Орш, – два… один!» Все свершилось молниеносно, разом. С той же четкостью, с которой шел теперь уже прямой, а не обратный отсчет. Один… Троя с какой-то непонятной яростью вскинула глаза к небу, затемненному подбрюшьем корабля, мысленно убеждая себя не призывать всевозможные кары на головы «первобытных кретинов» – судя по всему, этими словами она обозначала нас. Импульсы от сознания эдаити, что направляли уже в совершенстве освоенные тела, устремились к клеткам, обеспечивающим выработку энергии и обмен веществ в наших оболочках. Невидимая волна жара прокатилась от ног до макушки, подтверждая готовность к переменам, – все мы приготовились к переходу на быстрый режим, когда будем двигаться на пределе скорости, едва заметные человеческому глазу. При побеге со станции военным еще повезло, что тогда мы не могли в совершенстве управлять телами и координировать их взаимодействие с сущностью эдаити, иначе там вообще никто не выжил бы. Транспортник опустился, распахнув створки днища и накрыв собой платформу, на которой мы стояли. Отряд Орша, только этого и ожидавший, вместо того чтобы покорно ступить на второе устройство-ловушку, мигом перегруппировался. Выпустив сущности эдаити, собратья выплеснули из себя весь запас доступной энергии, вливая в накопители, и без того наполненные до предела в ожидании активации. Моя группа поступила так же, атакуя дополнительным потоком силы энергетический каркас пленившей нас ловушки. Я, действуя на опережение, страхуясь на случай неминуемой активации, вытянул всю энергию из ошейника Трои, чтобы окружить наши тела защитным коконом. Сам не боялся пострадать от волн растекающейся во все стороны силы, но за добычу опасался – тело женщины куда более хрупкое. Два… Обе платформы разорвало в клочья, когда переполненные аккумуляторы взорвались, породив мощнейший вихрь, но наши тела успешно ему противостояли. Троя, едва успевшая опустить гневный взгляд, взвизгнула от неожиданности и вжалась в мое тело, настолько молниеносными и непонятными для нее стали перемены. Это оказалось удобным, и я тут же сорвался на стремительный бег, намереваясь переместить добычу в безопасное место. Собратья, и те, кто были с Оршем, и те, кто со мной, вырвавшись из недолгого плена за контуры разрушенной платформы, бросились внутрь приземлившегося транспортника. Как и намеревались… Три… Стремительно, насколько позволяли возможности оболочек, мои собратья рванули на абордаж, атакуя ставший доступным корабль. Абордаж – слово, возникшее в мыслях ошеломленно наблюдавшей за происходящим Трои, как нельзя лучше характеризовало захват транспортника, не сделавшего и попытки взлететь, – управлявшие им пилоты не успевали реагировать на наши маневры. – Граш-ш-ш… – сипло выдохнула женщина на моих руках, очевидно, только обретя способность говорить, но тут же смолкла, задохнувшись от зрелища прямого столкновения эдаити и ее соплеменников. – Ох, нет… Только не это… Тех, кто вставал на нашем пути в попытке остановить, выпущенные наружу сущности эдаити выпивали мгновенно, пополняя растраченные на разрушение клетки запасы. Это было правильно – не мы напали первыми, они вынудили нас опустошить себя энергетически, теперь пришло время вернуть назад отобранное. Во всех смыслах! – Нет! Остановитесь! – Троя билась в моих руках, силясь докричаться. До моих собратьев? Или до своих? Последних оказалось мало – безжизненные уже редкие тела проваливались сквозь раскрытый люк-днище, падали на желтоватый песок и оставались позади, пока все эдаити неуклонно продвигались к кабине управления. Я же, одной рукой удерживая колотящую меня в плечо кричащую женщину, в пару прыжков оказался в недрах транспортника, другой рукой вцепился в скобы, служащие для фиксации грузов в отсеке. Поверхность под ладонью задрожала – кто-то из противников наконец сделал попытку запустить механизмы корабля, но он катастрофически опоздал. Прикрыв глаза, я сосредоточился, силой эдаити отслеживая происходящее вокруг и координируя наши действия с действиями захватившей корабль группы Орша. Полную картину получать не удавалось. Возможно, из-за близости леса, под покровом которого скрывалась экранирующая энергию порода. – Кин! – заорала мне в ухо Троя. – Прекратите убивать! – Да, – спокойно согласился, прислушиваясь к состоянию собратьев. – Энергетический запас восстановили, больше добычи не требуется. Паника, накрывшая ряды врагов, была заметна во всем. В том, как громко они орали, отдавая бессмысленные приказы. Как суматошно метался в попытках уклониться от контакта с нами оставшийся десант, облегчая задачу выдворения всех выживших на поверхность планеты. Подберут их свои или нет до наступления розового заката – не наше дело. Штурмовые корабли, реагируя так же нервно и запоздало, начинали стрелять и тут же прекращали, опасаясь разрушить свой транспортник или уничтожить своих же соплеменников. Очевидно, что первоначальный план противника с треском провалился, а понимания, как действовать в сложившихся обстоятельствах, не было. Но уже через несколько минут, за которые эдаити полностью завладели кораблем, транспортник содрогнулся от очередного огневого залпа. Ясно, решение принято. В отчаянии враги выбрали единственный доступный им вариант воздействия на нас – уничтожение собственного корабля.