Что они вообще такое, амиоты? Что может выбить их из колеи? Они же как роботы, бесчувственные и жестокие! И жестокость их даже не в способности уничтожить приличную армию численно превосходящего противника, а в безразличии к другим! Первое если не принять, то понять я еще могла – нас они воспринимают как возможную пищу, опять же, ради освобождения из плена все мы готовы переступать через жизни врагов. Но амиотам и в голову не приходит страшиться чего-то на этой неизвестной планете или спешить на выручку другому разумному существу. Одно слово – бесчувственные! Воспоминание о пробудившейся эмпатии и неожиданно чувственном отклике Седьмого я от себя гнала. Мало ли что в истерике померещится? И дать ему повод услышать мои впечатления не хотелось – уж слишком все обескураживало. Седьмой в очередной раз удивил, снова спутав все мои представления о нем. С одной стороны, немыслимая, какая-то до безумия пренебрежительная манера поведения в отношении Игеря. Амиот не уничтожал его, но поступал неизменно жестоко! С другой – вопреки всему он отозвался. Его собратья пришли на помощь штурману с безмолвного одобрения Кина. Точно! Глаза непроизвольно распахнулись шире: я вспомнила, что в пылу эмоций взывала к нему, назвав тем именем, как Седьмой представился совсем недавно. Выходит, имена, или клички, или что там еще у них – Кин, Орш, Риш… Эту троицу безжалостных похитителей я уже отлично идентифицировала. Есть ли шанс если не сблизиться, то хотя бы установить с ними контакт? Для начала с этими тремя? Вокруг постепенно темнело. Острые края кристаллов, меж которых мы лавировали, продвигаясь вперед, все так же угрожали порезами. Казалось, мы плутаем здесь несколько суток – ноги гудели от усталости. И ладони саднили – кажется, я отбила их о каменный торс амиота. – Двужильные твари… Чтобы вас всех темная бездна засосала… Отголоски бормотания Игеря, что изредка удавалось разобрать, служили утешением: где-то позади землянин тоже идет в общей компании. Остальные безмолвствовали. Устало поморщившись, споткнулась. Ладонь Седьмого, который так и придерживал мое плечо, немедленно сжалась, уберегая от падения. И я решилась. – Кин? – слетело с губ едва слышным лепетом, но амиот – не сразу, а словно выдержав удивленную паузу, – бесстрастным тоном ответил: – Да? – А этот погибший… утром. В чем причина его смерти? – Съели насекомые, – сообщил так же отстраненно, без намека на эмоции. Ничего себе тут насекомые! Мысли усомниться в словах не возникло, а я ухватилась за возможность диалога. – А почему других не съели? – Нас не могут. Понятно, он об амиотах. В их неуязвимость перед гнусом я тоже с легкостью поверила – такие шкуры никому не по зубам. Отлично справились создатели их тел. – А меня? Или Игеря? Упоминать штурмана было страшновато, но я опасалась, что иначе амиот может дать необъективный ответ. – Вы были рядом. Не отходили. – Это как с ультразвуком? – осенило меня. – Рядом с вами безопасное пространство? Вы отпугиваете… насекомых? Кто знает, может, феромоны какие-то продуцируют, неприятные для местных хищных комаров. – Съедаем. Ответ в духе монстров! Сглотнула, уже не уверенная, что готова к такому диалогу. И поспешно сменила тему, не решившись выпытывать подробности. – А когда вы ушли в лес, – осторожно взмахнула рукой в направлении ближайших кристаллов, жестом поясняя слова, – почему вернулись не все? – Щег пропал. Опешив, я остановилась. Безликая тональность ответа лишь усугубила впечатления, а мои наихудшие подозрения насчет инопланетного леса нахлынули вновь. – Он погиб? – прошептала потрясенно. – На него напали? – Не погиб. Амиот чуть подтолкнул меня в плечо, вынуждая идти дальше. Невольно отведя взгляд, заметила, что Орш и Риш прислушиваются к нашей тихой беседе. – Тогда как он пропал? – Исчез. Что Седьмой имеет в виду? Растерявшись, по привычке попыталась оглянуться на ходу – порой недосказанное можно прочесть по лицу собеседника. Но это не про амиотов! И место неподходящее – тут же чем-то полоснуло по горлу. Вернее, полоснуло бы, не успей амиот в буквальном смысле сцапать меня за шею, и острая грань ближайшего отростка кристалла прошлась по тыльной стороне его ладони. Мне же пришлось лишь ощутить отдачу от этого соприкосновения и отчетливо услышать рассекающий плоть скрежет. Порезался? Мы застыли на месте. Напрочь забыв о регенерации созданных учеными тел, судорожным движением обхватила руку мужчины ладонями, силясь оторвать ее от своей шеи и осмотреть. Это было инстинктивным порывом – так бы я поступила с любым другим. Военных учат не только нападать, но и оказывать помощь. Вскрик мой вышел таким громким, что оглянулись все идущие цепочками амиоты. Игерь, прохромав мимо, и вовсе наградил меня красноречивым взглядом: спятила? Кин разжал пальцы очень медленно, будто неуверенно. С толикой заторможенности позволил мне оттянуть его ладонь к себе. Словно не понимал, чего я добивалась. Не обнаружив повреждений и запоздало сообразив, что мой порыв бессмысленный, вновь и вновь ощупывала мужскую руку, разглаживала поверхность бледной до серости кожи Седьмого, даже ближе к глазам ее поднесла, невольно согревая дыханием. – Раны нет, – пробормотала скорее для себя. – Троя должна смотреть вперед. Опасно смотреть назад. Стыдобища, он меня еще и поучает. И ведь прав… на этот раз. Спешно отвернувшись, поплелась за другими – из-за заминки мы оказались последними. Как относиться к амиоту, который то обещает убить, предварительно на моих глазах прикончив моего же напарника, то собой рискует, чтобы меня обезопасить, я не понимала. И что он заявил про исчезновение собрата? Конечно, не факт, что мы под исчезновением понимаем одно и то же, но возобновить разговор не решилась. Кин тоже молчал. Сколько же еще нам идти? И куда?.. Погруженная в свои мысли, я лишь краем сознания отметила, что, углубившись в плотные заросли деревьев-кристаллов, мы еще трижды обошли подобные зеркальному озерку ловушки. Две были небольшими, а одна огромной. Интересно, чем же они питаются? Это должно быть что-то движущееся… Однако пока ничего активного и с конечностями так и не увидела. К счастью! Впрочем, я все чаще ловила себя на мысли, что уровень моей беспечности зашкаливает, на гиблой планете, которую не смогли не то что колонизировать, но даже изучить. Иду через какой-то жутковатый лес, в котором пропал – что бы это ни означало – такой несокрушимый тип, как один из амиотов. И?.. И ничего. Особого страха, как в первые дни плена, нет. Потому что Седьмой идет позади? Что за игры подсознания?! Но не зря говорят: думать о беде – все одно что ее накликать. Стоило, петляя, пройти еще метров сто, как, словно по заказу, на нас метнулась тень. То есть это мне она такой показалась из-за своей стремительной атаки. Что до амиотов… их лиц не покинуло скучающе-постное выражение, а ответные маневры оказались столь же молниеносными. И моргнуть не успела, как на песке рычала и выла неведомая тварь, сплетаясь с телом Орша. Ростом с человека, узкая как змея, многоногая, с шестью горбами-наростами и совершенно мерзкой, шипастой двумордой головой. Оживший кошмар! Местная зверюга, несомненно, пригодная для пропитания хищных ловушек-озер. От испуга и отвращения меня разобрал истеричный смех. – Стой рядом. Кин вдруг прижал к себе. Одновременно с его движением еще три гигантские многоножки рванули к нам, выпрыгивая из засады. Чудовище оказалось не единственным. Амиоты об этом знали?.. Горбатым многоножкам не повезло. Из охотников они превратились в добычу – я успела лишь взвизгнуть и вжаться в рельефную грудь Седьмого, а амиоты уже деловито изучали судорожно дергающиеся на земле частично деформированные тела. Обнюхали, играючи оторвали одну из лап и швырнули ее Игерю. Штурман, с отвращением рассматривавший местную живность, шарахнулся в сторону от упавшего рядом подарка. – Еда, – пояснил бросивший. Затем амиот сгреб всех многоножек в охапку и зашагал за вновь пустившимися в путь собратьями. Случившееся минутами ранее уже никого из них не интересовало. – Нам тоже. Идти, – потянул за собой Седьмой, снова взяв меня за руку. Сердце ускоренно застучало, а ноги одеревенели, и я начала спотыкаться, странно отреагировав на новое «рукопожатие». Возможно, амиот способен распознать присутствие хищников, поэтому выступил вперед? Но почему сейчас эта его манера касаться меня начала смущать, а не пугать? Страха, на удивление, не было. Ни перед угрозой в лице амиота, ни других неведомых живностей, что толкутся в этом лесу. Все заслонило смущение, руку словно сотнями крошечных разрядов покалывало. Нестерпимо хотелось вырвать ладонь из лапы Седьмого, но он не отпускал. Просто молча с неизменно каменным выражением лица шагал вперед, обводя меня вокруг опасно торчащих на пути кристаллов. Уж лучше бы таскал, перекинув через плечо, в том было как-то меньше личного. Стараясь прогнать волнение, уже привычно заозиралась и заметила, что Игерь все же подобрал конечность многоногого зверя и теперь нес ее в руке, периодически поднимая к лицу, то ли рассматривая, то ли принюхиваясь. Неужели действительно решил съесть? При мысли о пище рот наполнился слюной – с утра никто из нас не ел, а маршировать среди острогранных зарослей пришлось много часов. Уже не знала, отчего страдаю больше, от усталости или от голода. Но выбора не было – надо идти дальше. Кристаллический лес никак не желал заканчиваться. Красные высокие деревья сменялись похожими на кустарники желтыми, тонкие синие – толстыми оранжевыми. Я потеряла счет времени, казалось, будем идти вечно. Даже когда останавливались на подвернувшихся полянках для кратковременного отдыха или по зову тел, я лишь обессиленно оседала на землю. Перед глазами по-прежнему мелькала пестрота красок и форм. Что до некогда живых существ, которые безрассудно решили напасть на амиотов и чьи тела были практично прихвачены с собой, то на них смотрела практически с безразличием. Лишь отмечала, что лес обитаем. Я устала, как не уставала уже очень давно. Устала удивляться, переживать, пугаться, смущаться, идти… В голове гудело, ноги дрожали, пот стекал по коже ручейками – голубое светило, давно прошедшее через зенит, раскаляло воздух, делая его жарким и невыносимо душным. Охватившая меня апатия не исчезла, даже когда на небольшом участке, относительно свободном от растительности, амиоты сбросили груз и начали обустраиваться на отдых. – Ультразвук скоро. – Кин бросил на меня пристальный взгляд. Выглядел он при этом вопиюще бодрым и полным сил. Долгий переход на нем не сказался – тела амиотов значительно превосходили наши с Игерем в выносливости. Рухнув на песок, я мечтала лишь о том, чтобы избавиться от сводящего с ума ощущения пересохших губ, закрыть глаза и отрубиться. Ультразвук? Рой плотоядных насекомых? Хищные двумордые сороконожки размером с носорога? Сил бояться не осталось. – Пить и есть. – В угоду моим мыслям и желаниям Седьмой впихнул мне в руки бутылку с водой и чудом сохранившийся корабельный паек. Еда! Вода! Голод и жажда заставили вскинуться, тело отреагировало всплеском потаенных сил. Забыв обо всем, схватила упаковку, чтобы немедля, кусок за куском впихнуть в себя пищу. Жадно давясь и подбирая с колен упавшие крошки. Стыда не было. И взгляд наблюдавшего за мной Кина не способен был поколебать. На это банально не было сил. – Дайте мне аптечку! Я требую! – голос Игеря звучал слабо, и я устыдилась, что эгоистично забыла о сородиче. Получил ли он еду, страдает ли от ран? – Треклятые кристаллы! На мне столько порезов… И синяки по всему телу. Нужно их обработать!