Хлопнула дверца, Лексус задним ходом выехал за ворота, они с тихим гудением закрылись, а Аврора так и стояла, не в силах пошевелиться. Она будто оказалась в вакуумном пузыре, снаружи которого осталось абсолютно всё, включая её собственное сознание. Внутрь больше не проникали никакие звуки и, казалось, даже воздух — ей становилось всё труднее дышать. В мыслях туманом повисло замешательство и что-то ещё, что Аврора никак не могла сформулировать. Из оцепенения её вывел его взгляд. Аврора почувствовала, что Макс стоит у неё за спиной, и ей стоило неимоверных усилий, чтобы заставить себя повернуться и посмотреть на него. — Роль?.. — глухо, каким-то чужим голосом, выговорила она, заглянув в его лицо, выражение которого трудно было интерпретировать. — Аврора, я всё объясню… — произнёс Макс, и непроницаемый шар, отделявший её от реальности, окончательно лопнул. В тот же момент Аврора чётко осознала, что чуда, на которое она подсознательно надеялась, не случится. Казалось, кто-то со всей силы ударил её в солнечное сплетение, выбивая из лёгких воздух. Перед глазами всё закружилось, и земля начала уходить из-под ног. В поисках опоры, Аврора ухватилась за дверцу машины. — Рора… — Макс шагнул к ней, но она отступила, выставив вперёд ладонь. — Не подходи! — предупредила она, и его рука, потянувшаяся к её плечу, замерла на полпути и опустилась. Мир вокруг перестал кружиться, лёгкие вновь наполнились воздухом, а голова — мыслями. И только сердце судорожно сжалось где-то в желудке, отдаваясь тупой болью и поднявшимся откуда-то из глубины страхом. Он и заставил Аврору затравленно оглянуться на закрытые ворота. — Ты не уйдёшь, пока мы не поговорим, — уловив её порыв, предупредил Макс. Аврора застыла, глядя на него — собранного, спокойного, всё ещё не веря, что только что услышанное было сказано им, его голосом и ртом. Её любимым человеком — внимательным и заботливым, умевшим вернуть ей уверенность в любой ситуации; человеком со смеющимися глазами и нежным взглядом, обращенным только на неё. Неужели она так плохо его знала? Как могла так жестоко ошибиться?! Кровь прилила к голове, алой пеленой заволокла глаза. Страха больше не было, осталась только злость на саму себя. — А потом уйду? — едко поинтересовалась Аврора, смело встречаясь с ним взглядом. — Прошу, не смотри на меня так, будто боишься, — склонив голову набок и настороженно глядя на неё, сказал Макс. — Я никого не убивал, и уж тем более не причиню вреда тебе. Я лишь прошу выслушать меня. — Просишь? — холодно усомнилась Аврора. — Рора, пожалуйста. Пойдём в дом. Она смерила Макса ледяным взглядом и, держась от него на расстоянии, пошла к дому, в гостиной села на диван, положила на колени руки, сцепив пальцы. Макс тоже сел, но на некотором расстоянии от неё. — Я не убивал её, — твёрдо повторил он, но Аврора никак не отреагировала. Вероятно, он ожидал от неё вопросов, но когда их не последовало, глубоко вдохнул, будто собираясь с силами, и признался: — Я действительно знал Гладкову, но нас связывали совсем другие отношения. Твоя не в меру предприимчивая подруга меня шантажировала. — Что за чушь? — тут же «отмерла» Аврора, бросившись на защиту Полины. — Она никогда бы на такое не пошла! Макс не стал спорить, один за другим он начал выдавать факты, и от каждого его слова удивление Авроры только росло. — На мероприятии, фотографию с которого тебе показывал Логинов, она подошла ко мне и дала послушать запись нашего с Игорем разговора. Мы говорили наедине в его машине о тех самых сделках. Не знаю, как запись попала к ней. Вероятно, ей было мало того, что он ей давал, и она промышляла побочными заработками. Или решила подстраховаться на случай, если он её бросит, и оставила жучок в машине. В любом случае, ей повезло. Аврора молча смотрела на Макса, обдумывая услышанное. Как она могла ему верить после того, как он не единожды солгал ей о том, что не был знаком с Полиной? Он обманывал её с самого начала. И всё же, что-то не давало ей покоя. Лиза назвала её наивной дурочкой, которая дальше своего носа не видит. Намекала на то, что она совсем не знает подругу? Аврора могла принять то факт, что Полина встречалась с состоятельными мужчинами из-за денег, но шантаж?.. — Мне жаль, но ты совсем не знала свою подругу. Точнее, знала лишь то, что она позволяла тебе знать. — Его она тоже шантажировала? — спросила Аврора, игнорируя это замечание. Судя по тем фото, что она видела, у Полины и Волкова всё было хорошо. Да и накануне, при встрече, Полина выглядела очень довольной, рассказывая о Милане и демонстрируя брелок от новой машины. Нет, Волкову она запись не предъявила. Только Максу, а значит… — Понятия не имею. Аврора отрицательно качнула головой. — Не поверю, что ты с ним об этом не говорил. Вы партнёры, и это была ваша общая проблема. Если она шантажировала только тебя, то либо ты рассказал ему, и он её устранил, либо… — Я согласился на её условия, — опровергая страшное предположение, сказал Макс. — Она хотела роль в фильме по моей книге, но мне было проще договориться с местными. Очень кстати пришёлся один питерский продюсер, с которым меня как-то познакомила Жанна. Кто же знал, что моя сестрица с ним ещё и спит, и сможет получить информацию. — Это тебе тогда звонил Измайлов и предупреждал о том, что я интересуюсь тем, кто купил Полине роль, — поняла Аврора. — Я солгал тебе, но выбора не было. Ты считала, что если найдёшь человека, который обеспечил Гладковой роль, то найдёшь убийцу. К тому же, как ни крути, у меня был мотив и не было алиби на то утро. — Алиби. Ну конечно! — Авроре хотелось хлопнуть себя по лбу. — Всё это было ради алиби! И чтобы контролировать моё расследование. — Это не так. — Снова ложь. Может быть, уже хватит? — устало произнесла Аврора. — Хорошо, — согласился Макс. — Да, ты права. Так и было. Но лишь в начале. Я вообще не планировал больше с тобой встречаться после той ночи, но по какому-то нелепому стечению обстоятельств — ты оказалась подругой Гладковой, и ты нашла её, став непосредственным участником дела. А потом очень удачно обеспечила мне алиби. Я дал тебе время успокоиться и снова предложил встретиться, чтобы узнать, как продвигается расследование. Но ты затеяла ещё и своё, и я уже не мог тебя отпустить. Аврора шумно выдохнула и покачала головой, поражаясь тому, как была слепа. — Всё это время я искала того, кто всегда был рядом, — усмехнувшись собственной глупости, сказала она. — Как тебя, должно быть, всё это позабавило. Ты ведь мне ещё и помогал. Так умело и незаметно направлял в сторону Волкова. Не знаю, кто из вас виновен в смерти Полины, думаю, что оба, но ты хочешь моими руками подставить Волкова. Знаешь, что я делюсь информацией с полицией, и подсовываешь мне улики. Вот только ты не просчитал, что твой закадычный друг так просто не сдастся. Ты не можешь повесить на Волкова убийство, пока у него есть компромат на тебя. — Аврора, послушай… — начал Макс, но она не позволила ему сказать и слова. — Фотографии! — вспомнила Рора о последних уликах, попавших ей в руки. Сначала она подумала, что и их подкинул ей Макс, но сейчас, вспомнив его реакцию, когда он увидел снимки, всё встало на свои места. — Ты решил обменять их на документы, да? Вот почему ты спрашивал про копии. И как? Он повёлся? Думаю, да, потому что ты первоклассно манипулируешь людьми. Это я в полной мере прочувствовала на себе. — Аврора, я действительно контролировал тебя, но, чем больше я тебя узнавал… — он на мгновение замолчал, подбирая слова. Рора не могла понять: правда волнуется или снова играет? — Аврора, всё изменилось, ты стала особенной женщиной в моей жизни. Единственной. Я бы никогда не повёз тебя знакомить с семьей, если бы это было не так. Никто никогда не был мне ближе и дороже, чем ты. Я лю… — Даже не смей! — её голос зазвенел, дрожа высокими нотами. Слышать ложь ещё и о любви она была не в силах. Теперь она наконец поняла, почему он никогда не произносил этих слов. Никакой любви и не было, а она — наивная дурочка — уже практически видела себя в том самом белом платье принцессы. — Бедный Макс, — криво усмехнулась Аврора, скрестив руки на груди. — Как же тебе, должно быть, было трудно. Изображать из себя влюблённого, двадцать четыре на семь оказывать мне внимание, заботиться обо мне, спать со мной. Хотя последнее — вряд ли было затруднительно, — Аврора говорила без остановки, сердце гнало кровь слишком быстро, лёгкие сжимались часто-часто, толкая воздух короткими злыми выдохами, превращающимися в не менее злые слова: — Тебе вообще всё равно кого трахать: меня, шлюху, снятую в баре, сводную сестру, — последнее она выплюнула с неожиданным для себя сарказмом, буквально подавившись собственным ядом, но сдержать выплеснувшуюся наконец наружу обиду уже не могла. Макс вскинул голову, в океанической глубине его глаз штормили злость и боль. Несколько секунд он недоверчиво всматривался в её лицо, пытаясь отыскать намёк на сожаление. Аврора знала, что била по больному, но извиняться не собиралась, смотрела прямо и твёрдо, только нижняя губа слегка подрагивала. Аврора видела, как дёрнулись мышцы на его шее, а под кожей прошлись желваки. Макс резко поднялся на ноги, отошёл к окну, спрятал руки в карманы брюк. В комнате повисла напряжённая тишина, такая, что хоть ножом режь. Оглушительная, звенящая тишина, которая бывает в первые минуты после взрыва. — Что я должен сделать, чтобы ты мне поверила? — предпринял ещё одну попытку Макс. Он продолжал стоять у окна — всего несколько шагов и при этом целая пропасть. Пропасть, которую никогда не преодолеть. — Ничего, — обречённо выдохнула Аврора. Голос треснул, подломился, сердце вновь замедлило свой ход. — Я больше не верю ни одному твоему слову. Аврора смотрела в его спину, а в голове шумел ураган мыслей, торнадо разрозненных обрывков вращалось вокруг одного: всё было ложью. Он обещал, что будет рядом, обещал, что она никогда не пожалеет, обещал, обещал, обещал!.. Эмоции хлестали обжигающими плетями, вспарывая кожу. Аврора чувствовала, как пульсирует каждая клеточка тела. Пальцы беспомощно заскребли по джинсовой ткани юбки, потом сжались в кулаки с такой силой, что заныли кости. — Можешь пойти в полицию, поменять показания, — услышала она, уловив горькую усмешку в его голосе. Прежде чем ответить, Аврора потянула сухой воздух сквозь приоткрытые губы, дышать становилось всё труднее. — И пойду, — с вызовом заявила она, глядя на разворот его плеч, сведённых судорогой напряжения, — убийца Полины должен пойти под суд! И если ты думаешь, что меня остановит статья за дачу ложных показаний — ты ошибаешься. — Поторопись, — не оборачиваясь, процедил Макс сквозь плотно сжатые зубы, — если признаешься сама и посодействуешь следствию — тебя не тронут. Не в силах больше ни видеть его, ни слышать его голос, Аврора, почти не отдавая себе отчёта в том, что делает, выбежала на улицу. Не бросив назад ни единого прощального взгляда, быстрым шагом направилась к машине, забрала с переднего сидения свою сумку, ключи от Бентли бросила на капот. Дорого же он оценил своё алиби! Аврора вышла за ворота и вызвала такси. Снаружи солнечный ясный день сменился серой тяжестью низко повисших туч, грозящих дождём и надвигающимися сумерками. Ветер загудел, понёсся по земле, поднимая пыльные тучи, и срывая лепестки с цветущих вдоль дороги кустов. Её трясло от избытка противоборствующих эмоций: разочарования, обиды, негодования. И только оказавшись в такси, она смогла глубоко выдохнуть и тут же почувствовала, как склонилась вниз голова и опустились плечи — слишком тяжело вдруг стало держать их прямо. Спина будто искривилась в вопросе — почему? Почему так невыносимо больно?! Аврора уронила лицо в ладони, зажала рот и беззвучно, сухо заплакала. — Девушка, вам плохо? — с тревогой спросил таксист, должно быть, увидев в зеркале, как пассажирка рыдает. — Нет, ничего, — ответила Аврора и даже помотала головой для надёжности, пока слёзы безостановочно текли по щекам. Ей казалось, что она умирает. Что сердце, которое заново научилось любить и верить, задребезжало, разбиваясь, острыми осколками впиваясь во внутренности. Так невыносимо больно ещё никогда не было. Ей всегда удавалось собраться — после смерти родителей или предательства Влада — она находила в себе силы и шла вперёд с неизменной надеждой глядя в будущее. Но сейчас руки беспомощно опускались, потому что смысла больше не было. «Нет!» — одёрнула себя Аврора, приводя в чувства. Смысл был. Полина. После смерти подруги, она обещала себе, что добьётся наказания для того, кто возомнил себя уполномоченным вершить и обрывать человеческие жизни. Справедливость должна восторжествовать. Она отомстит за Полину, за её несбывшуюся мечту стать актрисой, за горе её матери, за их так и несостоявшуюся встречу в тот день. Она всё расскажет Логинову, и, каким бы ни был исход расследования, примет его результат. Пусть полиция решает, кто виновен. Даже если на этот раз Крайнов не солгал ей, и к смерти Полины он не имеет отношения, она не станет его покрывать. Жаль только, что она не догадалась забрать у него фотографии. В тот момент ей было не до них. Но она их видела, и Павел должен ей поверить на слово. Аврора поймала себя на том, что сжала челюсти до болезненного спазма в скулах и предельного напряжения в шее. Она пылала такой бесконтрольной злостью и яростной решительностью, что едва сдерживалась, чтобы не позвонить Логинову прямо сейчас. Дома, она позвонит ему из дома. Такси проехало по безлюдной улице Лисьего Носа и остановилось у калитки. Ветер окончательно разошёлся, поздний час и погода разогнали и без того редких прохожих. Аврора вошла в дом и, перешагнув порог, остановилась посреди прихожей. Внутри оказалось холодно и пусто, тени скользили по стенам, резные, прочерченные серым. Она не появлялась здесь уже несколько дней, проводя всё время у Макса, и уже забыла, как может быть тихо в доме. Пугающе, даже зловеще тихо, когда остаёшься один на один со своими мыслями и страхами, и не с кем поделиться ими, а всё, что остаётся — это вариться в них и в собственной боли. Глаза вновь защипало, к горлу подступил слёзный ком. Непреодолимое желание лечь и сжаться в комок задрожало в мышцах. Аврора поднялась в спальню и, не снимая кардиган, даже не скинув с ног туфли, легла на кровать, притянув колени к груди. Она не знала, сколько времени вот так пролежала, но, когда поток слёз всё же иссяк, заставила себя сесть на кровати и вытащить из кармана телефон. Нужно позвонить Павлу. Она кашлянула, прочищая горло, но лучше не стало. Очень хотелось пить и, поднявшись с постели, Аврора спустилась в кухню. — Темно, — зачем-то вслух произнесла она и нажала на выключатель, но свет так и не зажёгся. «Пробки вышибло?» — успела подумать она, прежде чем краем глаза заметила короткое быстрое движение сбоку. В доме кто-то был! Поражённая этим открытием, Аврора дёрнулась, оборачиваясь, но тут же сдавленно вскрикнула от того, что ей крепко зажали рукой рот, а в правом предплечье остро возникла и стала стремительно нарастать боль. Аврора судорожно вдохнула, сознание поплыло, перед глазами встала пелена. Последнее, что она помнила — это расплывающаяся тёмная кухня и светлое пятно от фонаря за окном… Глава 43