— К тому же с мужчиной, — не удержалась Джесс. — Вот именно. — Маркби приветственно взмахнул кружкой. Джесс горько рассмеялась. Действительно, старики, к которым сейчас относится Барнс-Уэйкфилд, скорее всего, не станут откровенничать с молодой женщиной в чине инспектора, подобных которой вообще не встречалось во времена их службы. — Я его расколю, — уверенно сказал Маркби. — Обычно ветераны охотно делятся воспоминаниями. Прибыли рулеты, настало молчание. — Ну, — сказал суперинтендент, покончив с едой, — что было нынешним утром? — Я беседовала с Дженнером и его женой. Смайта не было. Отправился с кем-то на ланч. — С Мередит, — кивнул Маркби. — Осмелюсь сказать, отчет я получу позже. Если откроется что-нибудь интересное, сообщу. Джесс подумала перед ответом. Нехорошо, что невеста суперинтендента — близкая подруга одного из подозреваемых. Ничего удивительного, что он пригласил ее в этот бар с неофициальной атмосферой. Хочет выяснить, что она думает по этому поводу. Если почувствует неодобрение, выведет из игры невесту, ту самую Мередит? Разумеется, не поставит ее в щекотливое положение. — В частности, выяснилось, что Фиона Дженнер была финансово независимой, — доложила Джесс. Маркби задумчиво кивнул: — Безусловно, это существенно. Интересно, составила ли она завещание. Возможно, не подумала в таком возрасте. — Если нет, — вставила Джесс, — на имущество будут претендовать отец и мать-француженка. Ее зовут Шанталь, а нынешняя фамилия мне неизвестна. Не знаю, где она находится, здесь или во Франции. Дженнер, по-моему, тоже точно не знает. Говорит, до сих пор пытается связаться. — Я подозревал Фиону в авторстве угрожающих писем, — задумчиво проговорил Маркби. — Мередит тоже. Теперь это в высшей степени невероятно. — Что вы о ней думаете, сэр? Об убитой? Вы с ней встречались, а я нет. — Я видел ее только раз. Самоуверенная, своевольная — такое впечатление. Возможно, ошибочное. Может, вы с Мередит поговорите? Она гораздо проницательнее. Хорошо разбирается в людях. Дипломатический опыт. Она служила британским консулом, имела дело с разнообразными типами с британскими паспортами, попадавшими за границей в разнообразные переделки. — Я бы с радостью, — кивнула Джесс. — Отлично, я ей передам. Завтра она должна вернуться на службу, но, возможно, на утро отпросится. Что еще сегодня узнали? — Экономка заметила проходившую мимо окна Фиону приблизительно в четверть девятого. Подтверждается заявление Смайта, видевшего, как она вышла из дома примерно в восемь десять. Одна деталь: по словам миссис Уиттл, волосы девушки были стянуты красной атласной резинкой. — Джесс принялась объяснять: — Такая эластичная круглая… — Знаю, — хмыкнул Маркби. — Племянница носит. У меня детей нет, а у сестры четверо, держат меня в курсе современной жизни. — Очень хорошо, сэр. Ну, а у озера резинки не было. Может быть, на бегу потерялась. — Джесс сделала паузу. — А возможно, девушку убили не на озере. Неподалеку след шины. Могли убить где-нибудь на участке, подвезти тело к воде. Тогда резинка слетела при нападении. — И если мы ее найдем, то узнаем, где совершено убийство? — Маркби подумал. — Справедливое предположение. — Я осмотрела ее комнату, но там тщательно убрано. — Джесс сделала глубокий вдох. — Следовало в субботу вечером заглянуть. Теперь чисто, как в операционной. Удалось лишь раздобыть ключи от лондонской квартиры Фионы. Думаю завтра съездить посмотреть. — Тогда предупрежу Мередит, что вы встретитесь с ней в среду утром. На признание в оплошности с комнатой Маркби только сдержанно кивнул. Это не означает, что не обратил внимания на ошибку. Просто оценил, что новенькая не сослалась на усталость после долгого дня с присутствием на вскрытии и повторным визитом к Дженнерам. Признайся в упущении, и найдешь понимание. Попробуй умолчать, и на тебя обрушится тонна кирпичей! Таков невысказанный совет. Джесс поблагодарила и добавила: — Ныряльщики не обнаружили в озере ничего похожего на орудие, и с отпечатком протектора пока не повезло. Весьма распространенный рисунок. Есть в поместье нечто похожее. Фургон садовника Стеббингса. Старый, с полным приводом. Но покрышки сравнительно новые, отпечаток был бы лучше. Позвоню сегодня в Столичную полицию,[9] — заключила она, — и спрошу разрешения завтра поработать в Лондоне. — Правильно. Непременно поручите кому-нибудь заняться письмами, с которых все началось. Если автор не имеет отношения к смерти Фионы Дженнер, — подвел итог разговора Маркби, — то сейчас он перепуган до чертиков. Вернувшись в Овервейл, Тоби заметил у подъезда фургон флориста. Парадные двери открыты, миссис Уиттл тащит огромную охапку лиловых ирисов и тюльпанов. Флорист вернулся за руль, и фургон затарахтел прочь. Тоби вошел в дом. — Смотрите, — обратилась к нему миссис Уиттл. — Прелесть, правда? Он перевернул прикрепленную к букету визитку. — Кто такие Майкл и Каролайн Фоссет? — Живут в миле отсюда, сэр. Участок примыкает к нашему. Ферму держат, мистер Дженнер сдал им землю под выпас. Очень мило, что проявили сочувствие. Пойду в воду поставлю. Миссис Дженнер лежит. Была женщина из полиции, по-моему, ее расстроила. Лучше сейчас не беспокоить, — добавила миссис Уиттл и удалилась. Дверь слева щелкнула и приоткрылась. — А, Тоби, это ты. Заходи, — пригласил Джереми Дженнер. Тоби прошел в кабинет. В воздухе стоял отчетливый запах виски. — Выпьешь? — Джереми кивнул на графин. — Нет, пожалуй. Выпивал за ланчем. — Тоби сделал паузу. — Там цветы вам обоим прислали. Какие-то Фоссеты. Миссис Уиттл в вазу ставит. — Да? — без всякого интереса бросил Дженнер, опустился в кресло, глядя на кузена. — Утром снова инспекторша приходила. Расстроила Элисон. — Очень жаль. Что ей нужно? — Рыскала по дому, задавала всякие вопросы. Чертовски поганое дело. — Дженнер нерешительно поколебался. — Слушай, Тоби, сынок, окажешь старику услугу? Глава 7 Когда Джесс Кемпбелл во вторник утром увидела квартиру Фионы Дженнер, у нее глаза на лоб вылезли, как она признавалась впоследствии суперинтенденту Маркби. Она отправилась в Лондон ранним поездом, не решаясь ехать на машине в столицу с незнакомой системой одностороннего движения. Добралась до доков по монорельсовой дороге, попетляла по почти пустым улицам вокруг скопища зданий, сверкавших на вернувшемся весеннем солнце, и очутилась перед перестроенным пакгаузом у кромки воды. Оглядела громоздившуюся перед ней постройку из темно-красного кирпича с огромными окнами, из которых открывается живописный вид на Темзу, взглянула на бумажку с нацарапанным Дженнером адресом. Правильно. Оказалось, неправильно; во всяком случае, не так, как она представляла. Для начала, квартира расположена на нижнем этаже с отдельным входом, как бы в двух уровнях. Перед дверью маленький внутренний дворик с лавровым деревцем в кадке. Джесс погладила пальцем блестящие темно-зеленые листья. Стоит для декорации или Фиона использовала лавровый лист для готовки? Растение дорогое, без присмотра не оставишь, значит, можно рассчитывать на надежных соседей. Джесс вставила в скважину ключ, легко повернула. Дверь распахнулась, и она шагнула через порог. Сразу же подтвердилось уже возникшее подозрение, что описание Дженнером жилища дочери безнадежно неадекватно, если не обманчиво. В строгом смысле комната в самом деле одна, но огромная и такая высокая, что в мезонин ведет винтовая лестница. Платформа мезонина на чугунных фермах тянется на половину общего пространства. Возможно, эту конструкцию имел в виду Джереми, говоря о «балконе». Свет льется в высокие окна в дальней стене. Все сверкает: кухонное оборудование из нержавеющей стали, минималистский декор и мебель: белый кожаный диван, кофейный столик со стеклянной столешницей, обеденный стол цвета белой ночи с неудобными стульями с высокими узкими решетчатыми спинками. В одном углу неизбежный компьютерный стол. Стены голые, краснокирпичные; на самой дальней висит единственный большой холст без рамы. Джесс не знаток искусства. На первый взгляд на белом фоне одни черные мазки и зигзаги, хотя это явно оригинал, выполненный, вероятно, известным современным художником. Другим украшением служит длинный серебристый мобиль, подвешенный к высокому потолку и медленно вращающийся под дуновением воздуха из открытой двери с легким металлическим звоном, похожим на далекие колокольчики. В целом картинка с выставки «Идеальный дом», девственно чистая, нетронутая, недоступная прочим. Белизной, аккуратностью и стерильностью напоминает больничную палату. Опытный глаз мигом все это окинул. И тут же почувствовалось, что она здесь не одна. Кто-то есть наверху в мезонине. Джесс тихо затворила дверь и прислушалась. Да: громкий шипящий выдох от предпринятого усилия, скрип дерева под ногами, потом мужской голос тихо, но выразительно чертыхнулся и риторически произнес: — Что я тут делаю, черт побери? — Меня это тоже интересует, сэр! — крикнула вверх Джессика. Раздался стук — что-то упало. По винтовой лестнице застучали поспешные шаги, остановились на полпути. — Инспектор… — Испуг почти смехотворный, но она не рассмеялась. — Итак, что вы здесь делаете, мистер Смайт? — Джереми попросил об услуге, — угрюмо объяснял Тоби, сидя на белом кожаном диване. — Я не хотел, но бедняга в жутком состоянии. Разве можно было отказаться? Это мой кузен. — Он сгорбился, уткнувшись локтями в ляжки, обхватив руками голову, сильнее обычного взлохматив темные волосы. — Родственные обязательства не оправдывают очевидной попытки изъятия вещественных доказательств, — объявила Джесс, сожалея, что фраза прозвучала слишком чопорно. Она сидела напротив Тоби на стуле, между ними покачивался, позванивая и сверкая, серебряный мобиль. Злилась, поскольку его присутствие свидетельствовало о намерении Дженнеров провести такую же операцию по зачистке квартиры Фионы, как в спальне в особняке Овервейл. И одновременно сгорала от любопытства. Смайт явно смущен и расстроен, если только он не лучший актер, чем кажется. И как же ему не смущаться? Понимает, что неприятно сидеть перед ним наподобие старорежимной матери настоятельницы, уличившей мальчишку в курении в туалете. Он должен корчиться от сознания вины, но ничего подобного. Это непрофессионально для полицейского. — Я ничего не трогал. Не нашел ни черта, — воинственно заявил Тоби. («Не курил, сестра, честно. Только что подобрал, хотел в урну бросить».) Он пригладил обеими руками растрепанные волосы в попытке привести их в порядок и обжег ее взглядом. — Пробыл всего минут десять до вашего прихода. — Как вы сюда попали? — коротко спросила Джесс. — У меня ключ есть. Джереми знает. — Откуда у вас ключ? Проклятый Дженнер! Почему не сообщил, что у кузена есть ключ от квартиры Фионы? — По чистой случайности. После покупки квартира стояла пустая, Фиона жила у меня в Кэмдене. Я тогда приехал в отпуск. Она спала на кровати, а я на диване, если вам интересно. Она что-то покупала и складывала у меня, дала ключ, когда я согласился перевезти вещи. У меня еще была машина в Лондоне. Я ее продал перед отъездом в Пекин, по возвращении купил другую. Внакладе не остался. Дипломатические привилегии. — Он слабо улыбнулся, но улыбка быстро слиняла под ледяным взглядом инспектора. — Меня ваша машина не интересует, — отрезала она. — Значит, мисс Дженнер дала вам ключ, чтобы вы перевезли ее вещи. — Да, — настойчиво повторил он. — Она уезжала на выходные. Не к Джереми, не знаю куда.