Я морщу нос, взвешивая его слова, вдумываясь в них. – Мне кажется, нет. – Он не выглядит убежденным, и я пробую снова, кладя ладонь на его бицепс. – Мне хорошо с тобой. Я чувствую себя в безопасности. Тебе не стоит беспокоиться, я знаю, ты никогда не причинишь мне вреда, и я знаю, ты прекратишь, если я скажу нет. Может, звучит безумно, но это – абсолютная правда. Я не уверена, есть ли что-то, чем он может меня напугать. Он слегка расслабляется, но буря в его взгляде не стихает. – Это чертовски приятно слышать. Но я все еще стараюсь быть осторожным, понимаешь? Мы тут ступаем по неизведанной территории. Я улыбаюсь. Мне нравится видеть в Оуэне эту осторожную нежность. Никогда раньше я не видела его таким, и, если бы он не сидел прямо напротив меня, я решила бы, что обозналась. – Может, просто прощупаем почву и посмотрим, что будет? Черт возьми, ты еще даже не снял с меня платье, а уже говоришь о том, чтобы прижать меня к постели, – беспечно отвечаю я, надеясь шуткой разрядить возникшее напряжение. В его глазах сверкает озорство. – Отличный аргумент. Осторожные пальцы медленно и до конца расстегивают змейку на боку платья. Затем он поднимается к лямкам и снимает его с меня. Вот так вот просто я лежу перед своим лучшим другом в одних лишь узких черных стрингах и таком же пуш-ап бюстгальтере. – Боже, Бекка. – Он облизывает нижнюю губу, изучая меня взглядом. – Ты сногсшибательна. Я краснею и не знаю, то ли поблагодарить его, то ли прикрыться. К счастью, мне не оставляют времени для размышлений. Через секунду Оуэн снова лежит рядом со мной, положив большую, мозолистую руку мне на живот, задерживая ее там. Когда его руки касаются кожи, это прекрасно отвлекает. Он горячий, но ласковый, с кипящей страстью, которая скрыто бурлит, ожидая, когда же сможет выплеснуться на поверхность. И я здесь ради этого. Его губы снова находят мои, и я не могу удержаться и не прижаться бедрами к его бедру, когда он придвигается ближе. Жесткий стержень в его брюках упирается мне в бедро, но он совершенно не замечает этого. Мое сердце наполняет нечто горячее и нестерпимое. Между нами не должно быть таких чувств, но они есть. Просто есть. – Ммм, – мычу я от удовольствия и тянусь к ремню его брюк. Но едва я дотрагиваюсь до пряжки, он инстинктивно хватает меня за запястье и прижимает его к постели над моей головой. Очевидно, не я одна удивлена этим. Глаза Оуэна распахиваются, и он так быстро отдергивает руку, что я задыхаюсь от неожиданности. – Оуэн? – тихо спрашиваю я, все еще тяжело дыша, но пытаясь сообразить, что же случилось. По одному взгляду в его глаза понятно, что наша ночь окончена. Вся его мускулистая фигура окаменела, руки сжались в кулаки. Веселый Оуэн с нежными прикосновениями исчез, на его месте – человек, который едва может смотреть на меня. – Уже поздно. Я пойду. Как ни хочется мне, чтобы он остался, я знаю, что он уже принял решение. А когда Оуэн знает, чего хочет, он стоит на своем. * – И он просто ушел? Выражение лиц Бейли и Сары, пытающихся не разбрызгать латте, бесценно. Ничто не дает настолько свежего взгляда на ситуацию, как глоток эспрессо и пара советов лучших подруг. Бейли – студент-медик и просто душка. Сара умна как черт и знаменита своей прямотой. Я знаю, что обе они могут дать дельный совет. После того, как накануне вечером Оуэн выскочил из моей квартиры и сел в «Убер», я немедленно написала Саре и Бейли, что мне нужно обсудить с ними проблемного парня. Как всегда, они тут же пришли на помощь, подтвердив, что встретятся со мной сегодня за чашкой кофе. Но когда мы встретились утром в нашем любимом кафе и они поняли, что Элиза не получила приглашения, им потребовалась миллисекунда, чтобы сложить элементы головоломки. Это был не просто проблемный парень. Это был Оуэн. И на данный момент я хотела бы держать ситуацию подальше от внимания его сестры, пусть даже она одна из моих лучших подруг. – Значит, он ушел, то есть вышел из комнаты? – спрашивает Сара, нахмурившись. – Или он ушел, в смысле, совсем? – Совсем, – вздыхаю я. – Он не писал и не звонил мне с тех пор. Мне понадобилось некоторое время, чтобы рассказать историю прошлой ночи, а также детали той сделки, которую я заключила с Оуэном, но Сара и Бейли слушали внимательно, напряженно покусывая соломинки. Бейли, вечная королева драмы, всегда бурно на все реагировала, а Сара, голос разума в нашей компании, предлагала первоклассные практичные советы. – Поверить не могу, что он это сделал. – Бейли грохает на стол пустую чашку и сплетает руки на груди. – Что за придурок. Хочешь, я забросаю его машину яйцами? – Эй, эй, притормози, торопыга, – спокойно говорит Сара. – Может, ей стоит сперва поговорить с ним? – Не думаешь, что еще слишком рано? – Я нервно тереблю соломинку. – Не хочу, чтобы все вдруг стало странным и разрушило нашу дружбу. – Вы просто поговорите, – подчеркивает Сара. – Если ты не поговоришь с ним, тогда точно можешь распрощаться с вашей дружбой. Потому что тогда ты проигнорируешь эту странность, и она всегда будет стоять между вами. О боже, что, если она права? Бейли расплетает руки и кивает. – Да, это так. Ты с ума сойдешь, если не поставишь точку в этом деле. Тем более, что это твой первый сексуальный контакт с… Ну, ты понимаешь, с колледжа. «Колледж» – так мои друзья называют то, что случилось со мной на первом курсе. Это проще, чем сказать: «С тех пор, как ты подверглась сексуальному насилию». Боже, как ужасно, что слово «колледж» так запятнано. – Ладно, – со стоном отвечаю я. – Но вы должны помочь мне составить сообщение для него. Бейли придвигает стул поближе и потирает руки. – Да-а-а, – шепчет она. – Моя специальность. С Сарой и Бейли, нависшими над плечами, я создаю текст, идеально балансирующий между серьезностью и беспечностью, где прошу его встретиться, чтобы обсудить случившееся. Через несколько секунд на экране появляется троеточие, а через минуту я получаю ответ, что скоро он заедет ко мне. – Дерьмо! – Я вскакиваю на ноги. – Он едет. Я должна вернуться домой. – Идеально. Рада, что вы, ребята, поговорите, – отвечает Сара. – Дай знать, как все прошло. Быстро обняв и поблагодарив их, я мчусь к своей машине, затем к дому. Я едва успеваю повесить пальто, как раздается звонок. Как хорошо, что я сразу же уехала из кофейни. Распахиваю дверь, чтобы увидеть потного Оуэна в спортивном костюме и повернутой козырьком назад бейсболке. – Извини за вид, – говорит он. – Я сразу с тренировки. Пожимаю плечами и делаю шаг в сторону. – Я не возражаю. Входи. Оуэн потирает затылок и пялится на собственные кроссовки. – Не, лучше не надо. Нам нужно отменить эту сделку, Бек. Желудок сводит, я хватаюсь за дверную ручку, чтобы не упасть. Наверное, впервые за четыре года дружбы между нами воцаряется тишина. Мертвое молчание. Но я не закрою дверь, пока Оуэн не объяснится. Я вижу, как его взгляд смещается с кроссовок к лестнице, снова возвращается к кроссовкам, и, наконец, он поднимает глаза на меня. – Просто дело в том… думаю, то, к чему я привык, ну… немного менее ванильно, чем ты, должно быть, ожидаешь. Я никогда себе не прощу, если обижу тебя. Я морщу нос. – Ванильно? О чем ты… – Слушай, мне пора. – Он тычет большим пальцем в сторону лестницы. – Я знаю, ты справишься и без того, чтобы я сделал все еще хуже. Без обид, ладно? Не сказав больше ни слова, он делает шаг назад, а в следующую секунду – разворачивается на сто восемьдесят градусов, и я смотрю, как он уходит. Что это еще за хрень? Глава 9 Вишенка на торте Оуэн Уйдя от Бекки накануне, я подумывал о том, чтобы воспользоваться одной из женщин в своем списке контактов, дабы стереть из памяти Бек и все ее многочисленные проблемы. Но другая часть меня знала, что это невозможно, поскольку она прочно прописалась в моих мыслях, ничто и никто не мог стереть ее оттуда. Итак, я вернулся домой один и провел ужасную ночь, ворочаясь в кровати, прежде чем в пять утра окончательно отказаться от попыток уснуть и отправиться на долгую пробежку. Я ожидал увидеть там Бекку, учитывая ее любовь к бегу, но дорожка была пуста. Когда тренировка закончилась, она написала мне. Это была худшая ночь в моей жизни, и что теперь? Теперь Бекка стоит напротив, глядя на меня с обиженным и растерянным выражением лица, ведь я сказал ей, что мы должны отменить нашу сделку, и теперь чувствую себя в сто раз хуже. – О чем ты? – спрашивает она, ее маленькая ладошка вцепляется в косяк. – Прошу, скажи мне. – Черт. Слушай… – Я зачесываю волосы назад, надеясь выиграть время. – Я просто не хочу все испортить. И, честно говоря, я не нужен тебе для этого, Бекка. Ты… – Я что? – спрашивает она, и ее тон становится резче. Красивая. Сексуальная. Умная. Сильная. Но ни одно это слово не срывается с моих губ. Я запинаюсь на словах «слишком хороша для меня». Или, скорее, я – слишком пресыщен для нее. Это чистая правда, но я не хочу признаваться в этом сейчас. Возможно, где-то в глубине души я действительно хочу, чтобы у нас все получилось. Я делаю глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. – Прошлая ночь стала… неожиданной. Химия между нами… – Я знаю, – говорит она с легкой улыбкой на губах. – Я тоже там была, помнишь?