— Это всё... Это ведь... — пробормотала Дагмара, смотря то на грудь, то на руку. Она знала, что на своей земле болотник мог восстановится очень быстро, но неужели за этот срок он залечил те раны, о которых она подумала? Очень хотелось ошибиться в своих догадках, но Калист, отследив взгляд, кивнул. — Ты права, если подумала про худшее. Дагмара потянулась к левой руке и ощупала ту с величайшей осторожностью, будто боялась, что это всего лишь морок. Но зелёная рука была такой же гладкой и тёплой, как она и запомнила, а там, где кончался рукав, не найти и тонкого следа. В вооружённой кутерьме под полной луной она как никогда хорошо узнала, как болезненны могут быть раны. Только ведь Дагмара после этого три полных дня пролежала, самых тяжёлых вещей не запомнила. — Не смотри так испуганно. Главное — всё проходит, — попытался приободрить Калист. — Да... Всё проходит... — тихо повторила она и наконец облегчённо выдохнула, поняв, что Калист решил не расспрашивать о причинах приступа. По крайней мере сейчас. Он посмотрел на обрывки тяжёлого неба, что пробивалось меж почти совсем голых ветвей. — Тебе стоит вернуться, пока не начался дождь. Спасибо за одежду, я постараюсь сильно не задерживаться. Не будь это то самое болото, Дагмара нашла бы отговорку, нашла бы способ остаться рядом подольше, но она чувствовала, как это место продолжало давить. Поэтому оставалось лишь согласиться. Калист легко поднялся с земли и подал руку, Дагмара медленно встала следом, опасаясь, как бы ноги ни подкосились. — Я буду ждать! — бросила на прощание и поспешила обратно в город. Глава 13. Ночной разговор Дождь начался вскоре после того, как Дагмара в хоромах скрылась и до рабочей комнаты дошла. Мрачно так стало, что пришлось из горшочка выпустить болотные огоньки. Окинув взглядом комнату, она поняла, что надо поторопиться и порядок навести, ведь когда к Калисту сорвалась, снова скинула со стола часть свитков, да и листы неопрятно по поверхности всей разлетелись. Очень хотелось, чтобы Калист, вернувшись, не подумал первым делом о том, что зря дела на Дагмару оставил. Она аккуратно сложила бумаги и даже успела протереть пыль, а Калиста всё не было. Дагмара догадывалась, что хотя на вид он уже казался цел и здоров, силы восстанавливались куда дольше — сама от ран всё ещё оправлялась, почти не имея видимых следов. Можно было бы побыстрее закончить с работой на сегодня и вернуться домой, только вот обещание дождаться с губ сорвалось не случайно. Поэтому Дагмара попросила сделать чай да села дальше стопку разбирать — дело надо до конца довести. Потом отнесла записи в архив, расставила, вернулась к рабочему месту и достала из ящика своего стола травник, который вчера забыла отнести домой, ведь мысли совсем другим заняты были. Заодно проверила, что купленное для Калиста тоже никуда не делось. Оставалось только читать и ждать, надеясь, что за интересным занятием и под шум дождя время пролетит незаметно. — Ты б, может, домой пошла, — предложила заглянувшая в комнату Отина. С этой кикиморой, которая как раз хоромы в первый день работы показывала, у Дагмары лучше всего отношения сложились. — Хозяин может и к утру вернуться. — Всё в порядке. Я сказала, что подожду. Нехорошо получится, если вернётся, а меня и нет. Мне не сложно, не беспокойся, — заверила Дагмара. — Тогда я принесу ещё чаю, — со вздохом сказала Отина и скрылась за дверью. Дагмара в сторону окна глянула — темно там было отнюдь не из-за дождя. Прошлой ночью спалось плохо, но даже так чувствовала себя она достаточно бодро, заметно лучше, чем после пробуждения у Иринея. Так что подождать не проблема, лишь бы вдруг за столом не задремать — тоже такая себе получится встреча. Возвращение Отины Дагмара заметила только когда на столе появилась новая кружка, а старая исчезла. Однако же кикимора не спешила уходить, всё стояла подле стола, с ноги на ногу переминаясь. Дагмара подняла голову и вопросительно посмотрела на неё. Из-за невысокого роста и худого, нескладного телосложения большинство кикимор выглядело сильно моложе своих лет — хотя среди нечисти и вовсе следовало забыть о том, что между возрастом и внешностью возможно некое соответствие. Между тем Отина даже среди своих казалась девочкой-отроком, а вечно торчащие волосы и одежда, которая будто за мгновение становилась мятой, как от целого дня беготни, только усугубляли ситуацию. Дагмаре то и дело приходилось одёргивать себя, напоминать, что Отина куда старше её, поэтому не надо относиться, словно к младшей сестрёнке. И всё же сейчас, при виде столь милого замешательства, не удалось сдержать чуть снисходительной улыбки. — Что такое? Ты хотела что-то сказать? — Да я просто... — Отина неуверенно почесала висок. — Просто подумала, что... То есть, подумала не только сейчас, но сейчас подумала, что... — Она воскликнула, издав невнятный недовольный звук. — Ты изумительна! — выпалила и на мгновение отвела взгляд, смутившись. — Я вроде ничего такого особенного не делала. К тому же, я лишь человек, — удивилась Дагмара. Она совсем не понимала, что Отину на такие мысли навело. Ладно бы она о случае в лесу знала — тут было бы чему удивиться, хотя бы глупости и безрассудству. Однако с кикиморой видеться доводилось только в хоромах, где Дагмара ничем не выделялась. Кроме того, что её считали человеком. — И поэтому тоже! Знаешь, меня каждый раз удивляет, как свободно ты держишься с хозяином. Я ведь помню, какой ты была сначала. Ты дрожала, когда вышла. Вот я и решила тебя поймать, отвлечь, успокоить, если вдруг что, — пояснила Отина. — Совсем не удивительно, реши ты уйти. Мы сами-то стараемся хозяину лишний раз не попадаться, а уж днями подле него быть... Но ты ещё здесь. И даже ждёшь его, чтобы увидеться. Я не помню, чтоб так поступал кто-то ещё, кроме его семьи. Дагмаре вдруг стало смешно. Самой бояться — это одно, там здраво мыслить не получается, но вот когда других слушаешь, нелепость картины обнажается. С Калистом сойтись сложно — это правда, поначалу и пень показался бы общительнее, однако же со временем понимаешь, что покуда не нарушаешь правил местных, бояться нечего. От нечисти и из баек, что ходили среди людей, Дагмара знала кое-что о прошлом болотнике. Об убийстве потехи ради, о героях, насаженных на колья вокруг города, о пытках, как способе развеять скуку. Когда у болотника не находилось людей под рукой, он отрывался на слугах. Всегда находил повод наказать, будь то провинность мелкая или то, что на глаза не в то время попались. Но чаще, конечно, мучал людей, ведь нечисть ему было положено беречь, править ею. Болотник не всегда убивал людей сразу. Просто утонул в топи, считай, повезло. Кто-то умирал долго и мучительно, а кто-то попадал на службу и уж точно огребал за любую оплошность. Болотнику нравилось проверять людей на прочность. В разных смыслах. Проверял прочность тел, ломая их, проверял прочность духа. Мог держать без пищи и воды, без сна. Находил весёлым в мгновение ока сменять гнев на милость и наоборот. Выпускал кровь, вскрывал, наблюдая, в какой же момент человек умрёт. Некоторые погибшие потом нечистью становились, прекрасно помнили все зверства. Да, всё это было. Но не имело отношения к Калисту, который скорее пожелает сам ото всех скрыться, чтобы хоть ненадолго забыть о существовании дел. И он не из тех, кто стал бы карать за ошибки, а из тех, кто либо спокойно на них укажет, либо и вовсе оставит без внимания. — Хозяин ваш, конечно, не подарок, коли с братьями его сравнивать, но из страшного в нём только усталость, — весело ответила Дагмара. — Понимаю, из полена собеседник лучше, но это скорее напрягает, нежели пугает. И к этому не так уж сложно привыкнуть. — Но ведь... По нему ничего не скажешь! Всегда с таким лицом равнодушным, непонятно, когда доволен, когда негодует. Когда правильно делаешь, когда ошибаешься. — Открою тебе страшную-страшную тайну: большую часть времени ему на самом деле всё равно. Он слишком много думает о делах, так что делаешь свою работу — хорошо, не делаешь — кому-то всё равно придётся это сделать. Уж кому-кому, а нечисти его нет смысла бояться. — Сложно это, ведь не знаешь, когда в отца пойти решит, — вздохнула Отина, покачала головой и ушла. А Дагмара подумала о том, что уж много слишком лет прошло, чтобы Калист вдруг взял и отцу уподобился. Такое с малых лет о себе знать даёт, а Калист даже с человеком умел быть по-своему добр. Он вернулся, когда и дождь закончился, и луна успела показать свой стареющий лик. Уже успевший избавиться от обуви, почти бесшумно зашёл в комнату и подошёл к до сих пор читавшей Дагмаре, тихим вздохом обозначил своё присутствие. — И правда ждала... Тебе бы отдохнуть, — тихо сказал Калист и прошёл к своему месту. — Я передал твой передник, чтобы постирали. — Ох, да я бы сама... Но спасибо, — ответила Дагмара и, заложив страницу, отложила книгу в сторону. Да, сейчас было поздно, совсем не как в их совместное рабочее время, но смотря на Калиста, она чувствовала, что всё наконец вернулось на круги своя. Стало правильно, привычно. Полноценно. Даже по прошествии времени комната казалась слишком пустой без Калиста, который, несмотря на поздний час, сразу взялся за дела — достал из стола письма. — Я тебе об отдыхе, а ты будто только про передник услышала, — пробубнил между делом, открывая конверт. — Из нас двоих отдых больше нужен тебе. — Кажется, я успел подзабыть, что ты бываешь дивно смела на язык, — слегка усмехнулся, а уголки губ дрогнули в подобии мимолётной улыбки. — Я всяко меньше вымотана, чем тот, кого так сильно ранили в бою. Письма не сбегут, ты можешь вернуться к ним утром. — Я и собирался зайти только утром, но мне сказали, что ты здесь. Не мог же тебя заставлять и дальше ждать. А коли пришёл, можно и просмотреть. — Калист пожал плечами. Дагмара нахмурилась и громко раздражённо выдохнула. Она сама определённо не лучше, ведь тоже вечером ушла работать, вопреки утверждениям Дианы о надобности отдыха. Но ведь она перед этим три дня отдыхала! Спала беспробудно, а не какие-то жалкие часы отсиживалась в болоте под холодным дождём. Коли из них в самом деле получится пара, это будет пара тех, кто не умеет в должной мере о себе думать. Со спины подойдя к Калисту, она склонилась, осторожно, но с настойчивостью забрала письмо, отложила в сторону и взяла за руки. — Раз пришёл, просто давай поговорим немного, а потом пойдёшь и как следует отоспишься. Калист тихо хмыкнул и развернулся, чтобы посмотреть Дагмаре в лицо. И как обычно не было возможности понять, куда же именно он смотрел, изучал ли взглядом али тот был прикован к чему-то. Только сама темнота глаз больше не вызывала страха, напомнив о другой стороне топей — об их гибельном влечении. — Поговорим... Тогда скажешь, что случилось с оберегом? Я заметил, что он более не при тебе. Дагмара слабо улыбнулась и кивнула. Перенося свой стул, чтобы сесть рядом, она мысленно приготовилась к рассказу, пусть даже сокращённому сильно. Долго думая над объяснением, она пришла к выводу, что лучше всего будет правду рассказать, скрыв некоторые детали. — Начну немного издалека, так будет понятнее, — предупредила Дагмара. — Пока тебя не было, я решила день выкроить, чтобы по грибы пойти. Я предупредила Диану, куда ушла, оберег с собой тоже взяла. Но так уж получилось, что немного заплутала... — Она думала, стоило ли говорить про ауку, но тому и так от Иринея досталось. — И встретилась с очень нехорошими людьми... С работорговцами, коли быть точнее. Я не смогла бы отбиться, пришлось пойти следом. У меня всё равно был свисток, от Иринея полученный, только момент верный нужен был, чтобы воспользоваться. Только вот в пещере, где они скрывались, я встретила подругу свою давнюю, из земель родных. Я отдала ей оберег, чтобы она смогла домой добраться. Меня ведь Ириней спас, мне на пути обратном ничего не угрожало, а после того дня я гулять от города далеко не ходила. Слушая, Калист хмурился. Он дотянулся до руки Дагмары, бережно обхватил запястье и перевернул кисть ладонью вверх, дабы снова посмотреть на оставшиеся следы. — Это ведь из-за них? Вопрос прозвучал так, что у Дагмары не хватило смелости соврать, возразить. Да, в первую очередь тут виновата она сама, что решила схватиться за оберег, но ведь этого не случилось бы, не окажись она в плену. Оставалось только смиренно кивнуть. — Везёт тебе, как утопленнику. Надеюсь, они получили по заслугам? «Ну почему же сразу как... Возможно, в этом есть смысл». — Да... Ириней их... Убил, — тихо ответила Дагмара и тяжело сглотнула. — Хорошо. Иначе это сделал бы я. Этот спокойный и уверенный ответ изрядно удивил. И отнюдь не тем, что Калист готов без колебания убить людей, а тем что сказанное им не походило на привычное следование правилам. — Но ведь... Я же человек, а твоему народу они не сделали ничего плохого. — Сейчас ты у меня на службе. Пока ты живёшь здесь, ты часть моего народа. Если они причинили тебе вред... Я в праве наказать их по своему усмотрению. Ведь даже люди не расстроились бы из-за их смерти? «Правда ли это так, либо же ты только что придумал оправдание своим словам? Не думаю, что в первый день тебе было бы дело, вернись я вся в ранах, а тут из-за довольно безобидных следов злишься. Калист, неужели в тебе начало говорить сердце?» Ничего с собой поделать не удавалось — Дагмара улыбнулась широко, вновь ощутив тот прилив надежды, который спугнула болотная находка. Ведь если Калиста настолько обеспокоил случай, который так и не стал серьёзной угрозой для жизни, может, он согласится эту самую жизнь сохранить? Даже если для него в этом нет смысла, а закон к таким случаям слеп, нем и глух. В жизни обыкновенной человеческой девушки было столь же мало смысла и пользы, как и в любви болотницы к человеку. А то и меньше, ведь однажды эта жизнь уже оборвалась, а потому правильно и естественно — не вмешиваться дальше в ход вещей, не спорить с природой и судьбой. Калист продолжал рассматривать её ладони, а Дагмара всматривалась в его лицо. Не понять, освещение в том виновато, или же тени под глазами в самом деле темнее стали. Это напомнило о припасённом подарке. — А знаешь, тут на днях торговец прибыл, — довольно резко сменила тему Дагмара, — и я у него для тебя кое-что взяла. Мы недостаточно долго знакомы, поэтому я плохо знаю, что тебе нравится. Надеюсь, не сильно промахнулась с выбором. Она вскочила с места, чтобы достать из ящика бутылочку и ступку, но сразу показать их не решилась и вернулась назад, руки за спиной пряча. Напущенная беззаботность в голосе была лишь способом скрыть волнение. Дагмара нервно закусила губу, отвела взгляд и с неловкой улыбкой поставила свои скромные подарки Калисту на стол. — Ну... Как я и сказала, я не знаю, что тебе по душе, — отчего-то начала оправдываться она, покуда Калист с интересом рассматривал вещи, — вот и постаралась то выбрать, что может полезным оказаться. Мне показалось, тебе не хватало маленькой ступки, так почему бы не решить эту проблему, коли возможность подвернулась. А, н-но, наверное, с ней и так понятно... Смущение и переживание Дагмары стали совсем явными. Она переминалась с ноги на ногу, сцепляла и расцепляла пальцы, а взгляд ни на чём не задерживался. Калист не стал усугублять, прерывая речь сбивчивую, только по руке погладил и потянул к стулу, чтобы Дагмара обратно села, меньше мялась. Она была так увлечена попытками обратить мысли в слова, что и не заметила, как последовала немой просьбе. — В общем, да, ступка... Пригодится, наверное. Ах, да не о ней же сказать надо! — Дагмара головой мотнула, сама с себя негодуя. Она глубоко вдохнула и выдохнула, лелея надежду, что это яснее выражаться поможет. — Бутылёк же всяко непонятнее. Это смесь масел, ею на наволочку капать надо, чтобы засыпалось легче. Я просто подумала, что ведь сон с большим трудом идёт, когда голова набита мыслями о делах, заботами. Да и просто у всех бывает время, когда спится плохо. Вот. Может, тоже как-нибудь кстати окажется.