Глава 47 Вооруженные до зубов гоблины надвигались стеной – несокрушимой и смертоносной. При взгляде на них сердце Дюжины ушло в пятки. – Держать строй! – верещала Виктория, вкладывая решимость в каждый слог. Голос оружейницы помог Дюжине преодолеть минутную слабость. Ноги сами несли девочку вперед. Она не позволит этому чудовищу победить. С устрашающим ревом противники схлестнулись в центре площадки. Застучали мечи, кинжалы вонзались в плоть. Пес раскидывал гоблинов пачками, их клинки не причиняли ему ни малейшего вреда. – Охотники, к складу! – рявкнул Иней, парируя разящий меч и одновременно ударяя другого гоблина локтем в переносицу. Семерка, Пятак и Шестой сплотились возле Дюжины и вместе пошли в атаку. Стрелы Шестого сражали намертво всякого, кто пытался приблизиться, как вдруг перед рекрутами выросли трое гоблинов. Низкорослые, они едва доставали Дюжине до плеча, однако их движения были ловкими и стремительными, физиономии – суровыми и безжалостными. – Как по мне, лучше вооруженные гоблины, чем зубастые скалопендры, – проворчал Пятак. – Определенно, – согласился Шестой, занимая позицию подле Дюжины. Троица синхронно ринулась в атаку. Мир Дюжины сузился до топоров и земли под ногами. Отразив удар, она лягнула гоблина в живот, едва не опрокинув. – Пригнись! – донесся из-за спины крик Семерки. Каким-то неведомым чутьем Дюжина угадала, что фраза предназначалась ей. Меч просвистел прямо над головой. Девочка распрямилась, с разворота выбила у противника клинок и треснула его рукоятью топора по виску. Гоблин рухнул как подкошенный. Пятак с Шестым на пару атаковали третьего гоблина. Дюжина обернулась к Семерке, и ее сердце замерло. Первый гоблин отнял у девочки нож Пятака и теперь, оскалившись, надвигался на нее. Разъяренная Дюжина вклинилась между ними, наблюдая, как злорадный оскал сменяется злобным шипением. Гоблин с легкостью парировал ее ожесточенные удары, а в какой-то момент чуть не разрубил пополам. Дюжина отпрянула и едва не налетела на Семерку. Противник превосходно владел мечом. При мысли об этом Дюжина затрепетала. Нет, прочь сомнения! Страх только погубит ее. Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вдох, вспомнила о своих превосходных – нет, выдающихся! – навыках и с воплем ринулась в бой. Гоблин притворился, будто уходит влево, и выбросил руку с ножом вперед. Дюжина скрестила топоры, и направленный ей в живот клинок с лязгом отлетел в сторону. Гоблин отступил на шаг и потянулся за мечом, яблоко которого было украшено резным изображением лиса. «Лис должен оставаться в норе», – прозвучало в ушах Дюжины напутствие Семерки. Откуда-то появилась твердая уверенность: если гоблин достанет меч, случится непоправимое. Подавив страх, Дюжина вскинула топоры. Под натиском ослепительного смерча гоблин попятился и на мгновение утратил равновесие. Не мешкая, Дюжина рассекла перевязь, меч со звоном покатился по земле. Возмущенный рев гоблина музыкой ласкал слух. Но не успела девочка предпринять новую атаку, как в плечо ее противника вонзилась стрела. Гоблин взвыл и растворился в гуще сражения. Обернувшись, Дюжина увидела Шестого, который приветственно вскинул лук. – Спасибо! – Она запыхалась, от переизбытка адреналина руки тряслись. – Мы почти у цели! – Пятак торжествующе кивнул на склад. Пес расчищал путь, Охотники не отставали ни на шаг, пробиваясь сквозь ряды гоблинов. Дюжина возликовала, но в следующий миг сердце у нее оборвалось. Гоблины обогнули Пса и теперь брали в кольцо толпившихся позади Охотников. – Иней! – надрывалась Дюжина, но тщетно. Ее крик потонул в безумной какофонии сражения. – Дело дрянь, – буркнул Шестой, перехватив ее взгляд. – Если нам не удастся добраться до склада… – С Псом нам не о чем волноваться, – заверил Пятак, увлекая товарищей к Охотникам. Хранитель неумолимо продвигался вперед, опрокидывая гоблинов, словно костяшки домино. Заметив, что гоблин почти одолел кого-то из Охотников, Пес метнулся к ним и, разобравшись с противником, устремился на выручку другим. По плацу прокатился крик Виктории. – Боласы к бою! – скомандовала она и ловко отпрыгнула от несущегося прямо на нее Пса. Охваченная сомнением, Дюжина пыталась вспомнить, что такое боласы. Старинное оружие, давно вышедшее из употребления, – металлическая цепь с двумя грузилами. Но зачем оно понадобилось Виктории? Чудовищная догадка пронзила ее, но было слишком поздно. – Пес, нет! Хранитель уже выбрался из гущи тел на открытое пространство, чтобы оценить обстановку. Виктория среагировала незамедлительно. – Давайте! – с перекошенным от ярости лицом завопила она. За спиною Хранителя сработали три деревянные катапульты, и три боласа обвились вокруг его лап. Пес с ужасом осознал, что не в силах шевельнуться. Заскулив, он с грохотом рухнул на землю. Глава 48 Гоблины издали торжествующий рев, его перекрыл голос Моргрена: – Победа будет за нами! Охотничья заимка покорится нам! – Колдун сотворил заклинание, и сверкающая молния до черноты опалила бок Пса. Из его пасти вырвался душераздирающий вопль. – Нет! – простонала Дюжина. Это несправедливо! Пес не должен испытывать боль. – Шевелитесь! – надрывался позади Пятак. – Надо его освободить. Четверо рекрутов устремились к поверженному Хранителю, но чем ближе они подбирались, тем сильнее напирали Охотники. Гоблины взяли их в кольцо и теперь, чувствуя свое преимущество, сужали круг. Дюжина затравленно огляделась: Охотники больше не выступали единым фронтом. Часть сражалась на подступах к складу, другие протискивались к Псу. – Склад! – загромыхал Иней, мгновенно оценив обстановку. – Охотники, сплотиться возле меня! Все кончено, с горечью осознала Дюжина. Им не прорваться. Под началом Виктории вооруженные до зубов гоблины рядами выстроились перед складом. Численное превосходство было за ними. Там же маячил Моргрен, в его сомкнутых ладонях клубились изумрудные всполохи, на лице застыла свирепая гримаса. Охваченная недобрым предчувствием, Дюжина наблюдала за колдуном. Его губы неустанно шевелились, из пальцев потянулись мерцающие нити. Взмыв над сражавшимися Охотниками, нити сплелись в зловещую сеть. Она извивалась и потрескивала, озаряя поле брани леденящим кровь светом. Теперь Охотники были окружены еще и с воздуха. – ПОКОРИТЕСЬ! – оглушительно пророкотал Моргрен. – ИНАЧЕ Я УБЬЮ ВСЕХ И КАЖДОГО! – Одержимо сверкая глазами, он ткнул в переливающуюся сеть. Воцарилась мертвая тишина, сталь больше не лязгала. Затаив дыхание, все задрали головы. Несколько гоблинов, затесавшихся в толпу Охотников, лихорадочно пытались выбраться из-под сети, повергавшей их в ужас. Это не ускользнуло от острого взора Инея. – Не только моим людям грозит смерть от твоего чародейства, облезлый обормот! – Думаешь, я не пожертвую ими ради заимки? – осклабился Моргрен. Словно в подтверждение его слов, конец силка обвился вокруг предплечья одного из гоблинов. Тот с истошным воплем повалился на землю, запахло паленой плотью. Виктория торжествующе обернулась к Охотникам: – Бросайте оружие! – Видя, что те колеблются, она прищурилась. – Немедленно! Охваченная ненавистью, Дюжина подняла топор и что есть мочи метнула его предательнице в спину. Лезвие со свистом рассекло воздух. Виктория успела выставить меч, и топор, звякнув, отлетел в сторону. Бывшая наставница устремила на девочку взгляд, полный изумления и обиды. – Неплохая попытка, – сочувственно пробормотал Шестой. – Она сказала «бросьте», а не швыряйте, – рявкнул Моргрен. – Хочешь погубить всех товарищей, малявка? Иней кивнул ей с противоположного края плаца. Превозмогая себя, Дюжина опустила второй топор на землю. Охотники побросали ножи. Пятак, Семерка и Шестой последовали их примеру. Моргрен с ухмылкой уставился на Семерку: – Провидица, примкни к нам по доброй воле, и никто из Охотников не пострадает. Дюжина содрогнулась под его ледяным взглядом. Сеть извивалась и зловеще потрескивала. Семерка оцепенела. – У меня есть подозрение, что он врет, – шепнул Пятак, придвигаясь к Семерке. Девочка шагнула к Моргрену, но Шестой ухватил ее за руку и притянул обратно: – Нет! Я только-только тебя отыскал. С земли донесся разъяренный рык Пса: – Отступись, колдун! Помни, меня нельзя убить. Я переверну Эмбер вверх дном, но найду тебя. Моргрен пренебрежительно вздернул бровь, в глазах светилось мрачное торжество.