– Магия сотворила тебя, магия и уничтожит. Не сомневайся, я изобрету способ. – Он повернулся к Охотникам и возвысил голос: – Отдайте мне девчонку и заимку, и я сохраню вам жизнь. Если воспротивитесь, погибнете. – (Сеть шипела, будто хищник, объятый жаждой убийства.) – У вас нет ни единого шанса. Без оружия и Пса вы обречены. Дюжину захлестнула волна потрясения и отчаяния. Взгляд затравленно метался по сторонам. Все кончено, они проиграли. Внезапно оттуда, где еще недавно разворачивалось самое яростное сражение, раздался одинокий срывающийся голос: – Присягаю на верность Охотничьей заимке… На мгновение ночь будто затаила дыхание, а после огласилась сотнями голосов: – Клянусь служить семи кланам как своему собственному. – Клянусь защищать их от внешних бед и невзгод. Дюжина стиснула ладонь Шестого и принялась скандировать вместе со всеми: – Отрекаюсь от кровных уз и кровной мести. – Презрев свое имя и прошлое. Что-то промелькнуло над мерцающей сетью. Три вспышки прорезали тьму, миновали небесный мост. Потрясенная Дюжина узнала огненных спрайтов. Но почему они вернулись? А вокруг гремело: – Охотники – моя семья отныне и навсегда. – Клянусь, что никогда не отступлю перед лицом тьмы. – И не позволю восторжествовать тирании. Дюжина медленно наклонилась и подняла топор. Глава 49 Подобно дротикам, три спрайта устремились вниз. К вящему ужасу Дюжины, Уголек и Волдырь подхватили зловещую сеть. С крыльев посыпались ослепительные всполохи, когда спрайты коснулись колдовских нитей и взмыли вверх. Огромная по сравнению с ними сеть яростно сопротивлялась, опутывала крошечные тела, ломала крылья, но огненные шары все равно сыпались на нее градом. – Во имя Эмбера, что они затеяли? – недоумевал Пятак. – Похоже, спасают нас, – мрачно откликнулась Дюжина, не в силах оторвать глаз от битвы, развернувшейся у них над головами. Разъяренный Моргрен посылал в запутавшихся спрайтов одно заклятие за другим, но вопреки его стараниям сеть стремительно расползалась. – НАСТУПАЕМ! – не растерялся Иней. Услышав приказ, Охотники потянулись за ножами. Скорчив свирепые физиономии, гоблины, охранявшие склад, приготовились обороняться. – Ничего не выйдет! – крикнул Шестой. – Без Пса их не одолеть. Охотники хлынули к складу, увлекая маленький отряд за собою. – Попытка не пытка, – парировала Дюжина, целясь единственным топором в ближайшую шеренгу. Внезапно на пути у нее вырос Фитиль с перекошенным от ярости лицом. – Что ты творишь? – взвизгнул он, потрясая крохотными кулачками. – Почему не используешь свою силу? – Я… Какую силу? – растерялась Дюжина. Тем временем Охотники рассредоточились по плацу, зазвенела сталь. Уголек и Волдырь выпустили по последнему, самому мощному залпу и фиолетовой вспышкой растворились вместе с сетью. Моргрен рвал и метал. Фитиль едва держался в воздухе и непременно рухнул бы вниз, не выстави Дюжина затянутую в перчатку ладонь. На мгновение его огонек погас, без привычного ореола Фитиль казался невероятно хрупким и уязвимым, с тонкими, как паутинка, крыльями и почти прозрачной кожей. – Они… они… – Слова застревали у Дюжины в горле. – Погибли, – еле слышно проговорил Фитиль. – Воссоединились с Великим огнем. – Соболезную, – выдавила Дюжина. Фитиль вспорхнул с ее руки, ореол тускло замерцал, зубы вытянулись в клыки. – Соболезнования не восполнят утрату, – процедил он. – Мы обещали служить тебе и сдержали слово. Дюжина не успела спросить, к чему он клонит, как спрайт, описав дугу, подлетел к ее уху. – Довольно играться с топорами, – зашипел он. – Дерись. Дюжина невольно дернулась, когда Фитиль опустился ей на плечо и прижал пылающую ладонь к щеке. Боль нахлынула стремительно, но отстраниться девочка не могла, застыв, точно кролик перед удавом. Неукротимое, алчное пламя разливалось между ними. А в эпицентре проступило запертое окно, случайно обнаруженное ею в Поа. Только на сей раз оно виделось отчетливо и отворить его не составляло ни малейшего труда. Неужели спрайту известно то, что неведомо ей самой? «Довольно прятаться от себя самой», – прозвучало в голове. Дюжина не сомневалась, что мысль принадлежит не ей, а спрайту. Как сквозь вату доносился совершенно преобразившийся голос Морока, верещавшего об опасности. – Пора! – шепнул Фитиль. Вскинув глаза, девочка увидела, как Моргрен отделился от армии гоблинов и принялся творить очередное чудовищное заклинание. Дьявольский огонь разгорался в его руках. Дюжина закусила губу. В Поа ею руководила слепая ярость. Но теперь все изменилось: теперь от нее зависели дорогие сердцу люди. Возможно, их еще удастся спасти. Главное, все сделать правильно. Нужно сосредоточиться, как тогда, в ущелье, иначе велик риск испепелить всех подряд. Сначала она подумала о Фиалке с ее украденным смехом. Затем о родителях и всех друзьях в Поа; о Семерке, такой изможденной и бледной после перенесенных мучений; обо всем, через что они прошли, чтобы попытаться вернуть ее. Потом ей представился Скальп, самодовольная ухмылка Моргрена, с какой он кромсал свои жертвы… – Достаточно! – скомандовал Фитиль, не отнимая ладони. – Более чем достаточно! Внутри ее разгорался огонь. Он струился по венам, все быстрее и быстрее, распалял прочие чувства, проникал в каждую клеточку. Кончики пальцев болезненно запульсировали. Повинуясь инстинкту, Дюжина сорвала перчатку и вскинула руку. Таинственное окно наконец распахнулось. И вспыхнуло пламя. Глава 50 Дюжина знала, что должно произойти, но мощь того, что случилось, превзошла самые смелые ее ожидания. Пламя вырвалось из кончиков ее пальцев золотистыми извивающимися вспышками, которые устремились поверх голов Охотников и гоблинов к Моргрену. Колдун как раз успел сотворить новое заклинание. Две магии столкнулись на полпути; пущенный Моргреном снаряд, отрикошетив, угодил ему в грудь и опрокинул навзничь. Залп Дюжины пронесся мимо и взорвался у стен заимки. Ударная волна, обрушившаяся следом, сбила всех с ног, сотрясла тысячелетние стены. Все вокруг было залито ослепительно-белым палящим светом. Из легких будто выкачали весь воздух, когда огненный смерч прокатился по периметру. Дюжина и Фитиль единственные остались стоять; сквозь раскаленное марево их взорам предстала совершенно невероятная картина. Многовековые стены заимки покрылись паутиной трещин и лопались, словно брошенная на раскаленную сковородку кукуруза. Фитиль убрал руку. Дюжина почувствовала себя пловцом, вынырнувшим из-под воды. Жадно втянув в себя воздух, она кулем рухнула на землю. Конечности не повиновались, сердце трепетало в груди. – С ними колдунья! – в панике заверещал кто-то из гоблинов. – Где Моргрен? – взвизгнул другой. Сознание то вспыхивало, то гасло, пока Дюжина из последних сил боролась с беспамятством. Она видела, как Семерка, Пятак и Шестой сгрудились вокруг нее с оружием на изготовку. Видела, как Охотники отбирают у присмиревших гоблинов мечи и под предводительством Инея вторгаются на склад. Видела, как загораются стойла, косолапы разбегаются кто куда, горящее сено летит в разные стороны. А потом наступила темнота.