— Не могу понять откуда взялся огневой, — мужчина качнул головой. — Среди нас нет заклинателей, но даже если бы был, то настолько сильного таля может призвать и удержать в повиновении только паладин уровня командора Вейна. «Или мертвый архимаг из прошлого» — добавила про себя Ева, но вслух этого конечно не сказала. — Огневыми сложно управлять, они от свободы сходят с ума. Насколько может сойти с ума стихия. А тут… — Лю считает, что это помощь шата Вейна. — Ева скосилась на наемника, ожидая его реакции. — Хорошо, если это так, — с сомнением в голосе ответил Бурхун и резко сменил тему. — Скоро Гарпики, отправлю вперед дозор, там хороший постоялый двор, отдохнете с удобствами, — он скупо улыбнулся и отъехал, а Ева задумалась. Вдруг и, правда, это муж? Ведь на ней сейчас кольцо его рода, а он говорил, что по нему может чувствовать, когда она в беде. Она поднесла к глазам руку и моментально почувствовала знакомый холод на плече. — Пустая побрякушка! — раздалось над ухом. — Почему? Ева была так вымотана, что даже ругаться с невидимой тварюжкой не хотелось, а вот ощипать птичку она бы не отказалась, обладай уверенностью, что ей за это ничего не будет. Ссориться с опасным знакомцем Ева теперь остерегалась, свои умения и силу таль продемонстрировал и, надо сказать, весьма успешно. — Потому что ты нейтральна к любой магии, иномирянка. Забрала власть браслета, и так же поглотила силу кольца, — довольно, словно это было чем-то невыразимо прекрасным, прощелкал таль. — Как давно не было в этом мире ведьмы такой силы. — Сам ты ведьма, — обиделась Ева. — Ведьма у нас только одна и это экс-герцогиня Лунесса. — Ладно, магессы, — покладисто согласился таль и презрительно проскрипел, — Местные недоучки даже слово это забыли. Заклинатели! Пф! Встретимся, магесса иномирянка. Ева почувствовала, как теплеет плечо и сварливо бросила в воздух: — У меня есть имя, между прочим. — У меня тоже, но ты же упорно обзываешь меня талем. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лицо обдало порывом холодного ветра, и наступила тишина. — Дурдом, — пробормотала Ева, прикрывая глаза. — Магии не существует! Приведений не бывает! А воздух не может разговаривать! — С кем вы беседуете? — Лю! — укоризненно качнула головой Ева. — У тебя даже кобыла умеет подбираться бесшумно. — Скоро Гарпики, — пропустила мимо ушей ее фразу Сюнь. — Так с кем? — С умным человеком, — отрезала Ева. — Сама с собой! Глава 20 Каждому кондитеру по миксеру! Гарпики были довольно большим поселением, в них даже были два постоялых двора, на въезде и выезде. Тот в который направился Бурхун был больше и богаче, с конюшней и вполне сносным трактиром. Они останавливались здесь по пути к пиратам, и оставили щедрые чаевые, поэтому хозяин лично вышел встречать дорогих гостей. Через поселок проходила дорога не только к морю, но и к приграничным городкам. Сейчас был не сезон, да и недавняя война приостановила торговлю, но хозяин постоялого двора надеялся, что скоро через Гарпики пойдут караваны и денежки польются в его карман, а пока улыбался каждому гостю, чтобы не приведи Сестра, они не отправились к конкуренту на другой конец поселка. — Лошадей вычистить и накормить, — Бурхун осмотрел команду босоногих конюхов, старшему из которых было лет тринадцать, а младшему не более пяти. — Если сделаете все как надо, не обижу. — Небося, наемник, — басовито пообещал старший из мальчишек. — Обиходим лошадок лучше, чем в королевских конюшнях. Ева с улыбкой наблюдала за разговором и чувствовала как постепенно разжимается обруч вокруг сердца. Все живы, им удалось избежать ловушки, нужно радоваться, а не заниматься самоедством. От нее ничего не зависело и ее вины в смертях нет, так что хватит страдать. Все в прошлом, следует проанализировать ситуацию и идти дальше. Но этим она займется завтра утром, а сейчас… — Хозяин, в комнату воды прикажи натаскать. — Так может баньку подтопить? Со вчерашнего дня горячая, пока изволите откушать как раз дойдет до нужной температуры. Здесь есть баня? Да кто же в своем уме от бани откажется, Ева готова была расцеловать толстячка с хитрющими глазами в обе щеки, но не успела, вперед вышел Бурхун. — Где ты видел, чтобы благородная шата как крестьянка в бане парилась? Слышал приказ? В комнате лохань поставь, да воды горячей наноси. — Стоять! — Ева бросила на наемника недовольный взгляд. — Я пойду в баню. Бурхун посмотрел на нее как на душевнобольную и тяжело вздохнул. — Хозяйка, местная баня топится по-черному. Вы дама деликатная, угорите с непривычки. — Ничего, — отмахнулась Ева, предвкушая горячую парилку, веник… — И воды колодезной пусть пару ведер принесут! — крикнула она в спину трактирщика. Наемник буркнул, что-то под нос, про глупых балованных девочек, но громко возмущаться не посмел. И на том спасибо. Бурхун отправил гонца за местной лекаркой, а Лю с Евой поднялись на второй этаж в «номера». Комнатки им достались маленькие, но чистые. На кровати лежал матрас набитый свежим ароматным сеном, которое пахло на всю комнату, забивая все другие запахи. Чистое белье принесет горничная, она и застелет постель. Что еще надо для счастья? Под ногами тканый половик на выскобленном добела полу, маленький стол, стул да прибитая к стене вешалка. Не королевские хоромы, но Ева была и им рада. Удобства были во дворе, причем для благородных господ уборная закрывалась на амбарный замок. Внутри была «аля тумба-унитаз» со спинкой как у стула, к стене прибит умывальник на нем лежал брусок мыла, а рядом на длинной веревке крепился ковшик, видно чтоб не утащили с собой аналог местного биде. На гвозде висел чистый рушник, а на полочке стоял благоухающий букет цветов. Ключ от этого заведения Еве торжественно вручила жена хозяина. Дородная и краснощекая тетка с гордостью сообщила: — У нас все как в столицах, чай не совсем в захолустье живем. Благородным людям завсегда почет и уважение, а эти, — она махнула рукой в сторону ржущих наемников, — все равно не оценят удобств. Мужики! — Да-да, — с умным видом покивала Ева и добавила, — а еще в столицах ныне в моде книжки фривольные или журналы модные класть в кабинках, дабы при длительном уединении было чем себя развлечь. Судя по задумчивому взгляду тетки, ее мужа ждут весьма сильные потрясения. В трактир они с Лю спустились, умывшись и переодевшись. Ева отдала в стирку одежду, радуясь в очередной раз, что у нее есть пару лишних монет и можно рассчитаться с прачками. Их ждал накрытый стол, за которым уже сидел Бурхун. Он тоже умылся и сменил рубашку, но вот хмурое выражение лица сменить забыл. — Нашли лекарку? — спросила Ева, садясь напротив. — Да, с этим проблем не будет. — Я заплачу. Мужчина кивнул, их наем подразумевал, что расходы несет наниматель, и Ева это очень хорошо помнила. Она благодарно взглянула на Лю, стараниями которой у них теперь были деньги, и совесть ее за поступок Золотой Змеи совсем не мучила. — Все думаешь, кто призвал таля? — спросила Лю, и легким движением остановила руку Евы, когда та потянулась за хлебом. — Не спешите, ваша светлость. Она подвинула к себе доску с хлебом и, прикрыв глаза, понюхала его, точно так же поступила со всеми блюдами. — Можно есть, здесь нет ни одного известного мне яда. — Хочешь сказать, что ты на нюх можешь определить отраву? — удивилась Ева. — Большинство, — кивнула Лю и, оторвав от курицы ногу, впилась в нее зубами. — Так о чем думаешь, Бурхун? Ева проследила, как острые зубки перемалывают хрящи и последовала примеру Сюнь. Курица оказалась суховатой, но Еве все равно казалось, что она ничего вкуснее в жизни не ела. Она положила себе овощей, отломала ломоть теплого еще хлеба и на несколько минут выпала из реальности. Ее спутники не отставали, они молча жевали, запивая все ягодным компотом, и каждый думал о своем. Ева думала о тале. Этот паршивец опять исчез, так и не ответив ни на один вопрос. Враг он или друг и что ему нужно от Евы? А еще было интересно, о каких способностях он говорил и чем они отличаются от силы заклинателей. — Лю, что ты знаешь о моем дяде? — спросила Ева, когда первый голод был утолен, а подавальщица принесла горячий чай и большой ароматный яблочный пирог. — Наверное, о вашем дяде я знаю больше, — ответил ей Бурхун. — Ему пятьдесят два года, он вдовец, имеет трех сыновей, умный, хитрый, злопамятный и очень не любит, когда его приказы нарушают. — Интересуется историей, особенно периодом Взлета. Его коллекция книг с описанием магических ритуалов древних, жизнеописаниями великих заклинателей и их исследований считается лучшей в этой части суши, — добавила Лю. — Но в семье Иорхонов нет сильных заклинателей, хотя их кровь считается древнейшей среди королевских дворов. — И что ему от меня надо? — Ева вздохнула. — Меня тоже всегда интересовало, — Лю откинулась на спинку стула. — Зачем из поколения в поколение дом Иорхонов отдает своих дочерей замуж за заклинателей ордена? Бурхун задумчиво кивнул. — Для меня это пока тоже загадка, — честно призналась Ева. — Но я очень хочу ее разгадать. Таких бань видеть ей не приходилось. Вкопанное в землю невысокое бревенчатое здание с маленьким окошком и низкой дверью действительно было черным от копоти. Перед дверью сидел худой парень лет пятнадцати, одет он был лишь в закатанные до колен когда-то светлые штаны, на запястье железный браслет, на груди болтался чей-то клык на веревочке. Светлые волосы закрывали опущенное лицо, парень что-то сосредоточенно крутил в руках, присмотревшись, Ева поняла что это кусок тонкой железной ленты. — Эй, работник! — позвала его Лю, она несла стопку простыней и кувшин с компотом. — Хорошо проветрил, госпожа не угорит? Мальчишка поднял голову и Ева не сдержала восхищенного вздоха. Он был нереально красив, словно над симпатичным лицом потрудился еще и мастер фотошопа. Никогда она не видела таких красивых людей и даже не предполагала, что природа может создать такое без участия пластической хирургии. — Какой хорошенький, — протянула Лю, беззастенчиво рассматривая парня. — И достаточно взрослый… — Для чего? — тут же повернулась к ней Ева и столкнулась со смеющимся взглядом раскосых глаз. — Для того самого, — подвигала Лю подведенными бровями. — Был бы лет на пять моложе, за него передрались бы гаремы Шахистана. — Парень пристально смотрел на губы Лю, но молчал. — Жаль глухой. Читаешь по губам? — спросила она у паренька, тот кивнул. — Тогда открывай. Парень открыл дверь, посторонился, пропуская внутрь девушек, но сам остался на улице.