Билли кивнул, улыбнулся, затем подался вперед и спросил: – И какого рожна тебе надо? – Кое-какие сведения от Тедди. – Значит, сведения? – Билли плюнул на пол. – Я дам тебе эти сведения, Сид. Ты совершил грубейшую и глупейшую ошибку, явившись сюда. С кем ты нынче работаешь? С толстяком Патси Джованна? С братьями Кенни? С кем? Вот оно что. Билли подумал, будто он решил требовать назад свои владения. – Спокойно, Билл, – сказал Сид, поднимая руки. – Я ни с кем и ни на кого не работаю. Я пытаюсь найти причины одной смерти… точнее, самоубийства, произошедшего несколько лет назад. Я занимаюсь этим по просьбе друга. Только и всего. – И ты ждешь, что я поверю в эту дерьмовую сказку? Ты бы сам в нее поверил? А, Сид? Пока Мэдден разглагольствовал, Сид мельком взглянул на стол Тедди, думая, чем сможет воспользоваться, если дойдет до стычки. Пресс-папье. Нож для вскрытия конвертов. Билли Мэдден всегда был придурковатым, а за эти годы спятил еще сильнее. Билли дико сверкал глазами и брызгал слюной. – Билли, клянусь тебе, я сюда явился не ради того, чем когда-то владел. Владей этим и дальше. Желаю тебе удачи. – Не врешь? Тогда говори, зачем на самом деле приперся. Почему тебя волнует какая-то старая шлюха, которая скопытилась несколько лет назад? Сид мог бы рассказать Билли правду, и такой рассказ спас бы ему жизнь, но не стал. Ничто не заставило бы его рассказать Билли Мэддену, что у него есть жена и что умершая была ее старшей сестрой. Его сюда привело желание узнать, действительно ли Мод покончила с собой, чтобы правда хоть как-то успокоила жену. Что бы с ним ни случилось, Сид не скажет Билли Мэддену ни слова об Индии и детях. – Эта старая шлюха волнует не меня. Моего друга. Поэтому я попросил Тедди разузнать. Билли покачал головой. – Займитесь им, – велел он своим головорезам. Сид ожидал такого поворота событий. Он молниеносно схватил со стола Тедди каменного льва и швырнул в хозяина кабинета. Лев угодил Тедди в голову. Удар оказался сильным. Китаец выбыл из игры. Сид повернулся к подручным Билли. Самого Мэддена он не боялся. Билли был трусом, чего не скажешь о его парнях. Если Сид хотел выбраться отсюда живым, нужно прорваться сквозь них. Сид нанес несколько ощутимых ударов. Одному разбил губу, другому сломал нос. Но головорезы Билли были моложе, крупнее и сильнее. Они знали, куда бить. У Сида текла кровь. Поединок с двумя истощал его силы. Он держался, пока меткий удар в затылок не опрокинул его на пол. – Вытащите его отсюда, – распорядился Билли, с презрением глядя на Сида. Сид стонал от нанесенных ударов. Лицо его было окровавлено. Он едва удерживал сознание. – Что ты намерен с ним сделать? – спросил Тедди. Китаец зажимал носовым платком рану на левом виске. Белая ткань платка быстро становилась ярко-красной. Грудь его костюма была забрызгана кровью. Билли поуспокоился. В глазах пропал безумный блеск, и теперь он смотрел более осмысленно. Он взял сигару из ящичка Тедди, закурил и бросил спичку на пол. – Велю отвезти в лодочную мастерскую. Там запру до возвращения Джона. Он сейчас отплыл в Северное море, но через несколько дней вернется. Как появится, скажу, чтобы забирал Мэлоуна и плыл к устью, за Грейвзенд. – Живого или мертвого? – спросил Тедди. – Какая разница? Джон выбросит его за борт. Если к тому времени он еще будет жив, то вскоре подохнет. – И концы в воду, – усмехнулся Тедди. – Этот мерзавец мне череп проломил. – И концы в воду. Это ты верно сказал, – прорычал Билли. – В девятисотом ему удалось всех одурачить, но больше такое не повторится. Его песенка спета. На этот раз Сид Мэлоун будет взаправду гнить в Темзе. Глава 74 Шум за окном палаты Уиллы сделался невыносимым. Кричали люди. Им вторил рев не менее тысячи верблюдов. Стрекотали мотоциклы. Слышался истошный женский голос, поносивший кого-то. Какой-то шофер отчаянно давил на клаксон своего автомобиля. – Что там за светопреставление? – спросила Уилла у медсестры Анны, с сердитым видом вбежавшей в палату. – Воскресный базар, – ответила медсестра Анна, до упора повернув шпингалет окна. – Один из дней, когда продают скот. Второй день – среда. Верблюды, лошади, ослы, козы… всех их гонят мимо госпиталя: сначала на базар, потом обратно, уже с новыми владельцами. Шум, пыль и суматоха просто невообразимые. Нарушают покой наших пациентов да и для здоровья небезопасно. А сегодня еще и несчастье приключилось. Верблюд сбежал от погонщика и опрокинул телегу с овощами. Двое пострадавших. Госпитальное начальство уже сколько раз обращалось к городским властям, и никаких перемен. – Говорите, там продают верблюдов? Я бы с удовольствием купила верблюда и отправилась кататься. Прямо сейчас. Целую вечность никуда не выбиралась. – Кататься на верблюде? Со сломанными ребрами? – удивилась медсестра Анна. – По-моему, вам стоит обождать, пока не окрепнете. – Вы правы. А пока займусь своей картой. Возле кровати Уиллы стоял узкий столик на колесиках, на поверхности которого лежали листы бумаги, карандаши и резинка. Столик позволял Уилле работать в кровати, поскольку врач по-прежнему не разрешал ей вставать. Макс попросил нарисовать карту местности к югу от Дамаска, указав предполагаемый маршрут движения Лоуренса, по которому он будет наступать на город. – Мистер фон Брандт очень доволен вашей работой. Я подслушала его разговор с доктором Мейерсом. Он спрашивал доктора, когда сможет взять вас из госпиталя на короткую прогулку. – Я рада, что он доволен, – улыбнулась Уилл. В этот момент у нее из пальцев выпал карандаш. Уилла попыталась поймать его раньше, чем тот упадет на пол, и поморщилась от боли. – Вам до сих пор так больно? – встревожилась медсестра Анна, и Уилла кивнула. – Мне горестно об этом слышать. Женщину с тремя сломанными ребрами да еще больную тифом нельзя было держать в камере ни дня. Я уж не говорю про недели. Болезнь очень вас ослабила. – Из кармана халата она достала небольшой стеклянный пузырек. – Возьмите таблетку. Я даю ее раньше предписанного времени, но мне тяжело видеть ваши страдания. Уилла взяла таблетку, запила водой. У нее дрожали руки, и часть воды пролилась на кровать. Потом Уилла привалилась спиной к подушкам, сложив руки на коленях. – Спасибо, – сказала она и слабо улыбнулась. – Думаю, вам следует отдохнуть, иначе перенапряжетесь, – заявила медсестра Анна. – Вы должны копить силы, а не выжимать из тела остатки. Продолжить работу можно и потом. – Но мистеру фон Брандту нужны карты… – возразила Уилла. – Карты обождут. А если у мистера фон Брандта есть возражения, пусть обсудит их с доктором Мейерсом. – Она откатила столик от кровати и опустила жалюзи на окне. – Поспите. Уилла, уже закрывшая глаза, кивнула, благодаря медсестру за заботу. Медсестра Анна тихо покинула затемненную палату, закрыв дверь и, как всегда, заперев на ключ. Едва услышав щелчок замка, Уилла открыла глаза и села на постели. Ее движения были быстрее и увереннее тех, что она демонстрировала Максу и медсестре. Тихо встав с кровати, Уилла перевернула матрас. Полученную от медсестры таблетку – Уилла лишь сделала вид, что проглотила лекарство, – она засунула в дырочку, которую сделала в обшивке матраса. Затем провела рукой по обшивке, проверяя, на месте ли другие таблетки. На месте. Пока никто не обнаружил ее тайника. Уилла вернула матрас на место, снова легла, расправила простыни и одеяло, после чего закрыла глаза и приготовилась заснуть. Медсестра Анна права. Ей нужно копить силы. Они ей понадобятся. Макс говорил с доктором Мейерсом о прогулке. Уилла сомневалась, что прогулка состоится сегодня или завтра, но ожидание не затянется надолго. В этом она не сомневалась. Скоро она выберется за пределы госпиталя. Возможно, очень скоро. И когда это произойдет, она должна быть готова. Глава 75 Хлопнула входная дверь коттеджа Брэмблс. – Это ты, любовь моя? – крикнула из кухни Индия, уже два часа ожидавшая возвращения Сида. – Должна тебя огорчить. Это не мой обаятельный братец, а всего лишь я, – ответила ей Фиона. Индия засмеялась. – Хочешь сосиску? – спросила она Фиону. – Одной мало. Готова слопать целую дюжину, – призналась Фиона, входя в кухню. – И картофельное пюре с луковой подливой. У тебя найдется такой деликатес? – Хватит на целую армию. Располагайся. Сейчас принесу. Кухонный стол Индии был завален английскими газетами. Их было не меньше двадцати, причем за некоторыми ей приходилось посылать в Глазго и Лидс. Встав, Индия достала тарелку, вилку, нож и налила Фионе чашку чая. – Не хлопочи, Индия. Я сама управлюсь, – сказала Фиона, потирая озябшие руки. Чмокнув невестку в щеку, она взяла чай и села к столу. – Как Чарли сегодня? – спросила Индия. – Есть улучшения? – Пока никаких, – ответила Фиона, накладывая пюре. – Мы обработали почти весь розарий, но Чарли так и не вылезает из ступора. После той искорки в его глазах я надеялась, что начнется улучшение. Пусть скромное, но устойчивое. А он совсем не меняется. Я уже начинаю думать, не почудилась ли мне тогда эта искорка. – Уверена, что не почудилась. Нужно время. Он выберется из своей скорлупы, – сказала Индия. – С такой матерью, как ты, и с таким дядей, как Сид, у него просто нет иного выбора. Фиона засмеялась, однако Индия видела, насколько устала ее золовка. Сегодня Фиона провела с сыном весь день. Беспокоясь, что постоянные поездки из Лондона в госпиталь и обратно измотают Фиону, Индия с Сидом предложили ей пожить у них в коттедже. Предложение было с благодарностью принято. Мистер Фостер вернулся в Лондон. Фиона решила приезжать домой по выходным, а утром в понедельник возвращаться обратно. Индия была этому только рада. Ей нравилось общество золовки. – Какая тишина. Дети уже легли спать? – спросила Фиона, добавляя подливу к сосискам и пюре. – Уложила полчаса назад. Хотели дождаться Сида. Он обещал привезти им подарки. Но в половине девятого не выдержали и начали клевать носом. Я пообещала им, что отец непременно зайдет к ним и поцелует, когда вернется. – Куда он поехал?