– Мать твою, – выдохнул я. – Кто? – Неважно. – Это важно. Господи, Эвелин, мне так жаль. – Все в порядке, – отмахнулась она. – Я сама могу о себе позаботиться. И я сделаю это, как только доберусь до Лос-Анджелеса. Обещай мне, Миллер. Обещай, что ничего не скажешь. Обещай, что, когда твои мечты сбудутся, ты поможешь мне с моими. Пока еще ничего не произошло, но если каким-то чудом она окажется права и мне действительно предложат все, на что я только мог надеяться, то я обязан помочь. Это мой долг. Я жил в машине. Уже дважды бездомный. Если Вселенная собиралась наконец позаботиться обо мне, я должен отплатить ей. – Обещаю, – произнес я, скрепляя сделку. Мое слово было нерушимо. Оставалось лишь молить Бога, чтобы Вайолет все поняла правильно. Чтобы для нее это не оказалось слишком… – Спасибо, Миллер, – ответила Эвелин, судорожно вздохнув. – Ты хороший парень. Тебе ведь это известно, верно? Вот почему тебя так любят. – Кто? – Все девчонки в моем видеоблоге. Вот о чем они мечтают. О таком, как ты, который смотрел бы на них так же, как ты на Вайолет. Они все хотят стать девушкой из твоих песен. – Эвелин взглянула на меня, и ее обычно колючий взгляд смягчился. – В «Голд Лайн Рекордс» знают об этом. Они свяжут тебя по рукам и ногам и начнут продавать, Миллер. Ты готов к этому? Я подумал о мамином лице, искаженном безнадежностью. Покрытом пылью. – Любой ценой. 21 Вайолет Я закончила осмотр в Медицинском центре. Как и предполагалось, с головой полный порядок, никаких последствий полученного несколько месяцев назад сотрясения. Но на всякий случай я просидела на скамейке запасных до конца футбольного сезона, подбадривая команду со стороны. Я как раз подошла к своей машине, когда позвонила мисс Тейлор, мой куратор. – У меня есть хорошая и плохая новости. Какую хочешь услышать первой? – Плохую, – ответила я, распахивая водительскую дверцу и залезая за руль. – А затем приложите к ране хорошую. – Боюсь, рана окажется довольно серьезной. Университет Санта-Круза назначил тебе стипендию Джоаны Т. Берген в размере 5000 долларов. – Это хорошо. В год? – Всего. В этом году был большой конкурс и большинство стипендий уже распределили. Таким образом, тебе придется заплатить за четыре года около 55000 долларов. Не говоря уже о жилье, еде, учебниках и так далее. Я с трудом сглотнула. – Ладно. Нет ничего невозможного. Первый год переживу с финансовой помощью, а на следующий запрошу побольше. – Ты уверена? Сумма приличная. – Нет ничего невозможного. Буду жить дома, найду работу… – я судорожно вздохнула. – Да, справлюсь. Я услышала, как голос мисс Тейлор окрасила улыбка. – Молодец, Вайолет. Но прежде чем примешь какое-нибудь решение, послушай и вторую новость. Она замечательная. Бейлорский университет весьма впечатлен твоими успехами. Они присудили тебе стипендию «Врачей будущего». У меня отвисла челюсть. – Ого… это круто. – Да. И если ты ее примешь, то этот факт очень сыграет тебе на руку при поступлении в медицинскую школу. Они собираются полностью покрывать твое обучение, пока будешь поддерживать средний балл в 3,5. – Полностью? Бог ты мой! – Я прикусила губу. Бейлор находился в Техасе, так далеко от друзей и семьи. И Миллера. Он уже был в Лос-Анджелесе, вероятно, строил там свое будущее. До Санта-Круза лететь недолго, едва ли час. Но в Техас… – Тебе придется оплачивать собственное жилье, – продолжала мисс Тейлор, – но, учитывая, что для студентов из других штатов оплата за обучение выше, это огромная победа. Я кивнула. Мои первые годы в колледже, без долгов. – Это огромная возможность, но я мечтала об Университете Санта-Круза с незапамятных времен. Здесь мой дом. Я знаю, вы просили проявлять гибкость, но позвольте мне сначала переговорить с родителями, прежде чем я приму решение. Тут есть, о чем подумать. – Хорошо, дай мне знать, на чем остановишься, и я помогу тебе ответить на предложения и расскажу детали. – Спасибо вам, мисс Тейлор. За все. – Не за что. И повеселись на выпускном. Ты идешь с Ривером Уитмором? Я нахмурилась. – Откуда вы знаете? – Он мне сказал. Я ему тоже помогала с предложениями колледжей. Этого мальчика ждет великое будущее. Возможно даже НФЛ. – Ох, он все еще хочет туда? – небрежно поинтересовалась я. – Не могу раскрывать подробностей; уверена, что он сам расскажет обо всем на выпускном. Но его требуют все участники Большой Десятки[14]. Я слабо улыбнулась. – Не сомневаюсь в этом. Я повесила трубку, думая, что у нас с Ривером много общего. У нас обоих были простые желания: остаться в любимом городе и строить здесь свое будущее, но у жизни на нас другие планы. Я вернулась в жутко тихий, но не пустой дом. Воздух пронизывало напряжение и тревога. Я вошла в кухню, окрашенную янтарным светом закатного солнца, и волосы на затылке встали дыбом. Мама с папой сидели за столом, повсюду были разбросаны бумаги. В глаза бросался логотип налоговой службы. – Что случилось? – Как в замедленной съемке, я говорила медленно, двигалась медленно, даже дышала медленно. Воздух казался стеклянным. Мама шмыгнула носом и промокнула салфеткой покрасневшие глаза. – Присядь, Вайолет. На негнущихся ногах я подошла к столу, села между ними и сложила руки. Посмотрела на отца, и мое сердце остановилось. Я никогда не видела его в таком плачевном состоянии – небритый, потрепанный и похудевший. – Папа? Он слабо улыбнулся. – Привет, тыковка. У нас плохие новости. – Уверена, она и так это поняла, – огрызнулась мама, правда, без особого энтузиазма. Она махнула рукой. – Прости. Прости. Просто расскажи ей уже. Или это сделаю я. – Да пожалуйста. Мама тяжело вздохнула и повернулась ко мне. – Во-первых, позволь мне сказать, что ты не виновата. Ты наверняка сделаешь такой вывод, но это не так. Скорее результат накопившихся за много лет плохих решений, помноженных на наши ошибки. – Ясно. Мама снова тяжело вздохнула. – Твои заявления на финансовую помощь спровоцировали проверку наших доходов налоговым управлением. При обычных обстоятельствах это не имело бы большого значения. Но… – Но мы разорены, – закончил папа. – Более чем разорены. – Мы в полной заднице. – Мама отхлебнула из кофейной чашки, в которой не факт, что был только кофе. Я уставилась на них. – Что произошло? – Несколько лет назад у меня были неприятности, – произнес папа. – Я занимался одним приложением. Предполагалось, что оно принесет нам грандиозный успех, но проект провалился. – А провалился, потому что твой отец украл код у другого разработчика, работавшего над похожим приложением, – вставила мама.