– Возможно. Но боже, как бы мне хотелось, чтобы они были со мной честными. Я все же подам заявку на поощрительную стипендию по успеваемости. Там жуткая конкуренция, но я не могу сидеть сложа руки. И если действительно что-то случилось, о чем мне не рассказывают, то я должна помочь. – Я облегченно вздохнула. Всегда чувствовала себя лучше, если строила план и следовала ему. – Сделаю то, что должна. – Ну конечно, – согласилась Шайло. – Теперь давай вернемся к противозачаточным. Что натолкнуло твою маму на мысль о таблетках, шлюшка? – Вчера вечером родители ворвались ко мне в комнату, а у меня был Миллер. – И вы?.. – Нет! – возмутилась я, не обращая внимания на почти разочарованный вид Шайло. – Ты же знаешь наши с ним отношения. У мамы паранойя, потому что Миллер постоянно ко мне ходит и потому что волонтерская программа прикрепила меня к Уитморам, – я понизила голос. – Мама Ривера больна. – Я слышала. – Шайло встряхнула руками. – Ладно, рассказывай правду. Ты и Миллер. Ты и Ривер. Что происходит… со всеми вами? – Мы с Миллером… – Просто друзья. Ну да. Знает ли он об этом? Я резко повернула голову. – Разумеется, знает. А что? Он тебе что-нибудь говорил? Шайло долго смотрела на меня, а потом сказала: – Нет. Не говорил. Я тихонько облегченно вздохнула. – Хорошо. Шайло закатила глаза. – Потому что ты боишься все испортить и не веришь в настоящую любовь. – Я верю в любовь, но да, я боюсь испортить отношения с Миллером. Он слишком… особенный для простой интрижки. Если мы расстанемся, то это нас уничтожит. – Я покачала головой. – Однажды я уже чуть не потеряла его, Шай. Я больше не переживу. – Значит, Миллер застрял во френд-зоне, а Ривер получает бесплатный пропуск? – Ты же знаешь, что я всю жизнь влюблена в Ривера. Но он самый популярный парень школы и выпускного класса, а еще на пути к звездной карьере в НФЛ. А я с головой в учебе и подготовке к поступлению в колледж. Ни у кого из нас нет времени на что-то серьезное. Он вообще со мной почти не разговаривал, но да… мы бы могли встречаться. Было бы здорово. – Ты хотела сказать безобидно. – Ну да. Я не хочу поступать в колледж с нулевым опытом, но, если окажется, что денег на колледж нет, мне придется работать еще усерднее. – Значит, ты хочешь встречаться с Ривером, чтобы получить кое-какой опыт? Такой, который потребует прием противозачаточных? – Возможно. Карие глаза Шайло округлились. – Ты собралась подарить ему свою девственность? – А что? Думаешь, если я ботаник, который все время пропадает в библиотеке, у меня отсутствует сексуальное влечение? Я заучка, Шай, а не монашка. И боже, меня еще даже не целовали. Я до смешного отстала. – Это не гонка, – возразила Шайло. – И вообще, никакая ты уже не заучка. Ты будешь среди Свиты Осеннего бала[4] и, возможно, Королевой выпускного бала. Особенно если начнешь встречаться с будущим Королем. – Ни за что. Ею сто процентов станет Эвелин. – Я бы не была так уверена. – Шайло откинулась назад, опершись на локти. – А что, если, несмотря на все попытки остаться обычной шлюшкой, ты влюбишься в Ривера? Что, если он влюбится в тебя? Я рассмеялась. – Если с нами произойдет нечто подобное, а это довольно серьезное «если», давай реально смотреть на положение вещей. Я поступлю в Калифорнийский университет, а у них нет футбольной команды. Значит, Ривер поступит в другое место. Например, в Алабаме или Джорджии. Довольно глупо строить серьезные отношения, а потом разбежаться по разным сторонам. – Ух ты, уже все продумала, да? – У меня большие планы, Шай. Разбитое сердце в них не входит. – Не всегда можно точно сказать, чего хотят наши сердца, – тихо произнесла подруга тоном, который я редко от нее слышала. – Тебе ведь это известно, верно? Разве ты не говорила мне, что любишь Миллера? Внутри все необъяснимо затрепетало, когда она произнесла это вслух. – Так и есть. Ты же знаешь, он мне как… брат. От этих слов на языке ощутилась горечь, но на попятную я не пойду. – Ты давно видела своего братца? Ты не единственная, кто повзрослела и превратилась в горячую красотку. – Она изогнула бровь. – Ты что, не заметила? – Нет. То есть да. Но я не думаю о нем… в этом смысле. Шайло окинула меня пристальным взглядом, а затем пожала плечами. – Ну как скажешь. На языке вертелось еще много слов протеста, но она была права. Я действительно заметила, что Миллер больше не тот тощий тринадцатилетний подросток, с каким я познакомилась у себя под окном. Теперь он выше, крупнее, его плечи шире, а мышцы заметнее. Красивые черты лица стали более точеными, мужественными, а челюсть и скулы – более угловатыми. Легкая щетина и длинные волосы, в сочетании с привычной фланелевой рубашкой и вязаными шапочками, придавали ему неряшливый, эдакий рокерский образ. Было очень легко представить его на сцене какого-нибудь фестиваля, поющего своим хриплым проникновенным голосом под вопли тысяч поклонниц… – Эй. – Шайло выдернула меня из моих фантазий, ее голос был нехарактерно мягким. – Я поняла. Ты защищаешь то, что особенно ценишь. Я кивнула. – Я уже видела, как выглядит умирающая любовь. Мои родители когда-то тоже были лучшими друзьями. Она обняла меня и крепко сжала. – Я знаю. Наступило недолгое молчание, а затем я глубоко вздохнула. – У нас все хорошо? – Конечно. Почему спрашиваешь? – Не знаю. Вчера вечером Миллер кое-что сказал. Что в последнее время я стала от вас отдаляться. Тусоваться с новыми друзьями вместо вас двоих. – Ты продвигаешься вверх по социальной пищевой цепочке. Забей. Ты расширяешь свои возможности. Все тебя любят. – Я в этом не уверена. – Так и есть. Ты со всеми добра. И тебе отвечают тем же. – Наверное. Эвелин сказала, что у Ченса Блейлока вечеринка в эту субботу… – Не-а. Не моя компания. – Почему нет? Ты меня знаешь, и я попрошу Миллера прийти… – Сомневаюсь. – Она бросила на меня лукавый взгляд. – Тебе уже дали право приглашать на чужие вечеринки? – Это огромная тусовка. Никто не будет следить, кого пригласили, а кого нет. – Значит, вы, доктор Вайолет Макнамара, собираетесь на огромную тусовку? – Это опыт. – Я улыбнулась и перевела взгляд на других студентов, которые прогуливались по лужайке или ели за столиками. – Эвелин сказала, что Ривер уточнял, приду ли я. – Тогда, полагаю, твой генеральный план работает. – Она ладонью прикрыла глаза и дернула подбородком в сторону переполненного кафетерия. – Эй, взгляни. Свежая кровь. Я проследила за ее взглядом и увидела потрясающе красивого высокого парня с вероятно светлыми волосами, но покрашенными в серебристый блонд. Он прислонился к цементной колонне террасы кафетерия и с небрежной отстраненностью наблюдал за происходящим. – Это Холден Пэриш, – сказала я. – Эвелин рассказала мне о нем сегодня утром. – Эвелин у нас настоящий папарацци. Ей пора заводить свой канал. Я усмехнулась. Это чистая правда. – Она сказала, что он переехал из Сиэтла и очень богат. – Ты тоже очень богата. Я внутренне содрогнулась. Уже не уверена.