— Может быть, продолжим в более удобном месте? — светским тоном спросил старик. Подталкивая меня ружьем, Андрей Леонидович свел меня с лестницы и отконвоировал в гостиную. Там горел электрический камин, на столе возле дивана стоял поднос, на нем бутылка бренди и бокал с толстым дном. Было тепло, уютно, пахло хорошим табаком и дорогим мужским одеколоном. Так, пусть теперь этот элегантный убийца отвлечется хотя бы на мгновение, пусть нальет себе капельку бренди или усядется на диван — и спустя тридцать секунд он у меня юшку глотать будет… Но Гоцев, поводя дулом ружья, заставил меня отойти в угол. — Вижу у вас на поясе наручники. Очень предусмотрительно! Итак, сейчас вы возьмете их левой рукой и пристегнете свою правую к батарее отопления. Я стиснула зубы и отрицательно мотнула головой. Нет, не собираюсь превращаться в беспомощную жертву! Гоцев приблизился на безопасное расстояние и ткнул стволом мне в колено: — Выбирайте. Или я пристегну вас сам, но только после того, как отстрелю коленную чашечку. Вы слишком молоды для такого. Я смерила взглядом разделявшее нас расстояние. Нет, не успеть. И руки у старика не дрожали. Едва не плача от унижения, я выполнила требуемое. — Хорошо. Теперь можете сесть на пол, — удовлетворенно вздохнул похититель. — И я могу расслабиться. Я ведь знаю, насколько вы опасны, милая девочка. — Серьезно? И кто же вас просветил? Сидя на полу, я наблюдала, как убийца потягивает бренди, удобно расположившись на диване. Гоцев молчал. И я начала новую атаку: — На что вы рассчитывали, Андрей Леонидович? Похищение ребенка — серьезное преступление, пути назад нет. Вы что же, всерьез верили, что вам удастся скрыться с Луизой? Жить в тихом месте и тянуть деньги из ее матери? Гоцев неожиданно поднялся. Я напряглась. Неужели я до такой степени разозлила убийцу, что он решил не ждать, а прикончить меня прямо сейчас? Но Андрей Леонидович подошел к окну и выглянул на улицу. Очевидно, полицейский спецназ еще не окружал подступы к даче, потому что старик вернулся на место. — Знаете, у меня бы все получилось, — холодно произнес похититель детей. — Мои планы пошли прахом из-за вас. Как изящно выражается этот старый ублюдок! Гоцев откашлялся и поправился: — Точнее, из-за вас и моей первой жены Елизаветы, пусть земля ей будет пухом. — Елизавета Михайловна? — удивилась я. — Но ведь она же умерла. — Это совершенно неважно, — уголками губ улыбнулся старик, — перед этим… точнее, даже после этого печального события она умудрилась нанести мне последний, так сказать, контрольный удар в чувствительное место. Она наняла вас. — Знаете, если мне еще раз предложат работать на покойника, я, наверное, все-таки откажусь, — мрачно пошутила я. И тут же ахнула: — Так вот зачем я столько времени торчала в доме Лазаревых! А я-то все гадала, зачем я теряю там время. Грешным делом решила, что Елизавета Михайловна наняла меня, чтобы испортить жизнь своей невестке. А оказывается, дело было в вас! Ваша бывшая супруга боялась, что рано или поздно вы появитесь. Я должна была охранять Луизу от вас! — Лиза и тут меня переиграла, — пожал плечами Гоцев. — Поразительная была женщина. Редкая умница. — Тем не менее вы ее бросили, — усмехнулась я, — променяли на молоденькую кошечку… няню вашего собственного сына. Гоцев вздрогнул, немного бренди пролилось на безупречную рубашку. Старик поставил стакан на столик и взял ружье. Ага, проняло… Я бросила взгляд на часы. Время неумолимо утекало. Через двадцать минут Кристобаль позвонит в полицию. Дадим им еще минут десять, чтобы добраться сюда от города. То есть через полчаса все должно решиться. Как поведет себя старик, когда поймет, что он в ловушке? Кто мешает ему прикончить меня, потом без помех убить беззащитного ребенка, вдобавок одурманенного снотворным, и, скажем, застрелиться самому напоследок? Но если я смогу спровоцировать выстрел… да еще сделать так, чтобы Гоцев промахнулся… то у меня появится время вывести из строя престарелого злодея. На перезарядку ружья нужно время. Патронов при себе я у него не вижу — на старике трикотажный кардиган, если бы у него в карманах были патроны, я бы это заметила… — Андрей Леонидович, зачем вам все это? — задала я пробный вопрос. Надо сказать, что ответ меня искренне интересовал. Когда такой человек, как Андрей Гоцев, хватается за ружье, причина должна быть очень веская. Но старик не удостоил меня ответом. Глотнул еще бренди, посмотрел на часы. — Чего мы ждем? Штурма? И снова тишина вместо ответа. Ах так? Сейчас я сотру это самодовольное выражение с твоей холеной физиономии… — А вы знаете, что именно вы спровоцировали убийство Леонида Лазарева? Ружье дрогнуло в руках старика. Гоцев повел стволом в мою сторону и хрипло проговорил: — Что за бред вы несете? — А-а! — обрадовалась я. — Значит, вы до сих пор не поняли. Так давайте я вам расскажу. Андрей Леонидович как-то неуверенно взглянул на меня. Ему явно не слишком хотелось слушать мои домыслы. Но выбора я ему не оставила: — Вы появились в нашем городе семь месяцев назад. И сразу начали искать подходы к семье вашего сына. Тогда у него еще была семья — в меру счастливая, молодая жена, маленькая дочка, в общем, все как у людей, можно только позавидовать. Вы и завидовали. Старик дернул щекой, как будто у него болели зубы. — Вы разрушили свою первую семью много лет назад. Елизавета Михайловна вас так и не простила. Она не позволяла вам увидеться с Леонидом, сама вырастила вполне успешного сына. Вашу первую жену можно упрекнуть разве только в чрезмерной заботе и опеке. Леонид долго не мог создать семью, потому что любящей матери каждая кандидатка казалась недостойной ее принца. Но наконец Леонид Лазарев женился и стал отцом. К этому времени вы успели разрушить и вторую семью. И по той же самой причине. Ваши взрослые дети отвернулись от вас. И вы решили поискать счастья в родном городе. Но сначала вам нужно было узнать, что за человек ваш сын. Чем его можно зацепить, что лучше — бить на жалость или взывать к чувству долга? Для этого вы познакомились с молодой женщиной, которая служила в доме вашего сына. Ее звали Екатерина, она была сестрой вашей невестки, но в данном случае это не слишком существенно. Гоцев смотрел в окно. Я даже не могла сказать, слушает он меня или занят своими мыслями. — Начиная с этого момента, ваши планы были обречены на провал. Потому что каждый из вас видел перед собой не живого человека, а воплощение мечты, проекцию иллюзий. Вы снова почувствовали себя молодым, к тому же Катерина принадлежала к тому самому типу девушки-кошечки, к которому вы питаете слабость. Девица читала книги о Золушках. И пусть принцы в них обычно помоложе, но вы явились как воплощение ее мечты — богатый ласковый папик, который превратит жизнь бедной девушки в сказку. К тому же перед глазами у Кати был яркий пример — нечто подобное произошло с ее родной сестрой. Вы выглядели преуспевающим, элегантным, галантным, щедрым… откуда бедняжке было знать, что у вас ни гроша за душой? То есть какие-то деньги на расходы еще остались. Но жить вам придется на заслуженную вами пенсию. Ваши мечты и девичьи грезы Катерины образовали гремучую, как пары бензина, смесь, которая и привела к трагедии. Я посмотрела в лицо старику и жестко спросила: — Вы знаете, как погиб Леонид? Слушайте внимательно. Катерина так боялась потерять перспективного папика, что была готова на все. Охранник вашего сына клеился к девушке, однажды она потеряла контроль и убила его. То есть попыталась убить. А Леонид оказался случайным свидетелем. Тогда она убила и его. Оглушила. Отвезла в лес, выстрелила в грудь. Инсценировала убийство неизвестным лицом по непонятным мотивам. — Вы лжете! — сипло выкрикнул старик, как будто ворон каркнул. Гоцев поднялся, руки у него тряслись, ствол ружья ходил ходуном. Ну подойди же ближе… — Я всегда говорю правду. Ну, почти всегда, — поправилась я. — С этого момента у вас осталась последняя надежда — Луиза. Вы вполне могли бы доказать родство, оформить опекунство, как достаточно близкий родственник девочки. Для этого вам нужно было подружиться со Сташевичем, который распоряжался имуществом наследницы до ее совершеннолетия. Вы возобновили знакомство с этой семьей и настолько очаровали старого адвоката и его жену, что они искренне считают вас невинной жертвой семейных интриг, пострадавшей стороной и своим другом. Кстати, Сташевич так и не понял, что Елизавета Михайловна опасалась именно вас! Иногда мужчины бывают такими наивными… Гоцев подошел ближе, но все-таки не настолько, чтобы я могла до него дотянуться. Старик внимательно слушал меня. Я не могла прочитать по его лицу, что у него на уме.