23-й день холодных вод, Суард Себастьяно бие Морелле, Стриж К банку шли порознь. Шорох оделся в парусиновые широкие штаны с белой рубахой и немного поработал с лицом. С приклеенными усиками и морским красным загаром — настойка волчьего ореха, втертая в кожу — он стал вылитым юнгой с торговой посудины. Стриж воспользовался амулетом: из него получился смуглый мальчишка-посыльный лет так двенадцати. Где сам Седой Барсук, видит ли помощника, братья не знали, потому разделились за три квартала до банка. Строго за полчаса до закрытия Стриж подошел к массивным створкам в полтора человеческих роста. На него внимательно смотрели два дракона: инкрустация пластинами черного и оранжевого обсидиана. Едва Стриж приблизился, по сложной резьбе пробежало мерцание, и повеяло любопытством. Ничего опасного руны не обнаружили — и двери с тихим мелодичным звуком распахнулись. Уверенно шагая по ониксовым плиткам к дальней конторке, Стриж осматривался. Он всего трижды бывал здесь и каждый раз удивлялся: публичная приемная производила впечатление не то пещеры, не то полой друзы горного хрусталя. Узкие витражные окна словно сияли пламенем горных недр. Прожилки в каменных стенах сплетались в картины: то гномы у кузнечного горна, то странные обряды, то голодные морды виверр и горгулий, то стражи Яшмового Трона с церемониальными кайлами. И вся эта игра теней и прожилок мягко мерцала. Стриж ощущал спрятанные в орнаменте руны и связи меж ними как пульсацию крови в живом камне. Временами он боковым зрением улавливал разноцветное сияние: нити уходили в глубину стен и дальше, до крыши и подвалов. Казалось, можно пощупать их, переплести заново. Но Стриж знал, что стоит их только тронуть излишне пристальным вниманием, и нити сплетутся в сеть. Четыре года назад, первый раз зайдя по поручению Махшура в банк, Стриж не понял, что же ему такое кажется. Спросить наставника он побоялся — ни о чем подобном тот никогда не говорил. Признаться, что мерещится всякая ерунда? Тем более что ни показать, ни объяснить толком, что же он чует, Стриж не мог. Зато выспросил дру Ульриха. Тот охотно рассказал, что над охраной банка работали знатоки рунной науки. За несколько лет, что строилось здание, рунмастера сплели надежный кокон, сквозь который не сможет проникнуть ни истинный шер, ни Рука Хисса. И совершенно нормально, что Стриж что-то такое чует, это предупреждение: не лезть в хранилища гномов, если жизнь дорога. Стриж и не собирался. До сегодняшнего дня. Но не мог же он пустить брата одного! Сегодня нити светились ярче. Чтобы их заметить, не приходилось прикрывать глаза. Достаточно было лишь чуть сосредоточиться. — Заказная бандероль дру Миллю, — подойдя к конторке, тихо произнес Стриж в склоненную над бумагами форменную круглую шапочку. Деловитый гном с заплетенной в три косицы русой бородой поднял голову, оглядел Стрижа сверху вниз и обратно. — Распишитесь здесь, — велел гном и выложил раскрытую посередине толстую разграфленную тетрадь. Стриж поставил в тетради закорючку и протянул конверт. — Отдайте дру Миллю сейчас, это очень срочное письмо, — попросил Стриж. Конечно, Седой велел отдать лично в руки и тут же сматываться, но что-то Стрижу не хотелось углубляться в банковские закоулки. Да и отсюда сматываться намного удобнее. — Срочное? Хорошо. Сейчас, — еще раз оглядев Стрижа, ответил гном и позвонил в колокольчик. Тут же из-за прикрытой миртами в кадках двери появились двое охранников. — Проводите достопочтенного к дру Миллю, срочная корреспонденция, — распорядился служащий и вернулся к своим бумагам. — Сюда, достопочтенный, — велел один из охранников, отворяя перед Стрижом дверь. И ведь не откажешься! Сразу поймут, что здесь что-то не так, и ни за что не понесут письмо Миллю. А значит — Стриж провалит задание, которое должен был выполнить Шорох. Шис. Как-то все неудачно пошло. Стриж понял, что влип всерьез, едва за ним и двумя гномами захлопнулась первая дверь. С сытым таким чавком. И что он, дурак такой, не подумал, как будет ее открывать? Он даже оглянулся, отчаянно желая, чтобы чавк ему померещился! Но нет. Дверь словно проросла в стены такими же хищно мерцающими нитями рунной защиты, а мантикорья морда вместо дверной ручки ехидно скалилась. И как Стриж теперь будет отсюда выбираться? — Идите, достопочтенный, — подбодрил его один из гномов-сопровождающих. Ничего не оставалось, только идти дальше, как и положено нормальному посыльному. Идти, думать и смотреть во все глаза. Чем-то же гномы открывают свои заколдованные двери, и это что-то ему надо будет спереть. Дел-то. Идущий впереди гном остановился перед еще одной дверью и коснулся оскаленной морды мантикора, заменяющей двери ручку. Раздался мелодичный звук, и створка раскрылась. Ни ключа, ни амулета. Двери что, узнают своих по запаху? Проклятье! — Ух ты, прям как живая, — сделав морду наивного простака, восхитился Стриж. — Это что, магия? А она не укусит? Гном хмуро обернулся к нему, но, встретив полный детского восторга взгляд, вдруг улыбнулся. — Руны, малыш, — сказал он. — Не вздумай совать руки, откусит. — Но вас же не кусает… Ух, она скалится! Гном только покачал головой, дивясь идиотизму людей, и показал Стрижу правую руку в перчатке, расшитой рунами и пронизанной такими же нитями, как все вокруг. — Я же сказал, руны. Решив первую загадку, Стриж чуть-чуть успокоился. Рунные перчатки, значит. Что ж, добыть перчатку — совсем просто. Свернуть шеи обоим гномам, забрать перчатку, нырнуть в Тень — и пока охрана не опомнилась, бежать! Вот только следующая дверь уже открылась, и за этой дверью была лестница и еще пара вооруженных до зубов коротышек. А главное, охранные нити еще плотнее. И кто поручится, что если убить этих четверых, не поднимется тревога? Шис! Вот кого точно стоит убить, так это Седого Барсука! А пока — не паниковать. Он выберется. И не станет убивать гномов. Они не виноваты, что Седой — не барсук, а шакал. Не паниковать и никого не убивать с каждым шагом становилось все сложнее. Тени манили обманчивой безопасностью и вседозволенностью. А насмешливые взгляды вооруженных до зубов коротышек, оставшихся внизу, жгли затылок. Еще одна дверь, с лестницы в коридор, сыто лязгнула, захлопнулась за Стрижом и двумя его сопровождающими. Здесь охранников уже не было, но мерзкое ощущение взгляда в спину никуда не делось. Наоборот. С каждым шагом по застеленному ковром коридору страх нарастал. Вместе с уверенностью: стоит шагнуть за порог кабинета Милля, обратно не выйти. А до двери с золотой табличкой совсем близко… И что там такое в конверте — Стриж тоже не знает. Седой обещался, что какая-то пакость, которая отвлечет дру Милля и банковскую охрану, но веры Седому у Стрижа как-то поубавилось. Нет уж. Пора сматываться! — А! Гвоздь! — подскочив на месте, возмущенно заорал Стриж и запрыгал на одной ноге, схватившись за другую и морщась. Оба охранника вздрогнули и развернулись к нему, наставив обнаженные клинки. С видом несправедливо обиженного дитяти Стриж повторил: — У вас тут гвозди на полу! И едва гномы опустили взгляды, сорвал с шеи амулет с личиной и шваркнул об пол. Разбившись, амулет вспыхнул, выпустил облако красного едкого дыма и затрещал. Охранники, даже ничего толком не видя в дыму, загородили дорогу к лестнице, но Стриж бросился в противоположную сторону: мимо кабинета Милля, к еще одной двери… Нет, не к двери. В Тень, нетерпеливо его ждущую. Через долгий-долгий миг оба охранника протопали мимо и уперлись в запертую дверь. В бесцветном тягучем мире нарисованные фигурки ковыляли так медленно! Пока гномы обнюхивали углы тупика и чесали бороды, Стриж обследовал двери. Все семь, от той, что вела обратно на лестницу, до двери в кабинет Милля. Но без ключа к ним не стоило и соваться: ожившие в Тени мантикорьи морды скалились и ухмылялись, обещая откусить наглецу все, до чего дотянутся. Он уже почти решился пожертвовать охранниками: хотелось посмотреть, будет ли гномья кровь такой же серой и нарисованной, как сами коротышки? Шипящие призрачные голоса подсказывали: «Попробуй, вкусно! Хисс ждет — служи Хиссу…» Но тут охранники наконец-то догадались включить тревогу. Впрочем, это для Стрижа было «наконец-то», для гномов прошло не больше пятнадцати секунд. Как именно они дали тревогу, Стриж не увидел, только результат: светящиеся кристаллы на потолке поменяли цвет на красный, замигали, и по банку растекся низкий гул. Стриж замер в ожидании: ну, хоть какая-то дверь сейчас откроется? Не может быть, чтобы гномы были совершенно нелюбопытны! Двери самом деле открылись, три из семи. Ближайшая — в кабинет дру Милля. А сам он выглянул в коридор. — Что за бегемотьи скачки? Сердитый голос начальства заставил коротышек подпрыгнуть. — Подозрительный человек, дру Милль! — Где? Пока глава банка, топорща рыжую бороду, распекал охрану и распоряжался выключить тревогу и позвать начальника службы безопасности банка, Стриж шмыгнул в его кабинет. Он сам не понял, как удалось просочиться в ничтожную щель. Видимо, помог страх перед «огненной росомахой» — об этом гномьем изобретении, позволяющем обнаружить даже мага в чарах невидимости, он тоже был наслышан от Ульриха. Первым, что попалось Стрижу на глаза, был письменный стол у окна. Вторым — живой оранжевый дракончик, возлежащий на столе. Подняв голову, дракончик с любопытством глядел на гостя. От неожиданности Стриж чуть не выпал обратно в реальность. Но тут же мысленно дал себе по лбу: пора бы понять, что гномьи творения только кажутся живыми. Третьим, на что Стриж обратил внимание, был книжный шкаф в его рост высотой, глубокий и широкий. Как раз чтобы залезть наверх и подумать, как выбираться из западни. Не тратя времени зря, Стриж запрыгнул на шкаф и почти вышел из Тени. От взглядов гномов его прикрывал лишь легкий полог — оказалось, что управляться с Тенью на диво просто. И уже сверху Стриж принялся разглядывать кабинет. Шкафы, бумаги и прочее его не интересовало. Дверей, кроме входной, не было. Окно… окну он уделил самое пристальное внимание. Но тщетно: острые нити охранных рун выглядели много надежнее фигурной решетки. Западня. Настоящая западня. Какого шиса он вообще ввязался в это гнилое дело! Поймав трусливую мыслишку за хвост, Стриж медленно выдохнул и обозвал себя скотиной. Хорош брат! Стриж-то сидит на шкафу и уж как-нибудь найдет способ выбраться. Не сегодня так завтра. А если бы пошел Шорох? Если бы его поймали или вообще убили?! Шис. А ведь он услышал тревогу и понял, что со Стрижом что-то не то! И наверняка попрется помогать — не зная ничего о внутренних помещениях банка, о банковской системе безопасности, да вообще ничего! Он же попадется на первом же шаге! Шисов дысс этот Седой! Во что он их втравил!.. Ага. Втравил. Их. А сам где? По плану сам Седой должен был явиться сюда, в кабинет Милля, и унести дракончика, как только поднимется суматоха. Идиотский план. Но главное — суматоха есть, дракончик есть, Седого нет! И очень подозрительно поведение клерка. Задним умом, но ведь не должен он был пихать постороннего мальчишку в служебные помещения банка! Наверняка Седой испортил личину, вот гном и догадался, что Стриж — не обычный посыльный. Был же странноватый запах, словно паленой шерсти. Ну, точно. Простой план, как убрать сына Мастера! Дальнейшие мысли Стриж думал на зуржьем языке, и были они так же кровожадны, как зуржьи древние обычаи. И сводились по большей части к способам убийства Седого. От подсказок Тени: «Зурги бы съели!» — Стриж отмахивался. Ответный план подсказал дракончик, совершенно не желающий быть просто статуэткой. А чем он был на самом деле, Стриж даже задумываться не хотел. Ему хватало того, что дракончик был опаснее всех гномьих рун, вместе взятых — это Стриж чуял всей шкурой. «Тронешь меня, воришка, убью, — промурлыкал дракончик, которому было плевать, что Стриж прячется в Тени. Он и сам был в Тени. Кажется, одновременно с реальностью. — Любого чужака, замыслившего дурное, убью». «Убьешь Седого Барсука? Это он все придумал!» — злорадно сдал шисова сына Стриж.