— Теперь все становится на свои места. Вот, значит, для чего они спровоцировали драку со мной и разбили часы, для того чтобы у твоих убийц было твердое алиби. Сразу видно, работают специалисты своего дела. Похоже, мне действительно надо выбираться отсюда. — Николаев пошел к окну и взглянул из-за занавески на улицу. — Стоит моя "ласточка". Одна надежда на нее. — Если хочешь, я могу помочь тебе выбраться на трассу, а там оживленное движение, и они вряд ли посмеют тебя тронуть. — По старому шоссе? — Нет, через санаторий цэка профсоюзов. Они отдельную подъездную дорогу построили для своих боссов и их гостей, прямо к аэропорту. На ее строительство они, пожалуй, больше народных денежек угрохали, чем на сам санаторий. — Арнольд откинул прикрывающую арбалет скатерть и сунул его в большую спортивную сумку. — А это еще что такое? — поинтересовался журналист. — Так, на всякий случай. — Реставратор перекинул сумку через плечо. — Поехали. Немного покрутившись по прибрежным улочкам, они подъехали к огромным воротам. — Вот зараза, — выругался Арнольд, — закрыты. Ну-ка, сверни налево, там есть еще одни. Они проехали с километр вдоль высокого каменного забора и остановились у других ворот, поменьше. Реставратор выскочил из машины и подергал кованые створки, но и на них висел огромный замок. — Проклятье, — сказал Арнольд, возвратившись, — и здесь закрыто. Очень странно. — Может, объехать можно? Или по пляжу? — Нет, тут не объедешь. Странно, почему их закрыли? Что ж, придется ехать через центр. — Похоже, за нами хвост, — Сергей кивнул на зеркальце заднего обзора, — голубые "Жигули". Попытаемся оторваться? — Вряд ли это удастся сделать на твоей старушке. — Это не старушка, а "ласточка". — Хорошо — "ласточке". Тут по-умному надо. Остановись возле хозяйственного. Машина преследователей остановилась метрах в десяти от них. — Не оглядывайся, — сказал реставратор, — выходи из машины и иди за мной. В магазине Арнольд купил аэрозольный баллончик с нитрокраской. — Смотри, какой колор. — Зачем она тебе? — Сейчас увидишь. Через подсобное помещение они вышли во двор и обошли вокруг магазина. — Айн момент, — Реставратор выглянул из-за угла на улицу. — Никого нет. Они ищут нас внутри. Бегом к машине, заводи движок. И он направился к "Жигулям" преследователей. Покрыть их лобовое стекло слоем ярко-красной краски было для специалиста-реставратора делом нескольких секунд. Откинув в сторону пустой баллончик, Арнольд сел в машину. — Ну, как тебе нравится? — спросил он у Сергея. — "Красное на голубом". — По-моему, на Западе ты без работы не остался бы. У тебя призвание к монументальной росписи. Такое чувство цвета, гармонии. — Ты прав. А что мы стоим? Поехали. Вот, кстати, и наши друзья. Ты думаешь, им тоже понравится? — Несомненно, — улыбнулся Николаев, глядя в зеркальце, как два бандита пытаются стереть краску с лобового стекла. Один из парней, поняв бесполезность своих усилий, откинул в сторону испачканную краской газету и вытащил радиопередатчик. — Они оторвались от нас. Идут в вашу сторону. Мы попытаемся их догнать. Парень толкнул своего напарника и показал на вылезающего из кабины огромного грузовика шофера. Бандит подскочил к нему и, протянув руку, сказал: — Ключи. — Ты что… — Водитель не успел договорить, как два резких удара обрушились на него, и он упал, обливаясь кровью, на асфальт. Продавщица мороженного закричала. Грузовик развернулся прямо на тротуаре и, подмяв под себя лоток с мороженым, а заодно и визжащую от ужаса женщину, бросился в погоню за машиной Николаева. Они уже выбрались за город, когда увидели впереди стоящую поперек дороги милицейскую "Волгу" и несколько человек в черных куртках возле нее. — Это они! — крикнул Арнольд. — Сворачивай направо, через переезд. Сергеи резко крутанул руль, и "жигуленок", выскочив на старую, всю в выбоинах, дорогу, чуть не врезался в зад колесному трактору, медленно переползавшему через железнодорожный переезд. — Вот черт! — нажимая на тормоз, ругнулся Николаев. — Что он тащится! Вплотную в хвост к ним пристроился неизвестно откуда появившийся огромный "Урал" и засигналил. Трактор вдруг остановился, и из него выскочил тракторист. Сергею второй раз пришлось нажать на тормоз, чтобы не врезаться. — Он что, спятил, останавливаться на переезде, — возмущенно сказал журналист и чуть не прикусил язык, — наседавший сзади грузовик в этот момент со всей силы ударил "жигуленок" и загнал его под самые колеса трактора, но и это было еще не все. Сидевшие в кабине "Урала" два парня вдруг тоже выскочили и бросились в разные стороны. — Поезд! — Закричал Арнольд, показывая на приближавшийся состав. — Беги! Сергей рванул дверцу, но ее от удара грузовика заклинило. Он дернул еще раз и ручка, обломившись, осталась у него в руке. — Беги! — вновь закричал Арнольд и, перегнувшись через сиденье, схватил сидящего в оцепенении Николаева за воротник пиджака и буквально выдернул его через свою дверцу из машины. Едва они отбежали на достаточное расстояние и рухнули в какие-то заросли, как раздался взрыв и жуткий, раздирающий барабанные перепонки скрип тормозов локомотива. Сергей приподнялся. Метров на пятьдесят вдоль полотна были вперемешку раскиданы горящие обломки трактора и его "жигуленка". — Ложись, — зашипел на него Арнольд и прижал к земле. — Пускай они думают, что мы погибли. — Моя "ласточка", — застонал, уткнувшись лицом в траву, Сергей. — Я понимаю тебя, — потряс его за плечо реставратор, — мне тоже жалко машину, но, я думаю, было бы крайне неразумно дать им сейчас, под шумок, нас прикончить. Давай отходить к деревьям. Пригибаясь, они добежали до небольшой рощицы. — Тут мы в относительной безопасности, — сказал Арнольд, садясь на пенек. — Ну и денек выдался. Второй раз за сутки меня пытаются засунуть под поезд. — Значит, не зря говорят: кому суждено утонуть, тот не повесится, — сказал журналист, опускаясь на соседний пень. — Это точно. А ты чего не вылезал? — Дверь заклинило, — Николаев разжал кулак и показал обломок ручки. — А ты, смотрю, свою сумку не бросил. — Ну, не только сумку. Ты, вообще, в рубашке родился. Точнее, в кожаном пиджаке. От любого другого пиджака у меня, на память о тебе, только один воротник бы остался. — Чуть не порвал… — Ну-ну, ты мне еще счет выставь. Кассету хоть не потерял? Сергей похлопал себя по карману пиджака. — Здесь, родимая. От переезда донеслось завывание сирен "скорой помощи" и пожарных машин. — Минут через пять, — Арнольд взглянул на часы, в сгустившихся сумерках стрелок было почти не видно, — они точно будут знать, что мы остались живы, и на нас начнется большая охота. Я предлагаю сделать ответный ход. Конем. — Что ты имеешь в виду? Разъясни попонятней, а то у меня котелок сегодня не совсем варит. — Я предлагаю нанести ответный визит в логово зверя, благо оно находится недалеко отсюда, разворошить их муравейник, и, пока они будут заняты зализыванием своих ран, мы постараемся выбраться за пределы города. — После кого они будут зализывать раны? После нас? — спросил, улыбаясь, Сергей. — Что мы им сделаем, безоружные? — А это что? — Реставратор вытащил из сумки арбалет. — В умелых руках он опасней "калашникова". — Но у меня нет оружия. — Возможно, оно нам и не понадобится. Минут через пятнадцать, пройдя параллельно железной дороге километра полтора, они вышли к какому-то высокому забору. — Где мы находимся? — озираясь по сторонам, поинтересовался Николаев. — Мы вышли к задним дворам улицы Освобождения. По-моему, у них здесь основная база. Не зря же им так захотелось прикончить меня после моего визита сюда.