— Извините, дипломат взял, а сумку оставил… Еще раз до свидания. В магнитофоне что-то щелкнуло. Николаев нажал на кнопку ''Стоп" и задумался. — Кто это разговаривал? — прервал молчание Арнольд. — Последний — журналист Николай Ирбе. Остальных не знаю. Похоже, он влез в осиное гнездо. — Ирбе, это тот, который работал у нас в газете и разбился на машине? — Да. Он был моим другом. Ты, случаем, не слышал в городе никаких разговоров о снарядах или бомбах? — Нет. А при чем здесь они? — Пока не знаю, — пожал плечами Сергей и вновь нажал клавишу воспроизведения. В динамиках несколько раз щелкнуло, затем послышался гул мотора и сквозь него голос, возбужденный голос Николая: — На этот раз они взялись за меня всерьёз. Может, они догадались, что я их записал. Догоняют. У них милицейская "Волга". Как же, так я им и остановился. Им нужны документы. Не думал, что они меня будут ждать на этой дороге. Хотя они сюда сами меня и загнали. О, черт!.. Раздался удар, еще удар. Что-то затрещало, вновь удар, затем стон и тишина. Только через минуту — все это время Николаев, вцепившись руками в стол, напряженно вслушивался в шелест пленки в магнитофоне, пытаясь уловить хоть какой-то звук, который мог бы принести разгадку происшедшего почти три недели назад преступления, — послышались чьи-то шаги и голоса: — Принеси монтировку. — Зачем? — Быстро! Что-то зашуршало, затем послышался шум проехавшей машины. — Вот, черт, носит кого-то в такую погоду. Бей по голове. Раздался глухой удар. — Еще разок. Ишь, писака, Юлиан Семенов выискался. Не таких обламывали. Хватит, поехали. — А дипломат? — Все… Что-то хрустнуло, и тут же женский голос спросил: — А с капустой попробуете? Николаев нажал на клавишу "Стоп". — Похоже, именно в этот момент один из убийц и наступил на диктофон. — Я уже слышал один из этих голосов. Тот, который говорил о писаке. — Да? — Сергей с интересом взглянул на реставратора. — Может, ты его и видел? — Видел. Он приезжал в один дом, за которым я следил. Затем он поехал в гостиницу возле нового бассейна и встречался с каким то человеком. — Я живу в этой гостинице. А с кем он встречался? — С каким-то Рехнером. Они встретились в баре. С ними за столиком сидела еще блондинка. Я ее несколько раз видел в городе. Николаев почесал задумчиво небритый подбородок и спросил после небольшой паузы: — А этот мужчина был в черной куртке, невысокий? — Да. — И на черной "Волге"? — Нет, он был на "Жигулях". Тех самых, на которых приезжали ко мне рэкетиры. Потом он заявился ко мне домой, ночью. Поэтому я его голос так хорошо запомнил. — Мне он тоже показался знакомым. Этого парня зовут Донис. Одного мы уже знаем. Город небольшой, и, похоже, все дела здесь крутятся вокруг какой-то определенной группы людей. Что будем делать? — Там, — кивнул на магнитофон Арнольд, — был записан еще какой-то разговор. Сергей перемотал немного назад и включил воспроизведение. Вновь что-то хрустнуло, и женский голос спросил: — А с капустой попробуете? — Нет, спасибо, я уже сыт, — это был голос Ирбе. — Иди, мать, дай нам с человеком поговорить. Ну, так вот, немцы эту баржу перед самым освобождением затопили, в сорок четвертом. Они как на пороховой бочке сидели. Не дай бог снаряд или бомба попадет. — Мужчина закашлялся. — Вот, как только сигареты сменю, сразу кашель начинается. — А поднять ее не пробовали? — спросил Ирбе. — Сразу после войны говорили об этом, но потом все разговоры прекратились. Мол, потом, не до этого. А в один прекрасный день приехали, забрали документы, взяли со всех подписку о неразглашении и объявили любые разговоры на эту тему вредительскими. Времечко-то какое было. Тут все, конечно, ясно. Зачем первым секретарям, которые знают, что через полгодика отсюда на повышение пойдут, лишняя головная боль, а на тех, кто здесь живет, им наплевать было. — Долго они еще могут пролежать? — Не думаю. Упустили время. Корпус баржи сгнил. Пятьдесят лет почти прошло. Все леском засыпало. В любой момент может… Магнитофон щелкнул. Кончилась пленка. Николаев перевернул кассету, но вторая сторона была чистой. Он сунул пленку в карман и посмотрел на часы. — Ого! Половина шестого. У тебя есть телефон? Мне надо срочно позвонить в редакцию. — В гостиной телефон, — показал на дверь Арнольд. — Может, кофе хочешь? — Давай, не откажусь. А то у меня сегодня голова какая-то чумная после вчерашнего похода в варьете. Реставратор направился на кухню ставить чайник, а Николаев, устроившись в кресле в гостиной, набрал по междугородному коду телефон редакции. — Редакция, — раздался в трубке голос главного редактора. — Эдмундас Каземирович, это Николаев. Я обнаружил доказательства убийства Ирбе. — Какие доказательства? Немедленно возвращайся. Тут на тебя сегодня утром "телега" пришла. О дебоше в ресторане. — Ничего себе. Быстро же они работают. Но я действительно нашел доказательства… — Я больше не хочу с тобой ни о чем говорить. Приезжай немедленно. Все, до свидания. — В трубке послышались короткие гудки. — Ну что, дозвонился? — спросил появившийся в дверях с двумя чашками кофе Арнольд. — Дозвонился на свою голову. — Неприятные новости? — Похоже на то, — Сергей положил трубку, встал и прошелся несколько раз взад и вперед по гостиной. — Противник опережает меня по крайней мере на ход. Надо что-то предпринимать. — Выпей кофе, может, в голове прояснится что-нибудь. — Да, да, конечно. — Журналист схватил чашку и, обжигаясь, начал маленькими глотками пить кофе, продолжая мерить шагами комнату. — От кого-кого, но от своего главного я этого не ожидал. — Тебе надо уносить отсюда ноги. Мне вчера чудом повезло, что я не погиб под колесами электрички. А если они узнают об этой пленке, живым тебе из нашего города не выбраться. — От кого они могут узнать? От тебя? — Нет, не от меня, — Арнольд допил свой кофе и поставил пустую чашку на столик. — Просто мне пришло в голову, что они в свой ночной визит могли оставить здесь "жучок". — Что ж ты мне раньше не сказал? — Я сам только сейчас об этом подумал. — Да, кстати, во сколько произошло твое происшествие? — Электричка проходит в десять ноль восемь. Там как раз часовой перерыв. — А за сколько можно проехать оттуда до моей гостиницы? Арнольд подумал, слегка пожал плечами и ответил: — Ну, минут за пятнадцать.