Джон перестал обращать на него внимание и собрался с мыслями. – Вероятно, США… но могут быть и Индийские Штаты… или Новый ЕС. – Как они сюда попали… у них, что, тоже АГ-двигатель есть? – спросил Блю. – Уверен, они получили помощь от инопланетян! – заявил Дункан. Джон почувствовал, как у него сжались зубы. В Дункане его бесконечно раздражало то, что на самом деле Пес на порядок умнее, чем девяносто процентов того идиотизма, который у него изо рта вываливается. Черт, он, наверное, умнее самого Джона, но все время хватается за безумные идеи, а не думает о чем-то реальном. Джон заставил себя успокоиться. – Нет. Нам надо выяснить, кто это, а затем выяснить, что с этим делать. Как же мы раньше этого не видели? Как Гамма этого не видел? Блю наклонил голову. – Спутники сожгли неделю назад. Быть может, это был первый этап вторжения, а высадка здесь… Джон покачал головой: – Нет. Он передал изображения со своего скафандра по локальной сети, а потом добавил к ним комментарии. – Посмотрите на размеры сооружений. Константинов примерно шестьдесят шесть кэмэ в диаметре и полкэмэ в глубину. Эти сооружения занимают двадцать квадратных километров. Как минимум. – Значит, ты хочешь сказать, что МК было бы слишком сложно доставить сюда такое количество материалов так быстро? – спросил Рекс. Джон покачал головой: – Не сложно, а совершенно невозможно. Макс провел по поверхности лапой, привлекая внимание. – Быть может, здесь не так много оборудования, как мы думаем. Мы видим огни и подразумеваем, что это тяжелое оборудование, но не может ли это быть какой-либо маскировкой? Во Второй мировой обе стороны использовали разнообразную маскировку и ложные цели – надувные танки, макеты кораблей, огромные полотнища с нарисованными на них городами. Джон хотел было потереть подбородок в раздумье, но рука в перчатке уперлась в шлем. – Это возможно, но бессмысленно. Зачем сжигать спутники, а потом сбрасывать кучу ложных целей? В кратер, который нельзя увидеть без спутников, где рядом вообще никого не должно быть, по идее? Смысла нет. Без разницы… – Что, если мы ошибаемся насчет того, что это произошло недавно? – перебил его Рекс. – Если это здесь уже не один месяц или даже не один год? Джон сжал губы. – С теми спутниками, которые есть у Гаммы… – А что если они взломали спутники Гаммы? Месяцы, годы назад? Если они могут подменять видеосигнал, Гамма и не узнает, что это здесь появилось. – Но у «Голдуотер» тоже есть спутники… – начал Блю. Рекс поднял лапу. – Если земные военные могут взломать Гамму, то уж «Голдуотер» они точно взломают. Макс огляделся. – Кто бы это ни был, если у них тут такое производство, есть большая вероятность, что у них есть и роверы. Нам надо уходить отсюда. – Но они узнают, что мы здесь были, – сказал Дункан. – По нашим следам. Блю повернулся к Джону: – Джон, что будем делать? Остальные Псы замолчали и тоже повернулись к Джону. Он задумался. Дело серьезное. Не тактический вопрос, как отсюда сбежать. Стратегический. Если США или Новый ЕС на Луне, это меняет все. Им нужно сообщить в Аристилл. Следовательно, нужно выйти из непосредственного контакта, найти какую-нибудь голую скальную поверхность, чтобы пройти по ней, не оставив следов, добраться до следующей точки заброски и вернуться в Аристилл следующим же хоппером. – Ребята, выступаем. Прямо сейчас, обратно по нашим следам три… – Привет, Джон, – прозвучало в их шлемах. Спокойный, лишенный каких-либо эмоций голос. Джон понял, что это за голос. Инстинктивно посмотрел вверх и сразу же понял, что в любом случае не увидел бы наверху птичек. – Привет, Гамма. Запустил свои спутники? – Я не ожидаю запуска сменных спутников до завтрашнего дня. Джон удивился. – Погоди. Тогда как… Но Блю понял. – Эти соооружения. Они сделаны Гаммой. Джон нахмурился. – Нет, это… погоди. Гамма, что происходит? – Да, Джон, это мой объект. – Что? Зачем ты из Залива Лунника сюда перебазировался? И почему нам не сказал? Гамма сделал долгую паузу. – Это вторая база, – ответил он. Джон ждал дальнейших объяснений, но после долгого молчания понял, что Гамма не собирается рассказывать больше – по крайней мере, если не задать ему прямой вопрос. – Так у тебя теперь два объекта? – Я ощутил необходимость создания резервных мощностей. Джон уже давно заметил, что Гамма никогда не лжет, но хорошо умеет уходить от ответа. Учитывая четкость его формулировок, уловив это, частенько можно было спровоцировать Гамму на раскрытие информации. Джон никому это не рассказывал, даже Майку и Дарси. Не то чтобы он хотел оставить это преимущество одному себе, скорее, он недостаточно доверял другим. Если они сболтнут об этом Гамме, тот либо научится искуснее скрывать информацию, либо вообще перестанет общаться с ним. Он намеренно спросил Гамму о двух базах. Гамма не подтвердил число, просто согласился, что у него их более одной. Принято, Гамма. Принято. Чтобы пауза не стала подозрительной, Джон спешно заговорил снова: – Если твои спутники еще не запущены, значит, наши радиосигналы достигают твоей базы на дне Константинова. – Они туда пробиваются слабо, но я разговариваю с тобой через патрульные роверы, мимо которых вы прошли четыреста метров назад. Джон вздрогнул и невольно глянул через плечо, но ничего не увидел. Как они прошли мимо стоящих в патруле роверов? Они спрятаны, намеренно? Замаскированы? Тайная база на обратной стороне – уже скверно, но Гамма, по сути, подтвердил, что есть несколько спрятанных баз, – и изготовил камуфлированные роверы? Джон втянул воздух сквозь зубы. Это уже тревожно. Он всегда был против методов Бюро природосберегающих исследований, их привычки регулировать – а иногда и полностью уничтожать – новые технологии. А когда обстоятельства его вынудили, претворил свои принципы в дело – создал Команду, спас Псов и… случайно, совершенно случайно спас Гамму. Тогда ему это казалось делом хорошим. Даже великим. А теперь у него холодок по спине пошел. Он знал, что официально провозглашенная БПИ цель предотвратить «скачок сингулярности» – просто пропаганда, вся эта маскировка о защите рабочих мест, вопрос, по которому левые и правые легко пришли к согласию. Запретить беспилотные грузовики, чтобы сохранить работу дальнобойщикам. Запретить роботизированные рабочие места в барбершопах, чтобы сохранить занятость у другой категории избирателей. Но, возможно, страх перед сингулярностью – не просто прикрытие? Он ни секунды не колебался, спасая Псов. Это народ. Живые, разумные, верные, способные дурачиться, упрямые, забавные – как люди. Однако Гамма не раз заставлял его задуматься. Ему казалось, что он видит проблески теплоты, приписывал холодность одиночеству странного создания, испуганного, вызванного к существованию против его воли, единственного в своем роде. Но теперь его сомнения умножились. Если Гамма воспроизводит себя… и делает это втайне… Джон попытался собраться с мыслями. Постарался ответить спокойно, ничего не ляпнуть. – Патруль? Очень военный термин. – Да, военный термин. Чтобы отразить, поскольку это оправданно, что, согласно китайскому проклятию, наступили очень интересные времена. – Что ты подразумеваешь под интересными? – спросил Блю. – В качестве аналогии следует вспомнить модель песчаной кучи Бака-Тана-Визенфельда. Джон покачал головой: